Юрий Кувалдин

ТАМ

рассказ

Впереди уверенно и спортивно вышагивал в выцветших цвета хаки шортах с огромным рюкзаком за плечами бородатый электрик санатория Володя. За ним вприпрыжку едва поспевала в красном ситцевом сарафане в горошек его полная жена Тамара, повариха. От бокового солнечного света, тень от ее фигуры густо ложилась на дорогу и то наплывала на тень мужа, то откатывалась назад.

Он обещал хорошей дорогой привести друзей на великолепную горную поляну. На приятном рассвете, когда только край солнца показался за зеленым мысом, они пошли в горы большой компанией.

Слева было море.

По берегу лежали старые лодки кверху дном, сверкал никелем на горизонте теплоход. Высовывались из воды плоские камни, на которых сохли водоросли. Огромных камней было здесь много, обнаженных отливом, они были черны и мокры. Там, возле камней, разбивались в пену волны, вскипали белыми бурунами, глухо, бессильно рокотали. Здесь, возле берега, было совсем тихо, светлое дно можно было подробно рассмотреть, там вспыхивали искры перламутровых раковин и пропадали, плавали отчетливые рыбки и лизала песок прозрачная волна. Сидели на камнях чайки, сонно смотря в море.

Но пыльная дорога уходила вправо, и море исчезало.

Через час пути Володя приводит компанию на поляну с несколькими корявыми горными акациями. Под одним из этих деревец расстилается одеяло, раскладываются припасы. Стручки акации на ветру выбивают чечетку, как дождь на кровельном железе. Володя разводит с приятелями костер, и когда он прогорает, начинают жарить заранее вымоченный в сухом вине шашлык.

Одним словом, начинается пикник: уха, форель в фольге, водка, вино, малосольные огурчики.

- Ну, как дела? - спросил Николай из Санкт-Петербурга.

- Как всегда, отлично! - весело ответил Володя.

Володя в поселке был всегда на виду: плавал лучше всех, в волейбол играл превосходно, играл на аккордеоне - дай бог каждому, но главное - лазал по вертикальным стенам с голыми руками.

В ожидании готовности шашлыка, не спеша выпили коньяку под лимончик и виноград, граммов по пятьдесят из немецкой трофейной фляжки Володи.

Удовлетворенно вздыхали, щурились на солнце. Хорошо.

Володя тут исходил все маршруты. В этих горах есть и поляны, и глубокие ущелья, и перевалы, и вершины, известные своей чистотой и нетронутостью. Многие особенно красивые пейзажи трудно найти в других горах. Туда-то и водит гостей Володя. Конечно, пейзаж номер один в горах - это восход солнца, грандиозный красный свет от горизонта на востоке, это лучшее здесь место для встречи восхода солнца. А вечером красноватое небо и линия черных гор производят необыкновенный фон для восхода луны.

Володя любил отваливать от компании. И сейчас, сорвав былинку и покусывая ее, он отправился за утес.

Жена, щуря золотистые ресницы, проводила его настороженным взглядом. Ходить за ним она не решалась. Володя изредка бил ее.

Почему?

Да он и сам не мог ответить на этот вопрос.

Вон ястреб в высоком небе над горами появился, кружит. Почему?

Ну, ладно, ястреб есть хочет. Человек тоже есть хочет. А Володя бьет жену сытым. Да он всегда сыт. И бьет как-то весело, развлекаясь, что ли.

Денег всегда хватало, деньги у Володи не просто водились, а были во всех карманах, нормальная зарплата, в частном секторе постоянно подрабатывает, иные дела крутит с завхозом санатория, вот с отдыхающими можно подработать, выпить и закусить. Хорошо же выпить коньячку? Правильно. Жить очень интересно, потому что совершенно неизвестно, что случится в будущем.

Свернув за утес, Володя посмотрел в сторону поселка. К белым домикам с холма бежали виноградники темно-зеленой змеей.

