Константин Медведев “Начало” рассказ
"наша улица" ежемесячный литературный журнал
основатель и главный редактор юрий кувалдин москва

Медведев Константин Леонидович родился 28 октября 1950 года в городе Крымске Краснодарского края. Среднюю школу и параллельно музыкальную окончил в 1968 г. Автор и исполнитель своих песен. Окончил Кирсановское авиационное училище в 1971 году. Участник событий в ДРА (Афганистан). Нигде не публиковался. 

вернуться
на главную
страницу

Константин Медведев

НАЧАЛО

рассказ

В нашей повседневной жизни почему-то большинство людей считает, что профессия военного, а особенно лётная профессия, - это большой риск. И все забывают о такой гражданской профессии, как например, шахтёр. Мне даже страшно представить, что над тобою толща земли в полтора километра. Ну, а разве врач, приступая к операции, не рискует? А вдруг что-то пойдёт не так? А машинист поезда - не рискованная профессия? А водитель автомобиля? 
Да, нам, военнослужащим, первыми, в случае чего, предстоит встать на защиту рубежей нашей Родины. Но в этом же наш священный долг, и просто такая работа. И при всей трудности и сложности этой работы, при всех её бытовых неудобствах и, порой, неустроенности эти ребята - романтики. А ещё, все авиаторы - это лётчики, инженеры, техники, все любят и понимают юмор. А как же иначе? Наверное, потому что полк, в котором около трёхсот человек, молодых и энергичных людей, где средний возраст составляет тридцать лет, при всей серьёзности службы не может обойтись без юмора и шуток. Иначе это не жизнь, а трясина.
Если сказать, что я с детства мечтал быть лётчиком, так это неправда. Мечта появилась и окончательно укрепилась в сознании в выпускном классе. А пока с шестого класса я ходил во Дворец пионеров, обучаясь в кружке юных авиаторов. В советское время всё было доступно. Хочешь- занимайся спортом, хочешь - ходи в танцевальный кружок, хочешь - занимайся сборкой авиа и морских моделей. И при всём при этом, всё это было совершенно бесплатно. Сегодня, подрастающее поколение, наверно и не поверит в это. Мой дружок Юрка, в отличие от меня записался в кружок ракетостроителей. И вот, когда он понял, что достиг высот ну почти генерального конструктора ракетостроения, пригласил меня к себе, чтобы показать ракету, которую он собрал. Благо родителей его не было дома. А результат показа был плачевным. Прогоревший стол, сгоревшая занавеска и полная квартира дыма. Хорошо, что эксперимент не закончился масштабным пожаром. Я же постепенно постигал лётную профессию. На выпускном вечере в школе, нам, закончившим обучение в клубе юных авиаторов, вручили удостоверение механика третьего класса самолёта АН-2.
Наш классный руководитель, Евгения Александровна, произнесла тогда трогательную речь, где были слова и в мой адрес:      
- Мечтал мальчик раньше о ковре-самолёте, а вот теперь отправляется учиться лётному мастерству.            
Смысл слов о ковре-самолёте понял только я. Почему? Да потому, что ещё в пятом классе (этого мне никогда не забыть), нам предложили написать сочинение на тему: « Если бы я был…» Ну, я и спроси тогда:
- А можно мне написать тему: «Если бы я был волшебником».
- Пиши, пожалуйста, - тема ведь вольная, - последовал ответ учителя.
А дальше дословно моё сочинение: «Если бы я был волшебником, то я бы сделал ковёр-самолёт, слетал бы за границу, купил бы там двадцать блоков жевательной резинки (Почему именно двадцать, не знаю), потом полетел в Китай, и, сбросил бы на них атомную бомбу». Всё! Результат проверки сочинения - единица. Потом родительское собрание, разбор полётов. Не знаю почему, но фамилию мою учительница не назвала. А вот на выпускном вечере, намёк о ковре-самолёте всё-таки прозвучал. И мне это сочинение вовек не забыть. И потом, будучи советским офицером-лётчиком, когда я приходил навестить свою учительницу, мы всегда за чашечкой чая, вспоминали с улыбкой это моё сочинение.
