Анна Ветлугина "Картинка" рассказ
"наша улица" ежемесячный литературный журнал
основатель и главный редактор юрий кувалдин

Анна Михайловна Ветлугина родилась 26 января 1974 года в Москве. Окончила Московскую государственную консерваторию им. П. И. Чайковского по классу композиции. Автор музыкальных сочинений: театральная месса "К нам пришел Иконописец"; музыкальный спектакль "Алиса. Шахматный этюд"; обработка стихир Иоанна Грозного; около 100 песен. Работает вместе с Петром Лелюком в ансамбле барда Евгения Бачурина. Как писатель дебютировала в "Нашей улице" в 2001 году, где опубликовала две подборки рассказов: “Сад Добрых Богов”, № 9-2001 и “Голосао”, № 10-2002.

вернуться
на главную страницу

Анна Ветлугина

КАРТИНКА

рассказ

Женя любила одежду мягкую, удобную и немарких расцветок. В то же время, отдавая себе отчет в неэлегантности своих любимых вещей, она влезала на каблуки и затягивала себя в узкие мини, материал которых даже на ощупь не вызывал комфортных ощущений. Женя боялась быть неэлегантной - чтобы быть неэлегантным и не оказаться маргиналом, нужен  либо художественно-богемный талант, либо природное ощущение собственной значимости. Но любовь ко всему пушисто-уютному заставляла Женю покупать все новые плюшевые свитерки и часто общаться со своей тетей, работающей, по мнению Жени в уютном месте - няней в богатом загородном доме. Обитатели дома знали о Женином существовании и не препятствовали ей навещать тетю на рабочем месте, решив, видимо, что приходящая племянница - тихая и приличного вида - не самый большой недостаток для няни. К тому же они редко бывали дома, и Женя с трудом представляла себе, как они выглядят.
Раз в неделю тетя возила своего пухлого серьезного воспитанника в город на тренировки по хоккею. Крепкий модно подстриженный водитель Богдан на роскошном джипе ждал их у ворот спортзала. К этому спортзалу прибегала Женя, с ног до головы элегантная, и весело забиралась на переднее сидение машины, к которой ей по статусу и подходить близко не полагалось. Они ждали тетю с пацанчиком, а потом все вместе ехали за город. Там Женя полчасика пила чай с тетей и уезжала уже на электричке, возвращаясь к своей неэлегантной и непушистой работе среднего менеджера. Богдан постепенно привык к Жене и между ними установились приятно-дружеские отношения без той томительно-натянутой нотки, которая может обернуться влюбленностью и жестокими разочарованиями. И Богдан и Женя были женатыми людьми: Женя замужем за честным уютным, но безнадежно небогатым человеком, а Богдан женат на какой-то женщине, наверное, хорошей, но это в данном случае не важно.
Дорога за город часто была до предела забита машинами. Приходилось ехать еле-еле и вместо двадцати минут могло выйти два часа. Все это время Богдан рассказывал истории из жизни и анекдоты, тетя смеялась, попутно отвечая на тихие, но настойчивые вопросы маленького серьезного наследника, а Женя наслаждалась комфортностью джипа, доброй надежностью и  уверенностью Богдана и видом своих стройных ног, ладно обтянутых мини. Они казались рекламной картинкой в оправе невероятно удобного автомобильного сиденья из дорогой и нежной светло-кремовой кожи.
