Юрий Кувалдин "Бессмертники" Вечно живущие в тексте (в Слове) эссе 2022
"наша улица" ежемесячный литературный журнал
основатель и главный редактор юрий кувалдин москва

Юрий Кувалдин родился 19 ноября 1946 года прямо в литературу в «Славянском базаре» рядом с первопечатником Иваном Федоровым. Написал десять томов художественных произведений, создал свое издательство «Книжный сад», основал свой ежемесячный литературный журнал «Наша улица», создал свою литературную школу, свою Литературу.

вернуться
на главную
страницу

Юрий Кувалдин

БЕССМЕРТНИКИ

Вечно живущие в тексте (в Слове) эссе 2022

Михайлин-Плавский (1935-2008)
Клыгуль (1937-2008)
Мнацаканян (1944-2021)
Чутко (1947-2021)
Аннинский (1934-2019)
Рекемчук (1927-2017)
Бурдонский (1941-2017)
Баталов (1928-2017)
Ялович (1937-2002)
Тернявский (1033-2021)
Недбайло (1940-2015)
Шаталов (1957-2018)
Есин (1935-2017)
Тимофеевский (1933-2022)
Макоша (1966-2021)
Ковальджи (1930-2017)
Малецкий (1952-2018)
Войнович (1932-2018)
Лён (1937-2021)
Ковда (1936-2020)
Сокольский (1964-2022)
Викорук (1948-2022)
Кузнецов-Казанский (1942-2010)
Бачурин (1934-2015)
Нагибин (1920-1994)
Рассадин (1935-2012)
Блажеевский (1947-1999)
Купченко (1938-2004)
Лакшин (1933-1993)
Штейнберг (1907-1984)
Глезер (1934-2016)
Шамардин (1938-2014)
Бек (1949-2005)
Меламед (1961-2014)
Боков (1914-2009)
Холмогоров (1942-2017)
Антонов (1906-1984)
Богословский (1913-2004)
Золотцев (1947-2008)
Топоров (1946-2013)
Приходько (1935-2001)
Окуджава (1924-1997)
Золотухин (1941-2013)
Липкин (2011-2003)
Щуплов (1949-2006)
Давыдов (1924-2002)
Антипов (1942-2016)
Приставкин (1931-2008)
Дробицкий (1941-2007)
Разгон (1908-1999)
Шатров (1932-2010)
Любимов (1917-2014)
Искандер (1929-2016)

Тело, зачатое в любви и явившееся на свет из лона женщины, является лишь бесконечным потоком тел, созданных по образу и подобию, замкнутое само на себя, поэтому каждому телу внутри себя кажется, что оно индивидуально, но это заблуждение, бессчетное количество тел приходит и уходит, а жить остаются лишь создавшие себя в Слове личности, или, как я говорю о своих друзьях, избравших жизнь вечную, бессмертники.

Юрий КУВАЛДИН

 
МИХАЙЛИН-ПЛАВСКИЙ (1935-2008)

На снимке: писатели Сергей Михайлин-Плавский и Юрий Кувалдин (4 октября 2007 года).

Он был Михайлиным. Я окрестил его в Михайлина-Плавского. Чтобы был один в литературе, поскольку «Михайлиных» в отечестве без счёта. Писатель должен быть один. Сергей Иванович принял это сразу. Вообще, он был самым лучшим и послушным моим учеником. Ибо я помимо творческой с каждым любимым моим учеником веду и педагогическую работу. До встречи со мной Михайлин писал только стихи. В них я увиделобручи, как на бочке, сковывавшие глубинный талант. Такие стихи пишут тысячи. А ты, повторю, должен быть один. Я сказал Сергею Ивановичу, что буду печатать только его прозу (я и в журнале тогда печатал только прозу, а на бумаге я напечатал с 1999 по 2008 год 100 номеров). И он принес прозу. Моё ясновидение оправдалось. Передо мною во весь рост стоял замечательный оригинальный прозаик. При каждой нашей встрече он вооружался блокнотиком, куда заносил все мои мысли, как он считал, «великие», и даже обрывки каких-то моих фраз. Более преданного ученика я в писательской своей практике не встречал. Он умер в августе 2008 года. Тело его в земле. Но Сергей Иванович Михайлин-Плавский бессмертен.

КЛЫГУЛЬ (1937-2008)

На снимке (слева направо): Юрий Кувалдин и Эдуард Клыгуль у могилы Антона Чехова на Новодевичьем кладбище (2004 год).

Приближенность Клыгуля к документалистике обеспечивает ему положение писателя-художника. В этом парадоксе и таится весь путь русской высокой литературы. Она балансирует на грани "жизнь-литература". Но этот баланс неимоверно труден и, по себе знаю, требует мужества и каждодневной самоотдачи. Собственно, это противоречие и побудило меня создать свой журнал "Наша улица". С одной стороны, он стал приманкой для всей самодеятельной литературы, в основном, стихов, которые я перестал воспринимать, как литературу, и, практически, за редким исключением, не печатаю; и, другой стороны, в журнал хлынули те, кто в советское время литературу сделал средством для зарабатывания денег. Эта категория (скоро она вымрет) меня особенно раздражает. Я даже вывел формулу: там, где начинаются деньги, там кончается искусство. Тот, кто чего-то и добивается в искусстве, тот уходит в монастырь ежедневной работы, напрочь порывает со всем мирским.
Эдуард Викторович Клыгуль родился 16 марта 1937 года в Москве. Окончил Московский авиационный институт. Работал в самых разных сферах. Кандидат технических наук. С 2002 года печатался в журнале "Наша улица", вступил в Союз писателей Москвы. В 2003 году Юрий Кувалдин в своём издательстве "Книжный сад" выпустил книгу прозы Эдуарда Клыгуля "Столичная", Умер в 2008 году.

МНАЦАКАНЯН (1944-2021)

На снимке: Юрий Кувалдин и Сергей Мнацаканян на книжной ярмарке «нонфикшн» в ЦДХ (2002).

ЧУТКО (1947-2021)

Юрий Кувалдин и Александр Чутко у главного входа в Театр Красной Армии.

На рубеже 50-60 годов в каждом клубе были свои драмкружки. До всякого театра, до фильмов, до известности, будучи студентами Школы-студии МХАТ Гена Ялович с Володей Высоцким подрабатывали руководителями театральных кружков в клубах. Иду, помню, по улице Дзержинского, у клуба милиции, дом номер 13, вижу объявление о приёме в театральную студию, захожу и прямо попадаю к Высоцкому с Яловичем, имена которых тогда мне ничего не говорили, ну, читай, говорят они, читаю про первопечатника Фёдорова, своё стихотворение, ну они меня сразу и приняли. Записался тогда в студию и симпатичный толстячок Саша Чутко. Высоцкого научил играть на гитаре Ялович, да и косить под блатного, что было тогда антисоветским мейнстримом, посоветовал он же.
Мой друг Саша Чутко сражает зрителей, а критиков из журнала "Искусство кино" убивает в упор фильмом "Трудно быть Богом". Смотрите, смотрите - это идет Чутко! Создатель фильмов "Мой друг Иван Лапшин", "Проверка на дорогах" кинорежиссер Алексей Герман долго не мог найти актера на роль Дона Рэбы для фильма по повести А. и Б. Стругацких "Трудно быть Богом". Нужен был нестандартный человек. Дело в том, что Дон Рэба, на роль которого подыскивался актер, - не кто иной как Лаврентий Берия! И вот удача, в Центральном Академическом Театре Российской Армии работает долгие годы тот, кто был нужен - артист Александр Чутко. Вот Кисельный переулок, держу пари, что я еще не умер, а вот Юрий Кувалдин ручается головой, что еще может набедокурить, а вот Александр Чутко на рысистой дорожке скаковой, а вот и Кисельный тупик, не волноваться, нетерпенье - роскошь, поскольку Кисельный тупик ведет к Театру Красной Армии, которому отдал всю жизнь артист Александр Чутко. И вот Александр Чутко отныне - Заслуженный артист России! Поворотный круг, как земная ось, скрипнул, из провала кулис появился Шекспировский Актер, Гамлет замер, зрительный зал замер - это Александр Чутко начинает монолог:

Я разминулся со временем.
Такой анекдот, господа.
Я в правильном шел направлении,
А время пошло не туда!

Когда-то в юности далекой с Чутко в обнимку шли гулять. Читали стихи и фрагменты из "Ни дня без строчки". И на московских тротуарах блатные песни под гитару распевали. И с нами шагал Осип Мандельштам. Качалась вниз к Неглинке пара. Там шел синий троллейбус, последний, случайный, в который мы садились на ходу…


Александр Яковлевич Чутко родился 12 сентября 1947 года в Москве. Окончил режиссерский факультет Института Культуры. Артист Центрального академического театра Российской Армии. В начале 60-х годов Александр Чутко вместе с Юрием Кувалдиным занимался в театральной студии при Московском Экспериментальном Театре, основанном Владимиром Семеновичем Высоцким и Геннадием Михайловичем Яловичем. После снятия Хрущева и с окончанием оттепели театр прекратил свое существование. В 2007 году артисту Александру Яковлевичу Чутко указом Президента Российской Федерации присвоено почетное звание Заслуженного артиста Российской Федерации. Исполняет роль дона Рэба в кинофильме Алексея Германа "Трудно быть Богом".
Умер 24 июня 2021 года.

