Вениамин Элькин “Поэзия Белоруссии” в переводах Вениамина Элькина. Избранное
"наша улица" ежемесячный литературный журнал
основатель и главный редактор юрий кувалдин москва

Элькин Вениамин Абрамович родился 3 декабря 1931 года в Москве. Срочная служба в ВМС СССР, Балтфлот (1951-1954),  окончил Московский городской вечерний редакционно-издательский техникум и Московский полиграфический институт по специальности журналистика (редактирование массовой литературы) 1960-1966гг. Работа: рабочий на Полиграфической фабрике; внештатный корреспондент многотиражки ЗИЛа; внештатный корреспондент газеты Моск. комсомолец ( 1963); Государств. издательство художественной литературы: корректор (1964), редактор (1963), ст. редактор (1964 - 1991); журнал "Согласие"- внешт. ред., кор-ор ; одновременно внешт. корр-ор, редактор в разных моск. изд-вах. (1992-1994); с мая 1994 по июнь 2002 штатный корректор, автор ряда публикаций в "Общей газете". Общий трудовой стаж около 44 лет. Публиковался: поэтические переводы-в издательствах "Худож. литература", "Советский писатель"," Современник", журналах "Огонёк", "Неман", "Киргизия", еженедельнике "Литературная Россия". Переводы художественной прозы - издательства "Художественная литература", "Советский писатель", журнал "Урал". Рецензии: газета "Книжное обозрение", журналы: "Знамя", "Слово", "Север". Автор диафильмов "Карл Маркс", "Узники Петропавловской крепости" и ещё нескольких, по заказу Всесоюзной студии диафильмов. С 1972 г. по сию пору - член Союза журналистов Москвы.
В "Нашей улице” публикуется с №253 (12) декабрь 2020.

вернуться
на главную страницу

Вениамин Элькин

ПОЭЗИЯ БЕЛОРУССИИ

в переводах Вениамина Элькина. Избранное

.

МАКСИМ БОГДАНОВИЧ          
(1891 - 1917)
         
ПОДРАЖАНИЯ

РУССКОЕ

Нынче день у нас светлый, радостный -
День, когда воскрес Иисус Христос.
Я, молоденька, в хоровод пошла,
Я со всеми там повидалася,
Я со всеми там повстречалася,
Да со всеми там целовалася,
Только с милым вдруг застыдилася.
А и сколько же было встреч у нас,
Сладких ночек-то с ним проведено,
Сладких слов-то с ним перемолвлено
И в уста горячо целовано...

УКРАИНСКОЕ

***
А в кого же ты, дивчина, лицом удалася -
То ли в батьку, то ли в матку, то ль в соседа Яся?

***
А чего ж на улице псы так брешут-лают?
То ж Микитины подковки искры высекают...

СКАНДИНАВСКОЕ

Кто Ингеборг был веселей и стройней? -
Так ветер полночный поёт. -
Но участь тяжёлая выпала ей,
Оплакивать впору её.

Ни мать, ни отец для неё не указ, -
Так ветер полночный поёт. -
Влюблялась она в моряка, и не раз,
Оплакивать впору её.

Морей альбатрос, он полюбит, а сам, -
Так ветер полночный поёт, -
Надолго уходит к чужим берегам.
Оплакивать впору её.

Дни кажутся неисчислимыми ей, -
Так ветер полночный поёт, -
Дождаться бы, плачет она, кораблей.
Оплакивать впору её.

И весть моряка достигает порой, -
Так ветер полночный поёт, -
«Лежит твоя дева в могиле сырой...»
Оплакивать впору её.

Ну как без надежды прожить моряку? -
Так ветер полночный поёт. -
В тавернах моряк избывает тоску.
Оплакивать впору её.

В сражениях лезет моряк на рожон, -
Так ветер полночный поёт. -
Она его ждёт, а он пулей сражён.
Оплакивать впору её.

И видели, как она плачет навзрыд, -
Так ветер полночный поёт, -
Но море таится, но море молчит.
Оплакивать впору её.

