Ирина Оснач “Балясники” рассказ
"наша улица" ежемесячный литературный журнал
основатель и главный редактор юрий кувалдин москва

Ирина Оснач родом с севера Камчатки, где долгая зима, короткое лето, сопки и тундра. Родители Ирины - из поколения советских романтиков, приехавших осваивать Дальний Восток. Ирина Оснач училась на семинаре прозы А. Е. Рекемчука в Литинституте. Потом на перекрестке (остаться в Москве или вернуться на Камчатку) выбрала «вернуться на Камчатку». Работала в областной газете, много писала и была одним из известных журналистов Камчатки. Теперь живет в Подмосковном Красногорске. Автор повестей и рассказов, которые публиковались в альманахе «Камчатка», журналах  «Юность» и «Дальний Восток», антологии камчатской современной литературы «Земля над океаном», альманахе «Пятью пять», журнале «Наша молодёжь», международном литературном альманахе «Особняк», «Независимой газете». Рассказы Ирины переводились на болгарский язык, вошли в лонг-листы международного Волошинского конкурса и литературной премии им. О. Генри «Дары волхвов». В сентябре 2018 года стала дипломантом XVI Международного литературного Волошинского Конкурса.

вернуться
на главную
страницу

Ирина Оснач

БАЛЯСНИКИ

рассказ

Объездная дорога. Строительный рынок «Все для вас»: доски, брус, гвозди, сайдинг.
Зонты и качели, на которых написано «образец», «не трогать», скрипят под ленивым ветром, никому не нужные, - дачный сезон закончился.
Сетка-рабица, комбикорм, садовые растения.
Жарко. Наверное, последний жаркий день. Завтра польет дождь, станет мокро и неуютно, зонты сложат, доски перенесут под навес, комбикорм накроют пленкой, чтобы не отсырел. Пожелтевшим садовым растениям (у красной смородины в небольшом горшке ягоды созрели, сверкают рубинами) не повезло - скорее всего, их выкинут.
Все для вас: возле рынка шашлычная, бильярд, две девицы-красавицы при полном параде скучают на лавочке возле бильярда.
- Жара какая! Дыхать нечем! - жалуется одна из девиц, щуплая и рыжая.
- А ты картонкой помаши, ветер нагони! - отвечает вторая красавица, разворачивая карамельку. Не в пример своей товарке, она рослая и силой не обижена. - Конфетку будешь? Ну, как хочешь.
У склада с комбикормом будка. У будки - щенок овчарки, месяца три-четыре. На нем ошейник взрослой собаки, застегнутый на последнюю дырку, и конец ошейника торчит возле щенячьего уха. И цепь такая же взрослая - длинная и тяжелая.
Щенку еще не обрыдла цепь и будка, он играет с цепью, хочет подпрыгнуть и забраться на будку, но цепь тяжелая, и он карабкается, карабкается, забирается наверх и… застревает на крыше, зацепившись за гвоздь.
Склад комбикорма украшен вывеской с задорными цыплятами и свинкой с закрученным хвостом.
Мешки комбикорма лежат штабелями и вздыхают от нечего делать, нынче на комбикорм плохой спрос: цыплята и хрюшки уже выросли, и скоро их пустят на убой.
Томится и продавец. Он сидит на ступеньках у входа, смотрит на дым из шашлычной, девчонок у бильярда и нехотя ест корейскую лапшу.
- Плохое место выбрали, - рассуждает рослая девица на лавочке. Поймав взгляд продавца комбикормом, посылает ему воздушный поцелуй. Мужик хмыкает.
- Неходовое место, - продолжает девица. - И товар неходовой. Шмотками надо торговать, шмотки хорошо идут. Или как мы в прошлый раз в Таганроге на батуте выступали…
- Не-е, в Таганроге хлопали много, а билеты плохо брали. И батут порвался…
- А как хлопали зато! - вздыхает рослая. - Ты еще вспомни, как мы на ярмонке в Нижнем представляли … А как в Кашине возле Твери на дудках играли и трещотках. Напраслину тогда на нас навели, царю жаловались* - в пост потешаем, игру бесовскую творим, балясниками** называли и скоморохами.
- А потом батогами били, бубны и сопели ломали… И-ии, не хочу вспоминать! Толку-то! Жжарища, еще и комары жрут, - жалуется ее напарница и машет картонкой у лица так, что еще немного, и рыжая взлетит.
- Лес рядом, вот и комары. На бойком месте и народу полно, только поспевай. А тут тоска… еще и дурачок приблудился, его только не хватало. Этот, балбес, и будку ему сколотил. А цепь, цепь какую ему раздобыл!
- Только зря харчи ест! - поддакивает рыжая.
Щенок, которого обсуждают на лавочке, тихо скулит, потом тявкает, того гляди, оступится и повесится на своей цепи. Мужик встает, снимает его с гвоздя.
Возвращается: на ступеньках его поджидают кружка и термос с чаем.
Но мужик заходит в склад и минут через пять вытаскивает, опрокидывая и кружку, и термос, чудную конструкцию - белые коробки из-под лапши связаны между собой в подобие крыльев. Посередине крыльев пластиковый стул и моторчик.
Мужик прилаживает на крыло коробку из-под съеденной недавно лапши, будто ее только и не хватало, долго возится с мотором: тот то заводится, то не заводится. Обходит раз пять вокруг конструкции, садится на стул возле мотора, дергает его за веревочку…
И тяжело взлетает. Белый пластиковый самолет подхватывает ветер, который девица у бильярда нагнала своей картонкой. Самолет поднимается над складом и медленно летит в сторону ближнего леса.
Щенок визжит вслед ему, лезет на крышу будки и цепляется за гвоздь.
- Улетел, - лениво говорит та девица, что жаловалась на жару.
- На юг… - вздыхает вторая.
- На юг, куда ж еще.
- И нам пора… Это вам не на лапше летать, нам ехать и ехать…
Она отходит на десяток шагов, снимает туфлю, каблуком поддевает угол асфальта и начинает сворачивать в рулон сначала дорожку из асфальта, потом зонты и качели, скамейки, свою товарку на скамейке, бильярдную… Отвязывает щенка, а потом сворачивает и собачью будку, и склад с комбикормом.
С рулоном под мышкой и щенком идет к дереву неподалеку, там стоит велосипед. Складывает пару раз рулон, засовывает его в рюкзак, опускает щенка в корзинку, садится на велосипед и едет на юг.

___________

* В конце 17-го века священник из Кашина послал челобитную царю, жалуясь на скоморохов: на городской ярмарке «Торговым людям торг, а бесчинникам и беззаконникам пьянство и бой и бесовская игра».

** Балясник - токарь, вытачивающий балясины для перил; строительный материал для балясин; забавник, шутник.

"Наша улица” №228 (11) ноябрь 2018