АННИНСКИЙ (1934-2019)

На снимке: Лев Аннинский и Юрий Кувалдин в редакции «Нашей улицы» 19 ноября 2001 года.

Критика Льва Аннинского можно одинаково ругать и хвалить, называть гением и графоманом, Ивановым и Иннокентием с брэндом Серебряного века, ибо Лев Александрович Аннинский неуловим, неисправим, одержим, гоним, судим, ясен, невнятен, опрятен, бородат, усат, помят, помыт, невменяем, вменяем…
Величие Аннинского заключается в его мимолетности, эфемерности, абсолютной идентичности живой жизни. Это наш полевой цветок. Поскольку Лев Аннинский не является ни писателем и ни поэтом, а пищущим о готовых текстах писателей и поэтов, его надо причислить к литературоведам. Он цветок. Ромашка. Одуванчик. В каждой форме жизни есть свое творчество. Многие годы Лев Аннинский работал с Александром Эбаноидзе, главным редактором «Дружбы народов». Аннинский всю жизнь деловит, мастеровит, энциклопедичен, опирается на творчество Лескова, Толстого, Достоевского… Вот Лев Александрович Аннинский идет от мастерской скульптора Владимира Буйначева, где я разгрузил тираж "Серебра….", к улице Удальцова на проспекте Вернадского с рюкзаком за плечами. В рюкзаке книги. Книги о других писателях. Устанавливается равновесие между жизнью Льва Аннинского и писателями. Он хотел стать писателем, но не стал. Пищущий не есть еще писатель. Писатель есть гений, создающий из небытия свой мир, о котором не знал ни Достоевский, ни Гете, ни Лев Аннинский. Анна, Осанна … Полевые цветы на зеленом лугу... Его поколению непосредственно предшествовало "межпоколенье", которое не проросло в промежутке между Осипом Мандельштамом и Иосифом Бродским. Писатель Юрий Кувалдин издал книгу литературоведа Льва Аннинского "Серебро и чернь" в 1995 году. Проходят дни и годы, и бегут века. Он опять на экране, опять и опять, как полевой цветок в большом фарфоровом кувшине.
Умер 6 ноября 2019 года.


Мацуо Басё


Полевой цветок
В лучах заката меня
Пленил на миг.
Лев Аннинский снимался в пять лет в кинофильме "Подкидыш".

РЕКЕМЧУК (1927-2017)

На снимке: Юрий Кувалдин и Александр Рекемчук в ЦДЛ. 2003..

Многие годы Александр Рекемчук был профессором литинститута, среди лучших его выпускников были состоявшиеся писатели Ирина Оснач и Александр Викорук…
В 1970 году писатель Александр Рекемчук председательствовал на 50-летии писателя Юрия Нагибина в ЦДЛ. Юрий Маркович Нагибин записал в "Дневнике": "Достойно председательствовал Рекемчук". Там Михаил Ульянов прекрасно выступил. Спустя 37 лет - 25 декабря 2007 года - писатель Александр Евсеевич Рекемчук отмечает своё 80-летие. Несколько лет назад он рассказал мне, как, наверно, никому не рассказывал, всю свою жизнь. Я все это напечатал в "Нашей улице". Идет снежок с дождичком. Дует ветерок. Выныриваю на Бронную из пробки Тверской. Подъезжаю к Литинституту, встречаю в проходной Рекемчука.
- Юрий Александрович, дорогой, как идут ваши дела? - заинтересованно спросил он.
По молодецкому выражению лица, по всей плотной фигуре Рекемчука никак не дашь ему 80 лет.
- Александр Евсеевич, работаю каждый день в три смены, как на "Серпе и молоте"! Вот привез в лавку очередной номер своей "Нашей улицы". Скоро 100-й номер выпущу!
Рекемчук солидно откашлялся и достойно произнес:
- Круто! А я вот все со студентами занимаюсь…
Много выпускников было у профессора Рекемчука, среди них мой друг и хороший писатель Александр Викорук. Я подумал, хорошо бы выпить нам на троих в этой проходной: Нагибину, Рекемчуку, Кувалдину.
10 июля 2006 года в жаркий день, закончившийся грандиозной грозой и тропическим ливнем, на 70-летии Сергея Александровича Филатова в банкетном зале ЦДСА стоим с Рекемчуком, беседуем о литературе. За окнами еще громыхает. На парадной одежде гостей поблескивают в свете огромных ярких люстр капельки дождя. Идет по ковровой дорожке Евгений Максимович Примаков. Здороваемся. Проходим в зал. Круглые столы сияют хрусталем и красной икрой. Я достаю из кармана фотоаппарат и успеваю щелкнуть старых друзей в конце разговора.
Писатель, как разведчик, все фиксирует. Когда прежде Рекемчук мне сказал, что стал теперь писать иначе, я понял это по его последним книгам: он не просто точен по существу, по фактажу, но, что важнее для художника, по изображению, по подаче материала, по сопряжению слов, по их месту и значению.
Отец у Рекемчука был разведчиком. Интересно, почему сыновья разведчиков становятся писателями?!
Пишем дальше.

28 января 2004 года журнал "Наша улица" отпраздновал свой 5-летний юбилей. По этому случаю состоялся торжественный вечер, в котором приняли участие президент фонда СЭИП С.Филатов, ректор Литинститута С.Есин, Зав. отделом "Литературной газеты" С.Мнацаканян, писатель А.Рекемчук, гл. редактор журнала "Дружба народов" А.Эбаноидзе, писатель А.Яхонтов, поэтесса Т.Бек, народный артист СССР Валерий Золотухин, артистка Театра на Таганке Ирина Линдт и др. С концертной программой выступили барды Евгений Бачурин и Алексей Воронин. Гости тепло поздравили основателя и главного редактора журнала Юрия Кувалдина с Юбилеем журнала.

Александр Евсеевич Рекемчук родился 25 декабря 1927 года в Одессе. Детские годы прошли в Харькове. Русский советский писатель, сценарист. Был членом КПСС с 1948 года. В 1952 окончил Литературный институт им. М. Горького. Печатается с 1947 года. В 1964-67 годах был главным редактором киностудии “Мосфильм”. Повести “Время летних отпусков” (1959), “Молодо-зелено” (1961), роман “Скудный материк” (1968) о людях советского Севера. Автобиографический роман “Нежный возраст” (1979). Роман “Тридцать шесть и шесть” (1982). В кино дебютировал сценарием фильма “Время летних отпусков” (по собственной повести, 1961). По своим произведениям написал сценарий фильма “Молодо-зелено” (1963) о молодых строителях. “Они не пройдут” (по повести “Товарищ Ганс”, 1965), посвященной интернациональной солидарности, “Берега” (1973), “Нежный возраст” (1983). По сценариям Рекемчука поставлены фильмы “Евгений Урбанский” (1968), “Мальчики” (1972), “Ожидания” (1967). Основатель и руководитель Издательства “ПИК”.
Умер 6 июля 2017 года.

БУРДОНСКИЙ (1941-2017)

На снимке: Юрий Кувалдин и Александр Бурдонский (2003).

Александр Васильевич Бурдонский окончил ГИТИС. А когда поступал, то Марии Осиповне Кнебель, набиравшей курс, все шептали: "Это внук Сталина, сын Василия Сталина!" А она потом Бурдонскому сказала, что у неё первое чувство было такое: "Вот я могу сейчас расквитаться со Сталиным и "зарубить" внучка... А потом сказала сама себе: "Смотри и слушай". А когда он закончил читать, у неё было одно желание, подойти к нему и погладить по голове". А потом ей сказали, что у него нет аттестата. Кнебель сказала: "Это меня не касается". И Бурдонского приняли, он экстерном окончил школу. Причин этому много было. Был нарушен сам школьный процесс во время ХХ-го съезда. Тогда же Сталина даже мертвого растерзать были готовы, то же могли сделать и с внуком...

Александр Васильевич Бурдонский родился 14 октября 1941 года в Москве. Окончил режиссерский факультет Государственного института театрального искусства им. А. В. Луначарского (ГИТИС). Режиссер Театра Российской Армии. Народный артист Росcии. Сын Василия Иосифовича Сталина.
Умер 24 мая 2017 года.

БАТАЛОВ (1928-2017)

На снимке: Юрий Кувалдин и Алексей Баталов открывают Ахматовский культурный центр 5 ноября 1996 года в квартире Ардовых на Большой Ордынке, 17, кв. 13.