Стояла июльская жара и от нее в мозгу вырастали особые знойные химеры. Мощный кондиционер джипа не мешал им. Наоборот, они наливались соком, как политые прохладной водой растения, и уносили Женю в какие-то сомнительные тропико-фантастические миры. Однажды было особенно жарко и шоссе почти полностью встало, не в силах вместить массовый исход дачников из города. Джип со своим кондиционером - островок прохлады - уже не спасал от унылости, вызываемой зрелищем очереди из пыльных раскаленных машин, растянувшейся на много километров. Богдан перестал рассказывать анекдоты, и даже наследника сморило. В этот момент Женина душа, соскучившись, отлетела от тела, вылетев через форточку, взмыла ввысь, чтобы посмотреть, где заканчивается пробка. Потом вернулась, облетела джип, внимательно осмотрела композицию из четырех людей и вернулась в совершенно размякшую Женю. Жене показалось, что она задремала и вздрогнула от пробуждения. Еще в полусне она услышала свой собственный голос: «за той дальней горкой пробка закончится» и сама удивилась: что это с ней. «Хорошо бы так оно и случилось!» - отозвался Богдан. Женя машинально посмотрела на его правую руку, лежащую на рулевом чехле из крокодиловой кожи и вдруг заметила, что у него точно такое необычное обручальное кольцо с насечками, как у нее на руке. Тут же перед ее внутренним взором встала только что увиденная картинка: семья в роскошной машине. Муж решителен, но добр и красив той основательной мужской красотой, которая предполагает предприимчивость и надежность. Стройная длинноногая жена с белокурыми локонами (на картинке не видно, что сделаны они самостоятельно дома, а не в престижном салоне). На заднем сидении, как и положено, ребенок с няней. Мальчик умен и серьезен. Правда, ему чуть-чуть не хватает спортивности, но это помешает ему потом, в жизни, в общении со сверстниками, а пока мама умиляется его аккуратности. У отца и матери на руках необычные обручальные кольца, свидетельствующие о художественном вкусе этих людей…
Женя вдруг ощутила давно забытое детское чувство, чувство предвкушения новой долгой и интересной игры. Отныне во время всех своих путешествий на джипе она будет женой Богдана - бизнесмена, хозяина джипа и загородного дома. А маленький мальчик на заднем сидении (его, вроде бы, зовут Славик) будет ее сын. Тетя так и останется няней - ей идет эта уютная профессия.
У Жени замерло сердце, как в прятках, когда дыхание ищущего уже почти рядом с твоим ухом, но тебя никто не видит. Нарочито будничным тоном, каким она никогда не общалась к собственному мужу, но который сейчас казался ей созвучным образу приличной жены, она обратилась к Богдану:
-  Ты не забыл - нам еще в магазин заехать нужно. (это было правдой - в загородном поселке они часто заезжали в супермаркет).
Богдан отозвался именно так, как должен был отозваться муж:
- Не забыл. Заедем, конечно.
- А ты машину, как приедем, в гараж поставишь или куда-то еще едешь? - продолжила игру Женя, замирая от собственной наглости. И опять Богдан ответил правильно:
- Не, мне в сервис еще ехать. Но это совсем рядом, в поселке. - добавил он, чтобы Женя не рассчитывала возвращаться с ним в город. Она прекрасно поняла его, но в ее новой игре его слова имели совсем другой смысл: успокоить жену, что отсутствие мужа будет не долгим. Она кивнула, улыбнувшись одними глазами, как понятливая жена. Потом она повернулась к мальчику и спросила: какие сказки он сегодня читал с няней. Маленький круглоголовый мальчик встрепенулся. За свою короткую жизнь он уже успел ощутить недостаток внимания. Ему казалось, что он нужен только няне, которая была старая и непонятливая и могла вместо ответа на вопрос запеть песенку из мультика. Он весь подался навстречу Жене и торопливо, запинаясь перечислял ей названия каких-то неведомых ей сказок. Наконец воодушевилась и тетушка, поняв, что заинтересовались ее работой.
- Получилось! Получилось! - точно тонкий голосок звенел внутри Жени.
С этого дня Женина жизнь приобрела веселую таинственность. Теперь она уже совсем не пропускала хоккейных тренировок Славика, хотя это начало отрицательно сказываться на ее работе. Муж не мог заметить ее регулярных дневных отлучек, но вечерами за ужином стал молчалив. Женя хотела ему объяснить, но не знала, откуда начать и сама на себя рассердилась. В самом деле: разве она изменяет мужу? Ей нужны свидания не с Богданом, а с той заманчивой картинкой, возникшей в ее, измученном жарой, сознании. Теперь на работе Женя обдумывала диалоги, которые можно было бы включить в игру. Они становились все изысканней и. если бы теперь какой-нибудь человек послушал бы беседу трех взрослых и ребенка, сидящих в роскошной машине, то у него бы не возникло сомнений в том, что перед ним семья с ребенком и няней. Жене приходилось сильно исхитряться, чтобы, расширяя круг тем, одновременно не позволять своим собеседникам говорить ненужные реплики.
