Маргарита Прошина "Задумчивая грусть" заметки (часть тридцать четвёртая)
"наша улица" ежемесячный литературный журнал
основатель и главный редактор юрий кувалдин москва

Маргарита Васильевна Прошина родилась 20 ноября 1950 года в Таллинне. Окончила институт культуры. Заслуженный работник культуры РФ. Участник 5-го выпуска альманаха Нины Красновой "Эолова арфа". Автор книг прозы "Задумчивая грусть" и "Мечта" (издательство "Книжный сад", 2013). В "Нашей улице" публикуется с №149 (4) апрель 2012.

вернуться
на главную страницу

Маргарита Прошина

ЗАДУМЧИВАЯ ГРУСТЬ

заметки

(часть тридцать четвёртая)

Чуть что не так, как всё валится из рук. Просто места себе не нахожу. Выбита из равновесия. То была спокойна и уверена в себе, а то вдруг умываюсь слезами. Плачу и плачу, и никто доброго слова девочке не скажет. А так важно чтобы мне доброе слово сказали или погладили по головке со словами: «Бедная девочка». Приходится мне самой картинку эту добывать из глубин памяти детской. Как только достану её, так сразу вновь обретаю почву под ногами. Смятение приводит меня в совершенную растерянность, уходит почва из-под ног. В такие моменты важно затаиться, просто пережить состояние это, мужественно не реагировать на событие, когда все дружной толпой (100 процентов) под управлением отечественных СМИ куда-то побежали, пойти спокойной походкой в другую сторону, чтобы вновь обрести себя уже иную.

МЕДЛЕННОЕ ЧТЕНИЕ

В детстве был такой аппаратик, который показывал диафильмы на растянутую простыню. Вручную медленно колёсиком прокручивали кадры,  подолгу рассматривая каждый из них. Обращали внимания на новые детали, которые прежде не замечали. Восторгались, смеялись, по- детски реагируя на каждое новое открытие. Всё это происходило в полумраке, когда в луче проектора мы замечали парящие пылинки, доставлявшие нам особое удовольствие. То же самое происходит при медленном чтении. Я читала «Рассказ неизвестного человека» Чехова. Взгляд мой остановился на фразе: «Живая, свободная, бодрая мысль пытлива и властна; для ленивого, праздного ума она невыносима». Сколько людей нас окружает, которые при слове «философия» падают с табурета.

ТОРЖЕСТВО ВЫМЫСЛА

За окном мороз и тьма. Ювелирным узором расписаны стёкла окна. Именно так я представляю себе волшебное царство Снежной королевы. Уютный письменный стол у окна. Перекладина для ног, которая служила мне в качестве любимой скамейки. Бордовая настольная лампа на полу с зелёным плафоном из толстого матового стекла освещает мой уголок, в котором я путешествую по безбрежному миру художественных миров и человеческих судеб. Я представляю себя то Неточкой Незвановой, то Варенькой Добросёловой, которая чудесным образом становится счастливой вместе с Макаром Девушкиным, то я вдруг в образе Мисюсь, возвращаюсь в дом с мезонином под Новый год с подарками. Фантазии мои - беспредельны. Много лет прошло с тех пор, но я всё больше убеждаюсь в том, что художество, простое, как Новогодняя ёлка, позволяет жить не реализмом будней, а торжеством вымысла. 

НИТЬ ВРЕМЁН

Нить времён внутри меня свернулась клубком. Когда же я пытаюсь распутывать его, то невольно приходится окунаться в прошлое, которое каждый раз видится мне совершенно по-другому. Бесконечные вхождения и возвращения мои меняют акценты, высвечивают неожиданные новые детали. Воспоминания переплетаются с реальностью. Я всё больше убеждаюсь в том, что мой внутренний мир и есть для меня реальность истинная. Так я бродила по заснеженным, пустынным проспектам Петербурга двадцатых годов; наблюдала, как Борисов-Мусатов пишет свои пейзажи в Тарусе; прислушивалась, дрожа от страха, к звукам за окнами ночного города в жуткие тридцатые годы; восторженно впитывала неведомую жизнь в дни Международного фестиваля в пятьдесят седьмом году. Прошлое, настоящее и будущее присутствуют во мне одномоментно. Реален только процесс художественного творчества, который позволяет быть современником, казалось бы, невероятных событий прошлого и будущего. Невольно я повторяю вновь и вновь пророческие строки Мандельштама: "Нет, никогда, ничей я не был современник...". Слово написанное соединяет времена и судьбы.

