Нина Краснова "Из рассказов моей матушки"
"наша улица" ежемесячный литературный журнал
основатель и главный редактор юрий кувалдин

Нина Петровна Краснова родилась 15 марта 1950 года в Рязани. Окончила Литературный институт им. М. Горького (семинар Евгения Долматовского). Автор многих поэтических сборников, выходивших в издательствах «Советский писатель», «Современник», «Молодая гвардия» и др. Печаталась в журналах «Время и мы», «Москва», «Юность», «Новый мир» и др. В «Нашей улице» публикуется с пилотного № 1-1999. Принцесса поэзии «МК-95». В 2003 году в издательстве «Книжный сад» вышла большая книга стихов и прозы «Цветы запоздалые» под редакцией и с предисловием Юрия Кувалдина. Член Союза писателей СССР с 1982 года. К 60-летию Нины Красновой в 2010 году Юрий Кувалдин издал еще две её книги: "В небесной сфере" и "Имя".

вернуться
на главную страницу

Нина Краснова

ИЗ РАССКАЗОВ МОЕЙ МАТУШКИ

«СКОРО, СКОРО ТРОИЦА…»

Моя матушка, Краснова Мария Петровна (в девичестве Аношкина), уроженка села Солотча, которое находится в рязанской Мещёре, в сосновых борах, и в котором когда-то жили и работали писатели Паустовский, Гайдар, Фрайерман, Солоухин, Симонов, художники Архипов и Малявин, гравёр Пожалостин и которое теперь входит в черту города Рязани и считается курортным посёлком, рассказывала мне, как жители Солотчи встречали праздник Троицу:
- Перед Троицей все наводили порядок в своих домах и на своих участках, выбрасывали хлам на помойку, мыли полы с «голяком» (с железной мочалкой) и украшали двери своих домов и ворота зелеными березовыми ветками. А на Троицу все наряжались, надевали свои самые лучшие наряды, шли в церковь, а потом устраивали в селе веселые гулянья и игрища. А девушки плели венки и пускали их по реке Оке (по старице, которая протекает в Солотче) и смотрели, куда, в какую сторону поплывут их венки… куда поплывёт венок каждой из них и к какому берегу, к какому месту он прибьётся, там, в той стороне и будет у девушки жених, суженый-ряженый, за которого она выйдет замуж. А если венок потонет, то она ни за кого не выйдет замуж, по крайней мере в этом году.
Матушка напевала мне песню своей юности «Ой, васильки, васильки» - про девушку Олю, или Лёлю, для которой её милый собирал васильки и говорил ей: «Лёля, смотри, василёк, он поплывёт, не потонет», а она срывала в траве у речки свои васильки и говорила ему: «Милый, смотри - василёк, твой поплывёт, мой потонет».
А ещё матушка пела мне свои лирические частушки, которые она сочиняла с 16-ти лет, и среди них про Троицу:

Скоро, скоро Троица,
Листвою лес покроется,
Скоро милый мой приедет, (Скоро миленький приедет)
Сердце успокоится.

А милым в этой частушке был её жених, мой будущий отец Пётр Яковлевич Краснов, потомок донских казаков, на 7 лет старше неё, который жил в соседнем селе Заборье и ходил к ней оттуда на свиданья, а потом женился на ней и увёз её в Рязань… где у них родилось семеро детей, и самой младшей из всех была я*. Правда, я росла без отца, потому что жизнь у моей матушки с ним не сложилась, хотя в браке они состояли – по паспорту - даже после смерти отца в 1985 году, до самой смерти моей матушки в 2003 году.
Теперь на Троицу я всегда вспоминаю эту частушку:

Скоро, скоро Троица,
Листвою лес покроется,
Скоро милый мой приедет, (Скоро миленький приедет)
Сердце успокоится.

Милым в этой частушке стал для меня мой милый, которого уже 8 лет нет на свете и который уже никогда не приедет ко мне, хотя приходит ко мне в моих снах.

12 мая 2022 г.,
Москва, Перово
____________
* Из семерых детей, которых родила моя матушка, трое умерло в младенчестве, а я росла с двумя братьями, Владимиром и Вячеславом и сестрой Татьяной, которых уже тоже нет на свете. – Н. К.