Баталов согласился сыграть приват-доцента Голубкова. По-моему, это лучшая его роль.
Алексей Баталов - сын актрисы Театра Красной Армии Нины Ольшевской, подруги Анны Ахматовой, и актёра Владимира Баталова, сводный брат Михаила Ардова, священника, и Бориса Ардова, на тот момент хозяина квартиры, в которой я открыл Ахматовский культурный центр в 1996 году. В квартире Ардовых была каморка, иначе её не назовёшь, там помещался лишь топчан и тумбочка, и в этой каморке всё детство и юность провёл Алёша Баталов, но когда приезжала Ахматова, он перебирался к братьям в комнату за кухней. Мягкость и интеллигентность Баталова сказывалась во всём, он редко распространялся о том, что, в сущности, был воспитанником Анны Ахматовой.
И вот мною была отреставрирована эта квартира и была открыта экспозиция, посвященная Ахматовой и другим замечательным людям, посещавшим эту квартиру, Пастернаку, Бродскому, Тарковскому и многим-многим другим. Ахматовка, как называли квартиру, стала ярким местом литературной жизни Москвы. По субботам мы проводили там вечера. У нас бывали Алексей Баталов, Евгений Рейн, Наталья Горбаневская, Никита Заболоцкий, Татьяна Бек, Людмила Сараскина, Лев Аннинский, Станислав Рассадин, Евгений Блажеевский... И это место многие из вас помнят, кто бывал там...
А допотопный гараж во дворе, где стоял его старый «Москвич», по секрету отперев ржавые ворота, показал, пожалуй, только мне… На вечере-встрече с ним в квартире, набитой публикой до отказа, Баталов медлительно, как это свойственно ему, и время от времени поднимая руку и закрывая ладонью лицо, что уже стало его фирменным приёмом, прочитал из Ахматовой:

Что войны, что чума? - Конец им виден скорый,
Их приговор почти произнесён,
Но кто нас защитит от ужаса, который
Был бегом времени когда-то наречён?

И в это время он, действительно, в своём тесноватом клетчатом пиджаке выглядел как приват-доцент.
Умер 15 июня 2017 года.

ЯЛОВИЧ (1937-2002)

На снимке: Владимир Высоцкий и Геннадий Ялович исполняют этюд «Беспризорник» в школе-студии МХАТ. 30 мая 1957 года.

Мой интерес к театру был с младенчества. Ещё бы, в моем доме, в «Славянском базаре», располагался кукольный театр, где я пересмотрел все спектакли, а лет с двенадцати бегал на показы в Школу-студию МХАТ, бывал в «Современнике», во многих студиях, сам участвовал в драмкружках в школе, во дворце пионеров на улице Стопани, в клубе милиции, где и сошлись наши пути с Геннадием Яловичем. Потом, много лет спустя, мне было приятно подарить Яловичу мою первую книгу «Улицу Мандельштама» на премьере спектакля по Андрею Битову в созданном Яловичем театре-студии «Альбом» на Серпуховке.
Студийный дух - открытая независимость. Ялович не хотел ни от кого зависеть, а я уж тем более. И мой журнал - студийность, и моё издательство - студийность.
Ялович являл собою человека яркой мысли, постоянно читающего, и все мы, студийцы клуба на Дзержинке, без книг не мыслили существования, взахлёб говорили о Мандельштаме, о появившемся в «Новом мире» «Одном дне Ивана Денисовича», о великом самиздатском «В круге первом» и обо всём подпольном, что с конца 50-х вовсю стало гулять по столице. Вот так всегда бывает, когда из неизвестности ты цепляешься крючком, как альпинист, за первый уступ мысли, и она открывает тебе сразу почти всю картину предчувствуемого, и медленно и поэтично тобою постигаемого. Ялович с нами упивался взлётом свободы. И музыку он слышал уже, и видел поворот головы персонажа, и блеск его восторга полных глаз. И я, писавший лет с пяти, не бояться начала нового произведения, чему научиться, в принципе, невозможно. Мы были свободны и смелы. Боязнь, сомнения, неуверенность в себе рушат самые светлые замыслы в зародыше. Но когда ты этот зародыш нежно пестуешь и смело раскадровываешь его и видишь всю перспективу нового рассказа, то возникает ощущение огромной силы, как будто это уже не ты, а кто-то другой, уверенный и всемогущий, надиктовывает тебе художественный текст, и не просто надиктовывает, а диктует, осуществляет самый настоящий диктат.
Поговорим с Яловичем о трансцендентном. Любопытно, как люди постоянно пытаются оправдать Бога, говоря, что он делает только хорошее, совершает добрые дела, а плохие дела творит Дьявол, или некто в этом роде, как Черт. Нет. Бог - это всё. Как в электричестве - и плюс и минус. Потому что Бог есть Слово. «Черт» - это слово. И в Черте сидит Бог. Кто этого не понимает, тот пишет фальшивые картины, лживые романы и снимает советское кино, насквозь лживое, без исключений, кроме эпизода из «Я шагаю по Москве», где Ялович у Храма Василия Блаженного говорит Михалкову: «Иди отсюда!». А литературу в Боге представляет только антисоветская литература - автор романа «Тихий Дон» Федор Крюков, автор «Чевенгура» Андрей Платонов, автор «Камня» Осип Мандельштам.
Геннадий Михайлович Ялович родился 18 ноября 1937 года в Москве. В 1960 году окончил вместе с Владимиром Высоцким актерский факультет Школы-студии МХАТ, мастерскую Народного артиста СССР Павла Массальского. Будучи студентом с 1957 года руководил различными театральными студиями. Сразу после окончания актерского факультета Ялович поступил в аспирантуру кафедры актерского мастерства Школы-студии МХАТ и одновременно начал преподавать. В студенческий период Ялович с Высоцким задумались по примеру «Современника» Олега Ефремова о создании своего театра в помещении клуба милиции на улице Дзержинского (ныне Лубянка), который в дальнейшем возник как самодеятельный и получил название Московский молодежный экспериментальный театр, со своей театральной студией, среди первых студийцев были Александр Чутко и Юрий Кувалдин. После снятия Хрущева с окончанием оттепели и началом брежневских репрессий театр прекратил свое существование (1967). Ялович впоследствии сотрудничал со многими театрами и играл в кино...
Умер 6 марта 2002 года, похоронен на Николо-Архангельском кладбище.

ТЕРНЯВСКИЙ (1933-2021)

В конце февраля 1994 года я взял знакомого оператора с «Центрнаучфильма» с профессиональной камерой «Бетакам», усадил его в свою машину и помчался к Искандеру на Красноармейскую. Накануне я позвонил ему и сказал, что хочу экспромтом снять фильм о нём. Фазиль, как обычно помедлив, прибавил:
- Приезжай…
Приехали. Фазиль влажной расческой зачесал волосы назад. И начали съёмку. Все были приподняты. Я снимал так, как шло. Потом поехали на Божедомку к Достоевскому. Фёдор Михайлович был радушен и гостеприимен.
Я не случайно объединил в этом фильме Искандера с Достоевским, поскольку, по словам самого Искандера, чтение Достоевского в юности производило на него потрясающее впечатление, и он до сих пор уверен, что человек, прочитавший "Преступление и наказание", гораздо менее способен убить другого человека, чем человек, не читавший этого романа, и дело не в том, что Достоевский говорит о справедливой наказуемости преступления, а в том, что Достоевский в этом романе разворачивает перед нашими глазами грандиозную психическую сложность человека и, чем отчетливее мы понимаем психическую сложность живого существа, тем трудней его уничтожить.
Ночью я смонтировал телефильм "Капля жизни в чаше вечеости" на Ямском поле у знакомых ребят. На другой день я, уже один, поехал на Шаболовку в объединение «Лад». Без всякого предупреждения. Пришёл в кабинет к Валентину Тернявскому. Он при мне вставил кассету в видеомагнитофон. Фильм я сделал 25-минутным.
- Великолепный фильм! - сказал интеллигентнейший Тернявский. - Когда ставить в эфир?
- 6 марта в День 65-летия Фазиля Абдуловича, - сказал я.
Фильм пошёл в эфир именно 6 марта 1994 года в самое «смотрибельное» время, часов в 19, после чего я не успевал отвечать на раскалённые телефонные звонки.
Фильм заканчивается басовым чтением Искандера своих стихов:

Не материнским молоком,
Не разумом, не слухом,
Я вызван русским языком
Для встречи с Божьим духом.

Чтоб, выйдя из любых горнил
И не сгорев от жажды,
Я с Ним по-русски говорил,
Он захотел однажды.

28 июня 2021 ушел из жизни пианист, композитор, музыковед, журналист, деятель советского и российского радио и телевидения Валентин Григорьевич Тернявский.
29 июня в 20.30 на телеканале «Россия-Культура» - показан документальный фильм «На волне моей памяти», посвященный памяти Валентина Тернявского.
Отпевание Валентина Григорьевича Тернявского состоялось в среду, 30 июня, в 11.00, в Храме в честь иконы Божией Матери «Скоропослушница» по адресу: Москва, улица Маршала Рыбалко, дом 8, корпус 2.
Валентин Тернявский родился 16 декабря 1933 в Москве. Окончил фортепианное отделение ЦМШ и Московскую консерваторию по двум факультетам – как пианист и музыковед. С 1957 начал работать в системе Гостелерадио: в Иновещании (Центральное радиовещание на зарубежные страны), журнале «Кругозор», на радиостанции «Юность», в Главной редакции музыкального радиовещания.

