Мария Орфанудаки "А дождь всё падал не спеша" рассказ
"наша улица" ежемесячный литературный журнал
основатель и главный редактор юрий кувалдин москва

Мария Орфанудаки родилась 8 мая 1977 года в Ленинграде. Окончила садово-архитектурный лицей по специальности флорист. Публиковалась в изданиях «Три желания» (Рязань), «Параллели судеб», «Беседы у камина» и др. Член Российского Межрегионального Союза Писателей (РМСП).

вернуться
на главную страницу

 

Мария Орфанудаки

А ДОЖДЬ ВСЁ ПАДАЛ НЕ СПЕША

рассказ

- Ну, все счастливо! До завтра! - Настя устало улыбнулась  Таньке и махнула ей рукой, -  пока!
- До завтра, моя дорогая! - у Таньки даже не было сил для того, чтобы взмахнуть  рукой ответно, до того она устала за рабочий день, - не опаздывай только, пожалуйста!
- Постараюсь! - Настя распахнула над собой свод зонтика, зябко поежилась  и,  попрощавшись  с Танькой легкой  полуулыбкой, зашагала к перекрестку. 
Стемнело, шел тихий монотонный дождь. А сам воздух  был чист и напитан, свежей влагой.
Казалось, что стоишь на морском побережье  и видишь перед собой до самого горизонта ровную синюю гладь воды. Пенистые волны одна за другой набегают на  берег размерено и ласково, завораживая своим вечным движением, с тихим вкрадчивым шорохом скользят по песку, лижут босые ноги и медленно откатываются обратно.  Над головой парят чайки, галдя о чем- то своем пронзительными голосами.
Вот ведь воображение у нее разыгралось!  Боже, какой потрясающий воздух!
Такое упоение дышать им, замирая при каждом вздохе.  Этакое блаженство,  после целого дня рабочей нервотрепки. И такая безумная усталость переполняла Настю сейчас.   Всем посетителям улыбаться нужно, даже самым хамоватым, нервным и агрессивным. Тем, что приходят просто энергией подзарядиться, ничего при этом,  не купив, но вымотав все силы, нервы и душу. А самой вот где при этом сил и энергии брать на светлую теплую улыбку и  задушевный разговор?  Чтобы у клиентов было желание посетить их салон  еще раз,   а возможно - неоднократно?
Ну, все.  Рабочий день закончился.
«И, слава Богу! Можно и о личном теперь подумать!  Подобрать  немногие крохи своего  незамысловатого женского счастья.  Много ли его у нее? 
Немного, но их уж никто не отнимет и не посягнет на них!  Не допустит она бесцеремонного вторжения в свое, личное.  Лихо отфутболит тех, кто влезет в ее душевное счастье без спроса,  всех праздных любопытствующих…» 
Настя  перешла  опасный перекресток и,  достав  из кармана пальто - мобильник,  набрала  заветный номер.  
«Две недели его молчания… Господи, чего они ей стоили? Четырнадцать дней неизвестности». И примерно в то же самое время, нет, немного раньше  она узнала, что беременна.  Не от мужа, с ним они давно уже спали в разных постелях и даже комнатах. Сначала случилась задержка, на которую она отреагировала достаточно спокойно, списав все на расшатанные нервы и небольшую простуду. На нервной почве, от постоянных переживаний и не такое бывает.  Подождала несколько дней, а потом купила  в аптеке тест на беременность. На следующий день еще один. Оба теста выдали ей положительные результаты, показав  две полоски, вместо ожидаемой одной.   И еще ее стало регулярно тошнить по утрам. Появилось отвращение к еде. Посещение гинеколога утешения не принесло.
-Примерно пять - шесть недель беременности. Более точный срок  Вы сможете узнать на УЗИ, - сухо бросила ей докторша, наспех осмотрев Настю, - оставлять будем?
От неожиданности вопроса та медлила с ответом.
УЗИ? Ее посылают на виртуальную встречу со своим малышом.
- Во всяком случае, у Вас еще есть время подумать, но сильно не затягивайте с решением,- подытожила гинеколог, бросая в ведро с крышкой скомканные использованные хирургические перчатки.