Трещали цикады. Жужжали пчелы. Всякая разнообразная трава позванивала от сухости. Волной серебрился ковыль.

Володя в приятном расположении духа посидел некоторое время неподвижно на камне на краю горной поляны и с нескрываемым удовольствием смотрел на вертикальную стену скалы над нею. Горная отвесная стена точно заиграла всеми красками, и они просто ослепили его. Он-то понимал, в чем тут дело. Красные пятна - это остатки вулканической породы.

Вся эта горная группа занимает огромную площадь. Вулканические породы сосредоточены и в скалах, и на береговой возвышенности, протянувшейся по всему побережью. Рельеф берегового хребта неодинаков в разных местах. Принято условно делить его на четыре части, каждую из которых Володя знает, как свои пять пальцев. В жилах этих гор есть многоцветные агаты, горный хрусталь, лимонный цитрин, светло-фиолетовый аметист. Из других самоцветов можно назвать различно окрашенные яшмы, пестрый, в пятнышках, гелиотроп. Камни издавна привлекали не только минералогов, но и предприимчивых ювелиров. Цветной галькой широко пользовались сто лет назад на местной гранильной фабрике, где готовили материал для мозаик. Известно также, что в 1916 году было добыто 50 пудов халцедона.

Сделает-ка он вот что: поднимется по стене, а там дальше откроется другая, еще более красивая стена, он и по ней взберется и с другой стороны крикнет что-нибудь веселое с высоты птичьего полета вниз веселящимся гостям.

Он поднялся, чтобы получше рассмотреть первую стену.

Сможет ли Володя подняться по ней?

Что за вопрос, старик! И не по таким горам взбирались!

Не мало ли уступов, на которые можно поставить ноги? Нет, ведь в прошлое воскресенье он спокойно поднимался здесь, стоит только позорче вглядеться в стену, как сам собой откроется лестничный путь наверх. Идти ведь можно и по стене.

Это только сначала неопытным людям кажется, что это недоступная скала.

На самом деле все обстоит иначе.

Ну не совсем всё, но многое обстоит иначе, когда подумаешь.

Долгим опытом и другим зрением можно увидеть в новом доступное и знакомое.

И где-то так "шу-шу" море внизу шумит. Приятно. Ласкает слух.

И ведь главное в любом деле - это его начало.

Взять просто так без всякого смысла и лезть по стене.

Именно - просто так!

Ни для славы. Ни для денег.

Начать нужно даже просто так, без всякой цели и выгоды.

Цель появится после начала дела, которое и поведет тебя и завлечет, и не оторвешься никогда от этого дела. Такие вот дела на белом свете происходят.

А море шумит внизу и мухи жужжат, летают. Сухая жара. Кругом колючки.

Это только на первый взгляд кажется, что люди что-то знают наперед, а на самом деле они ничего не знают. По силам ли вообще такое кому-нибудь? Решиться на это рискованное путешествие - непростое дело.

Володя, со светло-золотистым ежиком, большими голубыми глазами и клиновидной бородкой, весело глядел вверх. Лихое было настроение, как всегда. Он был веселым и простым человеком. Всегда улыбался. Вот только проснется и уже улыбка на губах. Люди хмурые встают, а он бежит с улыбкой умываться. Да и обольет еще кого-нибудь по пути. Ущипнет. А когда в море летит, то и сшибет кого-нибудь мимоходом, нырнет и метров десять под водой пройдет торпедой.

Закинув голову и приложив ладонь ко лбу от солнца, он разглядывал стену.

В некоторых местах едва заметная тропинка на стене была довольно узкой и раз или два опасно прерывалась, но, похоже, все-таки тянулась до самого верха стены. Росли всюду какие-то кустики и травинки. Для того, кто не один раз с успехом прошел все здешние маршруты и при этом ни разу не наступил на слабо державшиеся камни, чтобы не вызвать камнепад, эта задача не должна показаться слишком уж трудной. Вот разве что рукам не за что взяться. При одной только мысли об этом Володя ощутил сладкое покалывание в ногах, точно через них пропустили слабый ток. От выпитого коньяку настроение было великолепное.