О СОВРЕМЕННОСТИ

У каждого из нас имеется своё чувство времени. Мне Чехов, Гумилёв, Достоевский, Платонов всегда представляются современниками. Я становлюсь старше, а они по-прежнему через художественное видение представляются мне молодыми. Они гораздо современнее и интереснее многих ныне молодых, которые, не обладая образованностью и культурой, искренне считают себя вправе объяснять и влиять, как им мнится, на ход истории. Чувства и разум находятся у меня в постоянном диалоге. Я не думаю о своём возрасте постоянно. Я с неугасающим интересом наблюдаю течение времени вокруг меня. Вопрос о возрасте приводит меня в замешательство. Я начинаю вспоминать какой нынче год, год рождения и считаю. В сущности ведь всё на этом свете относительно - годы, века, тысячелетия. Божественный промысел они не признают. Никак понять они не могут, что являются всего лишь мотыльками, исчезающими бесследно. Всё на свете - условно и относительно, а вечно лишь то что записано.

ПРОГУЛКА ТЕНЕЙ

Коротки дни декабря. Ловлю, как легкие снежинки, моменты просветлений. В полумраке, когда сонный утренний туман ещё не рассеялся, мне нравится выходить на прогулки. Одинокая маленькая заснеженная ёлочка ждёт Нового года. Мимо меня бесшумно скользят тени, но я знаю, что вскоре из утреннего сумрака проявится моя новая героиня, пока ещё совсем неопределенная, как сама тень. Иногда мне кажется, что по шумным улицам спешат не прохожие, а их тени. Сколько судеб спрятано за ними. Это новая тень разбудила меня чуть свет и позвала за собой. Это происходит так непроизвольно, что я как бы безропотно повинуюсь её приглашению следовать за нею. Незнакомка, почти как у Блока. А может быть там, в дали улицы, в белом венчике из роз впереди Иисус Христос?! Иногда я вздрагиваю, пугаясь собственного отражения в зеркалах.

ЗЕРКАЛА

Смотреться в зеркало для женщины так же естественно, как дышать и двигаться, я думаю. Отражение иногда радует, иногда огорчает. Первое знакомство с образом своим у ребёнка вызывает любопытство, желание познакомиться, в дальнейшем же эмоции возникают самые противоречивые. Зеркала для меня, как и люди - есть «мои» и «не мои». Добрые и приветливые показывают мои достоинства, а завистливые и недоброжелательные - подчёркивают недостатки. Раньше в парках культуры был аттракцион «Комната смеха», который вызывал бурю всевозможных эмоций. Конечно, смотреть на себя без лёгкой иронии никак у меня не получается, порой я невольно отворачиваюсь от себя. В подобных случаях подключается инстинкт самосохранения, и я, вспоминая, что нельзя обижать себя любимую, посылаю улыбку в зазеркалье. Зеркала просто отражают, но смириться с этим не просто.

СИЛА ДУХА

Не всякий ребёнок приходит в этот мир, чтобы стать личностью, заниматься творчеством, потому что это невозможно без силы духа и желания. Даже в том случае, когда семья способствует его развитию, что является скорее исключением, чем правилом, личности необходимо на протяжении всей жизни преодолевать сопротивление окружающих его людей. Люди, смыслом жизни которых является достижение должностей и материальных ценностей, не могут понять творческую личность, не могут простить её полёта, стараются привязать его верёвкой, как бычка к колышку, и вернуть в первоначальное понятное им состояние. Своё понимание жизни они считают единственно правильным, быть «как все», жить «не хуже людей» - вот, что является для них признаком «успеха». Мало того, творческий человек часть из них просто раздражает, мешает жить. Они пытаются убедить себя и окружающих, что он, по меньшей мере, «странный», а то и вовсе «больной». Ещё сложнее творческому человеку преодолевать путы родственные и семейные в случае отсутствия понимания его служения творчеству. В подобных ситуациях личность вынуждена покидать отчий дом. Сила духа и потребность развиваться, необходимы для личности, чтобы посвящать себя творчеству, поскольку только сохранённые произведения искусства выражают душу этого человека, перенося её во все времена и для всех народов.