«Оставлять?» - Ведь эти слова были сказаны о ребенке, живом, голеньком, родном человечке, который поселился внутри нее. Казнить, нельзя помиловать?
Пять недель беременности,  а может и  побольше, значит, сердечко у него уже бьется.
После пяти недель зародыш начнет двигать головкой, в шесть – всем телом, обзаведется зачатками рук и ног. Начнет развиваться невероятными темпами. А пока его без помощи микроскопа и не разглядеть, миллиметра полтора примерно.
- Вы замужем? - строго спросила ее врач.
-Да,- растеряно ответила Настя. Не будет же раскрывать перед чужим ей, равнодушным человеком  свою личную жизнь. Объяснять, что ребенок будет не от мужа, а от любимого человека.  От Николая. Шла домой из консультации и думала, говорить ему об этом или нет? Если да,  то, какими именно словами? Позвонить самой и ошарашить его этой новостью? Разве такое сообщается по телефону?
А если и скажет, то какая реакция от него последует в ответ на ее слова? Не подумает ли он, что она, таким образом, пытается привязать к себе. Возьмет вот и скажет, что совместный  ребенок никак не входит в его планы на будущее. У нее и так две дочери.
Да, Николай говорил, что дети любимой женщины не могут быть чужими и у нее всякий раз теплело на сердце при этих словах. Они встречались чуть ли не каждый день, но вместе пока не жили. В каждых отношениях рано или поздно наступает такой момент, когда они либо переходят на другой уровень, либо постепенно сходят на нет. У них сейчас именно такой момент и наступил.
Он позвонил  вечером того же дня, вскоре после ее возвращения от врача  и сказал, что берет временную паузу на раздумье. Нет, они не расстаются, это не финал их отношений, просто ему надо какое- то время побыть одному и все серьезно обдумать. И Настя, внимательно выслушав его, внутренне с ним согласилась. А ее слез, безмолвно текущих по лицу, находясь на другом конце трубки, он не увидел. Про поход к врачу она так и не призналась. Не тот момент был.
Как карта ляжет?  Что он решит? Да и что с его решением. Она сама - слабая женщина,  которая хочет  спрятаться за сильную и могучую спину, прочувствовав в полной мере, что такое быть: « замужем».  То есть, как за каменной стеной, могучей и нерушимой, а иначе зачем? Ее брак, о боже, как же она ненавидит само это слово: « брак»- вещь, заведомо бракованная, недоделок изначально,  сырым блином непропеченным оказался.  Он был таким изначально, чего же теперь скрывать?  Просто все время она тешила себя иллюзией, что все утрясется, стерпится - слюбится.  Временный семейный кризис,  у кого их не бывает? Обманка, растянувшаяся  на годы.  Вскоре после их свадьбы  родилась их старшая дочь, потом через несколько лет - младшая Олюшка. И снова Настя время тянула, еще немного и все утрясется, а потом  еще чуть-чуть..
А затем  она поняла, что ничего в лучшую сторону не изменится, и дело тут не в ней, не в том, что она плохая жена. Нет, очень даже хорошая, заботливая и нежная. Просто мужу ее  этого оказалось не надо, не подошли они друг другу и, никакие дети, даже самые любимые и желанные не смогли спасти  этих шатких отношений. Нет у них любви, нет эмоций и взаимной  нежности.
Так, вцепились  друг в друга, по необходимости. И даже он скорее в нее, чем она. Выжила бы и без него.  Тяжело конечно было бы, но  ничего.  А он, ее муж.… Не просто лимита, а гражданин другого государства.  Как она изначально воевала за его права! Землю грызла!  Вот только к чему это все было? Девять лет прошло со дня их знакомства. Да и разве она знала, чем все это обернется? Что она может вспомнить хорошего за все эти годы? Немногое и самое важное и значительное, что случилось между ними - это рождение их дочерей.  А все остальное вспоминалось, словно  в тяжелом и безрадостном сне. Муж был на двадцать лет ее старше.
Казалось бы, должен носить ее на руках, баловать, холить и лелеять. Вот глупая, а ведь она думала, что так и будет.  Что он успел за всю свою жизнь нагуляться.
