Алексей Некрасов-Вебер"Из жизни велосипедов" рассказ
"наша улица" ежемесячный литературный журнал
основатель и главный редактор юрий кувалдин

Алексей Геннадьевич Некрасов-Вебер родился 9 июля 1959 года в Москве. Окончил Московский горный институт. Инженер-физик. В "Нашей улице" публикуется с № 3-2004, (рассказ "Пощечина"), где опубликованы рассказы "Земное и небесное" (№ 9-2004), "Кипарис во дворе" и "Река детства" (№ 11-2004), "Танцующая девушка в красном платье" (№ 89 (4) апрель 2007) и другие. Автор эссе о художнике Александре Трифонове ""Царь я или не царь?", или размышления у картины" и о писателе Юрии Кувалдине "На изломе тысячелетий" (№ 9-2005).

вернуться
на главную страницу

Алексей Некрасов-Вебер

ИЗ ЖИЗНИ ВЕЛОСИПЕДОВ

рассказ

Как и положено велосипеду, жизнь нашего героя началась в сборочном цеху. Уже будучи единым целым, он чувствовал, как на него ставят последние детали и закручивают гайки. Наконец, сборка завершилась. Осмотрев изделие, приемщик напутствовал: «Служи долго!» - и хлопнул его по еще пахнувшему кожей седлу. Двери растворились, и свежий ветерок ворвался в пропитавшийся машинным маслом воздух цеха. Яркий солнечный свет заиграл на ободьях колес и новенькой полировке закрылок. В первый раз под шинами зашелестел асфальт, а вверху над заводскими крышами он впервые увидел узкую синюю полосу неба.
Это было самым первым радостным, но очень коротким ощущением начинающейся жизни. Вскоре он снова оказался в неподвижности и полумраке, теперь уже в складском помещении. Рядом стояли точно такие же, похожие на него, как две капли воды, изделия. Впрочем, сходство было по большей части внешним. С разным усилием были закручены, а кое-где и не докручены гайки, по-разному натянута цепь, отрегулированы приводные втулки. Но все это проявиться потом, за далекими горизонтами пройденных километров. У тех, кому посчастливится попасть в хорошие руки, недочеты создателей ликвидируют при первом профилактическом ремонте. И служить они будут долго, переходя от одного поколения хозяев к другому. У кого-то дефекты будут усугубляться с годами, пока не приведут к поломке. А кому-то судьба готовила быструю и трагическую кончину с неподлежащим ремонту исходом. Но пока ее воля еще никак не проявлялась. И будущее лежало перед новенькими велосипедами широким перекрестком, с которого веером разбегались в разные стороны бесчисленные тропинки и дороги.
У нашего героя и с затяжкой гаек, и с регулировкой все было нормально. Единственный доставшийся ему дефект прятался внутри левой педали. Затаившаяся внутри металла каверна уже предрекала через несколько лет возможную поломку. Но пока об этом можно было не думать.
Следующий коротенький и тоже предварительный этап, прошел в сельском магазине, куда его отвезли вместе с еще двумя собратьями. На складе места им не хватило и потому всех троих сразу выставили в торговом зале. Находиться здесь было уже намного веселее. По соседству с велосипедами лежали сложенные в стопки тазы и тазики разной расцветки. Стояли деревянные рукояти лопат и грабель. А их металлические окончания вперемешку с хищно загнутыми полотнами кос и широкими лезвиями топоров были развешаны рядом на стенах. Ранним утром в окна витрины заглядывало солнце. Лучи весело скользили по запылившимся за ночь прилавкам, играли на лезвиях топоров и кос, новенькой полировке велосипедов. Чуть позже приходили продавщицы. Обсуждая последние новости и соседей, они стирали с прилавков пыль. Потом, коротая время сплетнями и неторопливой беседой, поджидали покупателей. Те начинали появляться ближе к полудню. Оглядывая инструменты, они иногда выбирали и уносили с собой кого-нибудь из обитателей зала. А все оставшиеся завидовали счастливчику, у которого начиналась настоящая жизнь. Некоторые покупатели приезжали на велосипедах, оставляя их, прислонив к витрине снаружи магазина. И наш герой через стекло с уважением и завистью смотрел на покрытых дорожной пылью ветеранов.