Временами ей казалось, что эта тщательно культивируемая ею, живая картинка, постепенно укоренится, как дерево и станет реальностью. Маленький Славик  помогал ей верить в это своей отзывчивостью на ее внимание. Теперь он, словно настоящий сын, с гордостью рассказывал ей о своих хоккейных достижениях, а однажды, когда она стояла у машины, собираясь открыть переднюю дверцу, бросился к ней и, крепко прижавшись, застыл. Богдан, как подобает в такой ситуации отцу, строго сказал: «Ну, все, Славка, хватит нежничать, поехали». Женя осторожно, боясь разрушить сказку, отцепила от себя Славика и они поехали. Вдруг ей в голову пришла мысль, что Тех, Кто Мешает - тоже четверо. Если мысли действительно рождают события, то можно вот так, исподволь представлять, что они все куда-то подевались один за другим: хозяин и хозяйка богатого дома, жена Богдана, ее собственный муж… И тут ей стало страшно. Как она могла пожелать такого для своего мужа - доброго, бесконечно любившего ее! И ей опять стало очень стыдно перед ним. Чтобы окончательно проверить себя, она представила, что соблазняет Богдана, охотится за ним, отбивает его у жены. Ничто не шевельнулось в ее сердце. Богдан был только частью картинки и не представлял никакой ценности без других составляющих: двухэтажного дома под сенью столетних сосен, черного джипа с кремовыми сиденьями и маленького мальчика с няней. Тогда она решила, что ее игра невинна и можно продолжать ее.
Вечером, она, так и не сняв элегантного мини пила чай с мужем на их тесной обшарпанной кухоньке. Он был все в тех же джинсах с маленькой фигурной капелькой краски, в которых Женя увидела его в первый раз. Тогда он поразил ее остроумием и эрудированностью, а теперь стало трудно вытянуть из него даже слово.
- Ну что ты все молчишь! - с досадой сказала Женя, оглаживая мини на стройных ногах. Потом, испугавшись, смягчила тон: Может я что-то не так делаю?
Он медленно поднял руку, чтобы потереть лоб и Женя заметила, что рукав клетчатой рубашки совсем протерся у локтя.
- Я не знаю где ты. - тихо сказал он. - Ты как будто постепенно ускользаешь, а вместо тебя - другой человек.
- Но вот же я! - испуганно возразила Женя.
- Не знаю, что происходит… - он продолжил, будто не слыша ее, - твой образ распадается. И даже одежду ты теперь носишь совсем другую…
На следующий день Женя надела на работу свои прежние, уютные «плюшевые» одежки и заново открывала для себя привычные вещи: офис, коллектив. Оказывается, все это время она работала на автомате, пребывая в своих фантазиях. Она услышала, как кто-то сказал:
- Слава Богу, наша Женька, пришла в себя!
Вечером она предложила мужу прогуляться. Муж немного повеселел, а когда вернулись - она зашила ему локоть на рубашке. Но на следующий день у Славика была тренировка по хоккею и Женя не выдержала. Она опять надела мини, хотя лето уже кончилось, и ноги сильно зябли и, привычно взяв для отводу глаз пачку бумаг, которые нужно было развести по фирмам, побежала на знакомое место. Славик бросился к ней, размахивая листком бумаги, покрытым разноцветными каракулями.
- Это я тебе нарисовал! - гордо сказал он, - Это все мы. Вот ты, джип, Богдан, няня и я.
- То, что я хотела! - вздохнула Женя, только дома под соснами нет.
- Давай сюда, я нарисую! - тут же решил Славик и полез на заднее сиденье джипа, где все было завалено цветными карандашами. Меньше, чем за минуту дом под соснами был нарисован, и счастливая Женя получила свою картинку. Они поехали.  Дорога была почти свободна, потому, что дачный сезон закончился. К поселку они подъехали быстро, у супермаркета машин было тоже немного. Обычно за продуктами ходил Богдан, а Женя с тетей и Славиком оставались в джипе. Но сейчас, после картинки, нарисованной Славиком, что-то изменилось в ее ощущении игры. Она почувствовала жадность, не позволяющую терять ни мгновения, и пока можно наслаждаться целостностью и гармонией ее сказочной семьи.