Да только, видимо горбатого могила исправит! Так у нее с мужем и случилось. Сначала плакала, винила себя,  выгоняла его, прощала и,  все повторялось снова и снова.  И каждый раз хотелось верить, что он все понял, осознал и раскаялся,  что больше так не будет. Чего не будет? Изменять?  Какой же святой и наивной дурой она была! 
А может и не святая и не наивная… Просто хотелось семьи и женского счастья. Да и потом, куда особо метнешься, когда на руках двое  детей и мать - инвалид в придачу?  Много ли желающих стоит в очереди за таким счастьем? И пускай, она трижды умна, красива и талантлива. 
Что с того? Да, со временем она научилась подавлять свою внутреннюю боль,  прятать ее в себя, улыбаться, глотая слезы.  
Так ведь принято в современном  обществе.  Красивыми  восхищаются и аплодируют, улыбаясь акульими улыбками в спину.  Хотя,  казалось бы, когда есть красота и талант, чего еще желать? Все должно даваться легко, а вот  нет.
Это все выдумки. Почему то считается, что  если  дана человеку  красота, то это уже многое решает.  Да ничего она не решает!    Бремя красоты, бывает ли такое? 
Бывает и она, Настя об этом знает прекрасно, будучи обладательницей  редкой женской красоты.  
Именно красоты, а не красивости, о чем и уточняют знакомые ей  люди.
Говоря ей вслед: 
- Красавица! 
И  уточняют  при  этом, что красавица она, а не красотка и между этими двумя, казалось бы, однокоренными словами, касающимися  женской красоты, как таковой, лежит бездна различия.  Красотка - это некое эталонное, временное понятие, красавица - звучит как знак отличия, медаль, выданная навсегда и,  никто ее уже не отнимет.
Да, каждое утро она  благодарит Боженьку за то, что здорова  сама, ее мать и дочери, а за мужа не благодарит уже давно.
Он для нее подобно сорной траве, хочется давно вырвать с корнями, выкинуть на обочину и забыть. С глаз долой, из сердца - вон.
Вот только все время что- то мешает. Почему? Обстоятельства так складывались. То одно, то другое. И была и глупая бабская жалость, и надежды, что все у них наладиться. Ну, сколько можно гулять? Дочек было жалко, они любили отца, и он их тоже. А потом, наконец, собралась с духом расставить все точки над «i», но, промокнув под дожем, возвращаясь вечером с работы, простудилась и серьезно заболела. Откуда ей было в таком больном состоянии  взять сил, чтобы окончательно все разорвать?
Вернее,  незадолго до того, как разболеться, она подала уже все документы на развод, а в муже  такая прыть  появилась, захотелось вопреки всему семью сохранить.  Клялся - божился, что все осознал, что все теперь в их семье изменится в лучшую сторону.  А  она сама? 
Да что она, когда  долгое время лежала с высокой температурой? Спала полу - сидя, гноем харкая и,  не ложилась в больницу, боясь, как хворая  мать управится с детьми? Привыкла Настя всегда все сама решать и на себя одну рассчитывать. И так много лет, что замужем,  что нет. Один фиг, если муж не хочет нести ответственности ни за нее, ни за детей.  Фанфарон, да и только, любит свой петушиный хвост  распушать, а тетки на это ведутся, она и сама не стала когда- то исключением.
Когда – то, много лет тому назад, зато теперь смешно наблюдать за тем, как другие на него реагируют.  И даже ревность не душит.
Да и к  кому собственно ревновать?  Настя бы и сама  доплатила за то, чтобы его прибрали цепкие женские ручки, соблюдая при этом необходимые приличия.  Ей по уши хватило задушевных разговоров со всеми его « любовями», сначала болело очень, спать не могла.  
Молоко грудное перегорело в  тот день,  когда она узнала на пол - года их младшей дочурки, что и отношениям мужа с временной любовницей тоже шесть месяцев  аккурат исполнилось.  
А потом было временное расставание с мужем, его:
- Прости. Больше так не буду. Все осознал, не могу без тебя  и детей. Ее не люблю, просто плоть взыграла.
Не сразу, но простила, а оказалось,  что не может он долго жить без измен. Ну, вот такой человек.  Можно его убить за это. Выгнать его из дома. Развестись с ним. Лишить той части тела, при помощи которой он регулярно ей изменял, вот только изменить мужа она уже не в силах. 