Выпускной вечер остался позади. Приехал я в город Харьков, поступать в лётное училище имени дважды героя Советского союза Сергея Грицевца. Абитуриентов собралось со всего Советского союза. Разместили нас в летнем лагере по палаткам. И все сразу поняли, что школа осталась там, в детстве. А здесь начинается новая военная жизнь. И хотя мы еще даже медицинскую комиссию не прошли, но уже всё по распорядку. Подъём, отбой. Завтрак, ужин и всё такое. Прошёл первый день медкомиссии. Наступил вечер. От нечего делать стали мы в своей палатке анекдоты травить. Не помню, что и как, но вдруг кто-то сказал, что может без хлеба съесть три банки семисотграммовой кабачковой икры за тридцать минут. Все дружно стали ожидать аттракцион, делая ставки. И вот, после команды: «Давай!», пожиратель икры приступил к действию. Содержание первой банки ушло в желудок поглотителя примерно минут за семь. Небольшой перерыв, и пошла вторая банка. Но вот уже стало заметно, что идёт содержимое медленнее. А толпа подбадривает, подбадривает. Когда наступил черёд третьей банки, по глазам пожирателя стало видно, что укладывать икру некуда. Всё! Но время то идёт, и слово не воробей. Толпа смотрит этот концерт, улюлюкает, чувствуем, финал приближается. Вот уже ложки три осталось, а у пожирателя рот не открывается. Вернее, рот он открывает - икру видно. Вот, последняя ложка икры отправляется в рот. Время остановлено. Успел всё-таки до падения флажка за десять секунд.
- Ура! Кричат те, кто ставил на победу.
Но смотрим, глаза у победителя становятся всё шире и шире. Он руками машет. Мол, отойдите в сторону, дайте дорогу. И прикрыв рот ладонью бегом в туалет. А икра возьми, да наружу фонтаном во все стороны, тесновато ей стало. А нам, дуракам, смешно. Такое даже в цирке не увидишь. Хотя по большому счёту, история то грустная.
Ну, а медкомиссию я завалил. Для лётчика истребительной авиации моё здоровье оказалось слабеньким. Но мне тут же предложили с результатами комиссии поехать в другое училище, где готовят лётчиков для армейской авиации, словом, на вертолёты. Что я и сделал. Поехал и поступил. Ну, а курсантские годы - это почти что КВН. Молодость, что скажешь!
Первые недели в училище - это, прежде всего, привыкание к новой жизни. А самой первой сложностью оказалось - это выгладить и пришить к выданной форме погоны и подворотничок. Но если погладить форму - это ещё кое-как, то вот с пришиванием - полная катастрофа. Ещё вчера это легко бы сделала мама, или бабушка, а тут всё теперь самому. А иголка колет пальцы и не слушается. Ты нервничаешь, злишься. Первая попытка пришить погоны закончилась тем, что они оказались на спине. У кого-то на животе. Смех, да и только. Потом всё это действо проходило минут за десять, но эти первые трудности в роли швеи-белоснежки никогда не забыть. Надев новенькую форму, ты становишься теоретически курсантом. Почему теоретически, да потому, что впереди ещё курс молодого бойца и принятие присяги и только потом… Никогда не забыть, как нас, молодых, гоняли сержанты-старшекурсники. Они уже были без пяти минут офицеры. Каждый день у нас был расписан поминутно: утром - занятия в учебном классе, потом физическая подготовка, после обеда строевая и вновь физическая и т.д. Ни секунды покоя. И когда звучала долгожданная команда «отбой», ложась в постель, ты уже практически спал. И казалось, что только заснул и вот уже команда «рота, подъём!» Сержанту не нравится наш подъём. Начинается тренировка. Отбой - подъём, отбой - подъём. Проделав это упражнение с десяток раз, нам кажется, что это никогда не кончится. И вот звучит команда: «Хорошо. Строиться»! И мы, усталые и счастливые так и не поняли, то ли мы уложились в норматив сорока пяти секунд, то ли сержант устал от нас. Так что курс молодого бойца - это вам не поле перейти. И только после принятия присяги ты становишься настоящим курсантом военного училища. Начинается учёба. Нам предстоит познать много наук, без знания которых ты не сможешь стать настоящим лётчиком. « Лиха беда - начало», как говорит русская поговорка, а у курсанта весь учебный день - это борьба: до обеда с голодом, после обеда со сном. Подкрепившись в перерыв между парами в буфете пирожками со стаканом сока или кефира, на очередной лекции, под монотонный голос лектора, начинается ломка. Некоторые даже умудрялись ложиться между партами и стеной, положив под голову шапку, уходили в спячку до окончания лекции. Таких артистов было мало, но они были.
