Евгений Кузьмин "Апология старости, или Подвиг разведчика " эссе
"наша улица" ежемесячный литературный журнал
основатель и главный редактор юрий кувалдин москва

вернуться
на главную страницу

Евгений Валерьевич Кузьмин родился в 1972 году в Одессе. Окончил исторический факультет Одесского государственного университета. С 1997 года проживает в Иерусалиме. C 2005 года работает в музее «Яд ва-Шем». С 2010 года доктор философии. Диссертация защищалась в Иерусалимском университете. Тема - «Алхимические образы в произведениях Квирина Кульмана (1651-1689)». Язык работы - английский. Автор многих публикаций в различных изданиях, среди которых: «Оккультизм в “Corona astralis” Максимилиана Волошина». Солнечное сплетение 10-11;  «Учение об ангелах и демонах в трактате «Об искусстве каббалы» Иоганна Рейхлина» Вестник Еврейского университета 10:28 (2005): 55-108; «Азазеловка» Крещатик 1 (2006); «Научные основания пророчеств: Случай Квирина Кульмана (1651-1689)». В Eschatos: Философия истории в предчувствии конца истории, отв. ред. О.А. Довгополова. Одесса: Фридман А.С., 2011, стр. 109-128; «Еврейская магия в эпоху Ренессанса: Постановка проблемы», В Мама городов Израильских, под ред. И. Б. Голубович и др, 63-75. Одесса: Фридман А.С., 2011, и др.

Евгений Кузьмин

АПОЛОГИЯ СТАРОСТИ, или ПОДВИГ РАЗВЕДЧИКА

эссе             

Недалеко от Археологического музея. А я поглядывал на здание, в котором годы моей юности располагалась депутатская столовая. Студентами мы там часто обедали. Никто не спрашивал у нас удостоверений. Словно и не было никакой субординации и социальных противоречий. Хотя, в действительности, даже не знаю, кормились ли мы вместе с кормчими? Было ли название столовой официальным? Вполне возможно, и само депутатское звание - лишь народное прозвище темного происхождения. Хотя именно так, наверное, и должно быть.
Кормят ли там теперь? Даже если так, то им самим не впрок. Живописное старинное здание в жутком состоянии. Это такой контраст с находящимися рядом горсоветом и Археологическим музеем! Но турист не увидит, не осознает. Здание столовой расположено ниже улицы, в овраге или в балке. Простой топографический выверт, а такое значение для городского туризма! Ведь для разглядывания здания с высоты улицы необходимо выбрать единственно правильную точку наблюдения. Спешащему путешественнику недосуг. Но я здесь вырос. Мне известны все болевые точки города.
Недалеко, почти на газоне, худой, со строгими чертами лица старичок с плакатом. Текст призывал городского голову, прислушаться к каким-то предложениям. Ничего. Городской голова - старый, опытный управленец. Он привык игнорировать, забывать, не сопереживать, пронеся сквозь годы, лелея лишь одно чувство - ощущение собственной важности.
Ко мне подошел другой старик. Полный, в кепке, с глубоко посаженными большими глазами, с несколько синеватым цветом лица. Было в нем и что-то желчное и размазано-мирное. Он быстро и несколько нервозно заговорил. Обращался он, конечно, ко мне... Но, однако же, я ничего не понимал в его сбивчивой, торопливой, напористой речи, сопровождавшейся разбрызгиванием слюней. Тогда я с недоумением поглядел ему в глаза. И старик спокойно приостановил бурный речевой поток, выдержал паузу и снова затараторил. Я догадался по ритму, что это стихи. Я улавливал созвучия, напоминающие "Янукович", "Тимошенко", "Ющенко". Ага. Значит, поэзия у него политическая. Я дождался паузы и умиротворяюще вставил: "А вы умеете нести идеи массам". Но мое пустое участие обернулось провокацией. Старик заговорчески поглядел на меня и сказал: "Конечно, я ведь однажды уже спас страну!" Что делать? - Я демонстративно осмотрелся и отметил: "Не очень заметно, если честно". А старика это ничуть не задело и он словно ухватился за мои слова как предлог для рассказа.