Сердце ныло долго,  а потом в какой - то момент взяло и успокоилось. Перегорело в нем что- то.  Насте стало все равно. Вышла на работу из декретного отпуска, Олюшке тогда четвертый годик пошел, вспомнила, что она не одинока, что есть  у нее друзья и подруги.  Окунулась в тот мир, который отсекала от себя последние годы, осознав, что они лишь прибавили ей чарующей привлекательности   и той самой неповторимой женственности, которой она была лишена в молодости.
А  ровно через год  появился он, ее любимый и дорогой мужчина. Ее Николай.
И были  встречи и расставания с ним, взлеты и падения. И  ее выбор  во имя семьи, чтобы сохранить их брак.
Разве брак можно сохранить, когда он изначально  был недоделкой?  Выбросом?  Конечно же, нет.
Просто она сама готова была поступиться своим женским счастьем и любовью ради того, чтобы дочери росли в полной семье. Только кого обманешь? Так, глупые бабские отговорки.  Ведь дети все понимают. Разве они могут чувствовать себя счастливыми, разве могут вырасти гармоничными, находясь рядом с родителями, которые давно не любят друг друга?
Сохранить семью, несмотря ни на что! Какую к лешему семью, где она? Давно умерла,  гнильцой  и плесенью смердящей попахивает.
И развелась бы давно, да только все решимости не хватало. Так страшно шагать в никуда, не зная о том, что ждет за горизонтом.
Эта ее -  Настина  вечная женская жалость,  к  такому жалкому и  опостылевшему ей  мужу, который  ползая  на коленях,  умолял  о прощении. 
И любимый  долго не решался  соединить с ней свою дальнейшую жизнь, сделать ей предложение.  А кто его собственно мог осудить за это? Чай, не корову выбирал. 
И самому не восемнадцать лет. Такое серьезное, осмысленное  решение  взрослый, состоявшийся мужчина принимает не за один день. Надо же все взвесить обстоятельно, как говорится:
- Пан, или пропал.
А она, Настя все  это прекрасно понимала, не торопила и не осудила в тот самый день, когда он позвонил ей и сказал:
- Прости.  Я не знаю, как нам с тобой быть дальше.  Все зашло слишком далеко. Я должен  исчезнуть на некоторое время, чтобы серьезно и спокойно все обдумать, все взвесить.
Это случилось две недели назад. Она тогда не сказала ничего, уважая это его решение.
Чтобы он не решил.  Только вот эти две недели его молчания она прожила, как два года, нет, …как пару столетий.  Две вечности - бесконечности, но первой не позвонила ему, решив, что это все… Их окончательный разрыв.
И уже Боженьке не молилась, прося за свою любовь, сказав самой себе, что примет любое их решение: самого Бога и вторично - ее любимого человека.
- Господи  иже  еси на небеси…
Смирилась с тем, что все закончилось, что финал наступил.
И теперь с  этим нужно как-то жить дальше.
Вот только как? По календарю  была еще только осень: конец сентября, а на душе с исчезновением любимого настала лютая зима. И с каждым новым, прожитым без него днем, становилось все холоднее. Видимо, он решил таким вот щадящим способом с ней расстаться.
А он... 
Николай  позвонил сегодня ближе к концу рабочего дня, такой неожиданный звонок от него раздался.
Нет, она и вправду уже не ждала, что  он, волнуясь, словно робкий мальчишка на первом свидании, скажет ей, что принял это, такое важное для него и нее решение: быть вместе. Да, он понимает, что такие слова говорятся не по телефону, а при личной встрече, с глазу на глаз, и он  непременно их повторит, когда увидит ее  снова. Просто он хочет, чтобы она знала, что он больше никуда не пропадет, потому что он, наконец, то понял, насколько она ему нужна и дорога.
А она толком ничего ему ответить не успела. Опешила от его слов, не веря собственным ушам. Неужели, сбылась ее заветная мечта?
А потом ее заторопила Танька: «Наговоришься еще после работы, Давай, заканчивай поскорее разговор».
Нет, Танька была не вредной. Она переживала  за Настю эти последних  две недели, утешая ее, как только могла. Подбадривала, что все непременно будет хорошо, надо просто немного подождать, не теряя надежду.