НЕДБАЙЛО (1940-2015)

На снимке: Юрий Кувалдин, Николай Недбайло, Анна Ильницкая на персональной
выставке Николая Недбайло в театре Ленком 10 ноября 1988 года.

Вот Николай Недбайло, с бородкой, невысокий, сутулый, идет, оглядываясь, как будто его кто-то преследует, по Верхней Масловке из мастерской в магазин. Надо взять водки, портвейна, пива и закусить что-нибудь. Придут гости. Гостями бывали Анатолий Зверев, Владимир Солоухин, Булат Окуджава, Леонид Губанов, Фазиль Искандер, Юрий Кувалдин, Владимир Высоцкий... Богемный рай, с кухней на четвертом этаже. Знаменитый дом художников на Верхней Масловке всегда славился в советские времена свободным нравом. А художник Николай Недбайло был центром этой свободы. Здесь до утра пели песни, плясали, играли в карты и в шахматы, делились самиздатом, читали новые рассказы и стихи. Сам Недбайло, махнув рюмашку, вскакивал на стол и кричал что было мочи свои новые стихи. Да, и он сочинял стихи. Кого миновала в оттепель сия чаша? Тем более Недбайло был членом СМОГа, шумел в библиотеке на Беговой. За свой антисоветский художественный размах Николай Недбайло побывал в ссылке. Закалился. Многочисленные гуаши и акварели пронизывались простотой русской природы, северными аскетическими пейзажами, с огромными валунами, поросшими мхом, зеркалами озер с острыми, как сабли, стеблями травы, с круглой, как девица, луной. В масле на холстах Николай Недбайло становился еще лаконичнее, фольклорнее, но и ярче. Вот что любопытно, Недбайло практически никогда не смешивал краски, а работал открытым цветом. Николай Недбайло преобразил матрешку, палех и икону в собственный стиль. Если угодно, то это лубок. Народное искусство, только с очень индивидуальным уклоном. Собственно, и сам Николай Недбайло часто по своим простецким манерам напоминал мне деревенского мужичка. Например, индейку он мог запросто распилить пилой, предназначенной для пилки дров. Я этот мотив использовал в повести "Осень в Нью-Йорке". С моей подачи в 1988 году Николай Недбайло оформил 3-томник Фазиля Искандера для издательства "Московский рабочий", с которого я в это время стартовал как первый в СССР частный издатель. Разумеется, где прорываешься сам, туда и тащишь друзей. Туда я и привел Николая Недбайло. Наступило лихое время для смелых и талантливых людей. Но предшествующие годы мы не сидели сложа руки. У меня был полный сундук рукописей. У Коли - сотни картин. Пришло, наконец-то, долгожданное время свободы, которую мы пестовали всю жизнь и которую мы завоевали. Я с головой окунулся в издательскую деятельность, продолжая интенсивно писать. Наши пути с Николаем Недбайло разошлись. Хороший он художник, Коля. И парень хороший. Умер в 2015 году.

ШАТАЛОВ (1957-2018)

На снимке: Юрий Кувалдин и Александр Шаталов (2002).

Мы стартовали сразу на подъёме, когда ещё все ждали лучших дней. Саша Шаталов был и в телевизоре, и в журналах, и в книгах. Писал стихи, не боясь рифмовать на глагол. Яркий человек, светоносная личность. Саша написал как-то:

Мне надоело. Я не хочу, чтобы жизнь продолжалась.
Кончено. Все. Нету смысла описывать и далее эти дни.
Пространство вокруг все время понемногу сужалось
и вот наконец-то сузилось, да так, что остались одни
изморозь, оторопь, непривычное опустошенье…

Не надо быть пророком, чтобы понять, что каждое тело найдёт свою могилу. Тело Саши Шаталова кончило свой срок. Жизнь в тексте продолжается…

ЕСИН (1935-2017)

На снимке: Юрий Кувалдин и Сергей Есин (2003).

Нужно попасть в точку, чтобы, как писатель Сергей Есин, сказать, что большинство людей не трудятся в профессии, а имитируют этот труд. Сергей Есин решил стать писателем в детстве, в Померанцевом переулке, где он жил и где на одном из домов висит мемориальная доска о последнем месте пребывания великого Сергея Есенина в Москве. Обожгло. Есенин. Есин. Так язык делает из людей писателей. Так язык ведет людей по жизни.
Запись в Дневнике Сергея Есина (в ту пору Ректора Литинститута) от 26 января (среда) 2004 года:
«После работы, как договаривался, ездил в журнал "Наша улица". Это первый в стране частный журнал, его ведет Юрий Кувалдин, мне журнал нравится, я там печатаюсь, печатаются и наши ребята, я даже отчасти завидую Кувалдину, это ведь прекрасный вид деятельности...
Запись в Дневнике Сергея Есина от 6 декабря, понедельник 1996 года:
«Весь вечер и ночь читал разности на Антибукер. Наиболее значительное произведение, вернее, произведшее на меня наибольшее впечатление - это "Поле битвы - Достоевский" Юрия Кувалдина. Очень сильно и прямо… Какое движение сделал Кувалдин, как продвинулся со времени своей последней вещи». 

ТИМОФЕЕВСКИЙ (1933-2022)

На снимке: Александр Тимофеевский и Юрий Кувалдин в ЦДЛ. 2008.

Прочтя хорошего автора, читатель загорается мыслью, что и он так напишет. О, наивная душа! Проходит день, проходит год, проходят десять лет. Ну, старик, написал лучше Гоголя? Прячет глаза и от моей строгости прячется сам до исчезновения. Самый неподъёмный в жизни труд - писательский. Писать, не ведая для кого (для себя, конечно), ни денег для, ни славы ради, всю жизнь, а читатель появится после кончины тела. Пишут те, кто пишет. Каждый день, как пианисты, артисты, футболисты тренируются, репетируют, прилаживают букву к букве. Писатель тот, кто пишет с ходу, не думая, на автопилоте. Фразы сами выплескиваются из него, как колодезная вода из переполненных вёдер на коромысле. У него нет понятия «когда-нибудь», он пишет здесь и сейчас, потому что, как восклицает поэт Тимофеевский, «когда-нибудь уже настало».
Юрий КУВАЛДИН

Сижу с Александром Тимофеевским на диване, и он мне читает:

Александр Тимофеевский
КОГДА-НИБУДЬ УЖЕ НАСТАЛО
Друзья мои ушли давно,
А я один зачем-то выжил.
И вот сижу, гляжу в окно
И пялюсь в небо – вдруг увижу?
Так, шутка, но когда-нибудь,
Душа достигнув идеала…
И тут меня кольнуло в грудь –
Когда-нибудь уже настало.
Метаморфозы бытия
Никто не согласует с нами…
Возможно, лучшее из я
Уже гуляет там с друзьями.
Идем небесною Москвой
И видим, катит по Арбату
Троллейбус синенький такой,
Совсем как в песне у Булата,
А на Лубянке сплошь сады
Цветут в любое время года,
Нет ожидания беды
И нет железного урода,
Есть только пенье птиц и май,
Согласное вещей теченье.
Вглядись получше и внимай,
Поймешь свое предназначенье.
И для меня открылось вдруг,
Что глазу было незнакомо,
Нет смерти, разомкнулся круг,
Бескрайность вместо окоёма,
И нет конца у тех аллей,
Где я иду от счастья плача.
Как я не понял, дуралей,
Что и не может быть иначе,
Что я уже среди своих,
Ну пусть не весь, пусть на две трети.
А на земле остался жмых,
Отжимки лишь на этом свете.

Александр Павлович Тимофеевский родился 13 ноября 1933 года в Москве. Окончил сценарный факультет ВГИКа. Первые поэтические публикации в журналах "Юность", "Новый мир", "Стрелец", "Континент". Автор слов знаменитой застольной песни "Пусть бегут неуклюже пешеходы по лужам..." В Издательстве "Книжный сада в 1998 году вышла книга Александра Тимофеевского "Песня скорбных душой" с послесловием Юрия Кувалдина. В 2003 году в издательстве "Новое литературное обозрение" издана книга "Опоздавший стрелок" с напутствием Евгения Рейна. Постоянный с пилотного 1999 года номера автор журнала "Наша улица"…
Умер 7 января 2022 года.

КОВАЛЬДЖИ (1930-2017)

На снимке: Кирилл Ковальджи и Юрий Кувалдин, 16 января 2003 года.

***
отключить телефон
не включать телевизор
не раскрывать газет
не распечатывать писем
не залезать в интернет

в зеркало заглянуть -
познакомиться...

Поэт краток, я не нахожу у него длинных стихотворений, хотя, быть может, и таковые встречаются в книге, но суть в том, что Ковальджи, правильно понимая сущность поэзии, ее лапидарность, никогда не мучает читателя длинными сентенциями. Вот пример этой краткости, которая мне особенно нравится:

У России свой путь. Вековые вопросы
Возвращают на круги своя...
На границе вагоны меняют колеса -
У России не та колея.