Вечерами продавщицы уходили. Зал постепенно погружался во мрак, и сквозь стекла в него заглядывали звезды. А из-под прилавков раздавались шорохи и скрипы. Это вылезали из своих нор осмелевшие мыши и начинали резвиться домовые. В магазине их обосновалась целая компания. Здание выстроили совсем недавно, и существа эти были еще очень молоды. Всю ночь напролет они кувыркались и носились, иногда даже сбивая древки лопат и стопки тазов. Но стоило лишь раздаться первому петушиному крику, как все игрища прекращались, и зал затихал в ожидании нового утра.
К новеньким велосипедам подходили довольно часто. Но все заканчивалось поглаживаем руля и похлопыванием по седлу. Покрутившись вокруг, посетители отправлялись дальше, к тазам и инструментам. Наконец, в торговом зале появился человек, к которому наш герой сразу почувствовал симпатию. Одет он был так же, как и остальные покупатели сельского магазина. Однако, густая борода и какая-то веселая беспечность во взгляде выдавали нездешнего человека. Оглядев зал, он направился прямо к велосипедам.
«Вот оно! Наконец-то!» - с затаенной надеждой думал наш герой, пока мужчина осматривал, похожие, как яйца из инкубатора машины. Шансы были не велики, всего лишь один к трем. Но что-то подсказывало, что удача выпадет именно ему.
И вот свершилось! Расплатившись с продавщицей, новый хозяин повел своего избранника за стены магазина.
- Прощайте ребята! И вам быстрей устроиться! - успел крикнуть велосипед своим братьям.
- Доброй тебе дороги! - пожелали ему в ответ все обитатели зала. Но никто из людей этого не услышал. Не могли они в колебаниях тонкого эфира различать язык вещей, и даже животных хоть и слышали, но не понимали.
Свою первую поездку наш герой запомнил на всю жизнь. Сначала, человек достал из прилагаемого комплекта универсальный ключ и проверил затяжку гаек. Потом начал подкачивать камеры. Велосипед чувствовал, как с каждым движением наноса его шины наливаются упругой силой. И вот все приготовление закончены, седло чуть прогнулось под тяжестью ездока, набирая скорость, они пересекли поселковую площадь и понеслись по дороге. Впервые вокруг больше не было ни каких стен. Только на удалении мелькали бревенчатые домики и покосившиеся заборы. Под колесами шелестел асфальт, а вверху, теперь уже от горизонта до горизонта, раскинулось небо.
За поселком поехали еще быстрее. Правда, на подъемах скорость заметно уменьшалась, и велосипеду вместе с хозяином приходилось напрягать силы. Но когда дорога шла под гору, разгонялись так, что захватывало дух от восторга и страха. Но человек твердой рукой держал руль, и, успешно миновав спуск, они снова выкатывали на прямую или начинали подъем на очередной пригорок. С левой стороны в опасной близости иногда проносились рычащие металлические монстры. При каждом таком обгоне велосипед испытывал острый приступ страха. Да и хозяин, кажется, тоже побаивался чудовищ, и, заслышав их приближение, старался держаться как можно ближе к обочине.
Через несколько километров, слившихся в яркий калейдоскоп новых впечатлений и красок, они свернули с шоссе на грунтовку. Ехать здесь было гораздо тяжелее. То и дело на пути попадались еще не просохшие после ночного дождя лужи, и колеса вязли в грязи. Зато не было рычащих чудовищ, и вокруг в первозданной тишине и покое лежал мир, в красоту которого молодой велосипед погружался с каждым пройденным километром.
Петляя, дорога сбегала то с очередного пригорка в ложбину, то ныряла под прохладный навес веток. Но большей частью, вокруг разбегались во все стороны поля, где среди начинающих желтеть колосьев пестрели яркие вкрапления васильков. За полями чернили еловые перелески, кое-где на залитых солнцем холмах шелестели мелкими листочками березовые рощи. А на одном из таких возвышений над мелкой зеленой порослью показались черепичные крыши, и велосипед догадался, что поездка подходит к концу.
Миновав деревянный сруб колодца, они свернули к стоявшему на отшибе домику. У дверей этого неказистого бревенчатого строения их уже ждали. Молодая женщина и похожие друг на друга девчонка и мальчик вышли встречать вернувшегося с покупкой главу семейства. Детишки с радостными кирками бросились к велосипеду. Оба они были светловолосыми и розовощекими, ростом чуть ниже велосипедной рамы. Женщина, откинув назад густые каштановые волосы, тоже шагнула навстречу и с усмешкой произнесла:
- Совсем сдурел наш папа! Велосипед купил, деньги у него лишние появились!
