Леонид Рыбаков "Премия" рассказ
"наша улица" ежемесячный литературный журнал
основатель и главный редактор юрий кувалдин

Рыбаков Леонид Александрович родился 30 октября 1941 года на Урале. С 1945 года живет в Киеве. Три года служил в армии. Доктор технических наук, работает ведущим научным сотрудником в Институте телекоммуникаций и глобального информационного пространства НАН Украины. Сравнительно недавно издал в Киеве две повести «Проверка гороскопа» и «Следы на песке». В “Нашей улице” публикуется с №162 (5) май 2013.

вернуться
на главную страницу

Леонид Рыбаков

ПРЕМИЯ

рассказ

До конца второго квартала оставалась неделя, поэтому в начале рабочего дня в бюро пропусков Госплана СССР собралось много народа. В подавляющем большинстве, это были солидного вида мужчины, приехавшие в Москву из разных районов огромной страны для решения производственных проблем. Среди них был и главный конструктор проекта Родион Николаевич, среднего роста, сорокатрехлетний блондин с аккуратной стрижкой. Он приехал из Минска, из проектно-технологического института, который выполнял заказы для оборонной промышленности.
Возле окошка под шестым номером, где Родион Николаевич должен был получать пропуск, людей было намного меньше, чем возле других - подобных окошек. Он встал в очередь за стройным генерал-майором, впереди которого было еще четыре человека в штатском. «Отлично, пропуск выпишут быстро», - прикинул Родион Николаевич.
Главный конструктор проекта приехал в командировку на один день и спешил. Ему нужно было, обязательно, подписать предварительно согласованное техническое задание на разработку автоматизированной системы управления «Титан» у руководителей двух организаций, а затем передать его в специальный комитет Госплана. Сделать это нужно было именно сегодня, чтобы утверждение технического задания состоялось в текущем месяце. В противном случае, его коллеги - разработчики системы лишались солидной премии за первое полугодие, на которую, обоснованно, рассчитывали.
Опытный в таких делах Родион Николаевич понимал, что вопрос, который ему предстояло решить, был несложным, но расслабляться не следовало, так как задержка в получении необходимых подписей, вполне, могла произойти из-за организационных и процедурных накладок. Дело в том, что техническое задание имело гриф: «Совершенно секретно» и сейчас хранилось в специальном управлении Госплана. По этой причине, оно выдавалось на руки только под расписку, даже  руководителю разработки. С секретными материалами разъезжать по городу в общественном транспорте запрещалось. Для этого в Госплане имелись специально выделенные автомобили. Но их было немного, поэтому не всегда машину можно было получить сразу. Иногда, приходилось ждать несколько часов. Он с такой ситуацией сталкивался, неоднократно.
Но сегодня для главного конструктора всё складывалось удачно. Получив пропуск, он зашел в спецуправление. Там, без проволочек, выдали требуемую документацию, в опечатанном тоненьком портфельчике, и выделили в его распоряжение до часа дня черную «Волгу».
Родион Николаевич сразу поехал в закрытый научно-исследовательский институт, который находился возле метро «Профсоюзная». Когда он с портфелем, зашел через парадную дверь в вестибюль массивного серого здания, то столкнулся с заместителем директора института по научной работе, с которым был знаком. Заместитель директора, увидев Родиона Николаевича, приветливо поздоровался и спрашивает:
- Вы, наверное, за подписью на техническое задание?
- Да. Как мы с вами и договаривались.
- Вот незадача. Меня срочно вызвали на совещание, и я должен сейчас ехать, - сказал с сожалением заместитель директор. Но заметив смятение на лице главного конструктора, добавил. - А давайте, я прямо здесь, в вестибюле, подпишу ваш документ. Совсем нет времени.
Родион Николаевич, опешил от такого предложения - заместитель директора явно нарушал правила работы с секретными документами. Тем не менее, соображал быстро. «Если не подпишу сейчас техническое задание, - подумал он, - то премии, вероятней всего, не видать. Надо соглашаться, пока предлагают».
Пластилиновая печать на портфеле была сломана, и требуемая подпись появилась на секретном документе.