Любимого ждёт не дождётся она, -
Так ветер полночный поёт. -
На чёрной скале всё одна и одна
Оплакивать впору её.

Как вдруг она видит: в далёкой дали, -
Так ветер полночный поёт, -
Все в трауре, движутся к ней корабли.
Оплакивать впору её.

И бросилась Ингеборг в море, и дна,-
Так ветер полночный поёт, -
Поныне не может достигнуть она.
Оплакивать впору её.

  
ИСПАНСКОЕ

***
Быстроглазая Анита
Распахнула веер чёрный
И прикрыла свои губы
Кружевным его узором.

У отцов-базилианцев
Ночи я сидел бессонно -
Всё учился звездочётству.
Вот оно - затменье солнца!

***
Донна Клара заслонилась
Чёрным веером сурово,
И сказал один идальго:
«Тяжко в час затменья солнца».

***
«Нет сиятельней синьоры,
Чем прекраснейшая донна!
Донна Клара, донна Клара,
Погубили вы меня!
Ах, без вас и день, как полночь,
С вами полночь, словно день.
Донна, донна! Взяв земли
Из моих следов щепотку,
Наговор вы сотворили,
Что записан в чёрных книгах».

«О почтенный кабальеро,
Дон Фернандо, дон Фернандо
Сколько я живу, живу я
Только доброй христианкой,
Не умею ворожить.
Чары есть - они другие:
Косы - чуть не до колен,
И глаза - как будто звёзды,
И лицо - белей, чем снег».

ПЕРСИДСКОЕ

***
Забыл я всё на свете, твердя себе одно:
«Зулейка молодая как старое вино.
Упился я Зулейкой - теперь вином упьюсь.
Посмотрим, что хмельнее: Зулейка иль оно?»

  
***
Ты закутала лицо в шёлковое покрывало,
И лицо твоё луной, в облаках летящей, стало.
Как же мне твои глаза, луноликая, увидеть,
Чтоб сомненье на душе тяжким камнем не лежало?
   

ЯПОНСКОЕ

***
     Ах, как пичуга поёт,
Синеглазая птица,
    В муках любви.
Тише, пичужка, тише,
Чтобы не мучиться мне.

***
    Что это, отгадай:
Веяло тёплой весной,
    И вишни цвели.
Тронул я ветку -
Белым цветом осыпало нас.

***
    Как нежны неизбывно
Рдяные, жёлтые,
    Синие
Листья осени,
Мягко дорогу устлавшие.

***
    Всё исчезает,
Не оставляя следа,
    Как серый пепел,
Взвихрённый дыханием ветра
С чёрных костров.

P.S. Том произведений Максима Богдановича - поэта,
публициста, литературоведа, переводчика, -
одного из создателей современного белорусского
языка и белорусской литературы, включавший
 и «Подражания», планировался московским
издательством «Художественная литература»,
однако в связи с известными обстоятельствами
в стране в начале 90-гг. издание не состоялось.

ЯНКА КУПАЛА
(1882 - 1942)

КРУГОВОРОТ

Не в силах разобраться я,
Что вечного на этом свете:
В житейском гуле бытия
В забвенье канули столетья.

За поколеньем поколенья,
Им несть числа, спешат вослед,
И внук не чувствует творенья,
Перед которым плакал дед.

Хиреют сильные народы.
Верх, смотришь, слабые берут.
Так, сквозь туманы непогоды,
Народы к гибели бредут.

И, видно, людям крови мало,
Не ими пролитой, не жаль
Отдавших жизнь свою во славу
Тщеты, манящей лживо вдаль.

Кто перед идолом из злата
Поклоны истово творит,
А кто себя, невиноватый,
За что неведомо казнит.

Стон над планетою стоит...

1906 - 1910

(Янка Купала. «Молодая Беларусь».
«Советский писатель», М., 2008)
  

     
МАКСИМ ТАНК      
(1912 - 1995)

***
Сколько дальних и ближних дорог
В Беларуси, родной стороне,
Сколько радостей в них и тревог
Об ушедшем и радостном дне.