Она предложила пойти за продуктами всем вместе. Они были не против, но войдя в супермаркет, Женя вдруг почувствовала, что совершила ошибку и нехорошее предчувствие зашевелилось в ней.
Они изучали разноцветные стенды с йогуртами, и Славик сказал: «давайте не возьмем их, я не их люблю». Богдан строго посмотрел на него и сказал: «Нет. Мы возьмем их. Твой папа так велел».
Ну почему он не сказал: «Твоя мама их любит»? Тогда можно было бы принять это на свой счет. Но сказка начинала неумолимо разрушаться.
- Мой папа ничего не понимает! - вдруг крикнул Славик. - мама тоже! Я хочу уйти к Жене!
Он заплакал, поняв, что сказал нечто недопустимое. Тетя побледнела и начала шептать ему в ухо:
- Никогда не говори так! Слышишь, никогда!
- Нет-нет. - быстро сказала Женя, - ко мне нельзя. У меня очень тесно и грязно.
- Мне не надо просторно и чисто, - шмыгая носом, прошептал мальчик, но Богдан уже звал их всех куда-то.
- Смотри! - сказал он Славику, - хочешь этот танк?
Славик, размазывая слезы, молча кивнул. Они купили танк и продукты по списку. Набралась целая тележка. Ее покатили прямо к джипу и когда уже стали выгружать продукты - Женя заметила на крыле джипа огромную царапину.
- Что это? - с ужасом спросила она у Богдана. Тот не ответил, неотрывно глядя на царапину, как будто пытаясь заворожить ее взглядом. Жене было очень неприятно смотреть на полную растерянность Богдана, того самого Богдана, который был для нее воплощением мужественной надежности. Она попыталась склеить осколки разбитой сказки.
- Да ничего страшного! Ты даже сам без сервиса сможешь ее заделать, - как можно беззаботнее сказала Женя. - Что там в самом деле: зашпаклевать да закрасить из пульвелизатора.
Богдан благодарно посмотрел на нее. Он уже снова был похож на прежнего Богдана.
- Правильно. Так я и сделаю, - сказал он, садясь за руль, - в гараже наверняка есть эта краска.
Они медленно катили к загородному дому. Женя болтала не переставая и все отвечали правильно. Картинка снова сложилась.
Вот уже показались столетние сосны. Сначала будет дача какого-то давно умершего академика, двухэтажная, обитая досками, с мезонином и  наличниками, с которых облезла краска. Наверху маленькое, будто кружевное мансардное окошечко,  а на почерневшей крыше выросла крохотная березка. Сейчас так никто не строит и кажется, что дача вот-вот рассыплется и унесется туда, где были молодыми дедушки с бабушками. За дачей академика - современный, но невыразительный желтый дом с нарочито косой крышей. Видно, что его хозяева все время хотят обратить на себя внимание. И, наконец, вот он, дом с Жениной картинки. Красно-кирпичный, с башенкой, крылечком и изящной «бульварной»  оградой. Сейчас они выйдут из машины, и Богдан пойдет в гараж шпаклевать царапину, а они с тетей выпьют восхитительного элитного чая из тонких фарфоровых чашечек.
Богдан нажал кнопку на пульте и черные ворота с художественной ковкой бесшумно растворились. Колеса джипа зашуршали по дорожке из цветного гравия. Женя открыла дверцу, собираясь вылезать, но вдруг ее остановил грубый мужской голос, выкрикивающий немыслимо грязные ругательства. Он доносился от дома. «Боже! Откуда здесь пьяный?» - подумала Женя,  и в тот же момент раздался грохот. С крыльца буквально слетела стройная блондинка и бросилась, рыдая, в кусты позади дома. Женя успела заметить, что блондинка придерживается того же элегантного стиля, что и Женя, только волосы ее белее, ноги - длиннее и красивее, а  черная мини-юбка - короче. У Жени почему-то мелькнула мысль, что это какая-нибудь шантажистка, но тут Славик  заплакал и тетя начала его утешать, одновременно выталкивая из машины к дому: « Не плачь, папа с мамой помирятся и все будет хорошо!»