Лирика Кирилла Ковальджи полна философских реминисценций, трансцендентной устремленности в вечность.
Меня радует, когда кто-то называет себя Богом. Значит, я не одинок, значит, тот, кто-то, другой тоже в единственном экземпляре, и, что главное, сделан не на заводе имени Сталина, а по образу и подобию. Здесь уместна цитата из нашего живого классика Кирилла Ковальджи, на днях отметившего свое 80-летие:

ОБРАЗ И ПОДОБИЕ

Все бывшие и будущие лица
на мировом дисплее совместить,
чтоб мог единый образ проявиться,
намек на Божий мог бы проступить.

Мандельштам писал: "Мы только с голоса поймем, что там царапалось, боролось, и острый грифель поведем туда, куда укажет голос..."
Я могу согласиться с тем достаточно ошибочным мнением, что голос поэта, то есть устное чтение письменных стихов, имеет какое-то значение, только в том случае, когда этот поэт проверен моим собственным воспроизведением с бумаги его текстов. Могу сделать исключение и для Максимилиана Волошина, когда он нам с Ковальджи читал под рокот волн Коктебельского залива свое знаменитое стихотворение "Подмастерье", где говорилось о том, что ему было сказано: не светлым лирником, что нижет широкие и щедрые слова на вихри струнные, качающие душу, - ты будешь подмастерьем словесного, святого ремесла, ты будешь кузнецом упорных слов, вкус, запах, цвет и меру выплавляя их скрытой сущности, - ты будешь ковалем, то есть Ковальджи...
Вот мы слушали Волошина, который при мне разъяснял Кириллу Ковальджи: когда же ты поймешь, Кирилл, что ты не сын Земли, но путник по вселенным, что Солнца и Созвездья возникали и гибли внутри тебя, что всюду - и в тварях и вещах - томится Божественное Слово, их к бытию призвавшее, что ты - освободитель божественных имен, пришедший изназвать всех духов - узников, увязших в веществе, когда поймешь, что человек рожден, чтоб выплавить из мира Необходимости и Разума - Вселенную Свободы и Любви, - тогда лишь ты станешь Мастером.
И Кирилл Ковальджи не стал спорить с Максом, просто взял и стал Мастером.

МАКОША (1966-2021)

Писатель Олег Макоша
Фото Татьяны Помазковой

Олег Владимирович Макоша родился 1 мая 1966 года в Горьком. Работал: строителем, грузчиком, заведующим гаражом, слесарем-механиком в трамвайном депо, продавцом книжного магазина. Первая публикация в американском журнале «Флорида» (2011). Лауреат премий журналов «Флорида», Майами, США (2012). «Гостиная», Филадельфия, США (2019). «Нижний Новгород», Россия (2019). Автор прозаических книг: «Нифиля и ништяки» (2015), «Зы» (2016), «Мама мыла рану» (2019), «Яйцо» (2019).
Умер 1 августа 2021 года.

В "Нашей улице" опубликованы следующие произведения:

“А где каштаны?” фантасмагория в двух частях
“Какокто. Севина депрессия” очень маленькая повесть
“Карантин” пастораль в двух частях
“Выдох” маленькая повесть для семейного чтения
“Лето несчастных” повесть
“Главстори” повесть
“Сидел на дереве рыб” очерки детсадовской жизни
“Полторы головы” рассказ
“Моё собачье дело” повесть
“Московские понты” фейсбучные записки
“Вовчик” московская повесть

О творчестве Олега Макоши: Юрий Кувалдин "Явление явления" (Олег Макоша) эссе
"КАРАНТИН" Олега Макоши пастораль в двух частях.
"Площадка, спустя пять-десять минут. Из лифта выходит Жена, её видит в щель приоткрытой двери Селёдкин, быстро выбегает и окликает.
Селёдкин - мадам Бирюзовая! Мадам Бирюзовая!
Жена, поворачивается, приветливо - слушаю?
Селёдкин - вы почему без маски? Да и муж ваш?
Жена достает из кармана курточки маску.
Жена - вот она, Максим Теофилович. Я сняла только в подъезде.
Селёдкин - и напрасно! Напрасно! А муж?
Жена - и у него есть - я положила. Две. И вообще, вы бы меньше волновались - дольше проживёте.
Селёдкин - да как тут не волноваться - вы совершенно не выполняете норм! Не соблюдаете социальной дистанции, не носите маски, не чувствуете ответственности, не протираете ручки подъездных дверей!
Жена - я сегодня протёрла некоторые.
Селёдкин - да?
Жена - да, спиртом.
Селёдкин, слегка растерянно, - а можно узнать какие?
Жена - можно…"
…огурчики, красную рыбу, открыл банку селёдки, оливок, ананасов и предложила выпить за встречу.
Поэт он устный и экспромтный. Да и к тому ж предельно скромный. Вся жизнь на выдохе и вздохе. Он раб и царь своей эпохи. И выдаёт в застолье сразу, при этом не моргнув и глазом: "Но был я человеком, узнавшим стыд и страх, виновным вместе с веком во всех его грехах..." И с ним я, вновь поддатый, невнятный словарям, до боли виноватый плетусь по пустырям.

МАЛЕЦКИЙ (1952-2018)

На снимке: Юрий Кувалдин и Юрий Малецкий (1995).

Очень глубокий, я бы даже сказал, философский писатель Юрий Малецкий где-то уже давно приютился в Германии. И глаза его сумасшедшие постоянно разыскивают Юрия Кувалдина. Главное, клевать по буковке каждый день. Книга, кирпич, как раньше говорили, писателя Юрия Иосифовича Малецкого "Убежище" в руках у писателя Юрия Кувалдина. Я и сам ныне поражаюсь, неужели её издал я?! Неужели я выпустил уже более 200 номеров журнала без единого пропуска, каждый месяц со дня основания, один?! И книг наиздавал сотни на миллионы экземпляров?! И написал десять томов художественных произведений?! Как сказал поэт Вадим Перельмутер: "Кто из круга сделал квадрат - тот будет Сигизмундом Кржижановским!" И книга писателя Юрия Малецкого среди них. Юрий Малецкий такой был шаткий, такой неуверенный, на меня смотрел с дрожью, с боязнью, как на генерала. Оно и так, я строг, очень строг, люблю муштру, плац, строевую подготовку. Книга Юрия Малецкого очень плотная, крепкая, великолепно написанная, гениально изданная, еще гениальнее оформленная Лидером Третьего Русского Авангарда художником Александром Трифоновым. С авторскими комментариями в конце, в которых Юрий Малецкий пишет: "Идея включить в книгу авторские комментарии принадлежат издателю Ю.Кувалдину".

Юрий Иосифович Малецкий родился в 1952 году в Куйбышеве (Самара). Окончил Филологический факультет Куйбышевского университета. Под псевдонимом Юрий Лапидус в 1986 году дебютировал в “Континенте” (повесть “На очереди”, № 47-48). Печатался в “Знамени”, “Новом мире”, “Согласии” и др. журналах. Дважды вошел в шорт-лист претендентов на Букеровскую премию - с романом “Любью” (1996) и повестью “Конец иглы” (2007). В 1997 году Юрий Кувалдин в своем издательстве "Книжный сад" выпустил большую книгу прозы Юрия Малецкого "Убежище" (роман, повести и рассказы). С 1996 года Юрий Малецкий живет в Германии. Умер 20 февраля 2018 года.

ВОЙНОВИЧ (1932-2018)

На снимке: Александр Трифонов, Владимир Войнович, Юрий Кувалдин. Совещание молодых писателей в Липках (2005)

- С восторгом читал вашу "Ворону" в "Новом мире". Вы этой вещицей перевернули Чехова, - сказал Войнович с улыбкой, присущей ему, несколько саркастичной и в то же время благожелательной.
Мы говорили в Липках, на очередном совещании молодых писателей, для которого я выпустил тоже очередной том из начинающих авторов.
- Точно так же, как вы перевернули Гоголя своим «Чонкиным», - сказал я без улыбки.
Владимир Николаевич задумался, и начал листать мой журнал «Наша улица».
Владимир Войнович считал, что «о писателе следует прежде всего судить не по поведению, а по книгам, я с этим совершенно согласен. Но дело в том, что художественное сочинение состоит не только из фабулы, сюжета и набора литературных приемов, это всегда и отпечаток личности автора. И как бы эта личность ни изощрялась, каких бы острых тем ни касалась или, наоборот, ни избегала, она будет все же видна, ее отпечаток будет непосредственно влиять на качество ею сочиненного». Такого же мнения придерживаюсь и я.
О даре предвидения Владимира Войновича:
„Ваша хваленая демократия нам, русским, не личит (от «личность» - Ю.К.). Это положение, когда каждый дурак может высказывать свое мнение и указывать властям, что они должны или не должны делать, нам не подходит. Нам нужен один правитель, который пользуется безусловным авторитетом и точно знает, куда идти и зачем.“ Владимир Войнович «Москва 2042».
Умер 28 июля 2018 года.

ЛЁН (1937-2021)

На снимке (слева направо): Юрий Кувалдин и Слава Лён, 2007.