ЛЕС ЖИЗНИ

Лес жизни пройти за день невозможно. А пройдя жизнь наполовину? Об этом, или вернее, с этого родился замысел комедии, которая до сих пор не умирает. Особенно это я чувствую, находясь в лесу.

ПУТЕШЕСТВИЯ

Путешествие в любую точку переулка, улицы, города, области, республики, страны постепенно будет утрачено, забыто почти навсегда. Так, отдельные картинки будут всплывать в памяти, не более. Но какой глубокий смысл обретают путешествия, будучи описанными. Вспомним, хотя бы, путешествие Гончарова на фрегате «Паллада», или Чехова на Сахалин. Они не просто таят в себе невероятную глубину проникновения в жизнь и нравы неведомых миров. Благодаря тому, что они написаны художественно и талантливо, перед глазами возникают целые картины и живые люди. Я же всё больше влюбляюсь в прогулки по переулкам и дворикам, где каждое окошко, каждый карниз можно долго, медитируя, разглядывать, открывая всё новые детали.

ЗАНАВЕС

Гаснет свет в зале. Рампа подсвечивает занавес. Тихо начинает звучать музыка. Это приводит меня в волнение. Занавес как загадка. И хотя я знаю, что будут играть сегодня, всё равно нахожусь в состоянии ожидания загадочности. Иногда мне хочется, чтобы занавес вообще не открывался, чтобы я сама проиграла пьесу так, как я её себе представляю. Это состояние сродни детскому ожиданию Рождественского волшебства. Сам по себе занавес хранит в себе тайну. В занавесе много нераспознанных смыслов, которые вызывают нетерпеливое желание их разгадать, увидеть, восхититься. Занавес может быть радостным, грустным, торжественным. Особенно меня впечатляет тяжёлый занавес между эпохами.

НЕФТЬ

Умыть бы всех вас нефтью, собирателей медяков, или в бочку с нефтью вниз головой окунуть! Вспомнила лошадок, извозчиков, кареты, тройки… Был ли у Чехова автомобиль? Не у него лично, а в его рассказах? Надо поискать. Нефть выступала слезами где-нибудь у Вавилона. Набирали жидкость в плошки и освещались, прислонившись ночью к лежащему верблюду. Пища для моторов еще не требовалась, потому что моторы только придумывались. Глядя на потоки железных верблюдов, глотающих «чёрное золото», трудно поверить в то, что это «золото» никому не было нужно, как крапива. А где-то в тишине уже придумывают новые механизмы, которым нефть уже не будет нужна. О ней будут узнавать только из книг, потому что будут другие виды энергии, которые позволят человеку парить ангелом. А нефть накроется медным тазом.

ВОЗВРАЩЕНИЕ

Старинные деревянные дома в Москве нынче наперечёт, поэтому при виде такого чудом сохранившегося дома я, непременно, останавливаюсь, внимательно рассматриваю его, пытаясь выведать его прошлое. Сколько человеческих историй, событий хранит дом в памяти своей, сколько же на его глазах кануло в лету таких же, как он, деревянных строений! Как страшно было наблюдать за их исчезновением. Он видел массовое переселение жильцов в каменные безликие дома, которые воспринимались ими, как чудо, а потом, друзей его безжалостно ломали. В такие минуты я вспоминаю стихотворение Арсения Тарковского «Дом напротив», написанное, в то время, когда один за другим ломали старые деревянные дома:

…Остались в доме сны, воспоминанья,
Забытые надежды и желанья.

Сруб разобрали, бревна увезли.
Но ни на шаг от милой им земли

Не отходили призраки былого,
И про рябину песню пели снова,

На свадьбах пили белое вино,
Ходили на работу и в кино,

Гробы на полотенцах выносили,
И друг у друга денег в долг просили,

И спали парами в пуховиках,
И первенцев держали на руках,

Пока железная десна машины
Не выгрызла их шелудивой глины,

Пока над ними кран, как буква 'Г',
Не повернулся на одной ноге.

1958

Ушла в прошлое целая эпоха. Стоят каменные дома, бесстрастные свидетели городской жизни. Деревянная Москва, за редкими исключениями, осталась в поэзии, которая прошлое превращает в искусство.

