Вениамин Элькин “Я - часть пейзажа” стихотворения
"наша улица" ежемесячный литературный журнал
основатель и главный редактор юрий кувалдин москва

вернуться
на главную страницу

Вениамин Элькин

Я - ЧАСТЬ ПЕЙЗАЖА

стихотворения

Элькин Вениамин Абрамович родился 3 декабря 1931 года в Москве. Срочная служба в ВМС СССР, Балтфлот (1951-1954),  окончил Московский городской вечерний редакционно-издательский техникум и Московский полиграфический институт по специальности журналистика (редактирование массовой литературы) 1960-1966гг. Работа: рабочий на Полиграфической фабрике; внештатный корреспондент многотиражки ЗИЛа; внештатный корреспондент газеты Моск. комсомолец ( 1963); Государств. издательство художественной литературы: корректор (1964), редактор (1963), ст. редактор (1964 - 1991); журнал "Согласие"- внешт. ред., кор-ор ; одновременно внешт. корр-ор, редактор в разных моск. изд-вах. (1992-1994); с мая 1994 по июнь 2002 штатный корректор, автор ряда публикаций в "Общей газете". Общий трудовой стаж около 44 лет. Публиковался: поэтические переводы-в издательствах "Худож. литература", "Советский писатель"," Современник", журналах "Огонёк", "Неман", "Киргизия", еженедельнике "Литературная Россия". Переводы художественной прозы - издательства "Художественная литература", "Советский писатель", журнал "Урал". Рецензии: газета "Книжное обозрение", журналы: "Знамя", "Слово", "Север". Автор диафильмов "Карл Маркс", "Узники Петропавловской крепости" и ещё нескольких, по заказу Всесоюзной студии диафильмов. С 1972 г. по сию пору - член Союза журналистов Москвы.

.

ЮРИЙ АЛЕКСАНДРОВИЧ! Дифирамб: "Наша улица" - красивая, "Наша улица" - широкая, без пошлятины, без серости, без уклона однобокого. По-мужски бывает твёрдая, а по-женски многоликая, говорящая с Россией русским языком великим. Пожелания: Команде - быть  всегда вечнозелёной,  Капитану "Нашей улицы" - мудрым быть, неугомонным. Чтоб здоровье было крепким, чтобы мог всегда держаться, чтоб, выглядывая строгим, был способен улыбаться. С 2021-м, дорогие!   
Вениамин Элькин  

ВРЕМЕНА   ГОДА

Зима была ещё зимой лет шестьдесят назад.
    Декабрь.
    Всё уже в снегах - и дальний лес, и сад.
    Умолкли птицы, краток день, медведи сладко спят,
    И рыбаки уже на льду - кто чем его бурят.
    На горизонте Дед-мороз, румян и бородат,
    Готов обрушить на ребят конфетный водопад.
    "Добро пожаловать, - Январь Морозу говорит. -
    Устал небось твой организм, пусть выпьет и поспит.
    Прими же в честь себя чуток - взбодри уставший кровоток".
    Но отказался Дед-мороз, "спасибо" буркнул и понёс
    Свой градус, 30 - 35, российский гонор поддержать.
    И снег, лёд... И правят бал и лыжи, и коньки,
    Из труб избушек, что в горах, потянуться дымки.
    И люд гадает, что несёт ему в права вступивший год...
    И тут как тут Февраль -
    Мороз схватил прохожего за нос.
    А изо рта клубится пар, и рад Морозу млад и стар.
    И Март. 
    Однако же Мороз ещё ответит на запрос:
    Ведь слух прошёл, что семь порток заставит всех надеть "марток".
    И мечется по крышам кот и песню брачную поёт -
    Он, крышу дома теребя, мяучит кошкам: "Только я!",
    И помнят все коварство Ид, когда Гай Юлий был убит.
    Да, Древний Рим хоть и далёк, но жив и ныне тот урок:
    Кому же можно доверять, когда и Брут готов предать?
    Зато реванш берёт Апрель,
    Когда апрельская капель,
    Когда вокруг бегут ручьи, журча: "А мы ничьи, ничьи!",
    И отправляется в поход вчера ещё крепчайший лёд,
    И рыб ловивший рыбачок свой литр, налитый в бачок,
    Швыряет, раздражён весной, спровадившей его домой,
    И птиц оживших звучный хор садится на любой забор,
    И реки, что текут в моря, в них будут течь до Декабря.

   ВОПРЕКИ...

    Как-то не верится - мы ещё живы!!!
    Мы ещё всех поездов пассажиры,
    Авиарейсы "Аэрофлота"
    Так же близки нам, как в прошлом работа.

    Бережно пестуем искры азарта,
    Что предвещают дыхание старта.
    Мы на ходу, мы не старые клячи.
    Мы дискутируем. Как же иначе?

    В нас ещё некие силы клокочут,
    Солнце слепит нас, дожди ещё мочат,
    Книги читаем и музыку слышим,
    Даже бывает стихи ещё пишем.

