Вениамин Элькин “Интонация” стихотворения
"наша улица" ежемесячный литературный журнал
основатель и главный редактор юрий кувалдин москва

Элькин Вениамин Абрамович родился 3 декабря 1931 года в Москве. Срочная служба в ВМС СССР, Балтфлот (1951-1954),  окончил Московский городской вечерний редакционно-издательский техникум и Московский полиграфический институт по специальности журналистика (редактирование массовой литературы) 1960-1966гг. Работа: рабочий на Полиграфической фабрике; внештатный корреспондент многотиражки ЗИЛа; внештатный корреспондент газеты Моск. комсомолец ( 1963); Государств. издательство художественной литературы: корректор (1964), редактор (1963), ст. редактор (1964 - 1991); журнал "Согласие"- внешт. ред., кор-ор ; одновременно внешт. корр-ор, редактор в разных моск. изд-вах. (1992-1994); с мая 1994 по июнь 2002 штатный корректор, автор ряда публикаций в "Общей газете". Общий трудовой стаж около 44 лет. Публиковался: поэтические переводы-в издательствах "Худож. литература", "Советский писатель"," Современник", журналах "Огонёк", "Неман", "Киргизия", еженедельнике "Литературная Россия". Переводы художественной прозы - издательства "Художественная литература", "Советский писатель", журнал "Урал". Рецензии: газета "Книжное обозрение", журналы: "Знамя", "Слово", "Север". Автор диафильмов "Карл Маркс", "Узники Петропавловской крепости" и ещё нескольких, по заказу Всесоюзной студии диафильмов. С 1972 г. по сию пору - член Союза журналистов Москвы.
В "Нашей улице” публикуется с №253 (12) декабрь 2020.

вернуться
на главную страницу

Вениамин Элькин

ИНТОНАЦИЯ

стихотворения

.

Колыбельная

Одеялом в клеточку
укрываем «деточку».
Спи-усни... Увидишь
леса край, грибы,
среди трав растущие
белые, большущие,
терпеливо ждущие,
чтоб нашла их ты...

Не спеши проснуться -
сразу всё исчезнет:
лес и в нём большущие
белые грибы,
травы, там растущие
под роскошной кущею,
след твой, говорящий,
что была здесь ты...

Экскурсия,
в исполнении гида,
по музею народного творчества

«Перед вами чаша узорная.
Из сервиза она непридворного.
Расписал её не какой-то там,
а мужик простой, может быть, и хам -
одолевши пол-литра, только,
стал не хуже первопрестольного -
тот кичится наградами, кантами,
уважением, аксельбантами,
а мужик простой хлебнёт водочки,
скажет: «Мне бы ещё селёдочки...»

***
Всему причина - интонация:
за что и как не надо браться
и как сказать... Учите правила,
судьба чтоб шишек не наставила.

***
В пору новых «сюрпризов»
нужно помнить одно,
понимать - ты с Россией,
или нет, заодно?

Понимать, что желание нас «потеснить» -
это нашему горлу грозящая «нить»,
это к нашему воздуху новый иприт
подбирается исподволь, словно бандит.

Люди, я любил вас.
Будьте бдительны»!
          Юлиус Фучик

Чёрта поминать нельзя -
тут же выскочит, зараза, -
в Казахстане: «Вот он я! Звали?
Мы теперь друзья...»
Безо всяких интернетов -
чертыхнётесь: тут как тут,
без задержек: в кузне чёрту
все четыре подкуют.
Так же вот на Украине,
всюду ведь одно и то же:
чертыхнулись, - значит, нужен,
знают: чёрт всегда поможет.

***
С чем бы что сравнить сегодня?
Что нам предназначил Рок?
Для чего, к примеру, людям
нужен этот вот сапог?

Или этот вот ботинок?
По какому случаю
одеваешь ими ноги,
ноги свои мучая?

Если человек друг с другом
вновь войну затеять смог,
то тогда предназначенье
для ноги его - сапог.

В сапогах своих кирзовых
наступая на врага,
не валяет в бой идущий,
как в ботинках, дурака.

В бой ботинки не годятся,
лишь сапог кирзовый - в нём
ты бежишь, не замечая
смерть, под вражеским огнём.

Наступая, отступая,
ты всё в том же сапоге.
Ты - убит, но он с тобою
на мертвеющей ноге.

Мы забыли о ботинке,
воспевая сапоги.
Не сапог, а он комфортен
в мирной жизни для ноги.

Обагряя землю кровью
ненавистного врага,
знайте, что Земному шару
вред - два тяжких сапога.

***
Я что-то без подсказки знал,
но знал не то, что нужно было,
а знал я то, что не кормило
и что лишь отнимало силы.

***
Поэтически - окрашен,
философски - никакой.
босиком бреду по лужам,
но бреду к себе домой.

На мотив одной картины,
чем-то схожей с каватиной

Задумчив Крым,
задумчива она:
теперь её не пустят в Украину.
На море бриз -
лишь лёгкая волна
и паруса...

Всё в точности по Грину.

Всё, что когда-то описал Волошин
И кто-то на Волошина похожий.
Всё, что когда-то видел Микушевич
и чей-то - чей? забыл, признаться, сын,
и, как всегда, рассеянно взирающий
на всё вокруг, поэт Вениамин...

***
Не выучить то, что никак не идёт.
Не вспомнить того, чего не было.
Но можно ли то позабыть, что живёт,
усилий на это не требуя?

***
Мир полон звуков.
Звуки разные.
Одни - Бетховен, Бах, Вивальди,
Чайковский, Шостакович, Шнитке...
Другие - как идёшь по нитке,
натянутой меж двух гвоздей,
а ниже - множество людей...
Все замерли и, рот раскрыв,
ждут, не случится ли обрыв...

А он, идущий по-над ними,
что чувствует?
Не выразимо!

***
Продираясь сквозь лесоповал своих строк,
я заметил - вдали замерцал огонёк.
Я пошёл на него, но огонь отступал -
То он был небольшим, то он к небу взмывал...
Я его не достиг - он исчез, как возник.
Что хотел он сказать,
можно только гадать.

"Наша улица” №267 (2) феврфль 2022