Слава Лён родился 13 декабря 1937 года во Владимире. Поэт и прозаик. Окончил с отличием Московский государственный университет им. М. В. Ломоносова (1961). В 1966 году защитил кандидатскую, в 1972 - первую докторскую диссертацию (по экологии), в 1979 - вторую (в Австрии, по философии деятельности). В 1980 - 2000-ых годах ему присвоили звание действительного члена/члена-корреспондента восемь европейских и американских академий наук и искусств.
В 1957 году Слава Лён создал в Московском университете школу поэтов-квалитистов и написал Манифест квалитизма. В школу в разное время входили: Венедикт Ерофеев, Олег Елохов, Владимир Казаков, Георгий Недгар, Алексей Хвостенко и другие поэты, печатавшие стихи в сам- и тамиздате (журналы "Грани", "Континент", "Эхо", "Ковчег", "Время и мы", NRL, 22). Квалитисты тесно сотрудничали с лианозовской школой в Москве и со школами Сосноры, ВЕРПЫ, хеленуктов, фонетистов Кузьминского, поэтов Малой Садовой - в Питере. В апреле 1959 года Слава Лён был исключён из комсомола за антисоветские стихи (в сам- и тамиздате). Систематически преследовался КГБ, особенно после выхода в Австрии альманаха "NEUE RUSSISCHE LITERATUR" - с 1978 года. Последний, седьмой по счёту КГБ, обыск на квартире Лёна был уже в самый канун перестройки - 18 июля 1984 года.
В 1965 году Слава Лён создал в своей квартире (Болотниковская, 40) литературно-выставочную БАШНЮ-НА-БОЛОТЕ, через которую в 1965-1989 годах прошли лучшие поэты Москвы и Питера, включая Бродского, и художники-нонконформисты во главе с Михаилом Шварцманом. В 1965 году, помимо поэтов-квалитистов, в БАШНЮ-НА-БОЛОТЕ вошли поэты СМОГа (Самого Молодого Общества Гениев): Леонид Губанов, Аркадий Пахомов, Александр Величанский, Вадим Делоне, Владимир Сергиенко, Юрий Кублановский, а также - прозаики Саша Соколов, Владимир Кормер, Евгений Харитонов, Николай Климонтович, Игорь Шевелев, Сергей Довлатов. В 1970 году в БАШНЮ-НА-БОЛОТЕ возвратился Венедикт Ерофеев с написанной уже поэмой "Москва-Петушки" и потерянным романом "Дмитрий Шостакович".
В БАШНЕ-НА-БОЛОТЕ с 1969 года Слава ЛЁН с Леонидом Губановым начали издавать журнал "КВАЛИТИЗМ" - последний, 17 номер вышел уже после смерти Губанова в 1985 году.
С конца 60-х годов школы поэтов в Москве стали объединяться и начала складываться группа поэтов КОНКРЕТ, куда входили: Холин, Сапгир, Сева Некрасов, Лён, Бахчанян, Лимонов. Швейцарский филолог Лиз Уйвари выпустила в 1974 году двуязычную (русский-немецкий) Антологию группы КОНКРЕТ - "Стихи про всякую воду". Этой же группой поэты были представлены затем в шемякинском АПОЛЛОНЕ-77 и ещё в нескольких западных антологиях.
В 1967 году Слава Лён с питерским поэтом Константином Кузьминским начали систематическую работу над АНТОЛОГИЕЙ РУССКОГО СТИХА Бронзового века: первые результаты работы опубликованы в шемякинском альманахе АПОЛЛОНЪ-77 (Париж, 1977). Десять томов АНТОЛОГИИ "У Голубой лагуны" были изданы Кузьминским уже в эмиграции, в США.
С 1978 года Слава Лён начал - за спиной у КГБ - издавать с австрийскими профессорами Роземари Циглер и Георгом Майером в Университете Зальцбурга (Австрия) альманах "NEUE RUSSISCHE LITERATUR" (билингв: на русском и немецком языках), где впервые сформулировал концепцию БРОНЗОВОГО ВЕКА РУССКОЙ КУЛЬТУРЫ. Где, помимо элитарной прозы и поэзии, публиковались репродукции работ знаменитых русских художников-нонконформистов: Сидура, Целкова, Краснопевцева, Бориса Козлова и многих других. Монографию "ВТОРОЙ РУССКИЙ АВАНГАРД" Слава Лён защитил в качестве третьей докторской диссертации (по искусствоведению).
В 1985 году Слава Лён и Венедикт Ерофеев создали меташколу РЕ-ЦЕПТУАЛИЗМА - искусства "второй рефлексии". И опубликовали в ежегоднике "Человек и природа" МАНИФЕСТ РЕ-ЦЕПТУАЛИЗМА. К которому в 1986-2005 годы присоединились несколько ведущих художников, режиссёров, писателей.
Первый ре-цептуальный роман Славы Лёна "ИНОХОДЕЦ МИША БАРЫШНИКОВ" (1974) был удостоен в Париже (1985) премии имени Владимира Даля (премия за лучший русский роман присуждалась раз в два года - с 1978 года - авторитетным жюри в составе: Виктора Некрасова (председатель), профессоров Жоржа Нива, Никиты Струве, Михаила Геллера и главного редактора парижской "Русской мысли" Ирины Иловайской-Альберти).
В 1993 году Слава Лён вместе с Иосифом Бродским и Владимиром Уфляндом основали международную АКАДЕМИЮ РУССКОГО СТИХА. Ее первым президентом был избран Иосиф Бродский (1993-1996), вторым - Генрих Сапгир (1996-1999), третьим - Владимир Уфлянд. Слава ЛЁН - вице-президент Академии.
Кроме семнадцати книг стихов (1955-2005) и пяти пьес, Славой Лёном написаны девять ре-цептуальных романов: "Иноходец Миша Барышников" (1974), "Игра в жмурИки"(1979), "ЛЕСвиталияБИАНКИ"(1983), "СемЯ кругов ада"(1989), "ПУТЧ-К"(1991), "АПОКАЛИПСИС, или 93 год"(1993), "ТЛЁН"(1999), "МАСТЕР И МАРГАРИТА. НО-ЭЙНШТЕЙН" (2004), "АЮ-ДАГ" (2005).
С 1950-х годов Слава Лён, развивая жанр и стилистику вербарта и артбука, выступает в США, Европе и России как поэт-художник: с коллажами, объектами, инсталляциями, перформансами. Он - участник Бульдозерной выставки 1974 года. Арт-проекты последних лет: АНТИТЕРРОР (2003), постОПарт (2004, совместно с членом-корреспондентом РАХ Ольгой Победовой), ХРАМ ТРЕТЬЕГО ТЫСЯЧЕЛЕТИЯ (2005) - привлекают внимание молодых художников. Тесно сотрудничает с Российской Академией художеств.
Готовит 4-томную энциклопедию БРОНЗОВОГО ВЕКА РУССКОЙ КУЛЬТУРЫ (1953-1987). В библиотеке ФОНДА РУССКОГО ЗАРУБЕЖЬЯ (Фонд Солженицына) ведет публичную программу КЛАССИКИ БРОНЗОВОГО ВЕКА. Постоянный автор журнала Юрия Кувалдина "Наша улица".
Умер 6 декабря 2021 года.

КОВДА (1936-2020)

На снимке: Юрий Кувалдин и Вадим Ковда (ЦДЛ, 2 декабря 2008)

УМЕРЛО ТЕЛО ВАДИМА КОВДЫ - ПОСЕМУ РАЗМЫШЛЯЮ
Тебя не спрашивает время, в какой момент тебя остановить, с годами реже заботит возраст, сожаления об ушедшем пропадают вовсе, как будто ты вышел из круговорота, чтобы двигаться в измерении книжного текста, прежде ты не осмеливался перегрузить своё тело в строчки, потому что строчки эти были в стороне от тебя, ты весь был в своём теле, но потихоньку, совершенно незаметно для глаза, ты освободился от тела, с которым кто-то прощался, когда тело вынесли, но буквы вынести не смогли, вот и живу я в тексте. Слова: «Вадим Ковда» живут, вытягивая все превосходные тексты поэта.

Вадим Ковда
***
Всё ушло, лишь голос прежний...
Я - не тот и ты - не та.
Словно снова правит Брежнев -
ложь, тоска и пустота…
Что-то сделалось со мною -
слова молвить не могу.
Красной жилкой кровяною
боль пульсирует в мозгу.
Вижу: выщипаны брови,
и подведены глаза...
Всё, родная!..  Нет любови...
Тушь стекает и слеза.

Ковда Вадим Викторович родился 10 сентября 1936 года в Москве. Окончил мехмат МГУ (1953-1958), заочное отделение кинооператорского факультета ВГИКа (1962-1968) и Высшие литературные курсы (1973–1975). В 1958–1961 работал в Институте прикладной математики АН СССР с !969 – на студии научно-популярных фильмов кинооператором. Член Союза писателей СССР с 1972. С 2001 жил в Ганновере (Германия) и Москве. Как поэта его впервые открыли и опубликовали в середине 1960-х Борис Слуцкий и Давид Самойлов. Автор книг стихов Будни (М., 1971), Полустанок (М., 1976), Сентябрь (М., 1981), Птица-Счастье (М., 1982), Житель (М., 1984), Трепет (М., 1987), Невольник жизни (М., 1989), Смута (Ашхабад, 1992), Грозовда (2004, совместно с М.Грозовским), Стихи (М., 2006)
Умер 2 октября 2020 года.