   Мы ещё даже надежды питаем
   Завтра познать, что сегодня не знаем -
   Знаем, что завтра постигнет забвенье,
   Если наш мозг обольщается ленью.

   Мы ещё помним державную карту -
   Помним Одессу, Тбилиси и Тарту,
   Помним Эстонию лунною ночью,
   Рижские улицы, Киев... Воочью.
   
   Нам ещё Русь - поцелуй на морозе...
   Мы ещё скажем, как некогда:"Прозит!"

  Ноги наладив, годам вопреки,
  Твёрдо ступая, идут старики,
  И на пути их всё чаще и чаще
  Вновь зеленеют чахлые чащи! 

***
Что осень? - Осень нашей жизни.
 А лето? - Сполох, суета...
Весна? - Лишь отголоски Гризи*.
Зато зима - вот это да!
Когда неспешно, невесомо
В тишайше падающий снег
Ступая, ты осуществляешь
В себя самозабвенный бег...
Какая лёгкость в организме
И робость пожеланья быть...
И как тут обойтись без мысли,
Что хорошо бы жить и жить?..

______
*Фамилия итальянских певиц - сестёр
Джулитты и Джулии /XIX век/.

***
Первые песни, последние песни...
Ну не поётся мне - горло, хоть тресни!
Мне ещё в школе когда-то сказала
Елизавета, училка вокала:
"Горло сухое: не будете петь.
Да. И не надо так мрачно смотреть".
Да уж действительно, лучше молчать,
Чем по железу железом стучать.
Но запевалой попробовал раз:
"Сталин и Мао слушают нас!"
Сутки смеялся суровый Кронштадт,
Но повезло - не послали в наряд.
"Спятил! - орали мне в штабе подчас. -
Как это - Сталин слушает вас?!"
"Это же песня..."- я робко сказал.
"Больше не петь!" - комендант приказал.
"Слух музыкальный, а горло сухое", -
Так объяснил кавторанг перед строем.
Ну говорила же Елизавета:
"Больше не пой - пострадаешь за это".

***
Строк хаос соберу в одно,
Расставлю по местам, как надо.
Сквозь их прозрачность видно дно
И слышен шелест листопада.
И, может быть, когда-нибудь
Всё это чуткий глаз увидит,
Движеньем лёгким сдвинет муть
И невниманьем не обидит...

***
Вчера болело... Что? Не знаю...
Но то, что это было так,
Мне подтверждает след от боли,
Не понятого мною знак.
И что он - голос ли, движенье,
Или запомнившийся взгляд,
Или лицо вполоборота?
Заговори!
Не говорят...

***
Ещё нас не было в помине -
Отцы на Первой мировой.
Маковский рыскал в небе синем,
В окопах парился другой.
Один на "Фармане" разбился,
Вступив с врагом в смертельный бой,
В Брусиловском прорыве пулю,
Шальную, получил другой.

Поскольку я - "дитя войны", от военной темы отрешиться не могу.

***
                   Она такой вдавила след.
Взрывалось от салютов небо в честь многочисленных побед,
И пили, пили стаканами за тех, кто пал во цвете лет,
И за умерших в ту Блокаду, и за убитых просто так,
Не ощутивших страха смерти в пылу стремительных атак.
... А в доме на Большом Черкасском всю ночь плясали потолки,
Всю ночь рассказывали "сказки", с фронтов вернувшись, моряки,
Всю ночь лились у женщин слёзы и вспоминалась день за днём
Та ужасающая проза, что героизмом мы зовём...

***
Кто будет спорить - жизнь бесценна, альтернативы жизни нет,
Но, несомненно, не случайно предположенье: счастье - бред.
Оно так хрупко, так мгновенно - коснётся ласково щёки,
Оно лишь капля в бурных водах в горах несущейся реки...

***
Здоровей от того не становишься, что здоровья тебе пожелают,
Но тепло в двух словах этих кроется, и оно иногда согревает.
Ибо только с тобою знакомый и к тебе хорошо относящийся
Знает, что пожелать стоит, потому что ты к финишу мчащийся.
А народ, что стоит на обочине и приветливо машет бегущему,
Не вникает в пространство, посекундно всё менее сущее.

***
Я - часть пейзажа, часть природы,
Я - часть её плохой погоды
И часть хорошей, часть Планеты,
Я - часть зимы, весны и лета,
Часть ранней осени и поздней,
Я - часть сближения и розни, 
Я - мыслящий тростник, снежинка,
Лист, что трепещет на ветру, 
Я - к вечеру едва идущий,
Но жить встающий поутру.

Из цикла "Для детей и чуточку для взрослых"

***
Жираф спокоен и высок
И принимает ласково
Протянутый ему кусок
И горького, и сладкого.
Приняв, он снова смотрит вдаль.
В глазах его коричневых
Невозмутимость, и печаль,
И что-то очень личное.