СПИЧКА

Если задуматься, то становится очевидным понимание того неопровержимого факта,  как мало нужно человеку для жизни, чтобы оставить своё дыхание на зеркале вечности. Невольно на память приходит строка «…и спичка серная меня б согреть могла». Я как-то прониклась этой мыслью отречения от вещного мира. Эта шубка мне нужна? - спросила я себя, проходя мимо магазина женской одежды. Нет, - ответила я сама себе. И эти модные сапоги мне тоже не нужны, когда миновала магазин «Обувь».  Отказываться от вещей я привыкла с детства, потому что всё время пребывала в мире бегущих строчек в умных книгах. Минимизация взаимодействий с материальным миром сама собой возникает у человека возвышенных устремлений. И этот человек прав, с собой туда ничего не возьмешь, а душа, выраженная в слове, остается жить вечно, как эта спичка, продолжающая согревать мою душу.

ВОРОНЫ

У нас сегодня переполох. На тропинке, по которой обычно чинно шествуют собаки всех мастей и пород, собралось несколько десятков ворон. Очень возбуждённо и громко они что-то обсуждали. Дальше я вспомнила повесть Кувалдина «Ворона». Даже не всю повесть, а театральный занавес с изображением вороны. И тут же мысль моя перенеслась не на ворону, а на «Ворона» Эдгара По: 

Ах, я вспоминаю ясно, был тогда декабрь ненастный,
И от каждой вспышки красной тень скользила на ковер. 
Ждал я дня из мрачной дали, тщетно ждал, чтоб книги дали 
Облегченье от печали по утраченной Линор, 
По святой, что там, в Эдеме, ангелы зовут Линор, - 
Безыменной здесь с тех пор… 

И, очнувшись от печали, улыбнулся я вначале,
Видя важность черной птицы, чопорный ее задор, 
Я сказал: “Твой вид задорен, твой хохол облезлый черен, 
О зловещий древний Ворон, там, где мрак Плутон простер,
Как ты гордо назывался там, где мрак Плутон простер?” 
Каркнул Ворон: “Nevermore”.

Крики ворон на тропинке оглушили меня. «Когда же вы замолчите?!» - воскликнула я с мольбой.

- Невермор! - ответила самая растрёпанная и нервная ворона. И я пошла дальше.

О КНИГЕ

Недавно услышала от одного пожилого поэта, выпустившего в советское время несколько десятков своих сборников на бумаге, что он теперь книги не в дом приносит, а выносит их из дому, потому что всё сегодня есть в интернете. Понимание книги как предмета с объёмом и весом, остается в прошлом. Эта же проблема коснулась и библиотек. Сегодня превыше всего ценится оперативность в получении информации. Библиотеки же в своём прежнем виде никак не могут соответствовать запросам читателей. Интернет дает возможность одним «кликом» донести книгу в любой уголок земного шара. Это сближает людей, меняет их отношение ко всему, что их окружает. Приходит понимание уязвимости, незащищённости нашей уютной планеты, которая нуждается в бережном отношении. Интернет настолько расширил возможности в образовании и творчестве для каждого из нас. Что быть невежественным человеком становится неприличным.

ПОИСК СМЫСЛА

В первые годы жизни поиск смысла жизни происходит интуитивно, на уровне бессознательного. По мере взросления вопрос «зачем?», «для чего я родилась в этой семье, в это время, в этом месте?» - всё чаще стал мучить меня. Я искала ответ в художественных текстах, примеряя на себя судьбы героинь Гончарова, Чехова, понимая, что это только игра. Слово «судьба» внесло некоторую сумятицу в мои размышления. Принять то, что судьба моя предначертана заранее, а я только следую ей, я никак не хотела. Практически, каждый день я постоянно принимаю решения, как мне поступить, что сказать, и я делаю это без подсказок, самостоятельно, следовательно, судьба моя зависит от поступков моих. Смысл я определила для себя, как внутреннюю гармонию, достичь которую и сохранить не всегда легко.