СОЛОТЧИНСКИЙ ПЕКАРЬ РИ-ТА-ТА
Служил Гаврила хлебопёком,
Гаврила булки испекал.
И. Ильф и Е. Петров. «Двенадцать стульев».
Моя матушка рассказывала мне про солотчинского пекаря, который во времена ее детства, в 30-е годы, жил в Солотче:
- Этого пекаря звали Ри-та-та… то есть звали-то его как-то ещё, но имя его я не помню и, наверное, мало кто в Солотче помнил, потому что никто не звал его по имени, а только по прозвищу – Ри-та-та и Ри-та-та.
У этого Ри-та-ты в Солотче была своя пекарня. Небольшая пекаренка. Где он работал вместе со своей семьёй, пёк хлеб и продавал жителям Солотчи. Была у Ри-та-ты и своя продовольственная лавочка, дощатая, «без окон, без дверей», уличная, открытая, в которой он продавал хлеб. Чёрный и белый. Больши-и-е караваи, с поджаристыми корочками. Белый был особенно вкусный. Вкуснее этого хлеба я потом нигде и никогда в жизни не едала. Он был из самой лучшей белой муки, мягкий, пышный, духовитый, ноздрястый, с дырочками, и назывался ситный. Таких ни в одном магазине не найдёшь и не увидишь.
Ри-та-та взвешивал хлеб на железных весах с чугунными гирьками разного размера. Отрезал длинным ножом кому из жителей сколько надо, половину каравая или четверть, а кому надо целый каравай, тому давал целый.
Я ходила в лавочку за хлебом со своей матерью или с бабкой Аксиньей… Белый хлеб мы ели чаще всего по праздникам, а черный - по будним дням.
Ри-та-та сам месил тесто для хлеба. Причем не руками, а… ногами. Наливал в дежу (в чан) три-четыре ведра воды или молока. Сыпал туда муку, целый мешок… Раздевался догола, залезал в дежу и месил тесто ногами, потому что механизмов никаких, как, например, на хлебзаводе, которые делали бы это, у него не было, а руками такую массу – десятки килограммов - не намесишь. Перед этим он мылся, парился в бане. Так что он был весь чистый, и вот месил тесто ногами, час или два, и при этом приплясывал и приговаривал и напевал: «Ри-та-та! Ри-та-та! Ри-татушки! Ри-та-та!» - почему его и прозвали Ри-та-та». Причем месить тесто даже и ногами было очень трудно, с пекаря тёк обильный солёный пот, прямо в тесто… А иногда, как говаривали люди (может быть шутили? да нет), он мог туда и поссать… Почему лучше было никому не видеть, как он работает. Но хлеб у него был очень вкусный, самый вкусный во всей округе! И к Ри-та-те шли за хлебом не только жители Солотчи, но и соседних сёл - Заборья, Спас-Клепиков, Давыдова, Полкова, Аграфениной пустыни… Хотя жители и сами умели печь свои хлеба, только не в таких количествах, как Ри-та-та, и только для своей семьи. И моя бабка пекла, и моя мать (у родителей которой, между прочим, была своя мельница).
Но ситный хлеб умел печь только наш Ри-та-та.
30 мая 2020 г.,
Москва, Перово

ДОМОВОЙ
1.
ДОМОВОЙ НА САЛАЗКАХ
Сейчас, наверное, мало кто верит в домовых, а во времена детства и молодости моей матушки, в 30-е годы, и раньше, «в старинные года», многие верили в него. По крайней мере – в Солотче, где она родилась и росла и жила до 16 лет, пока не вышла замуж и не уехала в Рязань.
В каждом доме, в каждой избе был свой домовой, виртуальный хозяин. Если он был добрый, то в этой избе, в этом доме, в семье, которая жила там, всё ладилось, всё было хорошо. А если он был не добрый, то, всё там шло наперекосяк, и всё там было плохо, не так, как надо. Поэтому домочадцы старались чем-то задобрить его… хвалили своего домового, разговаривали с ним, ставили ему в уголок чашку с угощениями…
Никто никогда не видел его в глаза, в лицо, но все знали, что он есть, чувствовали его. Иногда он переставлял на окне или на столе или еще где-то, в комнате или в сенцах, какие-то предметы с места на место. А иногда возьмет и спрячет, «забельшит» куда-нибудь какие-нибудь предметы, гребёнку, зеркальце, ножницы, катушку ниток... Хозяйка ищет, ищет их и найти не может. А потом он возьмет и подбросит их ей, положит на самое видное место. Считалось, что так он с тобой играет.
- Это Домовой играить, - говорила хозяйка, когда не могла найти что-то в доме, а потом и найдёт там, где не ожидала.
А когда семья переезжала в новый дом, то Домового полагалось забрать туда с собой, как всех членов семьи. И надо было три раза сказать ему:

Хозяйнушка мой,
Пойдем со мной -
На житьё, на бытьё,
На богачество!