Просто сегодня на них  внезапно свалилась  одна важная и денежная заказчица,  и сам заказ обещал быть весьма прибыльным.
Настя пообещала, что позвонит ему сама, как только с работы выйдет.  После двух недель  молчания,  неужели теперь  ему и ей  пару  часов не подождать? Слава Богу, что это ожидание осталось позади, где – то в прошлой  жизни.  Николай все решил окончательно, они  будут вместе. 
Все плохое и тяжелое  осталось за ее спиной. Ее слезы, страх за свою любовь,  все  душевные сомнения.
Она набрала его номер:
- Здравствуй, любимый!
И целиком растворилась в его голосе, забыв про  тяжелый  рабочий день, который у нее сегодня выдался. Про всех заказчиков с вывернутыми  наизнанку мозгами.. Про то, как она боялась, что они расстались навсегда.
Все это было уже несущественно. Важным было лишь то, что она дождалась  его звонка. Что он, наконец- то принял решение и позвонил ей.  И сейчас она не торопилась  дойти  побыстрее  до  станции метро, которое находилось  на расстоянии двух троллейбусных  остановок от ее работы.
Настя всегда их проходила пешком,  в  обе стороны:  и на работу и с  нее.
И на дороге экономила  немного. Зачем платить, если пешком можно пройтись за каких- то десять - пятнадцать минут и для здоровья полезно.
Какой же прекрасный вечер, сумерки.  Влажный  чистый, насыщенный озоном воздух. Казалось, что он был промыт дождем. 
На улице  было влажно, тепло и сыро, как в Лондоне, в котором она никогда не была и  особо  не стремилась туда попасть.
Вот если бы очутиться в Париже!  Но это другой, особый разговор. Эфемерные мечты! Хотя, почему бы и нет? Когда-нибудь они там побывают все вместе. Он, она, ее дочери  и …их общий ребенок… А кто именно родиться: мальчик или девочка не имело для нее никакого значения. Главное, что он будет от любимого человека.
И Насте захотелось продлить этот разговор, затянуть его на целую вечность, навсегда.
Так, чтобы нескончаемо  долгое время  идти  по этим темным улицам, равномерно освещаемых фонарями, по мокрому асфальту  и не пугаться, что нет встречных прохожих, что так мало людей попадается ей сегодня на улице, хотя и время то еще детское.
Подумаешь, десятый час вечера. Ну, что теперь страшного может случиться с ней, когда он ей, наконец- то позвонил? 
С этими мыслями Настя  решила  продлить свою, такую привычную дорогу  к метро, немного изменив свой каждодневный маршрут, пойдя через дворы. Чего ей теперь собственно бояться, когда все страхи позади? 
Они теперь будут вместе: он и она - навсегда. Вот оно -  ее долгожданное женское счастье! Такого мужчину можно было ждать долгие годы, презрительно игнорируя всякие  мужские ошметки, которых было рядом пруд - пруди, сами под ноги бросались с отчаянным  поросячьим визгом.  Да, только мужчины ли это были? В основном: говнецо изрядное, лимитчики и маменькины сынки.
Инфантильные, неустроенные, малодушные истерики. Из тех, кому сиську нужно во время  в рот сунуть  и попу не забыть подтереть.
Что им мамка, что любимая женщина. Этакое  продолжение вечной матери.
Абсурд кромешный! Казалось бы огромный, многомиллионный город, но вот только мало в нем настоящих и достойных женского внимания - мужчин.
Не из тех, кто богат и состоялся материально.  Много их Настя видела на своем веку, встречалась и жила с такими.
Нет,  она имела в виду тех настоящих мужчин, которые обладали внутренним стержнем  и сильным характером.  А  разве это не самое главное в мужчине?
А обстоятельства…  Да, что они собственно  решают?  Сегодня - на коне, а завтра - под конем, но если в мужчине имеется тот самый  внутренний стержень,  разве его что- то может сломать? Если только согнуть, и то на время.
Какое же счастье, что ей - Насте,  достался именно такой мужчина.
Она чувствовала   это  без лишних слов.  Николай  был всегда немногословен, но за его скупыми словами стояли настоящие чувства.