ИЗ МГЛЫ К СВЕТУ

Вот уже не один день за окном безвидность. Нет ни рассвета, ни заката. Птицы и те скрылись в своих гнёздах. Тишина. Беззвучными тенями мелькают мимо меня собаки, которые тоже спешат домой, подгоняя сонных хозяев. В такие дни так не хочется выходить из дома, но я прерываю чтение «Театрального романа» на словах «…Сумерки лезли в комнату. Побывала фельдшерица, и опять принял Иван Васильевич какие-то капли. Потом какая-то сморщенная старушка принесла настольную лампочку, и стал вечер. В голове у меня начался какой-то кавардак. Стучали молоты в виске…», - и собираюсь на прогулку. На улице сыро и промозгло, но я уверенно ныряю во мглу, зная, что, вернувшись домой, испытаю счастье от света и тепла. Заварю жасминовый чай, утолю жажду, и опять нырну в сумерки, которые лезли в комнату, где побывала фельдшерица...

ВОЗДУШНЫЙ ШАРИК

В угрюмые декабрьские дни я остро ощущаю тоску по солнечному свету, по искрящемуся снегу, по улыбкам и смеху прохожих. Спускаясь в метро, я не могу избавиться от чувства, что большинство жителей страны нашей необъятной, переехали в столицу в поисках лучшей жизни. И их можно понять. Москва - город неограниченных возможностей, особенно для творчески активных и целеустремлённых людей. Но ведь большинство граждан прибыли сюда за деньгами. Жажда материальных благ не даёт им покоя. Погоня за всевозможными материальными благами поглощает все силы, но она ведь иллюзорна, чем больше имеешь, тем сильнее чувство неудовлетворенности. Душа пуста, как детский воздушный шарик. Девочка плачет. Шарик улетел. Дом - полная чаша, а что-то ничего не хочется, усталость, тоска, разочарование. Появляются мечты о тишине и покое, наконец, и они сбываются, а жизнь прошла. Зачем жили?

МОСКВА КУВАЛДИНА

Несколько дней в Москве как будто не рассветало. А сегодня меня разбудил солнечный луч. Я протёрла глаза, свет не исчез. Не спеша выхожу на улицу. Иду по старой Москве. Мысленно перебираю по памяти строчки: «В Александровском саду было привычно, как во дворе "Славянского базара". Летают голуби-сизари и воробьи. Всюду скамейки, дорожки, посыпанные желтым песком или мелким дробленым кирпичом, и - множество детских песочниц. Такие крашенные зеленой, красной, синей масляной краской деревянные низенькие квадраты. Игорь любил песочницу, что находилась возле белоколонного арочного грота у Кремлевской стены. Стена была не реставрированная, многих кирпичей не хватало, как в китайской стене заднего двора "Славянского базара". Когда Игорь был совсем маленьким, он приходил к гроту с дедушкой слушать духовой оркестр, который играл в выходные дни и по праздникам». Я смотрю на сад глазами Игоря Фелицина, героя романа Юрия Кувалдина «Избушка на ёлке». Щемит сердце от воспоминаний утраченной Москвы, хорошо, что она сохранилась в слове. Юрий Кувалдин сохранил прежнюю Москву в своих произведениях, которые помимо художественной ценности, являются ещё и энциклопедией его родного города.

ЖИВОПИСАНИЕ ЧЕХОВА

Конечно же, душа человеческая противоречива и сложна, но Чехов двумя-тремя словами создаёт объёмный образ! Например, в рассказе «На страстной неделе» глазами мальчика, героя рассказа, перед читателем появляются Митька и «красивая дама в шляпке с белым пером» со своими манерами и взглядами: «А между двух широких колонн направо, там, где начинается придел Варвары Великомученицы, возле ширмы, ожидая очереди, стоят исповедники... Тут же и Митька, оборванный, некрасиво остриженный мальчик с оттопыренными ушами и маленькими, очень злыми глазами. Это сын вдовы поденщицы Настасьи, забияка, разбойник, хватающий с лотков у торговок яблоки и не раз отнимавший у меня бабки. Он сердито оглядывает меня и, мне кажется, злорадствует, что не я, а он первый пойдет за ширму. Во мне закипает злоба, я стараюсь не глядеть на него и в глубине души досадую на то, что этому мальчишке простятся сейчас грехи. Впереди него стоит роскошно одетая, красивая дама в шляпке с белым пером. Она заметно волнуется, напряженно ждет, и одна щека у нее от волнения лихорадочно зарумянилась». Я вчитываюсь вновь и вновь в чеховские рассказы и все больше поражаюсь его умению тоном, взглядом передавать индивидуальные особенности героев, в поведении которых присутствуют добро и зло, свет и тень. Но не только это. Чехов, прежде всего, - великий мастер изображения, живописания.