Одним из таких был в нашем классном отделении курсант Владимир Морев. Среднего роста, атлетически хорошо развит. Спокойно мог подтянуться на перекладине более двадцати раз. Но ещё он имел необыкновенную способность засыпать крепким сном через секунды после команды «отбой». Вот над этой его слабостью мы решили однажды пошутить. Было принято решение вынести Вовку вместе с кроватью в бытовую комнату. Мы знали, что командир роты в субботу не приходит на утренний подъём, потому что суббота - это банный день и утром вместо зарядки, мы выходили на плац и вытряхивали свои одеяла. Потому в предшествующую пятницу, дождавшись команды «отбой!», выждали контрольные десять минут, дабы жертва наша крепко заснула. Подошли по два человека на каждую ножку кровати (а надо сказать, что спал Владимир, на втором ярусе - это примерно высота один метр и шестьдесят сантиметров), и на счёт «три» договорились снять кровать вместе с Владимиром. И так, начали отсчёт: раз, два, три… Но тут кто-то не выдержав, стал давиться от смеха. Бросив эту затею, мы не сговариваясь, побежали в бытовку, где дали волю своим чувствам, пытаясь вычислить, кто же первый не сдержался. Насмеявшись вдоволь, пошли на вторую попытку. Результат тот же! В этот раз уже насмеялись до боли в животе. Пошли на третий заход, который так же не принёс нам успеха. И вот - четвёртая попытка. На счёт «три» плавно приподняли кровать, сместили её на проём прохода, у меня вновь подкатывает ком смеха к горлу (и видимо так у всех), потому что, не сговариваясь, как по команде, мы разжали кисти своих рук, и с уровня груди кровать вместе с Владимиром с грохотом приземлилась на пол. Мы бегом в бытовку. Вновь насмеявшись, решили всё-таки бросить эту затею с выносом кровати. Когда вернулись в спальное помещение, нашему удивлению не было предела - Вовка Морев даже не проснулся, мирно спал, уткнувшись носом в подушку.
Предмет «Тактика ВВС», вёл у нас Кобцев Константин Григорьевич. Полковник, участник Великой Отечественной войны, бывший лётчик. В войну летал на легендарном пикирующем бомбардировщике «Пе-2». У нас, у курсантов, была своя тактика для всех предметов. Она состояла в следующем. Когда тебя вызывали отвечать, ты должен выходить в любом случае, знаешь ответ или не знаешь. Таким своим действием (время на подготовку к ответу ведь ушло), ты спасаешь товарища, которого могли бы вызвать. И вот вызывает Кобцев курсанта Фёдорова. Выходит наш Сергей, качает головой, по всему видать, что к ответу не готов. «Плавал», «плавал» наш Сергей между оценками два и три. И вдруг Кобцев, не знаем почему, задаёт такой вроде как и не в тему вопрос (другими словами, «бросает» нашему Сергею спасательный круг):
- А скажи-ка нам, Серёга, какие самолёты у нас стояли на вооружении к началу войны и какие были к концу войны?
Вопрос, ну просто детский. Сергей не совсем уверенно перечислил названия самолётов, и, как назло, не упомянул любимый аппарат Кобцева - «Пе-2».
Следует наводящий вопрос от Кобцева.
- Ну-ка, Серёга, перечисли только бомбардировщики.
Сергей вновь забывает про «Пе-2». Кто-то попытался подсказать. И уже вылетело было тихонечко чьё-то « пе»! Как Кобцев, показав кулак аудитории, сказал:
- Ох, я сейчас кому-то «пару» влеплю!
Но острый слух Сергея (будущий лётчик ведь), уловил это «пе». И он пытается произнести название, но полностью растерявшись, не может справиться с собой и только произносит:
- «Пе», «Пе»…
Нам уже всем становится смешно. С нетерпением ждём конца этого КВНа. Что же скажет наш Сергей?
- Ну правильно, Серёга, «Пе» ! А какой «Пе»? - спрашивает Кобцев, - Был у нас такой хор-роший бомбардировщик «Пе»! А какой?
Сергей смотрит на преподавателя непонимающим взглядом. И тут Кобцев, едва сдерживая смех, задаёт провокационный вопрос,
- Правильно, Сергей, «Пе»! Но какой? «Пе-1», «Пе-2», «Пе-3», «Пе-4», «Пе-5»? Вот какой скажешь, такую оценку я тебе и поставлю - слово офицера.
Мы все замерли. В аудитории повисла на мгновение тишина. Неужели, у Сергея хватит наглости заполучить оценку «пять»? И вот в звенящей тишине Сергей произносит неуверенным тихим голосом, как сакральную фразу:
- «Пе-5», что ли?
Аудитория взорвалась от смеха. Кобцев упал на классный журнал. Подняв голову и вытирая глаза от слёз, сквозь смех произнёс:
- Садитесь, курсант Серёга! Два!
Ну, а потом была первая сессия, первый отпуск, первый прыжок с парашютом и первый самостоятельный вылет.
Незаметно пролетели четыре года обучения. И вот мы уже молодые лейтенанты. Торжественное построение, вынос знамени, прощай, училище! Вручение предписания о прибытии к первому месту службы. Для меня - это была войсковая часть 55745, Ленинградского Военного округа. Началась настоящая мужская работа, но это, как говорится, совсем другая история.

г.Крымск

"Наша улица” №248 (7) июль 2020