Инна Иохвидович "Герман
и его певчие птички" рассказ
"наша улица" ежемесячный литературный журнал
основатель и главный редактор юрий кувалдин москва

Инна Григорьевна Иохвидович родилась в Харькове. Окончила Литературный институт им. Горького. Прозаик, также пишет эссе и критические статьи. Публикуется в русскоязычной журнальной периодике России, Украины, Австрии, Великобритании, Германии, Дании, Израиля, Италии, Финляндии, Чехии, США . Публикации в литературных сборниках , альманахах и в интернете. Отдельные рассказы опубликованы в переводе на украинский и немецкий языки. Автор пятнадцати книг прозы и одной аудиокниги. Лауреат международной литературной премии «Серебряная пуля» издательства «Franc-TireurUSA», лауреат газеты «Литературные известия» 2010 года, лауреат журнала «Дети Ра» за 2010. В "Нашей улице" публикуется с №162 (5) май 2013.
Живёт в Штутгарте (Германия).

вернуться
на главную страницу

Инна Иохвидович

ГЕРМАН
И ЕГО ПЕВЧИЕ ПТИЧКИ

рассказ

Соседи, коренные немцы привыкли и как бы негласно приняли в своё сообщество этого, ни на кого не похожего человека.
Мужчина этот жил в их доме больше двадцати лет, и был не просто соседом, которого никогда и слышно не было, но оказался он мастером на все руки?! Дом-то принадлежал владельцу, проживавшему в другом городе, а тот в целях экономии не держал хаузмастера, в одном лице соединявшего электрика, слесаря, наблюдавшего за тем, чтоб не протекали трубы, чтобы в квартирах не заводилась плесень и прочего в этом же роде.
Мужчина этот говорил на каком-то «старинном» диалекте немецкого языка?! Те слова, что произносил он, встречались только в старинных книгах. Даже женщину он называл не иначе как «вайб - weib»?! И, как не пытались соседи ему внушить, что неправильно он говорит, неуважительно, по отношению к женщине. Пока ему молодой его соотечественник, тоже «русский немец» не объяснил, что в современном языке это слово как бы эквивалент слову «баба»!
Домовладелец был доволен своим «русским немцем», для него он был прямо-таки находкой. Он, даже немного, за выполняемые Германом работы, снизил ему квартирную плату!
Соседи никогда не бывали в квартире Германа, но всегда весной, летом, ранней осенью слыхали, как из распахнутых окон его, доносится чудесное пение птиц! Иногда пение птиц было особенно красивым и стройным, казалось, что поёт целый канареечный хор!
Только мальчик, внук супружеской пары, со второго этажа, приходивший к ним, подружился с Германом. Он-то и рассказал о соседе то, что узнал сам. Что тот вдовец, что у него есть взрослые дети, жившие в этом же городе и окрестностях. Что он пенсионер, но живёт очень бедно оттого, что экономит. Зимой не включает батареи, зато отключает небольшой холодильник, и хранит продукты на крохотном балкончике, выходящем во двор. Что питается однообразно и невкусно, хлопьями, что позволяет не варить их, а просто заливать кипятком. И ест их, не заправляя маслом, без соли или сахара. Чтоб сэкономленные таким образом деньги отдать сыну или дочери на строительство собственного дома! Или на оснащение этого же, уже построенного, дома. Единственное на что он тратит деньги, так это на то, чтобы покупать хороший, качественный корм своим певчим птицам! Да ещё на масляные краски и кисти, чтобы писать свои картины! Пауль, так звали мальчика, рассказывал, что картины Германа необычные, словно из другой жизни. На картинах часто был снег. И по нему, этому глубокому снегу за санями гнались волки, или дети играли в снежки, или лошади бежали по снежному насту. А ещё мальчик видел у него страшную картину, но Герман сказал, что это не его картина, он срисовал с репродукции. На розвальнях лежала скованная цепями женщина, что сверкая огромными очами, поднимала вверх два перста… «Боярыня Морозова»- еле произносил название картины мальчик.
Его дед с бабушкой только ахали его рассказам, про необычные пристрастия, необыкновенного соседа! Но были тому, хоть и не признавались себе в этом, признательны этому Герману! Их единственный внук стал чаще приходить к ним, а не только на Рождество, Пасху, Троицу и по другим праздникам. Да и пение соседских птиц было им по нраву, к тому же, и бесплатно!
Бесхитростный Герман поведал своему юному другу, что родился он за несколько лет до Войны на Кавказе, в Кабардино-Балкарии, среди горцев, в большом немецком селе.
Во время войны переселили их за Урал, позже в Алтайский край. Там Герман и вырос, особенно полюбив снег, да саму снежную русскую зиму. В своих картинах он изливал свою тоску по искрящемуся под зимним солнцем снегу. А птички напоминали Герману кавказские леса, где ещё на рассвете, ребёнком он слушал птичьи трели. Паулю он говорил: «Слушай их пение! Это же птицы небесные! Они поют, воспевая красоту мира, неба, Солнца, своего Создателя! Славу Отцу своему небесному поют они!»
Мальчик понял, что птицы скрашивают одиночество Германа. Что с ними ему не одиноко, не страшно, ещё и потому, что они не твари бессловесные, а славящие Мир Божий! Тогда он думал, что его немолодой друг большой мудрец!
Мальчик взрослел, Герман старел.
Однажды им пришлось расстаться, как оказалось навсегда. Родители мальчика переехали на север, в Гамбург, по работе. Юноша уехал вместе с ними, он ещё учился в тринадцатом классе гимназии. Почти еженедельно Пауль писал своему другу открытки. Герман время от времени ему отвечал. Был рад тому, что парень поступил и учился в университете. Ждал приезда своего друга.
Соседи забеспокоились. Исчез куда-то их, добровольно взваливший на свои плечи обязанности электрика, слесаря, сантехника, Герман?! Да и птиц его не стало слышно?!
Приехавший на каникулы студент Пауль вызвал полицию.
Когда взломали двери квартиры, то увидали лежавшего на полу Германа, вокруг него лежали открытки, что слал ему из Гамбурга его единственный друг. Видно было, что он перед смертью их пересматривал. А в клетках лежали лапками вверх подохшие от голода и жажды кенари и канарейки. У покойного Германа птицы никогда не страдали от одиночества. У всех были пары.
Тут Пауль заметил пустующую, новую клетку, клетку для двоих, для самца с самкой, наверное, Герман хотел ещё прикупить птиц для своего хора.
Через день после похорон, собираясь уезжать, молодой парень позвонил сыну Германа и предложил купить, оставшиеся после покойного картины. Предлагая ему хорошую цену. Но тот в ответ мямлил что-то невразумительное, пока не признался, что выбросил отцовский хлам в мусорный контейнер.
Молодой человек возвращался домой налегке, за спиной был рюкзак, а в руке только большая новая клетка для птиц…

Штутгарт

“Наша улица” №223 (6) июнь 2018