***
Вот, скажем, мчится паровоз, а у меня мой длинный нос.
Что нужно, чтобы паровоз не поцарапал длинный нос?

***
Любил ребёнок Интернет...
Теперь здоровья нет как нет.

***
Если повезло родиться,
Не отлынивай учиться.

***
Не ленись учиться - может пригодится.

***
Если ты ласкаешь кошку, 
Помни: кошка - зверь немножко,
Оцарапать может больно,
Если чем-то недовольна.

***
От перемены мест слагаемых,
Когда меняется их суть,
И сумма тоже изменяется.
Слагая, это не забудь!

***
Прав Феликс Кривин*: спорить можно только
С тем, кто с тобой согласен, и во всём.
Иначе спор становится, как море,
А ты, как лошадь, тонущая в нём.
____
*Русский писатель-сатирик (р. 1928).

***
Уходит время, как песок
Из-под ступивших в море ног...

***
Прославить ли каплю, которая точит,
Которая падать на камень не хочет
И падает всё же, упорно и веско,
И искры из камня взлетают без треска,
Взлетают и гаснут, и снова и снова
Под тяжестью капель дробится основа.
Под тяжестью капель дробится гранит,
Который снарядом не мог быть пробит?

***
Вижу - бегу по Садовой,
Грудь нараспашку и ветер,
На параллели со мною
Резво бежит рыжий сеттер.

Кто-то меня обгоняет,
Бодро стуча каблучками,
Сеттер, не отставая,
Рядом бежит и не лает.

Сеттер, ушастый, милый,
Не поспешай за мною -
Я ведь тебе не попутчик,
Что же будет с тобою?

Остановись и вспомни,
Где я тебе повстречался
И почему безрассудно
Ты за мною помчался...

***
Эта скульптура в Карловых Варах,
Как бы безликая, сколько ни стой,
Напоминает сегодня живущему:
"Вспомни о жертвах Второй мировой!"
Вся она будто спелёнута в чёрное,
Без вести павшим посвящена,
Тем, унесённым не ураганами -
Ветром, которому имя - Война.
Мимо идущий, шаг свой застопори,
В эту скульптуру всмотрись -
Вдруг в ни о чём помышлявшей головушке
Вспыхнет о бренности мысль,
Очень целебная, очень гуманная.
Кто ты ни есть, но постой,
Вспомни о сожранных зверем чудовищным -
Страшной, Всемирной войной...

***
Я и четыре поэтессы
Стихи читали допоздна.
А в Коктебеле в это время
Свершалась ранняя весна -
Всё пахло, море голубело,
И на волошинском холме
Трава, колеблемая ветром,
Как бы подмигивала мне.

***
Узбекистан. Базар восточный,
Осёл и я. Обоим нужно
Решить какую-то задачу,
И мы её решаем дружно.
Он толерантен, но упрям,
Я молод, глуп, самонадеян,
А Сов.Союз ещё велик
И полон ложною идеей.
Ещё не пахнет Ферганой,
И человеком человеку
Конфликт, навязанный водой,
Ещё не стал событьем века.
Ещё узбек туркмену брат,
И мусульманин очень добрый -
При мне же испечённый, мне
Лаваш подносит пышный, сдобный.
И та земля, что мы с ослом
В минуты эти осязаем,
Не окровавлена ещё 
Враждой смертельной между нами.

Катаклизмы

Природа, возьми себя в руки -
Стихии сорвались с цепи!
Не это ли трубные звуки
Потопа - за наши грехи?..
Пожары, пожары, пожары...
Их отсвет на лицах у нас.
Плывёт Антарктида от жара,
Сгорает сетчатка у глаз...
Все ужасы древних трагедий
И ужас последней Войны
Померкнут в сравнении с крахом
Земли, населённой людьми.
Возьми Нострадамус обратно
Своё предсказанье о том,
Что будет разрушен коварно
Обжитый землянами дом.

***
Все те, кто дышит на Земле,
При всём их самомнении -
Лишь отражение в стекле,
Ни более, ни менее.
С.Я. Маршак

Читая Маршака предсмертный,
предельно беспощадный стих,
Услышал, как притихли двери
в руках, отшвыривавших их.
Как будто бы гипноз внезапный
людей, входивших в дом, сразил -
Собой придерживая двери,
народ, как памятник застыл.
Так смысл совокупно с мерно
звучащей музыкою строк
Бег лихорадочный, наверно,
по жизни тормознуть бы смог.
Стих дал почувствовать Поэта
и скорбь о бренности огня,
Что просиял над мирозданьем,
но смертен, как и вы, и я.

***
Памяти Януша Корчака

Вы не оставили детей наедине со смертью,
Вы вместе с ними подошли к финалу круговерти, 
И даже те, в заботу чью входило их убить,
Не исключаю, много лет вас не могли забыть.
Но почему, вместо того чтобы на смерть вести,
Ваш мозг не просверлила мысль от смерти их спасти?!

***
Наконец о самом главном -
В День рожденья, в главный день,
Зазвучала чтобы - тихо -
В сердце радостная трель.

"Наша улица” №254 (1) январь 2021