Однако подойдя к нашему герою, потрогала сверкающий полировкой руль и ласково погладила его по седлу.
Поселили велосипед в сарае за домом. Оглядевшись и привыкнув к темноте, он обнаружил стоявшего у противоположной стены собрата. А когда поздоровался, услышал в ответ язвительное:
- И тебе без поломок!
Как вскоре выяснилось, старожил сразу же возревновал к новичку. И еще он боялся, что теперь его разберут на запчасти или вообще отправят на свалку. Что это за место, которого так страшился сосед, наш герой не знал. Однако генетическая память металла, из которого были отлиты некоторые гайки, рисовала жуткие картины:
- Грязно-рыжее поле, заваленное останками машин и механизмов. Всюду смерть, тлен и разрушение. Даже небо над этим адом какое-то полинявшее и выгоревшее. И оттуда хищно взирает на груды металла похожее на ржавое колесо солнце.
Та же генетическая память сообщала, что рано или поздно и ему, и всем его собратьям, придется отправиться в это ужасное место, но пока хотелось гнать подальше эти картины. Жизнь ведь еще только начиналась!
На следующее утро, отворив дверь, хозяин впустил в полумрак сарая широкий сноп солнечного света. Выведя новый велосипед, потрогал, не спустили ли за ночь шины, водрузился в седло и они снова понеслись по петляющей среди полей и перелесков дороге. В ложбинах еще лежал молочно белый туман. Из-под колес то и дело вспархивали куропатки. А из перелесков слышалось, как приветствуют наступающий день певчие птицы. Мир раскрывался перед нашим героем еще одной своей гранью, и он жадно впитывал разлитую вокруг красоту.
Целью поездки на этот раз стало небольшое лесное озерко в нескольких километрах от дома. Прислонив велосипед к молодой осине, человек достал из рюкзака этюдник и на несколько часов погрузился в работу. От своего соседа, который, не смотря на ревность, в итоге оказался общительным и разговорчивым парнем, велосипед уже знал, что его новый хозяин художник. Каждую весну он снимают деревенский дом в сельской глубинке, и они всей семьей живут здесь до наступления первых холодов, а потом на зиму уезжают к себе в город.
На следующий день поездка повторилась. А вечером нашлось занятие и старому велосипеду. Когда его выводили из сарая, новичок искренне порадовался за соседа. Но обратно тот вернулся со свернутым селом и поцарапанной краской. Оказалось, хозяин начал обучать ездить на велосипеде супругу. И как ни старался он удержать ее во время первых поездок, женщина все равно умудрялась то и дело свалиться в канаву. Вообще, отношение к хозяйке у всех обитателей сарая, включая садово-огородный инвентарь, было не однозначным. Она, хоть и проявляла доходящую до щепетильности аккуратность, была особой с капризным переменчивым характером. То протирала тряпкой, раскладывала и расставляла по местам каждую вещь. То начинала требовать, чтобы не полюбившийся ей вдруг инструмент выкинули и заменили на новый. Хорошо, что муж никогда не шел у нее на поводу. Он не был особо аккуратен, однако всех своих помощников искренне любил. Самозабвенно любил он и своих детей, обожал супругу. А вот про нее поговаривали разное. Навещавший иногда сарай домовой сплетничал, что за женщиной водятся грешки. Такой вывод он сделал, подслушивая ее телефонные разговоры. Хотя, что это за грешки, не уточнял. Может, потому что и сам толком ничего не понял.
Через пару недель обучение закончилось, и вся семья начала выезжать на велосипедные прогулки. Теплыми июльскими вечерами они, миновав заросшую травой деревенскую улицу, выкатывали на желтую грунтовку, протянувшуюся вдоль кромки живописного оврага. Хозяин и хозяйка ехали впереди, за ними на маленьких трехколесных уродцах старались поспевать дети. Когда возвращались обратно, солнце уже начинало опускаться за кромку дальнего леса, и по руслу реки на дне оврага рваными клочьями полз туман. Счастливое это было для всех время! Особенно для соседа нашего героя. Он снова оказался востребован, снова был в строю!
Выезжая на этюды, хозяин теперь чаще брал ветерана. А новичок постепенно перешел в ведение его жены. Освоившись, она стала совершать дальние поездки. Несколько раз в неделю отправлялась на велосипеде в соседнюю деревню за молоком. Ездить с ней было даже легче. Она не выжимала, что есть силы, педали на подъемах. Вернувшись, всегда протирала колеса и закрылки мокрой тряпкой. А, будучи в добром настроении, нежно поглаживала седло и раму, приговаривая:
- Хорошенький мой! Помощник!