Если хочешь язык их понять -
Никому не доверившись, сам,
Исходи их опять и опять,
Доверяясь полям и лесам.

И почувствуешь тяжесть в ногах,
И приникнешь щекой к валуну,
И услышишь, как длится в веках
Путь, подобный волшебному сну.

Солнце, звёзды, озёра, луга,
Горизонт, отступающий вдаль...
Ощущаю, идя сквозь века,
Нашу гордость и нашу печаль.

***
Довелось побыть мне у шамана.
- Хочешь, - он сказал, - дыхну - и нет
Солнца. Заморожу. Без обмана.
Месяцев на шесть. Ну как, поэт?

Попросил его я сделать так,
Чтобы робкий меньше сомневался,
Чтобы поскромнее стал дурак,
Подлый чтоб над подлым издевался.

Я хотел за это подарить
Новое ружьё, упряжку лаек.
- Убери, - сказал шаман, - дары.
Ворожбы такой сам Бог не знает.

***
О, сколько же нянек у литературы:
Радетелей кислых, весёлых и хмурых,
Поборников разных сиропов и сосок,
Охочих до якобы умных вопросов...
О, как же не прочь я намять им бока
И встретить толкового еретика!

***
Он всегда отмывает свои потные руки -
От знакомства,
                        от дружбы,
                                           от малейшей докуки.
Чтоб не быть никогда, ни при чём виноватым,
В нас, бывает, живущий наследник Пилата.

ПОЛНОЛУНИЕ

Не знаю,
Имело ли смысл
Посылать на Луну людей,
Которые не увидели там ничего,
Кроме мёртвых скал.
А ведь Луна извечно была прибежищем
Для летучих мышей и снов.
На Луне всегда реют вздохи влюблённых,
Переливаются горы серебра,
Которым за ночлег и кусок хлеба
Расплачиваются неприкаянные души.
Там, укрывшись от сатаны,
Живёт и чернокнижник пан Твардовский*
И души умерших
Обретают здесь вечный приют.
Разглядев их там, на Луне,
На них, как на незнакомых,
Брешут все деревенские псы.
Пойду.
Может, уговорю, чтоб замолчали,
Да полюбуюсь на Луну.
___________________
*Пан Твардовский - герой баллады Адама Мицкевича.

***
Не то досадно,
Что в заботах рос,
Что мало было вёсен,
Больше - зим,
Что я в себе чужие судьбы нёс,
Что жил, случалось,
Разумом чужим.

Досадно,
Что запретное «нельзя»
Я слишком редко в жизни нарушал.
А то бы я побольше разгадал
Загадок неразгаданных.
  

***
Песня не песня, если однажды
Ни обжигающей душу любви,
Ни убивающей боли, ни жажды
Не успокоит хотя бы на миг.

Если не станет заздравным вином
И не закружит в безудержной пляске,
Не обернётся спасительным сном,
Сном о прекрасном - из маминой сказки.

П е с н е  под силу того, кто поник,
Вдруг окрылить неизбежностью мая,
П е с н я  поможет свершиться любви,
В  н е й  затеряется пуля шальная.

1964 - 1980-е гг.

(Максим Танк. Собрание сочинений в 3-х тт.
Изд. «Художественная литература». М., 1980-е гг.)

АЛЕКСЕЙ ПЫСИН           
(1920 - 1981)

***
На погосте солнечно и сухо,
И голубит мамин сон осока.
Подступила к ней трава-разруха,
В островок её вошла глубоко.

Ты ли это, мама, мне сказала
Или вдруг почудилось своё:
«Всё росла трава и ожидала,
Что ты скосишь осенью её»?

Поглядела б: так же, как и прежде,
Всё осталось - небо и земля,
И растёт, осенена надеждой,
Терпеливо травушка твоя.