СОКОЛЬСКИЙ (1964-2022)

На снимке (слева направо): Юрий Кувалдин и Эмиль Сокольский.

Лёгким ветром сам Сокольский, именуемый «Эмилем», пролетает над столицей, машет мне одним крылом, а другоё уже снится Достоевскому умильно, сам в окно ему стучится в Старой Руссе древним лбом, старорусских краеведов не собрать теперь под липой, да и воздух слишком тесен для ученейших бесед, что хотел сказать писатель от восторга и до всхлипа, не ответит им Ваншенкин, и Кувалдин уже сед.
Эмиль Сокольский с рожденья наделен музыкальным чувством, и это качество пронизывает всё его яркое творчество. Особенно приятно мне с ним петь на два голоса на эскалаторе метро громко, на всю станцию: "Друзья, люблю я Ленинские горы...".
Ну кто еще может петь так, как Юрий Кувалдин с Эмилем Сокольским в московском метрополитене?! Все пассажиры оглядываются, в восхищении замирют, думая, что это поют Георгий Виноградов с Владимиром Бунчиковым. А как они выпивают? Сладко смотреть! Я читаю его живой журнал каждый день и восторгаюсь пиршеством ума и художественной глубиной. Умный критик Эмиль Сокольский как-то сказал, что он не заметил, когда и как Юрий Кувалдин вошел в литературу и стал при жизни классиком. Со своей стороны я так же, как и Эмиль Александрович, могу сказать, что совершенно не заметил, как Эмиль Сокольский набрал силу лучшего критика. Он видит в разрывах слов тайное дыхание авторского подтекста. Он проникает в душу каждой буквы, потому что каждая буква есть Бог. И он сам, Эмиль Сокольский, в совершенстве владеет словом, отличным от языка будничного, словом, художественно организованным, словом, которое не отвечает никакой потребности, кроме той, какую должно возбудить оно само, которое говорит лишь о вещах подразумеваемых и глубоко прочувствованных.

Эмиль Александрович Сокольский родился 30 июля 1964 года в Ростове-на-Дону. Окончил геолого-географический факультет Ростовского государственного университета. Автор многочисленных публикаций об исторических местах России. Печатался в журналах "Московский журнал", "Аврора", "Слово", "Музыкальная жизнь", "Театральная жизнь", "Встреча", "Берегиня дома твоего", "Подъем", "Дон", "Научная мысль Кавказа", альманахах "Отечество" (Москва) и "Ковчег" (Ростов-на-Дону). В ежемесячном журнале современной русской литературы "НАША УЛИЦА" талант Эмиля Сокольского, как мастера художественного слова, реализуется с наибольшей полнотой.
Умер 1 января 2022 года.

ВИКОРУК (1948-2022)

На снимке: Александр Викорук выступает на обсуждении книги Юрия Кувалдина "Родина" в Доме русского зарубежья (фонд Солженицына). Его слушают в президиуме Юрий Кувалдин и Слава Лён. Январь 2006 года.

Саша жил на улице 8-го марта в блочной белой башне напротив сумасшедшего дома, в котором набирался мастерства непревзойдённый сумасшедший Михаил Врубель. Трансцендентная возвышенность сближала Викорука с Врубелем. Из-за забора однажды в морозный день кричит мне в Загорске на даче, что приехал поговорить о Сущем. Мы с ним сходили в Троицкий собор с мощами Сергия Радонежского. Потом у печки в доме углублялись в диалогию о запретности всего через непостижимое имя Господа. Саша ходил медленно, так же медленно говорил. С неизменным интересом читал почти все мои вещи. Отчасти это послужило разворотом его души в сторону второй реальности - жизни в тексте. Саша был немногословен, сидел в сторонке, больше слушал, а когда просили выступить, говорил низким своим баритом дельно, всегда по существу, со знанием материала. Так он с восторгом приветствовал мой роман «Родина», обсуждение которого проходило на Таганке в фонде Солженицына. И вот он сам написал с моей поддержкой полифоничный, с сумасшедшинкой, роман «Христос пришёл». Тело Александра Викорука в земле, но он бессмертен.

«Он отломил кусок, обмакнул в блюдо и вложил в руку Иуде. Пальцы того судорожно сжались, но он не посмел поднять глаза, поднес кусок ко рту и откусил.
- Иди же... что задумал, делай скорей, - проговорил тихо Иошуа.
Иуда медленно поднялся, не глядя ни на кого, и выбежал. Иошуа опустил голову и замер, казалось, все в нем умерло. Он ощущал ночь, поглотившую город, тьму, которая укрыла и злодейство, и добродетель - и только слабые лучи звезд тянутся к земле с немой надеждой... Бежать, укрыться, забыть этот злой, обезумевший мир? Вернуться в необъятный простор и сияние горы Фавор, где соединяется чистый блеск небес, голубая дымка моря и нежно-зеленый бархат земли. Дышать невидимой смесью дыхания тысяч цветов, слышать трепет крыльев стрекоз, в молчании угадывать никому неведомую радость вечности и совершенства, стремиться туда, где льется бесконечный поток счастья - и бояться сделать последний шаг. Цепляться за жалкое тепло слабого тела. Знать, что в грязных рубищах, в зловонии тонут слабые и беспомощные люди, упиваются своим гноем, топчут друг друга в слепом безумии. И предают, предают, и падают, падают в зловонную яму без надежды, в ужасе!
Иошуа поднял голову, оглядел возлежащих у стола. "Бросить их?" Он увидел близко лицо Петра, тот говорил что-то тихо...
- Он лучше, чем мы думаем, - наконец дошли слова Петра. Петр смутился и добавил: - Мне кажется, мы хуже о нем думаем, чем он есть. Скуповат, конечно, но вынужденно... Иуда носит деньги, а служить им нелегко.
- Значит, ты уверен - он не предаст? - спросил Иошуа.
- Ни за что, - взволнованно сказал Петр.
- Ни по расчету, ни по недомыслию?
- Никогда.
- Человек слаб, - проговорил глухо Иошуа. - Он боится боли, боится осуждения, ограничен в мыслях, ошибается... - он всматривался в лицо Петра, - тороплив в клятвах.
- Не может он, - Петр смутился от прямого взгляда.
- Переменчив, - добавил Иошуа. - Ты! - выпалил он. - Не истает ночь предашь меня!
Петр отшатнулся, лицо его задрожало, он немо хватал воздух открытым ртом. На глазах его блестели слезы.
- Убиваешь меня, - прохрипел он.
Иошуа притянул его голову к груди, чувствуя, как сердце сдавила жалость и боль»:

Писатель Александр Владимирович Викорук родился 19 августа 1948 года в Москве. Окончил Московский энергетический институт и Литературный институт им. М. Горького, семинар профессора Александра Рекемчука. Член Союза писателей. Автор философско-публицистической книги "Ковчег жизни". В "Нашей улице" печатается с 2002 года. Умер 5 марта 2022 года.

КУЗНЕЦОВ-КАЗАНСКИЙ (1942-2010)

На снимке (слева направо): Виктор Кузнецов-Казанский и Юрий Кувалдин выпивают и закусывают в ЦДЛ (2008 год).

Слушайте сюда, и только сюда!
Федор Михайлович Достоевский смутно представлял, что такое национальность. Как и прочие авторы прошлого, да и большинство нынешних считают национальность врожденным качеством, говорят о национальных генах, и о национальной крови. Для таких патриотов и таблица умножения является национальной гордостью. Я всегда всех и всюду разочаровываю - национальность можно изменить в любую сторону, ее нет, как нет имени, фамилии и отчества. Они есть, но их нет. Вот 16 апреля 2010 года умер Виктор Кузнецов. В поисковике интернета наберите "Виктор Кузнецов", и выскочат сотни Кузнецовых, причем Викторов. Я его перекрестил в Виктора Кузнецова-Казанского - и он есть! Проверьте!
Виктор Кузнецов-Казанский написал выдающуюся работу о врачах, ставших писателями «Гиппократ и Аполлон», которую я напечатал в своей «Нашей улице» в марте 2003 года…
Виктор Владимирович Кузнецов-Казанский родился 8 июня 1942 года в селе Газалкент Бостандыкского района Ташкентской области Узбекистана. Окончил геологический факультет Казанского университета. Очерки публиковались в журналах "Дружба народов", "Новое время", "Наука и жизнь" и в центральных газетах. В "Нашей улице" дебютировал очерком "Баранка - хлеб насущный..." (12-2000). Член Союза писателей Москвы. Приставку к паспортной фамилии "Кузнецов", чтобы Виктор Владимирович выделился среди тысяч однофамильцев и тезок, "Казанский" придумал Юрий Кувалдин. Теперь ясно, что в литературе Виктор Кузнецов-Казанский один, как и подобает писателю. Умер 16 апреля 2010 года.