ПРИРОДНАЯ ЖИВОПИСЬ

Пурпурные манго, красные и чёрные помидоры, синие баклажаны и сливы, оранжевые апельсины и мандарины, зелёные фейхоа, жёлтые лимоны - всё это, припорошенные робким снегом гости, прибывшие к нам издалека. Как много всевозможных посланников тепла и солнца, ежедневно прибывают к нам из разных стран, чтобы подарить нам яркие цвета, экзотические ароматы и хорошее настроение. Они как бы впали в обморок от странных белых мух, которые одна за другой падают на них с неба. Холод и сырость проникают внутрь, а так хочется согреться. С надеждой ждут они своих покупателей, чтобы согреться. «Купите скорее нас, - слышу я их шёпот, - мы такие сочные, вкусные и полезные». Я невольно подхожу к прилавку и собираю натюрморт из фруктов и овощей.

ТИШИНА

Вера тому, что написано в газете, доверие к официальным новостям, нежелание размышлять, думать, - всё это неуклонно ведет человека к деградации. Как хорошо жить в потёмках, в осознанном неведении! Но счастье ли это? Просто животная жизнь, которая выливается в немотивированную агрессию против людей, которые умеют самостоятельно мыслить. Интеллигентные люди раздражают обывателей, мешают им жить в сладостных потёмках. Чаще всего независимых умных людей объявляют, в лучшем случае, странными, а то и вовсе больными. Как удобно пребывать в уверенности, что, если человек умеет оригинально мыслить, то, стало быть, он  не совсем здоров. Вообще, леность мысли приводит к  слепой доверчивости, порой к какой-то детской беспомощности. Я тут вспомнила случай из другой, как говорится оперы, но в ту же тему. Вот у кабинета врача дожидаются приёма женщины преклонных лет и обсуждают цены на продукты. Бесшумно подхожу и занимаю очередь. На двери объявление: «Без вызова не входить!» Через минут десять у меня появляется сомнение, что в кабинете кто-то есть, уж очень странная за дверью стоит тишина. Спрашиваю очередников, как долго они сидят и видели ли они, чтобы кто-нибудь входил или выходил оттуда. Тупо отвечают, что ждут более полутора часов, но никто не выходил, а постучать и заглянуть в кабинет нельзя, врач будет ругаться. Они и забыли, зачем сюда пришли. Им так уютно в этом клубе сплетен. Говорят все безостановочно, обсуждают программы телевидения и цены на лекарства. Тогда я решительно стучу в дверь и пытаюсь открыть её, но она заперта. Выясняю, что врач заболел. А объявление на двери повесить никому в голову не пришло, нет человека, который должен это делать. Очередники хором стали меня благодарить за решительность, и неохотно побрели по домам. День прошёл, и слава Богу!

НЕЗАМЕНИМЫЙ

Чем дольше живу, тем всё меньше понимаю, что происходит вокруг меня. День и ночь в Кремле горит в окошке свет, там, в кабинете, не спит с октября семнадцатого года, почти сто лет уже, очередной заступник народа необъятной страны нашей, как испокон веков не спали цари и императоры, пока не отходили в мир иной естественным образом, или неестественным в ходе дворцовых переворотов. Сидит думу думает, как бы сделать так, чтобы ему, народу этому, легче жилось, чтобы у каждого жителя был кусок хлеба с маслом и чай. Тяжёлую ношу эту, как только взвалит очередной заступник, так и несёт до гробовой доски, никому не уступает, потому что некому заменить-то, такой он единственный и незаменимый, мудрый и всезнающий. Сатрапы его пишут бумаги, сочиняют законы бесчисленные, которые противоречат один другому, а прочитать их все жизни никакой не хватит. От заботы этой такая тоска берёт, что жить не хочется, есть один верный путь выжить - не слушать благодетеля очередного и его верноподданных, а подняться над ними, уйти в мир искусства, понимая, что жизнь человеческая есть только летящий миг, но миг этот может быть упоительным, если посвятить его творчеству. 