Только реченька ушла в то лето
Во сырую землю за тобой.
Сколько песен было здесь пропето
Тихою прозрачною водой...
  
Всё зову, да ты не отзываешься.
Ласковой, родною добротой
К сердцу моему не прикасаешься -
Оплела осока голос твой.

Тяжелеют веки. Подо мною
Реченька, незримая, течет.
Посадить бы тут цвеы весною,
Да твоя осока здесь растёт.

***
Свет и сумерки увяли.
Тишина в поля пришла.
Никогда вы  не бывали
Возле этого села.

Кто проехал, кто промчался
К тем деревьям и домам,
Кто родился, кто скончался -
Не узнать ни мне, ни вам.

Не страшусь того, что будет, -
В твердь земную, в шум реки
Превращенья: светит людям
Тихий свет моей строки.

***
Плывут пушинки над лугами,
В траве - могильная плита.
Песок да камни под ногами.
В канаве - мак и лебеда.
Усталость... Дань отдав надежде,
Перед самим собою наг,
Ты делать не спешишь, как прежде,
И этот и грядущий шаг.
Пора бездумная свободы
От всех сомнений и утрат
Отсюда не видна сквозь годы.
В какой песок ушли те воды?..
Не различить ни лиц, ни дат.
Всё - заблужденья, неудачи,
Тоска с бессонницею злой -
За дальней пройденной чертой,
Где столб со стрелкой - «Семукачи»,
Крик ворона и лай собачий,
И крыши деревеньки той...
Ручей, берёзы, сосны... Мимо.
Всё больше за плечами лет,
И всё, что остаётся с ними,
Мне долго-долго смотрит вслед.

***
Лежат они во всём походном.
Замолкли пушки. Тишина...
Она объяла их сегодня,
Когда закончилась война.

Над ними жаворонок вьётся
И песнь весеннюю поёт,
Но мёртвым встать не удаётся,
Поднять их - сил недостаёт.

***
А в той воронке вереск, вереск,
Клубятся сны... Навечно знак
Во мне тех дней - святая верность
Сержантам - маршалам атак.

***
Чей-то поезд мчится на рассвете,
Нить гудка печальную прядёт.
Может быть, нечаянную встречу
Он из дальней дали мне несёт.

Кланяюсь несбывшимся дорогам,
Давшим мне сознание вины.
В друге, что стучится у порога,
Встречи мне со всеми суждены.
Радость так близка была, казалось...

Как бесшумный утренний экспресс,
Вдруг исчезла - нитка оборвалась,
Зацепилась, тонкая, за лес...

***
Сидят на лавочках с весны
Старушки, словно на вокзале,
Давно собрали всё в узлы,
Собрали всё и всё связали.

Пора затишья... Не спешат
Покинуть белый свет бабули.
Вечерним воздухом дыша,
Пункт наблюденья развернули.

Судеб запутанных клубок
Не терпится распутать сразу,
И кто есть кто и кто, что смог,
Кто пьян всегда, а кто - ни разу.

Вниманием не обнесут -
Наивно-мудрый, справедливый,
Неспешно взвешивает суд,
Приветлив ты или чванливый.

Что видно им со стороны?
Как совесть, смотрит старость строго.
А на дворе тепло весны,
И лето где-то у порога...

НОЧЬ В ТАШКЕНТЕ

Уползали змеи по дорогам,
В чуткой тишине ночной поры
Угадав неясную тревогу
Где-то в глубине земной коры.

Что-то листья птицам прошептали.
Шквалом по деревьям дрожь прошла...
Город спал, и мы ещё не знали,
Что в Ташкенте нас беда нашла.

...Отовсюду гул. Скрежещут стены.
Ночь ли это? Или день погас?
Может, час пробил, что непременно
Ожидает каждого из нас?

Может, чьих-то душ переселенье
Всё вокруг сметающий обвал?
Всё сильней, сильней земли трясенье,
С грохотом идёт Девятый вал.

