Олег Романов "Свидание" рассказ
"наша улица" ежемесячный литературный журнал
основатель и главный редактор юрий кувалдин москва

Романов Олег Владимирович – поэт, прозаик, публицист, краевед. Публицистика (отзывы на книги) переведена на японский язык. Член Российского союза профессиональных литераторов (с 2010 г.) Родился 23 июля 1963 г. в деревне Шемякино Касимовского района Рязанской области. Публикуется с 1989 г. Работал собкором в столичных еженедельниках «Книжное обозрение», «Трибуна по пятницам». Порядка 3000 публикаций (тексты, рисунки пером, коллажи, фото. В том числе в Сети интернет. Публиковался в десятках литературно-художественных изданий, коллективных сборниках, аналогиях палиндрома, в «толстяках» (даже за рубежом). Много положительной критики. Издал 7 поэтических книг, 5 прозаических. Автор и член редколлегии опыта морского энциклопедического словаря «Российский флот и Рязанский край». В 2011г вышли два издания! Затем 3-е. Награждён: общественным орденским знаком «Адмирала Ф.Ф. Ушакова». (2011 г.), памятным знаком губернатора Рязанской области «Благодарность от Земли Рязанской» (2013г.). Ведомственной медалью министерства Вооружённых сил России «За заслуги в увековечении памяти погибших защитников Отечества». (2014 г.), медалью «Генералиссимус А.В. Суворов» (2015г.)  военных писателей и памятным знаком губернатора Рязанской области «За усердие» (2015 г.) и т. д. – 10 различных знаков. 50 грамот, дипломов и благодарностей  и т.д., .К примеру в 2018 в С-Петербурге стал лауреатом «Российско-японского конкурса: танка», за литературное творчество.