Однако, когда на спуске с полным бидоном хозяйка не удержала руль и улетела в канаву, поднявшись и стряхнув с себя капли разбрызганного молока, она в гневе пнула колесо ногой. Будто велосипед был виноват в случившемся!
Но с тех пор она стала ездить аккуратней и больше такие случаи не повторялись. Жизнь нашего героя снова потекла ровно и счастливо. А в природе, тем временем, происходили изменения. На березе, что росла за домом, все больше появлялось желтых листьев. По небу, проливая моросящий дождь, ползли серые облака. Осенняя грусть разливалась над скошенными полями и чернеющим вдали лесом. Луг за околицей вместо цветов покрылся венчиками и волосяными коробочками, где прятались семена. И по утрам на них серебрились от росы кружевные разводы паутины. Рассвет стал приходить с опозданием, вечера наступали гораздо раньше. Ночью за стенами сарая больше не стрекотали цикады. И вот с неотвратимой неизбежностью наступил день, о котором нашему герою уже рассказывали его сосед и другие обитатели сарая. Произнеся на прощание: «Хорошо вам перезимовать, ребята!», - хозяин закрыл дверь на замок, и вскоре за стеной сарая послышался звук отъезжающей машины.
Наступили тоскливые времена. Сутками напролет велосипеды слушали, как по крыше стучит дождь, а за стенами бесчинствует ветер. Потом дожди прекратились, но натекшую под полом сараю лужу по утрам теперь схватывало ледяной коркой. А однажды пасмурным днем чуть потеплело, и за сенами послышалось мягкое шелестение. Это падал снег. Вскоре дверь и стены уже подпирали сугробы. Мир заснул под холодным белым покрывалом. Днем за стенами частенько завывала вьюга. А холодными звездными ночами из дома доносился богатырский храп домового.
Но и унылые времена когда-нибудь заканчиваются. Постепенно солнце снова начало пригревать стену сарая. Сугроб за дверью оплывал и сползал все ниже. Потом он совсем исчез, оставив вместо себя лужу. А еще через несколько недель, когда она почти подсохла, наступил счастливый день. Дверь сарая распахнулась, и на пороге возник улыбающийся хозяин:
- Привет, ребята! Вот и мы вернулись.
И снова жизнь закрутилась в стремительном вращении колес, мелькании полей и перелесков, в выездах на этюды, вечерних семейных прогулках по берегам засыпающего под покровом тумана оврага. Так прошел еще один сезон. А на третий год хозяева приехали без детей. От домового велосипеды узнали, что подросших отпрысков отправили на все лето в какой-то детский лагерь. Причем, хозяин был против и согласился только под давлением супруги, утверждавшей, что детям надо приучаться жить в коллективе. А родителям можно хотя бы одно лето отдохнуть от их общества.
Однако хорошего отдыха не получилось. Все чаше они теперь стали ссориться. В этом велосипеды убеждались во время вечерних прогулок. Кое-что рассказывал и домовой. По его словам, часто после очередной ссоры хозяйка, выйдя на улицу, кому-то звонила, укрывшись за бревенчатой стеной дома, и приглушенным голосом жаловалась на несносное поведение мужа. А уже где-то под конец сезона, почти один за другим случились два очень неприятные для нашего героя события. Однажды хозяин, тяжело вздохнув, вывел из сарая соседа. В тот вечер ветеран обратно так и не вернулся. А на следующий день ему привели замену.
Новенький и, судя по всему, дорогой велосипед с ручным тормозом и несколькими переключениями скоростей с самого начала повел себя очень заносчиво. Ростом он был ниже нашего героя, но смотрел на него свысока, и был уверен в своем превосходстве. Хозяйка сразу же заявила, что теперь будет ездить только на нем. Ни муж, ни, тем более, наш герой не возражали. Ему ездить с мужчиной все-таки было спокойнее. Но вскоре с велосипедом случилось несчастье.
