Олег Хряпинский "Исповедь Иоанна" стихотворение
"наша улица" ежемесячный литературный журнал
основатель и главный редактор юрий кувалдин москва

Олег Хряпинский о себе: "Я, Хряпинский Олег Владимирович, поэт, прозаик, художник.
Родился в Москве 5 января 1974 года. Учился в обычной средней школе. Своим главным и единственным учителем на всю жизнь считаю Марию Алексеевну Валентей.
Оставив школу после восьмого класса, учился и работал в самых разных местах, но всюду было нестерпимо скучно и из всех возможных путей я выбрал единственно возможный для себя путь самообразования и ни сколько не жалею об этом.
Первые стихи написал в семь лет, но не был понят, ни в своей пролетарской семье, ни за её ближайшими приделами. В двадцать два года весь созданный мной литературный материал я уничтожил и начал с чистого листа.
Первые стихи я опубликовал в самиздатовском сборнике в 1999 году, тогда же состоялись и мои первые публичные выступления на вечерах в Музее-квартире Вс. Мейерхольда и ЦДРИ.
В 2007 году головокружительным тиражом 100 экземпляров была напечатана моя первая книжка стихов "Сквозь себя просеиваю звуки+", примерно в то же время несколько стихотворений из этой книжки, в исполнении народной артистки Маргариты Валентиновны Юрьевой и вашего покорного слуги были записаны для телевидения.
С тех пор написана ещё одна книжка стихов и немножко прозы, есть так же опыт работы в жанре мюзикла".

вернуться
на главную страницу

Олег Хряпинский

ИСПОВЕДЬ ИОАННА

Что мне вся власть и все её искусы,
Когда я призван Богу послужить!
Грехов моих змеиные укусы
Мне не дают ни каяться, ни жить.

Мечта моя нелепа и опасна,
Поставив разум над душой бессмертной,
Быть чернецом и править самовластно
Покорною державой безответной.

Страх, утопив в разврате и вине,
Смотреть, как метят избранных секиры,
Средь ночи мёрзнуть в факельном огне
И прятаться за пением стихиры.

Не праведен? Но праведна лишь власть,
Помазанная Господом на царство,
А человеку ведом грех и страсть,
И боль, и страх, и козни, и мытарство.

Я на восьмом году осиротел,
Оставшись с младшим братом без опоры.
Кто слёз моих испытывал предел?
То ведают высокие заборы,

За коими боярскою ордой
Я был стеснён в одежде и алканье.
Я был чужим на вотчине родной,
И уповал на Бога подаянье.

Я рос среди глухих дворцовых смут,
Среди стяжаний - Шуйских, Бельских, Глинских,
Средь ночи в мой покой врывался люд,
Верша свой суд в законах сатанинских.

Хватали всех и правых и неправых,
Душили, резали без страха и стыда,
И, пряча кровь в речениях лукавых,
В мои плевали юные года.

Рождением положенное мне,
Они, как псы взбесясь, терзали в драке,
А я мечтал о том великом дне,
Когда для пытки их скуют во мраке.

Уразумел я данный мне урок.
Жестокость, месть и бездна подозренья
Взойдут на трон, когда настанет срок,
И бросят вам, как кости угрызенья.

Я очень рано этот мир узнал,
Боярской волей в буйстве и растленье,
Желаньям бесов душу уступал,
А тело вёл на Всенощное бденье.

Но вскоре к чтенью от шальных забав
Я удалился, наставлял Макарий
С Сельвестром, милостив и прав
Их труд во мне, погибшей Божьей твари.

К учению способный, я постиг
И Богословье, и премудрость власти.
И аз восстал на краткой жизни миг
С душой, навек растерзанной на части.

Премудростию книжной овладев,
Своим речам придал я тон потребный,
Чтоб вскорости, на трон Московский сев,
Себе во славу слышать глас хвалебный.

В шестнадцать лет я принял свой венец,
Крест, бармы, шапку Мономаха.
Великий Князь Московский, наконец!
Всё подо мной - казна, народ и плаха.

Церковники, бояре и народ,
Сочтя меня безгласным, верным клятве,
Иных времён приблизили отчёт,
Свои главы сложив на страшной жатве.

Я властью данной Богом править стал.
"Ты есть Царь правды!" - подданные пели.
Земной Собор на благо всех созвал,
Чтоб все сословья своды прав имели.

С участьем "Рады избранной" вершил
Я суд над Богом данною державой,
Её границы ширил и крепил
И увенчал правленье ратной славой.

Но вскоре, свиту подлую призрев,
Я отрешил её от полной власти.
Опричнины возделывал посев,
Круша недугов низменных напасти.

Мой чёрный хор. О, братия моя!
Во славу Божию и по веленью сана
Всей крови русской тайнопись твоя
Сокроется под ризой Иоанна.

За краткий век я пережил в стократ
Поболее, чем можно человеку,
Болезней немощь и душевный глад
Меня влекут страданьем в смерти реку.

О, Царство Царств, воззри на мой предел!
Я зверь, убивший собственное чадо.
О, пастырь добрый, я же не хотел,
Но пройден миг и каяться не надо.

Я то, что есть, мне страшен грозный суд,
В Твоей деснице жребий мой, Спаситель.
Проклятьем ставший совершённый труд,
Геенной вечной дарит искуситель.

“Наша улица” №130 (9) сентябрь 2010