Володя медленно подошел к подножию стены. Положил на стену одну руку, затем другую. И они сами нащупали выбоины, за которые сумели уцепиться.

И вот уже.

Начало положено!

Он лезет в гору без усилий.

Приклеился, что ли, к скале?

Так ему сначала показалось. На самом деле нервишки-то зашевелились. Небольшой холодный ветерок настороженности пробежал по позвоночнику.

Подняв руку вверх и положив ее на едва заметный уступ, он поднял ногу, обутую в кроссовку, и осторожно поставил ее на узкую полоску. Потом поднял вторую ногу - и места как раз хватило для того, чтобы встать двумя ногами.

Ну вот!

На его бородатом лице с блестящими глазами появилось выражение сосредоточенности, хотя оно, быть может, и было бледнее обычного; пытаясь удержать равновесие, он нашел место вверху для второй руки. Высоко подняв ногу над другим уступом, Володя сделал еще один шаг, тщательно стараясь попасть носком в узкую ямку. Сделав второй шаг, он остановился, чтобы передохнуть, и застыл на месте.

"Шу-у-у", - услышал он море.

Узкая тропинка уходила вверх, не прерываясь, по меньшей мере, метров на десять, и он осмотрительно стал карабкаться по ней, ступая шаг за шагом, как много раз делал до этого, поднимаясь по другим стенам.

Там, где тропинка, наконец, свернула в сторону, Володя вынужден был сделать еще один большой шаг, переступив на сей раз через устрашающего вида голый отрезок стены, словно это был фрагмент мраморный стены в метро - дотронься и соскользнешь.

Чуть выше был хороший карниз, и когда он встал на него и посмотрел вниз, то увидел море.

Ровной тарелкой оно лежало внизу и заканчивалось дугой горизонта.

Море выбралось как-то резко из-под ушедшей под ноги поляны, ставшей вдруг пятачком.

От этого удивительного преображения, Володя зашатался и, пытаясь удержать равновесие, дико замахал руками, точно мельница, и снова ему удалось успешно преодолеть отрезок пути и передохнуть.

Он уже совсем выбился из сил оттого, что ему все время приходилось быть в напряжении и передвигаться вверх на носках с постоянно напряженными руками и немеющими пальцами.

Добравшись до довольно большого уступа, он почувствовал себя в безопасности. На уступе, которого он совершенно не видел снизу, было много места, упасть с него он никак не мог, и Володя просто стоял, раздумывая и выжидая. Ему захотелось навсегда остаться на этом уступе, где можно чувствовать себя в безопасности среди скалистых гор, со многими обрывами и открывающимися ослепительными видом на море.

Шаг за шагом он продвигался вверх и, прежде чем ступить куда-либо, медлил, стремясь точно определить, куда следует поставить ногу.

Один раз у него появился выбор - либо вниз, либо вверх, и он решил пойти вверх, потому что, хотя это было и труднее, в этом направлении все же путь казался короче.

Он посмотрел вниз.

Синий цвет моря особенно беспокоил его.

Полез снова очень медленно по стене вверх. Так лез несколько минут, и довольно успешно. Руки сами находили выступы и ямки. Потом их же находили ноги. Но в голове изредка возникала мысль: зачем? Но внятного ответа не было. Володя быстро оглянулся, чтобы узнать, как высоко ему удалось подняться. Позади - почти половина пути. Назад дороги уже нет. Он находился в середине и возвратиться не мог, как не мог и свернуть в сторону, потому что это было слишком далеко, а когда увидел конец стены, внутри у него опять появилось это противное чувство страха, которое он всегда атаковал веселым самовозбуждением, что страх его не касается, что все будет хорошо и он вскоре будет на вершине.

