Сергей Таратута “Моей поэзии предмет” стихотворения
"наша улица" ежемесячный литературный журнал
основатель и главный редактор юрий кувалдин москва

Таратута Сергей Львович - поэт, прозаик. Родился в Москве в 1957 году. Автор многочисленных поэтических сборников. Член Союза писателей России, Союза журналистов, Союза театральных деятелей, также действительный член Академии Российской словесности. Публиковался в «Литературной газете», журналах «Юность», «Новый мир», «Москва» и др. Лауреат премии «Лучшие перья России» (2002). Награжден Золотым Орденским крестом «За самоотверженный труд на благо Отечества» (2003), Почетной серебряной медалью И.А.Бунина «За вклад в российскую поэзию» (2005), орденом Петра Великого (2005) и орденом М.В.Ломоносова (2007) «За заслуги и большой личный вклад в развитие отечественной культуры и искусства». В "Нашей улице" публикуется с №192 (11) ноябрь 2015 года.

вернуться
на главную страницу

Сергей Таратута

МОЕЙ ПОЭЗИИ ПРЕДМЕТ

стихотворения

Фонарь

Забыли выключить фонарь.
И отдохнуть ему не светит,
Хотя бы дождь, хотя бы хмарь,
Горит, в дневном теряясь свете.
Он ни при ком, он ни при чем,
Как, скажем, яблоко на ветке.
Того гляди, что кирпичом
Его погасит кто-то меткий.
А в мире столько темных мест,
Где был бы свет его нужнее.
Горит фонарь, несет свой крест
С часами круглыми на шее.

Облака

Я понимаю облака,
Когда они летят куда-то.
Ни планки нет, ни потолка,
За небо - нулевая плата.
Сведен до минимума риск,
А в тучу превратятся, если
Густым дождем прольются вниз.
Глядишь, они опять воскресли,
Восстав из пузырей и брызг!
Вода исчезнуть им не даст.
Как птицы, облака живые,
Вы, перистые, кучевые,
Небес белеющий балласт…

(январь 2006 г.)

Орел и соловей

Навряд ли знает соловей
О первом месте в певчем мире.
Весной бряцает он на лире,
Укрывшись скромно средь ветвей.
Навряд ли ведает орел,
Всю жизнь паря над миром этим,
Какой он рейтинг приобрел.
В царе, в бродяге иль в поэте
Неразделимы птицы эти!
Непревзойденны та и та:
Певец любви и высота!

Ирбис

Январь. Безлюдный зоопарк.
И в клетках оживленья нету боле.
Спят зубры. Как медузы, пар
Плывет над ними из вольер
На волю.
И здесь сменяются года…
Таблички только вечны
На решетках.
Бывает, часто шел сюда
Украдкой гладить ланей кротких.
И лани те же. Лось другой.
Но что это? В тиши -
Какой-то скрежет…
То барс, согнувшийся дугой,
Грызет железо.
Синеглазый, снежный,
Он был рожден среди орлов!
А пред глазами
Черные вороны.
Во сне
Охота на козлов,
В мечтах
Высокогорные законы!
Январь. Безлюдный зоопарк.
Не стоит обижаться на природу…
Спит лось.
И одинокий барс
Неугомонно рвется
На свободу.

Январь 1979 г.

Жизнь

Жизнь хорошая штука?
Да, наверное, да.
Но со скоростью звука
Пролетают года.
А со скоростью света
Дни уносятся вдаль…
И грядущее лето
Не убавит печаль,
Превращается семя
На глазах в урожай…
А как выглядит время,
И не воображай.
Жизнь хорошая штука?
Да, наверное, да.
Но сердечного стука
Не слыхать иногда…

Дождь

Клочья черных туч касались леса,
Сильный дождь, казалось, тек по ним.
Каждая струя прочна, как леска,
Не сорвутся окунь и налим.
Вспышки молний, гром. В таком салюте
Ощущаешь жизнь еще полней…
Есть дожди, которые, как люди,
Остаются в памяти твоей.
Вспоминайте тех, кого здесь нет,
Для кого ни центра нет, ни края,
Кто средь звезд плутает и планет,
Как моря, галактики меняя!

Пингвины

Стоят, не двигаясь, пингвины.
И стая птиц, как местный люд.
В чем, перед кем они повинны,
Что в диком холоде живут?
Кто их сослал на этот полюс
От нас подальше и тепла?
Но я напрасно беспокоюсь:
Метель какая б не мела,
Они свои подставят спины,
Детей подмяв под животы…
Переминаются пингвины,
Как часовые пустоты.

Солнце

Все на земле зависит от него:
И настроение, и урожаи.
И если тучи вдруг его зажали,
«Один за всех и все за одного!» -
Кричат лучи, и, бросившись в атаку,
На тучи нападают с высоты.
И солнце в виде сбывшейся мечты
Победно появляется из мрака!

Лошадь

Мне поведал наездник, что лошадь -
Это заяц, но очень большой.
С благодарно-пугливой душой,
И всегда с неподъемною ношей…
Лошадь мы приучили когда-то
От уздечек зависеть и шпор.
И приходится ей до сих пор
От рассвета пахать до заката.
И не сбросить ей эти оковы,
Без нее мощь теряет мотор…
И о счастье ведут разговор
На копытах четыре подковы!