Для конца лета тот роковой день был слишком жарким. В воздухе висело душное предгрозовое марево. Но хозяева, тем не менее, отправились за покупками в районный центр. Закупив на неделю продукты, они уже выехали из поселка, когда вдруг порывами задул сильный ветер. Небо на глазах стало затягиваться тучами и где-то совсем близко загрохотало. Женщина тут же начала ругать мужа, за то, что он, не учтя вероятность грозы, потащил ее с собой в поселок. Тот отмалчивался и только сосредоточенно крутил педали. Когда свернули на грунтовку он начал отставать. Рюкзак у него был намного тяжелее, а возможность переключение скоростей давали хозяйкиному велосипеду явное преимущество. На одном из подъемов, когда он пытался догнать супругу и что есть силы давил на педали, левая вдруг согнулась в дугу, а потом вообще оторвалась и полетала в траву. Это проявила, наконец, себя та злосчастная каверна в металле. Еще раз подтвердив истину, что от судьбы не уйдешь, и заложенное еще до рождения рано или поздно тебя настигнет.
Словно по заказу именно в этот момент хлынул проливной дождь, оглушительно грохнуло, и небо раскололось пополам от ослепительной вспышки. Взлетев на бугор, женщина остановилась, но после секундного колебания поехала дальше. В общем, это было сделано правильно. Помочь она все равно не могла. А к чему мокнуть вдвоем, да еще рисковать попасть под молнию? Вот только велосипед был уверен, что хозяин бы ее в такой ситуации на дороге не бросил. Он и нашего героя не оставил в канаве, а потащил за собой в гору. А в это время навстречу им желтой рекой стекала вниз размокшая под струями проливного дождя глина.
Оставшиеся до отъезда дни велосипед провел в сарае, слушая, как сосед вслух размышляет, какую его часть сможет использовать потом в качестве замены. Весну он на этот раз ждал со страхом. И вот опять, впустив в сарай теплый майский вечер, распахнулась дверь. На пороге появился хозяин. Но на этот раз он почему-то не улыбался. Выведя на свет оба велосипеда, накачал шины, проверил гайки, а пострадавшему ввернул новенькую педаль. Отправляясь на пробную поездку, наш герой снова почувствовал прилив радости. Но выехав за околицу, хозяин тут же вернулся обратно, поставил старый велосипед в сарай и куда-то уехал на новом. И так стало повторяться изо дня в день. Ни дети, ни его жена возле сарая почему-то вообще не появлялись. А, чуть позже, от домового велосипеды узнали, что супруги разошлись.
Так что, даже после починки, будущее уже не нового и побитого на дорожных ухабах велосипеда повисло в неопределенности. Вечерами он снова слушал рассуждения вслух соседа о том, какую запчасть от старика можно будет использовать в дальнейшем. По ночам его часто мучили кошмары: - палящее грязно-рыжее солнце, над покрытой ржавым металлом землей свалки. Но иногда в хороших сновидениях приходила петляющая среди пшеничного поля дорога. И просыпаясь, он пытался хоть ненадолго удержать частичку этого красочного сна. Снова увидеть все это наяву наш герой уже не и рассчитывал.
«Кто он такой, чтобы получать от судьбы подарки?»
Но однажды, уехав на этюды, художник неожиданно быстро вернулся. Прихрамывая, он втащил в сарай велосипед. Только теперь этот герой выглядел жалким и побитым. Руль свернут набок, цепь порвана, шестеренки на заднем колесе погнуты. Всю ночь, не давая спать другим обитателям сарая, он стонал, проклиная судьбу, колдобину на дороге, и своих создателей, отливших его детали из дешевого импортного металла. А утром, все еще прихрамывая, в сарай пришел хозяин. И сбылось вдруг то, о чем наш герой в последнее время даже боялся мечтать. Снова они вдвоем выехали за околицу деревни, а потом понеслись мимо березовых холмов и забрызганных васильковыми капельками полей. Как и в самое первое утро, солнце еще только выглядывало из-за дальнего леса. Вокруг в ложбинах лежал туман, а из-под колес, рассыпаясь пестрыми веерами крыльев, вспархивали куропатки.
Жалко было только, что его друг и владелец за прошедший год явно сдал и подъемы теперь брал с большой натугой. На самый высокий холм он даже предпочел закатить велосипед пешим ходом. Но оказавшись на вершине, огляделся на разбегающиеся вокруг поля, сделал глубокий вдох, улыбнулся, как это бывало раньше, и по-приятельски хлопнул своего товарища по потертому седлу:
- Ничего, старина! Мы с тобой еще не одну сотню километров откатаем!

"Наша улица” №239 (10) октябрь 2019