Елена Евстигнеева

ПОЭТ И СМЕРТЬ

рассказ

- Ну, здравствуй, я - за тобой.

- Почему так рано? Я еще не готов к встрече с тобой.

- Скучно мне, вот и пришла вне расписания. Боишься меня?

- Нет, не боюсь.

- Я тебе не верю! - она ухмыльнулась и из беззубого рта на снег траурной дробью закапала черная кровь.

- Я не боюсь тебя, - повторил Поэт, - Ты мне противна, но я не боюсь тебя. Просто Смерть всегда омерзительна.

- Ты не прав, я бываю желанна. Я могу приносить избавление от страданий.

Она склонилась над ним совсем близко. Из-под черного капюшона подбитого голубым шелком выбилась прядь золотистых волос.

- Я открою тебе секрет: Жизнь и Смерть, мы родные сестры, только она родилась раньше, а я следом. Я - её продолжение. Без меня человечество бы никогда не познало радости бытия. Люди способны любить только то, что могут потерять.

- Тебя никто не любит, а Жизнь всегда желанна.

- Зато она скоротечна, а я неизбежна и это наполняет Жизнь смыслом. Я важнее. Жизнь суетна, а после меня - всех ждет вечный покой. Всех ждет прах и забвение.

- Хорошо, пусть так, но я все равно не боюсь тебя. Ты, конечно, можешь уничтожить бренную оболочку, но душа моя бессмертна. Она сильнее тебя! Она останется жить в моих стихах, как бы ты не глумилась над телом.

- Твои творения забудут еще до того, как сгниет под землей твоя плоть!

- Неправда! Хорошие стихи не имеют срока давности.

- Экий ты гордец! Все в этом мире тленно, даже хорошие стихи.

Она чиркнула костяшками пальцев по ржавой косе и сноп искр, превратившись в пламя, сжег томик стихов Поэта. Он улыбнулся в ответ.

- Ты просто не знаешь - рукописи не горят.

- И ты поверил этому докторишке? Он высокой ценой заплатил за свою строптивость, а смотри, что осталось после него.

Смерть с тихим хрустом раскрыла костлявую ладонь и высыпала на снег сухую горстку праха.

- Остались его книги - он в них. Мастер обманул тебя!

- Подумаешь, обманул, времени-то прошло, всего ничего. Посмотрим еще, кто вспомнит о нем лет через двести-триста.

- Его будут помнить гораздо дольше, он - гений, а значит ты - в проигрыше! Умение "глаголом жечь сердца людей" сильнее всякой Смерти!

- Ну, хорошо, вот ты тоже не без таланта, легче тебе от этого? Ведь в твоей Жизни за вдохновение тебе приходится платить немощью, бедностью и одиночеством.

- Я готов болеть, лишь бы рука держала перо, я готов быть нищим, только пусть не покинут меня разум и вдохновение! А если от меня уйдет жена и отвернуться дети... Бог им судья! "Даже с раненой насмерть душою, в высь поэзии снова взлечу...".

- Так ты надеешься, на признание и жаждешь славы?

- Может быть, я буду отверженным и не понятым при жизни, но, я буду творить и все равно обману тебя! "Нет, весь я не умру..." - это слова бессмертного поэта!

- Но я измотала лихорадкой твое тело, покрыла его язвами и коростой! Разве тебе не больно? Разве тебе не хочется избавления от этих мук?

- Что терзания плоти, по сравнению с муками творчества? Я сам обмакиваю перо в своё сердце и пишу кровью, бреду в потемках людского невежества натыкаясь на острые пики зависти, и злобы. Я до изнеможения продираюсь сквозь частокол слов в поисках одного, самого точного и верного! Я, захлебываюсь в болотной жиже людского инфантилизма, сбиваю дыхание, но, корчась от боли и ужаса, в каждой строчке все равно раскрываю перед людьми самые сокровенные уголки своей обнаженной души.

- Но ведь людям, этим неблагодарным смердам, не нравится твой душевный стриптиз! Твои книги запретили, их не печатают! Толпа жаждет лишь зрелищ, так, что муки твои напрасны! Народу не нужны твои творенья!

- Не поняли сейчас, поймут потомки! В игре под названием Жизнь, я не делаю мелких ставок. А ты уже проиграла, раз предпочитаешь партию с мёртвым соперником. Ты всегда - лузер! Мне только жаль только, что ты пришла так рано, и не дала сказать людям моё самое важное и сокровенное.

Смерть задумалась, и надолго замолчала, зябко кутаясь в полы черного плаща. Поэту тоже стало холодно, но у него начался жар. Он уже не чувствовал боли, ощущения его медленно угасали. Поэт уже не заметил, как воздух вокруг стал наполняться запахом сена, хлеба и ладана.

- Почему ты вернула его мне? - спросила Жизнь.

- Видишь ли, в таких как он, ген гениальности всегда сильнее инстинкта самосохранения. Такие, даже на костре, не отрекаются от своих убеждений, а я не люблю тех, кто сильнее меня. Пусть помучается с тобой дальше, а там посмотрим, кто кого.

Она взмахнула над телом Поэта полами своего длинного плаща, он резко дернулся и, тяжело вдохнув впалой грудью наполненный ароматами Жизни воздух, медленно открыл воспаленные глаза.

Жизнь смотрела на него с нежностью, печалью и любовью...

"НАША УЛИЦА" № 102 (5) май 2008