вернуться
на главную
страницу

Олег Романов

СВИДАНИЕ

рассказ

Заикасто прокуковала кукушка и смолкла, гиря ходиков достигла пола. За посеребрённым в ледышках окном мерзкую темень вытесняла полоска зари. Валя соскочила чуть свет, сходила на ведро и шумом струи разбудила Виталька, дрыхнувшего на проваленном диване. «Кобыла и чёрная. Приснится же? И это улётное падение ссак» - зло подумав, вскочил по-солдатски, ещё б и спичка не догорела.
Комбинированная печь, сложенная с обманом, без оборотов, жадно пожиравшая даже метровки, успела остыть. Сладковато тянуло дохлой крысой. Из-под половых щелей - доски поленились отфуговать - струилось свечение. «Опять забыли выключить свет в подполе, и понадобится скручивать счётчик», - подумала бойкая бабёнка и нервно дёрнула спавший выключатель. Взрыв сказал, что девяностосвечёвая лампочка с браком, и придётся брать новую, а это деньги. Пришлось лезть в подполье со свечкой, ведь душа требовала опохмелки после вчерашнего кутежа. Чёрный паук спустился на грудь. Невольно вскрикнула.
Виталёк сполоснул недельную щетину ледяной водой, зачерпнутой в ковшик с ведра, прямо над смердящим помойным ведром и втиснулся в тёмно-синие треники с тремя полосками. Оливковая майка «дизель», рваная под мышками дрыхла вместе с ним.
- Рассольчику? - спросила Валюня сожителя, едва выпрастывая пышные бёдра в распахнутую двёрцу узкой дыры внизу голбца. Во сне видела себя в белом подвенечном платье и радовалась.
- Нахолодалый, с бочонка!
Жадно опорожнив ковш, Виталька разлил по металлическим кружкам оставшуюся в бутылке палёнку, и потянулся дрожащими пальцами к зелёной заткнутой скрученной газетой «чебурашке» с первачком из куриного помёта.
Самогон изготовляли сами.
Жить надо было. Примак собирал по помойкам, а где и приворовывал по брошенным домам металл и сдавал во «Вторчермет» на железнодорожном вокзале. Паспорт выправил. Там и сварганил газорезчик аппарат, который можно и в магазинах купить, по дешёвке.
Вспотевший «пузырёк» подала Валечка, красивая до ужаса, уже натянувшая дырявый халатик в горошек и прибравшая жёстко-сальную волосню в хвост.
Дёрнув горячительного, стали собирать сумки. Вчера в автолавке Валенька на предпоследнюю тыщёнку прикупила пакетик мандаринов, которые в возках с новогодних праздников с фальшивыми ромбиками «марос» на целлюлитных боках. Высохшие наполовину внутри, кислые вырви глаз, доставленные скорее из Сухуми, где растут и поддельные мимозы. Жёлтые цветочки ухажёр подарит к восьмому, но до него ещё б дожить. Достала из подпола пару «Скумбрий» с «крабиками», которую деревенские хвалят. Валентина не дурца, понимает, что это не из свежей, а мороженой рыбы готовят подобное едево для нищебродов. Сложила сюда же пару шоколадок местного завода «Верный качеству», которые вчера привёз прописанный в сельсовете пенсионер на серой «десятке» из города. В качестве бакшиша. Ведь Валюшка, почтальонка с зарплатой в 2000 рэ, получила и сохранила «евонную пензию». Моложавый старикан шепнул на ушко: «С пальмовым маслом» и добавил окатыш горького шоколада, сворованного на предприятии. 
«Ничего, чужим дам - сожрут и с дерьмом...». Достала из холодильного шкафа зажаренные с вечера окорочка, не раз вымоченные в марганцовке и накаченные через медицинский шприц антибиотиками. И прибавила 200 грамм колбасы без мяса - смесь крахмала, красителей и сои. Сок «юпи» сочинила из пакетиков, оставшихся в подполе с 90-х. Профильтровала оранжевую болтушку от стёкла, попадающиеся там, слив жидкость, цвета детской неожиданности, в капроновую канистру через вату. Пользовалась ваткой по старинке и в гигиенических целях, экономя на дорогих импортных прокладках, чего на дух не переносил гражданский мужинёк из-за ночной вони. И орал недурниной, словно мартовский кот в ночи.
…Детей у Валюни Наливайко забрали представительницы опеки, из-за пустого холодильника и отсутствия полноценных спальных мест, нагрянув внезапно с проверкой.
Прижила ребяток и девок ещё по молодости. Вернулась на Вшивую Горку по нужде. Работы в колхозе давно не было. Земли скупила миллиардерша Елена Батурина и сбежала за рубеж. Берёзки да сосёнки посеяли в пашни птицы. В деревне доживали ворчливые старухи. Хилая бабулька недавно устала носить почту и пенсии по сугробам. Освободила место. Коптил небо и старый бобыль. Ходил по бабкам, чинил заборы, да копал огороды, зарабатывая на то, чтобы «уколоться» и забыться. Сивуху брал у Вальки и приносил доход весёлой семейке. Деревня, спиваясь потихоньку, доживает свои деньки.
Виталю, бомжевавшего в земляночке, Валюшка пожалела и пустила в примаки из-за женской потребности. Родилась слабой на передок, унаследовав прелюбодеяние гулящей родительницы. И вот, наполнив «Полюс», завтра едут в семейный детдом, проведать и с дальним прицелом вернуть Валиных деток…
Виталий Пятижопник лет пятидесяти, средней упитанности увалень с продавленными глазами и морщинистой кожей, крутил баранку, пока не стало мучить давление с продуктов не натуральных, может, на нервной почве. Сначала на «бочке» катал по стране (это прицеп с цистерной), солярку возил. Потом пристроился у местного предпринимателя, бывшего вора, который лес поджигал, потом пилил, да загонял в Шатуру на ДСП. Рулил на «короеде» - лесовозе.
В славное времечко 90-х даже личное авто имел.