Провода в огне, гремят раскаты.
Болью исказило лик земли.
Было всё изломано, разъято
Там, где лишь вчера сады цвели.

И, взрывая ясность представлений,
Свет и тени были заодно,
Города, что некогда гремели, -
Где они? Их нет уже давно.

...Тишина всплыла, как отпеванье,
Странная, как камень на столе.
Сиплыми сигналами прощанья
Отразилась в тлеющем стекле.

Где-то там, омытые дождями,
Тихо очи синие цветут.
С ними, беспечальными, уверен -
Встречи для меня ещё грядут!

Солнце, переливы птичьей гаммы...
И руины -
Тяжкая цена
Истины, что есть земля под нами,
Хоть порою так зыбка она*.
__________________
*Стихотворение посвящено трагедии,
постигшей Узбекистан в 1966 году.

***
К чему, скажи, ты обращён душой -
Кормушке? Улью? Может быть, скворечне?
Пчеле подобный или птице вешней,
Ты в мир прийти мог птицей и пчелой,
Берёзой, что срубил, водою рек,
Мурашкою, что сок с пенёчка выпила...
В той сущности, какой тебе не выпало,
Себя хоть раз почувствуй, человек!
  

***
Я к правде иду на свиданье.
Я знаю за мною вина,
И, видно, вина не одна,
И я не найду оправданья.

Мне будут в затылок дышать
Ошибки мои, неудачи,
И станут решаться задачи,
Которые поздно решать.

Зачем я других упрекаю
И даже кому-то судья?..
Вам, люди, быть лучше, чем я,
От чистого сердца желаю.

1971 - 1970-е  гг.

(Алексей Пысин. Стихи.
«Библиотека советской поэзии».
Изд. «Художественная литература». М.,1976)
  

НИЛ ГИЛЕВИЧ
(1931 - 2016)
         
МАТЬ

Я вбегаю во двор,
Говорю ей: «Со святам!»*
И целую. И вижу, как радостно маме.
И беру её под руку,
И иду с нею в хату,
Где так празднично пахнет горячими щами.

Я гляжу в её очи,
Что светятся счастьем,
Глажу руки,
Что пахнут травой-повителью,
И к груди прижимаю,
И надо бы встать мне
Перед нею - недужной, седой -
На колени...

Очи матери!
В долгие зимние ночи
Вы как звёздочки в небе
Над нами сияли.
Как хотелось сомкнуться им
В зыбкой дремоте.
Не смыкались.
В нас силу, лаская, вливали.

Руки матери!
Вы не знакомы со скукой.
Нет на вас от безделья
Следов и помина.
Как болели вы под вечер,
Милые руки,
Пеленавшие нас
Перед сном голубиным.

Сердце матери!
Боль твоя нашею стала,
Стыд за нас для него
Был немыслимым горем.
Капля радости нашей
Его наполняла,
Разливаясь безбрежным
Ласкающим морем.

А теперь ей одно -
На сынка б наглядеться...
Горечь горькая
Душу мне полнит до края:
Как же поздно,
Как поздно, любимые дети,
Мы вину перед ней
Понимать начинаем...
___________________
* С праздником! (белорусск.).

***
В старинном городке над Гайной-речкою
Разрушен древний храм, и тяжко мне:
Как всё -таки беспечны мы, сограждане,
К наследью предков, к отчей старине!

Нам шапки здесь снимать бы гордо-радостно!
А мы - красу, что создал человек,
Грызём, срезаем, сносим экскаватором -
Техничный, слава богу, нынче век!

Ни жалости в душе, ни страха-робости.
Но отчего ж мы безоглядно так
Разрушить своё прошлое торопимся,
Как будто бы оно наш главный враг?!

Да разве ж не трудами наших прадедов
Тут красота вставала на крови?
Так как же оказалось обокраденным
Наследье их страданий  и любви?

Товарищ, осторожней со святынями!
Чем заменить их, думаешь, скажи?
Ведь без святынь становятся пустынями
Поля плодоносящие души.