…Моя матушка рассказала мне один случай, о котором вся Солотча знала.
В один прекрасный день, зимой, по Большой дороге, с одного конца в другой брела по снегу одна из жительниц Солотчи, тетка Лукерья, в стёганой фуфайке, в валенках, укутанная в шерстяной платок, и тащила за собой салазки на верёвке… Салазки эти были пустые, а она шла так тяжело, как если бы везла на них большой, неподъемный груз… И вся запыхивалась и вся обливалась потом.
Люди глядели на неё кто из окон, кто со скамеек около палисадников… кто откуда… и не могли понять, чегой-то она так тяжело пустые салазки везёт.
- Лукерья, ты чавой-то вся задыхаисси, как будто у тябе на салазках хто сидить? – говорили они ей.
- А у мяне на салазках Домовой сидить… Я яво из старой избы в другую вязу…
- Да ты пустые салазки вязёшь… нету у тябе тама никого…
- Не-е, тама у мяне мой Домовой сидить… Я яво в другую избу, в другую месту с собой вязу, не могу бросить его, оставить в старой избе… - отвечала Лукерья и тащила и тащила за собой свои салазки… и так и ушла с ними и со своим незримым Домовым туда, куда шла.  
Да, был такой реальный случай, о котором рассказывала мне моя матушка и о котором вся Солотча знала, а теперь знаю, наверное, только я...    
11 и 29 июня 2022 г.,
Москва, Перово

2.
ВСТРЕЧИ С ДОМОВЫМ
Считалось, что Домовой был мохнатым, волосатым человекоживотным… Кое-кто даже видел или ощущал его, например, ночью. Были такие реальные случаи. Был такой случай и с моей матушкой, и кое с кем ещё.

1. Первый случай с Домовым… «К худу или к добру?»

Моя матушка рассказывала мне, как один раз, когда она, в молодости, «в девках», легла спать и собиралась уснуть, Домовой навалился на неё ночью, впотьмах, всем телом, обхватил её своими «большищими», тяжелыми мохнатыми лапами и принялся обнимать, хватать ее везде и тереться об неё. А она знала, что в это время надо спросить Домового: «К худу или к добру (всё это)?» - И он должен был ответить, к худу или к добру, предсказать ей её будущее. А после этого ей надо было тут же перекреститься. И вот она спросила его: «К худу или к добру?» - И он хриплым, рычащим голосом ответил ей: «К хр… К хр… К храбрости…». Матушка тут же перекрестилась. И он исчез. А предсказание его оказалось пророческим. Судьба у моей матушки получилась очень тяжёлая, которая требовала от неё много моральных и физических сил, выносливости, много отваги, мужества и вот именно храбрости. И моей матушке хватило всего этого, и сил, и выносливости, и отваги, и мужества, и храбрости, чтобы выдержать все испытания, уготованные ей. И она, как говорится, с честью выдержала их и не сломилась. И никогда не жаловалась на свою судьбу и не падала духом и всегда верила в лучшее. И передала нам, своим детям, свою жизнестойкость и внутреннюю силу.  

1. Второй случай с Домовым… «К худу или к добру?»

Рассказывала мне моя матушка и ещё один реальный случай с Домовым, а ей рассказала этот случай одна из её знакомых, с которой она, инвалидка второй, а потом и первой группы по зрению, работала в 80-е годы в Рязани, в картонажном цехе от ВОСа (от всероссийского общества слепых). На эту знакомую, причем женщину в годах, ночью тоже навалился Домовой, тоже весь мохнатый, с мохнатыми лапами. И она тоже спросила его: «К худу (это) или к добру?» - И он, пыхтя над её ухом, ответил ей: «К ху…  К ху… К хую…» И это предсказание Домового тоже оказалось пророческим. Вскоре эта одинокая женщина в годах, да к тому же инвалидка, «слепушка», которая не собиралась устраивать свою личную жизнь и никого не искала себе для этого, встретила мужика, с которым обрела свое личное счастье.  

1. Третий случай с Домовым…

А один классический случай с Домовым запечатлён в народной частушке, которую я слышала от своей матушки и которую записала за ней:
Бабка – ой! Бабка – ой!
Навалился Домовой!
Никакой не Домовой –
Дед Никита ломовой.

11 июня 2022 г.,
Москва, Перово

"Наша улица” №272 (7) июль 2022