Еще под впечатлением от увиденного, Женя медленно вылезла из машины и машинально обдергивала теперь свою черную мини юбку, словно пытаясь таким образом срочно изменить ее фасон. Зашуршали шаги по гравию. Женя подняла глаза и увидела перед собой крупного плечистого мужчину в белой футболке и с бильярдным кием в руке. На лбу его вздулись жилы, и губы слегка шевелились, видно завершая поток унизительной грязи, адресованный жене.
- Славка домой пошел? - спросил он у Жени, даже не подумав поздороваться. Она растерялась и кивнула, но он  уже говорил с Богданом:
- Ну как жизнь, Богдашка? Все баранку крутишь. Я сегодня, наверно тоже покручу - нервы успокоить надо. Так, что сегодня - свободен!
- Но, Виктор Иванович… - робко начал Богдан. Он хотел как-нибудь осторожно сказать про царапину. Женя не знала: кого из них двоих она сейчас ненавидит больше.
- Да ладно уж, иди! - махнул рукой хозяин и, вдруг осекся, увидев царапину.
- Что это? - спросил он брезгливо.
- Но…я, Виктор Иванович, как раз хотел сказать…- промямлил Богдан.
- Он хотел еще чего-то там! вошь! - хозяин сплюнул и смачно выругался. - Ты это крыло мне новое в зубах принесешь! Усрешься, а принесешь! Понял?
- Я отработаю, Виктор Иванович. - кротко сказал Богдан.
- Иди, работяга! Поработал уже! - злобно крикнул хозяин, - завтра другого шофера найму. А крыло принесешь. И скрыться не думай!
Богдан жалобно посмотрел на ключи от джипа с брелочком в виде туфельки, который так нравился Жене и хотел отдать их хозяину, но тот не протянул за ними руки, продолжая поигрывать кием. Тогда Богдан осторожно положил ключи на капот джипа и вышел через ворота на улицу. Хозяин соизволил посмотреть на Женю.
- А ты, значит, нянькина племянница? - спросил он, наверное думая, что говорит приветливо. Женя кивнула. Он тоже кивнул.
- Молчаливая. Это хорошо. Кстати, можешь бросить свою сраную работу, мне нянька говорила. Я тебя горничной возьму.
И тут Женино терпение лопнуло. Она растянула свой рот в резиновую улыбку и отчетливо выговорила:
- У Вас уже есть одна горничная. Я только что имела удовольствие наблюдать ее при исполнении обязанностей. И сына тоже можете взять на работу. Садовником. Или, может, массажистом, захотите.
Последнюю фразу Женя выкрикнула уже на бегу, поскольку боялась за свою жизнь. Она знала, что бильярдные кии делаются из очень твердых древесных пород.
Не разбирая дороги, она мчалась к станции. На каком-то повороте у нее подвернулась нога и она увидела, что тоненький каблук-шпилька отломился. Она попыталась отломить и второй, но он не поддавался, и тогда она сняла туфли и швырнула их в придорожную канаву. Бежать в колготках оказалось больно и холодно. Она кое-как доковыляла до станции и купила у какой-то бабки толстые серые носки из грубой шерсти - ни на что другое у нее бы не хватило денег. Так, в носках она ехала на электричке, а потом в метро и все глазели на нее.  Она думала приехать домой раньше мужа, чтобы ничего не объяснять, но он оказался дома. Он ничего не стал спрашивать, а принес таз с горячей водой, и Женя с наслаждением опустила туда замерзшие измученные ноги. Так она сидела, не в силах пошевелиться, а муж в это время сосредоточенно собирал ее любимые «плюшевые» вещи. Он сложил их стопкой возле нее, на диване. Женя, не вылезая из таза, выбрала самые мягкие, потом вытерла ноги и медленно переоделась.
- Ну вот, - удовлетворенно сказал муж, - ты вернулась.

"Наша улица" №117 (8) август 2009