Ветер

Был этот ветер так непрост:
Он дул то резко, то устало.
Пшеница к полю припадала,
И вдруг вставала в полный рост.
А он, все запахи вобрав,
Спешил налево и направо.
Ему кричать хотелось «браво!»
Он - царь деревьев, туч и трав.
Он был далек от ветерка.
И так далек он был от бури,
Он - ураган в миниатюре
И чья-то добрая рука.

Трава

Не теряет времени трава,
Каждый теплый миг не упуская.
И она, наверное, права:
Надо стать густой к началу мая.
Жизнь, она дается только раз
Человеку, зверю и травинке.
Потому ей дорог каждый час,
Потому не может быть запинки.
А весна - сверхважная глава.
И бывает, что тепла с наперсток,
И расти торопится трава -
Всеземной спасительный подшерсток!
Но в апрельской он уже пыли,
Пыль еще дождями не прижата,
Пыль сдувают крыльями шмели
Крепко сбитые, как медвежата.

Дудук

Есть инструмент такой - дудук.*
Дудук - название смешное.
Но почему так грустен звук,
В нем столько времени и мук,
И ветра лютого, и зноя…
Себя ты различаешь в нем,-
И ты порой бываешь весел…
Но ощущаешь день за днем.
Живя с Поэзией вдвоем,
Что смех печаль не перевесил!

*Дудук - древний
армянский
духовой
инструмент

Поэт

По трупам и по головам
Иной идет в любимом деле.
А ты, по собственным словам,
Идешь к едва заметной цели.
И не понять, наверно, вам,
Как в наши дни на самом деле
Идти по собственным словам
К не приближающейся цели…
И оптимизм трещит по швам,
Надежда тлеет еле-еле…
А ты, шагая по словам,
Уже давно дошел до цели!

Марш

Мне марш «Прощание славянки»
Дороже опер и сонат.
Он провожал на фронт солдат,
А вместе с ними пушки, танки…
Он провожал… И он встречал!
Летели вверх цветов охапки.
Дрожал перрон. Дрожал причал.
Спасибо, Вам за марш, Агапкин!
Давно закончилась война,
И марш военный служит миру,
И часто радиоволна
Приносит этот марш в квартиру.
А время будто тепловоз
Летит, мелькают полустанки.
И марш «Прощание славянки»
Доносится сквозь стук колес!

(1980 г.)

Секундная стрелка

Как тревожна секундная стрелка,
Как пуглив ее нервный забег.
Это с сердцем ее перестрелка
Намекает, что короток век.
Что бессмысленна с вечностью сделка,
Как бы не был велик человек.
Как тревожна секундная стрелка,
Как пуглив ее нервный забег!
А минутная и часовая
Словно вышли из этой борьбы…
И бежит эта стрелка живая
По спидометру нашей судьбы.

Тетя Тоня

Тетя Тоня живет без Шопена,
Ей совсем незнаком Мопассан.
Накосить бы хорошего сена,
Благо, в сенцах мерцает коса,
Приготовлены вилы и грабли,
Оцарапали стену зубцы.
И в мурашках, как будто озябли,
Молодые в саду огурцы.
Урожай соберет постепенно
И нанижет грибочки на нить…
Без Рахманинова и Шопена
Тоже можно неплохо прожить.
Только разве что с первого взгляда
Мир духовный ее небогат -
Как она одуванчикам рада,
Как подолгу глядит на закат!

Дерево

Живое дерево горело,
Скрывая белым дымом муки.
И ствол горел, горел, как тело,
А ветки с почками, как руки.
Весною жгли сухие травы…
Кто поджигателей осудит?!
А ведь оно имело право
На жизнь не меньшее, чем люди.

Штиль

На море штиль. Это море в тоске.
В небе медузою тучка…
Крабик рисует клешней на песке
Что-то свое, самоучка.

Рядом лежит опустевший рапан,
Окаменевшее ухо.
Слышит оно, как густеет туман,
Слышит движение пуха.

Слышит, как где-то в глубинах скользят
Рыбы со взглядами статуй,
Слышит все то, что услышать нельзя,
За тишину, как ни ратуй.

Слышит, наверно, как хищник морской
Рвет свою жертву на части…
Крабик. Рапан. И на море покой.
И ощущение счастья.

(1983 г.)

Моей поэзии предмет

Моей поэзии предмет:
Деревня, город, поле, море,
Бег облаков, коней и лет,
Сверчок, поющий в коридоре.
Моей поэзии предмет:
Собака, кошка, мышь и ежик,
Свет от ночной Москвы и свет
От лунных на реке дорожек.
Моей поэзии предмет:
Листва и снег, песок и глина,
И самолета белый след,
Сарай и горная долина.
Моей поэзии предмет:
Рассвет, когда вокруг ни звука…
И над природой ряд «побед»,
И нашей жизни боль и скука.
И не предмета просто нет
На тропах и дорогах века.
Моей поэзии предмет:
Все от росы до человека.

"Наша улица” №204 (11) ноябрь 2016