Заместитель директора, пожелав успехов в реализации технического задания, укатил на служебной машине, а Родион Николаевич сел в ждавший его автомобиль и поехал на другой конец Москвы, в специальное конструкторское бюро, за второй подписью. В дороге стал думать над тем, как ему теперь избежать разбирательств из-за нарушения режимных требований. Ведь, согласно установленным правилам, портфель с секретным документом, который был доставлен курьером в какую-либо организацию из Госплана, должен сразу попадать в первый отдел. Лишь после этого документ направлялся адресату на ознакомление или на подпись, как в его случае. После обработки документ возвращался в первый отдел и там, в опечатанном портфеле, вручался курьеру.
Родион Николаевич, с точки зрения работников первого отдела, и был таким курьером. А теперь, он не знал, как поступить. Портфель вскрыт, поэтому с ним, в таком виде, заходить в первый отдел нельзя. Пойдут вопросы: кто открыл портфель, когда, с какой целью? Имея вторую форму допуска к работе с секретными материалами, он из своей многолетней практики знал, что за подобные нарушения соответствующие органы наказывают очень строго.
Почему-то вспомнилось, как лет десять назад во время командировки в Ленинград, он был в одной судостроительной организации без названия, а только с номером почтового ящика. На проходной его встретил сотрудник режимного отдела и отвел в первый отдел. Там после проверки документов и формы допуска, его посадили в комнату без окон, из которой нельзя выйти незамеченным, и только тогда выдали затребованные информационные материалы. Когда он их вернул, тот же сотрудник вывел его на проходную. Он тогда подивился таким порядком и порадовался, что пробыл там недолго, и в туалет не приспичило, а то пришлось бы сопровождающего вызывать.
Вспомнив про этот случай, Родион Николаевич успокоился и нашел решение для своей нештатной ситуации. Уезжая в командировку, он всегда брал с собой маленькую круглую латунную печать, которую использовал при оформлении некоторых технических документов. «А, что если опечатать портфель своей печатью, - подумал Родион Николаевич. - В первом отделе конструкторского бюро меня хорошо знают, ведь я им не один раз привозил институтскую документацию, и, может быть, они не станут разводить формальности при получении технического задания». Он так и поступил.
Дальнейшие события развивались так, как и предполагал Родион Николаевич. Когда он зашел в первый отдел конструкторского бюро и передал инспектору портфель, тот, не глядя на печать, поинтересовался о характере документации и для кого она предназначается. Родион Николаевич уверенно объяснил, что в портфеле находится техническое задание на разработку автоматизированной системы, подготовленное их институтом, и с его содержанием директор конструкторского бюро уже ознакомился. Сейчас от него нужна только подпись.
Ответ главного конструктора удовлетворил инспектора, и он открыл портфель, не разглядывая печать.
К часу дня Родион Николаевич вернул в спецуправление Госплана портфель, с подписанным документом. На портфеле стояла печать первого отдела последней согласующей организации, как того требовала инструкция.
Основная часть командировочного задания была выполнена. Возможность получения премии приобретала реальные очертания. Чтобы деньги пришли к исполнителям, оставался сущий пустяк – нужно было сообщить об успешном завершении первого этапа работ в планово-экономический отдел управления автоматизации союзного министерства, к которому относился его институт. На этот случай главный конструктор имел с собой, загодя подготовленное и соответствующим образом оформленное письмо.
Перед тем, как покинуть здание Госплана, Родион Николаевич зашел перекусить в хорошую и недорогую госплановскую столовую. Взяв салат из отварной свеклы, гуляш с картофельным пюре и компот из сухофруктов, он с аппетитом поел и в хорошем расположении духа отправился в министерство.
После регистрации письма в канцелярии управления, главный конструктор проекта поднялся по лестнице на третий этаж в планово-экономический отдел. Куратор минского института, Елена Викторовна, высокая брюнетка лет тридцати пяти, встретила его приветливо. Встала из-за стола, поздоровалась и, показав рукой на стул, сказала:
- Присаживайтесь, я вас внимательно слушаю.
Такая обходительность, со стороны обычно суховатой в общении Елены Викторовна, объяснялось просто. Она была уверена, что после её прозрачных намеков на трудную жизнь в Москве, сделанных во время их последней встречи, месяц назад, Родион Николаевич приехал не с пустыми руками.