Настя это  ощущала каждой клеточкой своего тела, каждой частичкой своей души.  Дождалась…
Со светлой улыбкой она вошла во двор, тихий, такой небольшой и уютный, укрываясь от  неторопливого  дождя под чуть скособоченным зонтиком.
Дочка младшая  случайно спицу в игре сломала.  Такая она забавная, ее младшая  Олюшка. Все бы ей играть.
А дождь? Пускай он падает до скончания времен, лишь бы только их телефонный  разговор длился вечно. Завтра они обязательно с ним увидятся. Всего- то один день осталось подождать!
У нее завтра снова напряженный рабочий день. Много заказов, нервозных важных клиентов. И Николай  весь в разъездах по своей работе будет. Но  он  клятвенно ей пообещал, что обязательно вырвется  хоть на пол – часа и заскочит к ней на работу, чтобы увидеть ее, побыть с ней немного вместе. Пообедать в кафешке, которая располагалась на третьем этаже торгового комплекса, где работала Настя. А уже послезавтра весь день будет принадлежать только им - двоим. И потом будет много других таких дней. Ведь у нее и у него начинается целая новая жизнь,  имя ей - Бесконечность! Теперь то они навсегда будут вместе! Николай предложил ей переехать  к нему в квартиру, вместе с дочками. Сказал, что хочет иметь семью, детей… Он понял это за эти две недели и хочет, чтобы Настя развелась с мужем, как можно скорее  и стала его законной женой. Ее мечта становились реальностью.
«Дождалась» -  именно это слово она  теперь будет постоянно повторять самой себе.  Про себя,  счастливо улыбаясь при этом.
Ее, женское счастье пришло.
Настя шла по двору не торопясь, напротив, замедляя свой привычный быстрый шаг, впитывая в себя каждый миг. Вот, капелька упала на влажную землю.  Вот, кошка черная перебежала ей дорогу.  Ерунда все это, не верит она  в глупые   бабские приметы.  Вот  на нее пахнуло на  прелым перегнивающим   листом.
Ах, какие золотые краски  осени опадали с деревьев на мокрый асфальт и лежали теперь  на влажной земле, играя цветовой палитрой, местами высвеченные светом  дворовых фонарей.
Настя шла,  все замедляя  шаг и,  смеялась над его страхами: « Ну, вот зачем она пошла по двору? И что ей было не пойти своим привычным маршрутом? Наверное, ей захотелось показать ему, какая она - Настя бесстрашная! 
Да,  ей просто повезло, что он сегодня не смог встретить  ее  с  работы, потому  что   у него буквально полчаса назад закончились  важные  рабочие переговоры  и,  он  не успевает по времени за  ней заехать, чтобы отвезти ее домой. Знает, что там ее ждут вовремя, поглядывая на часы. Но об этом он  с ней завтра поговорит! Потому что скоро не ее муж будет решать, во сколько ей домой приходить, а он сам - Николай. На вполне законных основаниях.
Какая досада, что не может он сегодня ее встретить.  Пускай она  радуется  тому, что он сейчас не рядом с ней.  Иначе он бы задал ей хорошую трепку за то, что она в темное время прогуливается  чужими  дворами  не своего района. И совсем неважно, что при этом она разговаривает  с ним по - телефону.
Его- то рядом с ней нет!
А кто защитит ее, если кто-то к ней случайно пристанет? Например, попросив номер ее телефона. Попытается с ней  познакомиться?  Ну, будет к ней клеиться, клинья подбивать? А  почему бы и нет? Ведь он сам так  познакомился с ней в кафешке полтора года тому назад. Казалось бы случайная, поверхностная встреча,  так, легкая интрижка… 
Интрижкой дело не ограничилось. Не сразу,  лишь спустя какое-то время они вдруг оба поняли, что это надолго. Обоих захватило и бросило в водоворот чувств.
А теперь вот Настя шла и счастливо улыбалась,  слыша его любимый голос, наслаждаясь его ревностью, тому, что она, как ребенок может идти по лужам. Ей не страшны мокрые ноги,  она обута в такие классные и модные  новенькие резиновые сапожки!  В первый раз в них  обулась  и  еще  одела это серенькое драповое  пальтишко. Как почувствовала, что сегодня будет особый день… Интуиция,  наверное, шестое чувство!