Володя подтянулся на руках, сделал еще один шаг, осторожно поставив ногу на единственное небольшое место, до которого смог дотянуть ногу. Но тут же нога поехала вниз, и зашумели падающие камни из-под нее.

Володя сделал несколько шагов на носках и замер, охваченный ужасом.

Прошло несколько минут, прежде чем он решился снова сдвинуться с места. Каким образом может осмыслить жизнь человеческую счастье бессмысленно живущих людей?

А вот следующий шаг, наверное, будет самым длинным. Выше появилась еще более гладкая, чем раньше, поверхность, через которую он должен был опять как-то перебраться. Поначалу он задумал было чуть подпрыгнуть, потому что ноги, как показалось ему, стояли на новом уступе достаточно крепко.

Люди бегают с места на место, мечутся, а для чего? Сами не знают. Вот Володя тут живет у моря, в санатории работает - это понятно! Человек действительно разбирается в своем деле и может доступно объяснить причину любой неисправности в электрике. И зарабатывает отлично, и халтурит.

Если рассудить, то всем человеческим затеям выйдет один конец - выпить, закусить. Не для этого ли Володя деньги зашибает, выбирает себе друзей, чтобы от соображения иметь удовольствие?

Володя глубоко вздохнул, поднял одну руку как можно выше над скользкой поверхностью, и к удивлению своему сразу ухватился за твердый выступ, и тут же стал подтягиваться и поднимать ногу, сантиметр за сантиметром, все выше и выше, потом стал опускать ее коленом выше гладкого участка все ниже и ниже, и, наконец, колено благополучно коснулась твердого края, а затем и оперлось на него.

Володя потянулся руками выше, перенося тяжесть тела на эту ногу. Потом с невероятным усилием попытался подтянуть и другую ногу. Это ему кое-как удалось сделать, но с каким-то раньше не испытываемым волнением.

Он осторожно пошарил рукой вверху, ухватился за край нового уступа, напрягся и очень медленно выпрямился.

Когда так много позади напряжения и сил осталось, в особенности - нервных сил, поддержки чьей-нибудь тут не жди, иди вперед и вверх, в небесное море.

А все-таки Володе казалось, что кто-то его поддерживает и оберегает, кто-то неотрывно смотрит за ним.

Володя осторожно вытягивал тело, но ноги были расставлены слишком широко, и у него ничего не получалось. Тогда он попробовал вернуться в прежнее положение.

Но и из этого ничего не вышло.

У него получился почти шпагат, и он, как ни старался, не мог сдвинуться с места.

Он посмотрел вниз и увидел под собой глубокую морскую поверхность.

В некоторых местах эта страшная поверхность ожила и, извиваясь, побежала и засветилась каким-то ужасным маслянистым блеском.

Володя закачался.

И в этот момент откуда ни возьмись выпорхнул голубь и стрелой полетел вниз.

Володя каким-то диковатым, отрешенным взглядом посмотрел вслед голубю, и ему вдруг захотелось тоже броситься сейчас же вниз, в море.

Никогда в жизни с ним этого не было.

Он дико замахал руками, силясь удержать равновесие, но, похоже, только испортил дело.

Он начал падать.

Поначалу он медленно клонился вправо, потом все быстрее и быстрее. В последнее мгновение он инстинктивно выставил руки и тут увидел, что может угодить головой прямо в черный выступ стены, но тело, как голубя, отнесло вперед, в середину огромной сверкающей массы синего.

Но тут же голубь исчез из виду и Володя прекратил падение в собственном воображении. В три приема он выскочил на поверхность, миновал новую горную полянку, вскочил на вторую стену, и когда с молниеносной легкостью взобрался по ней на вершину утеса, то, склонившись вниз, разглядел маленьких, как мухи, людей у дымящего шашлыка и издал пронзительный крик радости:

- О-го-го!

"НАША УЛИЦА" №108 (11) ноябрь 2008