Эх. Я прожил счастливую жизнь... Жаль вам не довелось увидеть. Что вы вообще видели? А ведь вам еще ходить и ходить по этой земле! Но что было, то было. О двух вещах только жалею. Не удалось мне спасти Патриса Лумумбу и освободить Луиса Корвалана!
В школе я не был паинькой. Но, вот же, меня заметили. Значит, достоин, талантлив. Нельзя вообразить себе игру случая в данной области, в сферах, где выносятся решения определенного свойства... Куда я поступил потом я, конечно, рассказать не могу. Важно, нас готовили защищать свое Отечество. И я даже не сразу понял насколько это все серьезно. Надеялся, допустимо валять дурака. А нет. Зато там давали такие знания! Такие знания! До сих пор многое помню! Это на всю жизнь. Никакие годы и обстоятельства не властны перечеркнуть заложенного тогда. А после занятий, помню, мы стирали, чистили, гладили одежду по много часов. Приводили себя в порядок. Потом галантно и плавно отправлялись на танцы... Эх... Молодость! Как мы фланировали по улицам города!
Чему нас обучали?... ну, да, не на танцах, конечно... разным исключительным вещам, о которых простые люди и не подозревали, не могли видеть в самых безумных и смелых снах. Мы осваивали науку не думать о секундах свысока, а еще и предвидеть все наперед, как при помощи конвенциональных методов, разработанных психологами, так и применяя различные древние восточные практики. Вы, кстати, слышали про умение передавать мысли на расстоянии по методике, разработанной Михаилом Ивановичем Сизовым в Институте мозга еще в двадцатые годы? Впрочем, это ведь государственная тайна... А вот мы делали еще такое упражнение. Садились два человека, один против другого. Кто-то загадывал цвет и беспрестанно думал о нем, протянув ладони к своему товарищу, который должен был по ощущению излучения от рук уловить мысль. Йогу мы тоже, разумеется, проходили. Изгибались и изворачивались - будь здоров! А вот еще. Нас учили аспидомантии. Это такой древнеиндийский способ прозревать грядущее по поведению женщин в бытовой обстановке. Ведь слабый пол, как известно, ближе к природе и более чувствителен. Поэтому тщательное наблюдение за дамами может открыть специалисту будущее. Так сказать, где простой обыватель просто ощущает банальный удар швабры по голове, настоящий разведчик осознает, поймет нечто гораздо большее.
Сейчас разные маргиналы вымазывают щеки соплями, мол, репрессии были, неравенство. Так ведь так им сукам и надо. Каждый должен знать свое место. И ведь в СССР все было уравновешено, упорядочено, все организовано в согласии с высочайшим планом, везде расставлены знаки и указатели. Вот, к примеру, последний раздел книги - это всегда "заключение". Разве это не ясное предначертание судьбы тем, кто злонамерен много читать и думать? И интеллигенты должны понимать адресованное им послание. В конце концов, если человек претендует на звание интеллектуала, как же его мозгу не уловить столь тривиальных, простых и ясных намеков? Да, что там?! В те годы могли пробиться только по-настоящему талантливые... А я был таким...
Дело, конечно, не ограничилось интенсивным обучением. Ах, молодой человек! Годы успешной службы! Начинал я в экономическом отделе. Вы, конечно, знаете - любой государственный флаг и герб являются скрытой рекламой. Привести примеры? Ну, советский флаг рекламировал кетчупы, а герб сельскохозяйственную технику (союз молота и серпа), вот современный российский флаг - реклама "Аквафрэш", а украинский герб с вилкой - прославление общепита, американцы впихивают клиентам своими звездочками коньяки и гостиницы. И так далее. Собственно, здесь, во всем касающемся экономических интересов, Советский Союз хорошо договаривался с западными партнерами. Мы отлично делили рынок, начиная с Хрущева. Ну, и конфликтовали. Но и ладили.
А потом меня перевели в совершенно засекреченный отдел. И тут я не вправе болтать. Пробежавшие годы лишь дали мне возможность слегка приоткрыть завесу над одним фактом. Однажды я спас Родину. Как? Э... А вдруг вы и сами враг? Скажу лишь, что за проявленный героизм мне поставили памятник. Конечно, скульптор не мог раскрыть моего имени. Поэтому статуя называется "Памятник Шевченко". Она стоит у входа в Александровский парк. Внешне не похож? Ну, разумеется! Это же маскировка! Недопустимо самым нелепым образом выставить на всеобщее обозрение секретного агента! Ключом к реальному положению вещей служит несоответствие названий памятника (Шевченко) и парка (Александровского). И хотя официально парк переименовали в советское время под стать монументу, однако же народ понимал всю суть хитрости. Никто не пользовался новым топонимом.
Так что я о прошлом не жалею... Вот только до чего все теперь довели. Смотреть противно... Может, пожертвуете пару гривен в фонд благого дела?

Договорив, старик протянул в мою сторону кепку. И я невольно опустил туда скромную сумму, позабыв строгие правила социального дарвинизма, столь активно насаждаемые в годы моего детства. А рассказ я не стал обдумывать. Разве я вправе судить чистую поэзию самооправдания, жизненно необходимую стареющему нищему?

Иерусалим

“Наша улица” №150 (5) май 2012