СОВЕТ МОЛОДЫМ ЧИТАТЕЛЯМ

Вам, энергичным, сильным, увлечённым,
Чтоб путь ваш не усеяли утраты,
Я подаю совет в наш век учёный:
Читайте сказки, хлопцы и девчата!

Да, сказочки, что прадеды слагали...
Не думайте, что вы давно уж, дескать,
Взрослее став, из них повырастали,
Как напрочь - изо всех одёжек детства.

Из каждой фабулы, совсем недолгой,
Извлечь сумейте истину умело:
Пошто лисе не надо верить дохлой,
Как это дед один оплошно сделал.

И почему половником не надо
Бить дятла у дитяти на макушке.
И почему ждала судьбы награда
Царевича, что мужем стал лягушке.

И почему не следует собаке
По-волчьему вести себя с кобылой,
И почему, побыв царицей, бабе
Пришлось вернуться вновь к тому, что было.

И почему нельзя быть легковерным,
Как тот медведь, что, очутившись в яме,
Внял простодушно вракам откровенным
И разодрал себе живот когтями.

Науки мудрой край там непочатый!
Советом добрым не пренебрегайте -
Читайте сказки, хлопцы и девчата!
Почаще в сказки старые вникайте!
  

КУКЕРЫ*

Шумела площадь, пляски, пенье,
Но надо всем царило - ждут!
Увидеть чудо в завершенье
И стар и млад собрались тут.
И вот: «Идут!» - раздался зычно
Ребячий крик со всех сторон,
И я услышал необычный,
Какой-то странный, дивный звон.
И озорной и жуткий разом,
Он завладел немедля мной.
Гляжу - страшилища с приплясом
На площадь сунулись гурьбой.
Все в ярких перьях и с рогами,
Глаза большие, как у сов,
И все увешаны звонками -
На триста разных голосов.
Но нет, не злой они породы!
И крикнуть хочется: «Резвей!
Пляшите, милые уроды
Гремите, черти, веселей!»
Хотя кикимор я не знаю,
Они мне вовсе не страшны -
Стою и радостно внимаю
Бессмертью мудрой старины.
Боюсь иных - красивых масок:
Они приветливы на взгляд,
Но за учтивою гримасой
Таят в недобром жале яд.
А ваши - что! Одна забава!
Невинный древний ритуал,
Которым предок наш бывало
От духов злых себя спасал...
Скачите, кукеры, скачите,
Чтоб жизнь от злыдней оберечь.
Навек пусть будет доброй, чистой
И светлой радость братских встреч!

1940 - 1970-е  гг.
_________________________
*Кукеры - участники славянского языческого
обряда, связанного с переодеванием (примечание автора).
Поэт наблюдал его в одной из славянских стран в 1978 году.
(Нил Гилевич. Стихотворения. Изд. «Художественная литература». М.)

ЮРАСЬ СВИРКА
(1933 - 2010)

МОСКВА

Сколько помнит мой край - мы бок о бок с Москвой.
На дорогах Истории родственный ветер
Обжигал наши лица. Поклон мой земной
Этой дружбе, прошедшей проверку столетий.
Нам знамёна одни осеняли пути,
Под одними знамёнами нас хоронили.
Счастье наше одно, и дорогой идти
Нам одной - и врагов мы с тобой не делили.
Любят недруги старую ложь разбудить -
Костью в горле им дружба меж нами живая.
Только те, кто Москву норовит оскорбить
Пусть запомнят - они Беларусь оскорбляют!
Край родной, Беларусь!
Светлой мыслью живу -
Лишь с Москвою увидятся новые дали.
Благодарен Москве и стою за Москву,
Как отцы за неё в Сорок первом стояли.
(Юрась Свирка. Газета «Советская Белоруссия»
,
25 декабря 1975 г.)