- Ты родишь мне ребенка? - вдруг  очень серьезно спросил ее Николай, внезапно поменяв тему разговора,- я очень этого хочу, правда.
У Насти перехватило дыхание от волнения. Уж теперь- то она могла рассказать ему всю правду, не боясь, что он отвергнет ее от себя. Дождалась…
- Знаешь? Ты скоро им станешь - Настя чуточку помолчала и продолжила, - месяцев примерно через семь. Я просто не знала, как тебе об этом сообщить…
- Настька! Я не ослышался? - в его взволнованном  голосе Настя услышала бьющую через край, с трудом сдерживаемую радость.
Она тихо и радостно засмеялась в ответ, не успев толком понять, почему вдруг эта дворовая беззвучная  темнота внезапно набросилась на нее сзади, так бесцеремонно зашарив по ее телу руками, как - будто имела на это какое-то право!
Настя так и не успела прервать свой разговор, оцепенев от неожиданности. Она и закричать то не смогла, опешив от внезапного нападения. Лишь все пыталась повернуться назад, чтобы увидеть лицо, напавшего на нее призрака.
Наверное - это самое страшное на свете… 
Не увидеть  лица собственной  внезапной смерти, которая зажав ей рот одной рукой и с силой  притиснув  Настю к себе, чтобы сильно не брыкалась, торопливо вогнала другой ей нож в спину, в районе сердца.
Так, чтобы жертва не успела закричать и обернуться, увидев пустые, ничего не отражающие глаза наркоши,  которому  очень хотелось  шырнуться.   Совершенно неважно, какой именно ценой.
  Да, он мог бы просто сумку сорвать с ее плеча и убежать.  Или она отдала бы ее сама, эта влюбленная дура - случайная вечерняя прохожая. Он ведь шел за ней от самого перекрестка, молясь Богу, а вернее Дьяволу, чтобы она случайно вошла во двор.
И она вошла, и скорее всего сама бы ему отдала  все деньги и все, что у нее имелось в наличии. Может и себя бы предложила.
А почему бы и нет? Бабенка  то в самом соку! Но только ему теперь не до сексуального кайфа, денег бы только нарыть и получить долгожданную  дозу. А у таких баб, как эта сучка самодовольная,  деньжата всегда имеются.  Он просто не хотел рисковать. Слишком сильно сопротивляться  курва стала. Все обернуться пыталась, его лицо увидеть! Дудки! Еще одно заявление на него  в милицию  и он сядет. Куда ему - зона? Нет, сама сучка напросилась. Нечего было так сумку к плечу прижимать!  Вот, теперь получила свое. А он скоро получит свою дозу... и всем теперь  по - кайфу будет. 
«А  разве я не прав?»- лениво и удовлетворённо  рассуждал он, выдергивая нож из обмякшего в его руках тела: «Счастливая быстрая смерть! Умерла сразу, даже толком не поняв,  что с ней случилось! Всем бы так умирать! Не от старости или болезни. Раз,  и все, отмучалась! Да она должна быть мне благодарной за такую легкую смерть! Вот, сука,  а кто меня за это отблагодарит?» и  этот внезапно  материализовавшийся сгусток вечерней тьмы небрежно отбросив в сторону то тело, которое еще недавно смеялось, радовалось жизни, любило и  называлось Настей. И, сорвав с уже не сопротивлявшегося  плеча - сумку посвистывая,  зашагал  привычным маршрутом в сторону метро за необходимой ему дозой. 
А дождь все продолжал  не спеша падать на землю, мокрую золотистую листву, политую его слезами - землю. Дворовые фонари так же равнодушно сегментами  высвечивали отдельные участки дворов  и узкие, вымощенные бетонной плиткой, дорожки между ними. Рядом с еще теплой  женской рукой, белеющей на газоне, валялся мобильник, из которого доносилось:
- Настька! Любимая, почему ты молчишь? Але! Ну, скажи мне что - нибудь! Господи, как сильно я тебя люблю! Только не молчи так долго, пожалуйста!

Санкт-Петербург

“Наша улица” №152 (7) июль 2012