Инна Иохвидович "На еврейском кладбище" рассказ
"наша улица" ежемесячный литературный журнал
основатель и главный редактор юрий кувалдин москва

Инна Григорьевна Иохвидович родилась в Харькове. Окончила Литературный институт им. Горького. Прозаик, также пишет эссе и критические статьи. Публикуется в русскоязычной журнальной периодике России, Украины, Австрии, Великобритании, Германии, Дании, Израиля, Италии, Финляндии, Чехии, США . Публикации в литературных сборниках , альманахах и в интернете. Отдельные рассказы опубликованы в переводе на украинский и немецкий языки. Автор пятнадцати книг прозы и одной аудиокниги. Лауреат международной литературной премии «Серебряная пуля» издательства «Franc-TireurUSA», лауреат газеты «Литературные известия» 2010 года, лауреат журнала «Дети Ра» за 2010. В "Нашей улице" публикуется с №162 (5) май 2013.
Живёт в Штутгарте (Германия).

вернуться
на главную страницу

Инна Иохвидович

НА ЕВРЕЙСКОМ КЛАДБИЩЕ

рассказ

Почти во все те дни, когда это кладбище было открыто, Лиля любила бродить по нему. Поблизости от него она нынче проживала, да и трамвай довозил почти до входа. Часто появлялась она здесь, потому что люди, покоившиеся тут, по большей части были ей знакомы! Некоторые из них, приехали сюда, в Германию, за несколько лет до неё. Другие вместе с нею, некоторые после, но почти всех их она знала при их жизни! Одних знала по проживанию в общежитии, с некоторыми общалась, иных по фамилии, все они теперь представлялись не только родными, но и близкими?! На кладбище стояло много памятников именно им - русским евреям! Это было поистине еврейско-русское кладбище. О том что оно находилось на территории Германии свидетельствовали только надписи на немецком, да ещё и на иврите. Лиля для себя только отметила, что захороненные плохо знали оба эти языка.
Вспоминая их, она каждый раз отчего-то отмечала и классифицировала по библиографической привычке, фамилии покойных: производные от животных, что обитали в черте еврейской оседлости в царской России - Зайцевы, Волковы, Медведевы, Белкины...
Фамилии, происходившие от мест проживания их носителей, увековеченные названия городов и местечек Бессарабии, Белой Руси и Малороссии - Черкасские, Таращанские, Киевские, Уманские, Дубровские, Полтавские, ... Фамилии от профессий предков - Кузнецовы, Сапожниковы, Портновы... Были, конечно, и немецкозвучащие фамилии, как Берг и Вайс, Розенберг и Розенблюм, но и они были из тех, что приехали в Германию из России или бывших республик СССР. За все те недолгие пятнадцать лет, что длилась эмиграция бывших советских евреев.
Ритуал посещения этого тихого места был всегда одинаков. Придя, она мысленно «здоровалась со всеми!» Ведь и называла она кладбище про себя: «моё семейное». На родине, на кладбищах, почти все, за исключением тех, на чьи могилы она приходила, были ей незнакомы, там она часто впервые увидела и их имена, и их фото. Здесь фотографий не было ни на одном из памятников, (такова была традиция), но все они или почти все, были, если и незнакомы лично, то представляемы по фамилиям! Да и ей, в неведомый час предстояло лечь рядом с ними. Как-то ей пришла в голову мысль, что она будто бы присматривается к своему будущему «месту упокоения»!
В религиозной общине пожилая уже Лиля только узнала, что похороны, участие в них являются заповедью! «Истинным благом», что оказывают мёртвым! Это доброе дело было абсолютно бескорыстным, совершаемым из самых чистых побуждений! Ведь сама Лиля только тогда поняла, что погребение человека служат искуплению его грехов! Она прочла в Торе: «И искупит земля грехи человека.» Потому все похороны, что проходили на этом кладбище, те двадцать лет, что она здесь жила, если ей не мешали важные обстоятельства либо лежала она в больнице, проходили с её участием. Иногда в последний путь ушедшего провожало много людей, особенно, если у него/неё было несколько поколений родных и множество поэтому знакомых. Подчас случалось наоборот, кроме десяти верующих мужчин (миньяна) да её самой, Лили, больше покойного не провожал никто. Именно за этими захоронениями она наблюдала особенно, и сама часто после похорон прибиралась там.
Именно тут в большом «сообществе» покойных, лежавших в своих могилах, дожидаясь часа «воскресения из мёртвых», она чувствовала себя хорошо! Это состояние, наверное было вызвано каким-то абсолютным, ранее не ведомым ей, покоем, царившим в душе. Смерти она не боялась. Лиля сама раковая больная, знала, что сердечные больные обуяны страхом смерти, а онкологические наоборот.
Она со своими хворями лежала здесь во многих клиниках, и когда-то, давным-давно узнала от одной болевшей женщины, что не раз бывала «там» совсем неожиданное: «Она», так называла больная Смерть, нежная! «Её» не надо бояться!» И Лиля поверила этой женщине безоговорочно! Как маленький ребёнок, что верит на слово своим родителям!
Когда-то, во времена жизни на родине, она хотела, чтобы её кремировали, а пепел развеяли. Чтоб никто и никогда не нашёл следов её присутствия на земле.
Теперь она прочла у пророка Исайи «Оживут твои мертвецы», теперь она узнала о воскресении из мёртвых и только дивилась своим когдатошним намерениям, глупым, почти подростковым...
Сейчас даже то, вскорости по приезде сюда попала она в онкологическую клинику воспринималось ею иначе. Видимо это было ей послано свыше, чтобы после тяжёлых испытаний, после операций и облучения, вернуться в общежитие и почувствовать сильнейшую потребность в поддержке Всевышнего. Тогда же, впервые в жизни переступила она и порог синагоги, и впервые же участвовала в похоронах по обряду.
А любимым чтением, помимо Екклезиаста, стали «Поучения отцов».
Вот и сегодня, придя на кладбище, к счастью, день не был похоронным, она пошла первым делом к могилам тех, с кем жила в общежитии. Они все были ей вроде близких родственников! Да ведь и само еврейское кладбище было ей более знакомым, чем многие районы города! Здесь, в тишине, прерываемой лишь птичьим пением, ничто не отвлекало ни от молитвы, ни от мыслей о бренности всего сущего...
Пройдя через входные ворота, она обычным своим маршрутом прошла по всему кладбищу, и вышла через другие ворота, предварительно, у колонки с водой, омыв руки.
Умиротворённая шагала она к трамвайной остановке, а внутри неё повторялись и повторялись строки из Екклезиаста: «Лучше идти в дом скорбящих, чем идти в дом пирующих, ибо смерть - конец всех людей, и живой должен принять это к сердцу».

Штутгарт

“Наша улица” №225 (8) август 2018