Но главный конструктор разговор начал не с гостинцев, а с содержания письма, оставленного им, пять минут назад, в канцелярии.
Елена Викторовна, не перебивая, выслушала его краткое сообщение о состоянии дел по проекту.
- Я думаю, у вас задержек с премией не будет, - обнадежила она и сменила тему разговора. - Что нового в Минске? Как погода? Дожди не замучили?
- Есть немного, - ответил Родион Николаевич.
Он понял намек и принялся открывать свой вместительный портфель. Достал завернутый в пергамент сверток и, положив его на край стола, сказал:
- Как обещал, привез вам килограмм превосходного белорусского сала.
Елена Викторовна притворно ахнула:
- Вот спасибо! Только зачем вы так много купили, небось, потратились. Сколько я вам должна?
Здесь Родион Николаевич, несмотря на свою опытность, допустил оплошность, повлиявшую в дальнейшем на процесс премирования разработчиков технического задания. Вместо того чтобы сказать что-то вроде: «Да какие там деньги, это вам подарок от чистого сердца», он произнес банальное:
- Сало покупал на центральном рынке, по пять рублей за килограмм.
Услышав это, Елена Викторовна изменилась в лице. Поджав губы в бордовой помаде, она, молча, достала из сумочки деньги и протянула Родиону Николаевичу. А тот не стал отказываться, хотя, знал, что упускает последний шанс заслужить чиновничью благосклонность. Взяв деньги, главный конструктор вежливо сказал:
И вам спасибо. Если нет вопросов, то я пойду. У меня сегодня поезд. Надеюсь, премия придет вовремя. Всего хорошего.
- Надейтесь. До свидания, - сухо ответила Елена Викторовна, не отрывая взгляда от какой-то деловой бумаги.
Родион Николаевич, обратил внимание на смену настроения у собеседницы, но никак на это не среагировал. Надоело пресмыкаться. Он покинул здание министерства в приподнятом настроении. Командировка, на удивление, прошла удачно. Все запланированное было выполнено.
Прохладный июньский день клонился к вечеру, а до отправления вечернего поезда на Минск оставалось еще уйма времени, и Родион Николаевич решил сходить в кинотеатр на Таганской площади, где шла французская кинокомедия «Укол зонтиком», с Пьером Ришаром в главной роли. Но сначала он зашел в чебуречную на Сретенке, где взял сто грамм водки с легкой закуской. После просмотра понравившегося ему фильма, Родион Николаевич поехал на Белорусский вокзал.
В вагоне кольцевой линии метро пассажиров было немного. Напротив, чуть наискосок от него, сидел в необычной позе молодой бледный мужчина в темном свободного кроя пиджаке, в мятых коричневых брюках и стоптанных неопределенного цвета туфлях. Зажав ладони между колен и чуть наклонившись, он отрешенно глядел в одну точку перед собой. Родион Николаевич не сразу заметил между ладонями мужчины пластмассовый стакан.
Пока он продолжал, исподтишка, рассматривать странного пассажира, тот выпрямился и достал из внутреннего кармана пиджака начатую бутылку портвейна. Наполнив стакан, запрятал бутылку в карман, торопливо, залпом выпил вино и принял прежнюю позу. Несколько минут спустя, у него стали заметно дрожать руки, начали подергиваться плечи, а лоб покрылся испариной. Было видно, что мужчина борется с каким-то искушением. Боролся он не долго. Снова достал бутылку, налил вина в стакан и выпил. Через несколько секунд пассажир престал дрожать и весь как-то размяк. Вздохнув с облегчением, он поставил на пол перед собой пустые бутылку и стакан, встал, поднял вверх руки и, запрокинув голову, во все горло трижды пропел: «Аллилуйя»! Потом сел на место и опять впал в оцепенение.
Действия подвыпившего пассажира, по-видимому, повлияли на Родиона Николаевича, так как он вдруг подумал: «Этот человек, - уже получил свою премию. Вот и воздает хвалу всевышнему. А мне пока праздновать рано. Елена Викторовна еще попортит мне кровь из-за этого сала».
Родион Николаевич, как в воду глядел. Инженеры - проектировщики системы, почти полгода ждали обещанной премии. Влиятельная Елена Викторовна, в институте поговаривали, что она состоит родстве с самим министром, приложила максимум усилий, чтобы задержать выплату вознаграждения.
Так чиновничья пакость и излишняя принципиальность главного конструктора, свела на нет результаты его рискованных решений.

Киев

“Наша улица” №182 (1) январь 2015