ЗАСТЫЛ НАШ ПРУД

Декабрь в Москве. Застыл наш пруд. Занесло его лёгким снегом. Только одна небольшая полынья, по которой непрерывно кружат утки, невольно притягивает взгляд. Непрерывное движение позволяет сохранить серым уточкам доступ живой воде и «с неба падающей» еде. С нескрываемой надеждой внимательно поглядывают они на берег в ожидании угощения от своих друзей, жителей окрестных мест, которые постоянно подкармливают их. В морозные, ненастные дни угощение это особенно дорого. В такие дни приходят надёжные друзья, проверенные многими зимами. В любую непогоду одеваюсь и спешу с хлебом к пруду. Громким «кря-кря-кря» и аплодисментами крыльев восторженно встречают они каждого доброго кормильца. Самые нетерпеливые с шумом летят навстречу, безбоязненно буквально топчутся под ногами, требуя угощения. Переполох в утиной стае не стихает ни на минуту. Всё новые и новые желающие накормить уток подтягиваются к пруду. Завтрак плавно переходит в обед, сопровождаемый оживлёнными криками.

БРЕЙГЕЛЬ

Картина Питера Брейгеля-старшего «Пейзаж с конькобежцами и ловушкой для птиц» действует на меня магическим образом. Она произвела на меня сильное впечатление, когда я рассматривала репродукции этого замечательного художника ещё в молодости. Я думаю, что передать своё видение, казалось бы, обычного мира на холсте, вложив в картину всю без остатка свою душу, с великолепной, загадочной простотой удаётся лишь великим мастерам. Когда я слышу магическое слово «Брейгель» у меня перед глазами возникает деревушка, занесенная снегом, крыши высоких, вероятно, городских домов в дали, беззаботные жители катаются на коньках, беседуют, играют. Покоем и уютом веет от этой картины. Мне хочется перенестись в эту фламандскую деревушку. Брейгель мастер детали, как прописаны ветви деревьев на фоне неба. Прошло почти четыре с половиной века с момента её написания, но время не чувствуется в ней. Картина это находится вне времени, прелестная зарисовка размеренной жизни, выполненная мастером живописи. При взгляде или даже воспоминании о ней меня обволакивает спокойствие и нежная грусть.

МУЗЫКАЛЬНЫЙ СНЕГ

Опять идёт снег. Всё повторяется. И праздники тоже. Но от нового жду чего-то такого, чему и названия придумать не могу. Понятно, что в конце декабря душа моя помимо воли наполняется этим трепетным ожиданием чего-то необычайно прекрасного. Восхитительные переживания эти связаны с приближением Нового года. Конечно, это вовсе не значит, что каждый Новый год в жизни моей случаются чудеса, но нет ничего лучшего, чем предвосхищения их. Состоянием этим я очень дорожу, мне кажется, что я трехлетняя стою под ёлкой, всё внутри обновляется, становится наивнее и добрее. В душе звучит волнительная музыка самых разных композиторов - это может быть Шёнберг, Рахманинов, Шопен, Малер - она меняется произвольно, но всегда прекрасна. Музыкальный снег. Запах хвои, гирлянды мигающих огоньков, возбуждённый блеск в глазах прохожих, их мечты, беспричинные улыбки поднимают настроение, вселяют надежду на то, что всё будет окей, непременно будет. Возможно, я этого не увижу, но это неважно - главное верить.

СЛОВА

За моим окном солнечный денёк. Лучик ласково гладит меня по щеке, улыбаясь. Непреодолимое желание веселья и восторга захватило меня. Иду, по лучику скользя, провожать ещё один год, промелькнувший, как один миг. Впрочем, это не совсем верно, для меня он был счастливым - два прекрасных литературно-документальных фильма, в которых я с большим восторгом приняла участие вместе с замечательными талантливыми людьми, рассказы, работа над которыми доставила мне неизгладимое удовольствие, сам таинственный художественный процесс. Я, по-прежнему, безоглядно верю в исполнение самых недосягаемых и заветных желаний. Иначе и быть не может. Например, какое-то волшебство произошло сегодня утром, потому что меня, не поверите, разбудили высокого смысла слова: бесподобный, великолепный, волшебный, восхитительный, дивный, замечательный, изумительный, поразительный, потрясающий, превосходный, прекрасный, сказочный, упоительный, фантасмагорический, феерический. Я почти сразу догадалась, что это они шепчут с придыханием о предстоящем, о том, что лучшее впереди, потому что солнечный денёк за моим окном.

"Наша улица” №182 (1) январь 2015