«Выкидыш КамАЗа» - «Оку». По пьяной лавочке сбил пешехода насмерть. Отсидел «мужиком». Вернулся по амнистии к сгоревшей избе. Приезжие москвичи-дачники бессмертной весной грабили сад и вынесли палую листву на заброшенную усадьбу, да подпалили пионерский костёр. Трескучий огонь пошёл по прошлогодней траве гулять. Сгорели в доме и старенькие батюшка с матушкой, не вставали с постелей. Соцработники за ними ухаживали, а проржавелая «пожарка» прилетела без воды. «Маменькин сынок» сильно любил мамульку и жалел родичей…
…Маршрутки не было.
Тоскующий глаз луны.
Ветер быстролётный, свежевыпавшие мотыльки снега. Знойко. Чёрная кошка внезапно перебежала дорогу слева направо. Невыносимо зябнут руки с сумками у Витали. Туполоб сучит ногами в штиблетах на рыбьем меху, будто до ветру хочет. Лисий малахай не спасает. Бойкий мороз так и лезет под подол старенького драпового пальто Валюньки, грузной 35-летней женщины с проседью в волосах, видных из козьего пуха полушалка. Холод приноровился и уже кусал ноги, сквозь рейтузы, которым в обед сто лет. Задрипанные штанишки годятся разве молоко цедить и не греют тела…
Ничего хорошего в жизни сиротка не видела. Пятикомнатной квартиры, дали от фабрики в райцентре, лишилась из-за козней «чёрных риэлторов». Перебралась в деревянную развалину матери, в деревеньку слившуюся с посёлком. Хоть автобусное сообщение.
Мысля мысле - бьёт по башке. «Эти твари опечные отдадут деток за рубеж на органы, хотя и запрещено», - только и зудело в мозговых оболочках ещё не пропивший ум бабы.
Дети не нормальные - аликов. У Алёшки раны ножом первого муженька и горб спереди. «Бил чем ни попадя Рюмкин», - оправдывается. Горбун спотыкался и падал. Танечка - псих-ляля, агрессивна, папины Гены-Васи передались. Принесла массу слезинок непутёвой матери. Газовые баллончики в плиту подкладывала, и посуду била. Следующие дети - брат с сестрой - погодки. Батяня повесился в туалете. Валя поздно обнаружила, не спасла. У девочки Насти эпилепсия (приступы возникли после того, как у неё на глазах машинист погрузчика закопал живьём братишку). Родимчик ломает. У Вальки не проходили синие отметины зубов на запястьях. Страдала девочка недержанием мочи, крутилась волчком на полатях. Испуг, не говорила. Первое произнесённое Валечка запомнила: «Поднесёте?». С ухарем супружником успели приучить девчонку к водке, чтоб не плакала. Хлеб в блюдечке мочили и давали. Так петухов стравливают, чтоб бойчее дрались и шпоры из консервной банки вставляют.
Двоих деток представители опеки выловили в посёлке под Климовым. Ушли, не выдержали погрязших в запоях «папаньки» и маманьки. Скитались в поисках еды. Кормили, как бездомных псов жалостливые люди. А «родичам» Валентине и второму мужу-алкоголику, пропойце со стажем Наливайко, неинтересны спиногрызы. Неделю в приёмной семье уничтожали запахи псины. Дети токсикоманили. 7-летний Витя нюхал, а 6-летняя Вита (слова девчушки) «поднюхивала»...
За мыслятами не заметили, как подошёл скрипучий «ПАЗик» с заиндевелыми боковыми стёклами. В салоне было прохладно. Уселись рядом на свободное сиденье. «Зипунок» хахаля разил псинкой и люди отворачиваясь, зажимали носы носовыми платочками и перешёптывались: «Опять тару везут сдавать». Валюша отслюнявила молоденькому водиле пару сотен за билет и дрёпнулась на занятое место…
Город встретил неприветливо. 
Улицы спали под снежной одёжкой, и окна, помеченные узорами, на зорьке, угрюмо сверкали.
На автостанции взяли билеты до Полупёхино, где жила беженка из Азербайджана, с армянской фамилией Гея Манучарян, набиравшая детей с района и ставшая матерью по велению сердца. Без мужчины поднимает 19 детей. Первые пара - родные. Остальные 17 - приёмные. Власти переоборудовали для них бывший колхозный детсад. Приёмыши 10 национальностей. У симпатичной малышки с косичкой папа, видать, индус, у тёмноглазенького огольца в кудряшках ясно, папаня - афганец. Гюльчатай, как сказали дети сладкой парочке, поёт на клиросе церковные песни на латыни. Афроамериканец славный губошлёп. Детки с крестиками по собственной воле. Сами проговорились.
В сенях переели все жданки. Перед бухариками вошла приодетая, в золоте, дамочка с мужланом в кожане и великовозрастным дитём за ручку. (Манучарян торговала щенками, которые появились у породистой суки). Бабища, увидев проходившего с «ватрушкой» мальчика, бросила мельком: «Это Суменков? Родной тётей довожусь» - «Здесь ещё и сестрёнка живёт!» - «Да ну шантрапа. Мы за цуциком».
- Приехали за Рюмкиными и Наливайкиными? - обратились любопытные, осопатившие детки теперь к Валюше и Виталику, присевшими на лавочку. Пришлых людей по виду и духану нельзя было не запомнить из-за прошлых визитов. - Гуляют.
- Нет, пока в гости, - ответили нехотя непрошенные визитёры, как от мух отмахнулись и уставились понуро в пол…
Детки не заставили себя ждать. Вернулись с воли раскрасневшиеся и развесёлые. Даже брат-горбат навеселе! Здоровые втащили лыжи за сто тысяч и прошли мимо Вали (она успела пол протереть лентяйкой, пока никого не было, и нашла оторванную пуговицу) и Виталика, не поздоровавшись. Раздевшись, достали из карманов дорогой одежды крутые, модные смартфоны и продефилировали в покои, набычившись, мимо немой сцены впавших в оцепенение «отца» с мамашей, чтоб утонуть в соц. сетях…
Автобус прибывал на автовокзал поздно.
Смеркалось.
Луна смеялась из-за снеговых туч.
Виталик сбегал за сугревом в гостиницу напротив. Раскупорили пузырь разбавленного спиртяги. Выдернули колечки, словно у гранаты, и открылись баночки золотистых рыбных консервов. С хлебцем дожевали липкие ножки, сморщенные от старости. Мандаринки и шоколадины уписали за обе щеки. И запили закусь настоявшимся соком…
Утром полицейские не добудились…

26.02.2019 г.

"Наша улица” №234 (5) май 2019