РЫГОР БОРОДУЛИН
(1935 - 2014)

КЫЗ-ЕМЩЕК*

Кыз-Емщек -
                      округлые пригорки,
В грустной дымке даль.
Кыз-Емщек -
                      полыни запах горький,
Как печаль.
Кыз-Емщек -
                        грудей девичьих чуткость,
Как испуг.
Кыз-Емщек -          
                      ласкающая  смутность
Милых рук.
Кыз-Емщек -
                      на миг дыханье вечер
Затаил.
Кыз-Емщек -
                      И этот миг как  вечность
Был.
  1980-е гг.
________________________
*Кыз-Емщек - местность в Казахстане.
(Рыгор Бородулин. Избранное. Изд. «Художественная
литература». М., 1985)

ЕВГЕНИЯ ЯНИЩИЦ
(1948 - 1988)  
        
МОЯ ЗЕЛЁНАЯ ЗЕМЛЯ

***
Я не боюсь, что посетит меня
Опустошённость, потому что в сердце,
В моём, живёт Зелёная Земля,
Она сильнее слабости и смерти.
Звучит во мне заветная струна.
Правдива и отзывчива она.
Мозоли на ладонях у меня -
Мозоли от любви к тебе, Земля.

**
Граница.
               Осень.
                          Голоса
Птиц перелётных в перелёте,
Печаль в осенней позолоте,
И жажды капелька - роса.

Птиц краткий разговор дорожный,
Тугою нитью путь дрожит,
И сердце гулко и тревожно
Отчизна воздухом пьянит.

Теперь, когда моя Земля -
И первородство, и основа -
Со мною,
                впитываю я
Запевку, отголосок, слово.

Теперь,
             когда вокруг меня
Мои поля, мои дубравы, -
Путь я избрала,
                          вижу я,
Из всех возможных
                                 самый-самый.

И разгорается роса
Под солнцем на весенней ноте.
...А ночью снятся голоса
Птиц перелётных в перелёте.

***
Рано встали молодицы
Да к колодцу за водой -
Сретенье у всех на лицах
В стороне моей родной.

Родины неповторимость,
Эти сёла, ширь полей...
Хоть февраль лютует - зримы
В нём черты весенних дней.

Хоть позёмка в двери рвётся,
Но захватывает дух,
Когда вдруг петух зальётся
Разом с песней молодух.

И, охвачена смятеньем,
Убегаю вешним днём
В таинство переплетенья
Звуков, красок за селом.
  

КАМНИ АРМЕНИИ

Мы едем вдаль, туда,
Где вечности примером
И скалы и вода -
Все в розовато-сером.

Наверно, неспроста
Вот этот вечный камень
Вобрал в себя цвета,
Похожие на памень...

Армения в свой дом
Радушно приглашала
Друзей, а пред врагом
Она скалой вставала.

Под солнечным лучом
Живёт напоминанье.
Прекрасен этот дом,
Как сумерек дыханье...
        

***
Я думала:
                приду в зелёный сад -
Безмолвие, деревья в лунном свете,
И я запомню все мгновенья эти,
Пока на травы не легла роса...

Я думала:
                 в зелёный сад приду,
Перерасту с деревьями невзгоды,
Приникну к древней мудрости природы -
Беду свою от сердца отведу.

Каким простором очарован взгляд,
И слово
К горлу
Жарко
Подступает.
Пришла я в сад,
                          который облетает!..
А думала:
                 приду в зелёный сад...
  

***
В зелёном волшебстве лесов
Прохладно. Тихо годы
Уходят - только вновь и вновь,
В любую непогоду,
Душа стремится хоть на миг,
На жалких три недельки,
Сюда, где видится ей лик
Родимой деревеньки.
Упрёк услышим: «Ну куда
Поразбежались, девки!
Хоть на аркан вас... В городах
Забыли все припевки...»
А жаркий выдался денёк!
Судьба моя, зелёный
Мой деревянный городок,
Веками осенённый,
Да охранит меня твой бор
И песней роща станет...
Вернёт ли близость нам простор,
Лежащий между нами?

(Журнал «Неман»)

"Наша улица” №275 (10) октябрь 2022