БАЧУРИН (1934-2015)

На снимке (слева направо): Юрий Кувалдин и Евгений Бачурин (2005 год).

Евгений Владимирович Бачурин родился 25 мая 1934 года в Ленинграде. Долгое время с родителями жил в Сочи. Окончил полиграфический институт. Работал художником в периодической печати. Член Союза художников СССР. Выставлялся в ФРГ, США, Франции, Японии, Швеции и др. Автор многих пластинок. Поэт и композитор, исполнитель под гитару собственных песен. Самая известная песня: «Дерева». Печатался в журналах «Юность», «Знамя», «Наша улица», «Сельская молодежь» и др. Большая книга, вобравшая практически все произведения Евгения Бачурина, «Я ваша тень», выпущена Юрием Кувалдиным в его издательстве «Книжный сад» в 1999 году. Презентацию книги "Я ваша тень" Юрий Кувалдин организовал в мемориальной квартире Александра Пушкина на Арбате. В презентации принял участие выдающийся режиссер Леонид Хейфец. Евгений Бачурин пел под гитару лучшие свои песни. В 2005 году по ходатайству Юрия Кувалдина и Сергея Филатова Евгению Бачурину присвоено почетное звание Заслуженный деятель искусств Российской Федерации. Умер в 2015 году.
Евгений Бачурин является одним из самых значительных или даже самым значительным бардом. Хотя сам он не любит этого определения. Но что делать. Так мы называем поющих под гитару поэтов. 
А Бачурин еще и художник. Личность, так сказать, полифоничная. Конечно, нельзя не сказать о том, что его стихи далеко не всегда совершенны. В них нетрудно обнаружить, как и в стихах Пушкина, неточные и даже неудачные строки. Но в стихах Бачурина нет и тени фальши, искусственности. Лирике Бачурина присуща единственная в своем роде образная подлинность и проникновенность. Песни и стихи его наполнены живой жизнью, они уходят своими корнями в глубины русской поэзии и славянских языческих верований. 
Бачурин безгранично предан поэзии. Многие песни Бачурина отмечены печатью подлинной народности и человечности. 
Хочу оговориться насчет “подлинной”, потому что сочиняются горы стихов и песен, которые лишь претендуют на эту народность. В таких произведениях много говорится о народе, о труде, о тяжелой доле, рисуются картины русской природы. Но все это остается лишь внешней темой. Поэзия же Бачурина не просто говорит нечто “о народе” (а также об истории и природе), но в ней как бы говорит сам народ, русский человек, русская природа, история. 
И везде у него это нагружено мыслью, везде Бачурин выступает, прежде всего, как смысловик. Вот я точно попал на основное качество у него. Бачурин - лирик-философ. Ничего он просто так не напишет и не споет. Во всем ищите Канта или Бердяева. Те - трактатами, а Бачурин - строчкой. А один и тот же объем воссоздается и отражается. Об одном и том же можно, оказывается, написать роман, толщиною с “Войну и мир”(кстати, существует мнение, что его можно сократить до названия - то есть до Чехова!), и стихотворение в две строфы. 
Доступные самым широким кругам общества, песни Бачурина равно волнуют и тех, кто равнодушен к другим видам искусства, и людей, искушенных в философии, науке, поэзии и музыке. Каждый найдет в песенном мире Бачурина то, что многое скажет его уму, чему отзовется его душа...
Между тем, под молодое виноградное вино в доме Волошина я спросил: “Кто это поет?”. - “Бачурин”, - ответили мне. - “Первый раз слышу”, - сказал я и выпил. А что я еще мог сказать? Сказал и сказал. Потому что нужно было что-то сказать, чтобы не прослезиться после “Шахмат на балконе”. Сейчас, оглядываясь назад, я слышу тот голос: “В шахматы играют на балконе...” Да, вот играют в шахматы на берегу моря, ни о чем не подозревают, а завтра - война. И останется в живых только этот мальчик... Только он. Один. Поэт.

НАГИБИН (1920-1994)

На снимке: Юрий Нагибин и Юрий Кувалдин (1994).

Ушла эпоха. Ушел Нагибин. Все пошло вкривь и вкось. Рушатся догматы исторического развития. Вообще, мне кажется, у этой самой истории нет никаких законов. Все идет стихийно, спонтанно, вот, как выплеснешь из стакана на пол воду, как растеклась, так и растеклась. Ловлю себя на том, что иногда смотрю на людей как бы из космоса. Ну вот, вращается Земля, всякие там существа рождаются, умирают. Какие-то машины ползают, стреляют. Смешно, конечно. Что они там делают, чего суетятся, какие-то границы охраняют от себе подобных, когда их цель в совершенно другом?! В чем? Нагибин записывает в дневнике: “Литературная бездарность идет от жизненной бездарности. Ну, а как же с людьми нетворческими? Так эти люди и не жили. Действительность обретает смысл и существование лишь в соприкосновении с художником. Когда я говорю о том, что мною не было записано, мне кажется, что я вру” (1949). 
- Я слышал, что вы страстный футбольный болельщик? - спросил я как-то. 
- Да! С нетерпением жду открытия чемпионата мира в Штатах... Было время - болел за московское “Торпедо”, бывал в команде, дружил с игроками, тренерами. Помню, играли на кубок в финале. Игрокам сказали, что если победят, каждому дадут по «Волге»! 
- Вы сказали: “Было время...” Теперь вы за другую команду болеете? 
- За “Милан”, - улыбнулся Нагибин. 
Юрий Маркович Нагибин (1920-1994) умер 17 июня 1994 года в день открытия чемпионата мира по футболу в США.

РАССАДИН (1935-2012)

На снимке (слева направо): Станислав Рассадин и Юрий Кувалдин (1997 год).

Слушать Рассадина - жить во второй реальности: литературе. Дельвиг, Денис Давыдов, Языков, Бенедиктов, Вяземский... Рассадин говорит быстро, словно боится что-то упустить, не успеть. Он человек импульсивный, с особым складом таланта - размышляет на ходу, в разговоре ли, в писаниях. И эта особая пульсирующая жилка смысла придает необычайную прелесть его книгам, его разговорам. Нервное время, нервный век, нервная вечность. Талант Рассадина - в его потрясающем перевоплощении, вхождении в образ: Крылова ли баснописца, Фонвизина, Чехова, Лескова, Сухово-Кобылина... Я хохотал над рассказом Рассадина о том, как Крылов съедал по десяти блюд, а затем и за одиннадцатое принимался, приговаривая, поглаживая себя по огромному животу, что есть еще местечко на галерке, и принимался за двенадцатое. Тут и у нас аппетит заметно разгуливался, и рюмочка была нелишней. А под нее разговор еще веселее. Он читает только что написанные главы о Чехове, о Лескове... Эпиграф к Чехову: "Вы святые? - спросила Лила у старика". - "Нет. Мы из Фирсанова". Простота и ясность - верный признак истины, ложь вычурна и многословна…
Умер 20 марта 2012

БЛАЖЕЕВСКИЙ (1947-1999)

На снимке: критик Станислав Рассадин, писатель Юрий Кувалдин, поэт Евгений Блажеевский (1996 год).

На Большой Ордынке, 17, в 1996 году я организовал «Ахматовский культурный центр» и вскоре устроил блестящий поэтический вечер Евгения Блажеевского в приведенной в божеский вид квартире Ардовых, где часто останавливалась Анна Ахматова, приезжая из Ленинграда, где она жила, в Москву…

Веселое время!.. Ордынка... Таганка... 
Страна отдыхала, как пьяный шахтер, 
И голубь садился на вывеску банка, 
И был безмятежен имперский шатер. 
И мир, подустав от всемирных пожарищ, 
Смеялся и розы воскресные стриг, 
И вместо привычного слова “товарищ” 
Тебя окликали: “Здорово, старик!” 
И пух тополиный, не зная причала, 
Парил, застревая в пустой кобуре, 
И пеньем заморской сирены звучало:
Фиеста... коррида... крупье... кабаре...
А что еще надо для нищей свободы? - 
Бутылка вина, разговор до утра... 
И помнятся шестидесятые годы - 
Железной страны золотая пора.
1992

Выдающийся поэт Евгений Иванович Блажеевский родился 5 октября 1947 в городе Кировабаде (ныне Гянджа) Азербайджанской ССР - умер 8 мая 1999 года в Москве. Я знал Женю Блажеевского с 1978 года, с той поры, когда возобновилось издание журнала "Литературная учеба", где мы оба опубликовались со стихами. Помню, обмывали публикацию в пельменной на Селезнёвке, и он увлеченно рассказывал, как играл левого края за "Динамо" Кировабад. В 1995 году я издал его книгу стихов "Лицом к погоне". Через какое-то время я попросил критика Станислава Рассадина написать о Жене. Он написал. Потом были дефолты, развал издательского дела и смерть Жени. Его похоронили в Кунцево на Троекуровском кладбище.

КУПЧЕНКО (1938-2004)

На снимке: Юрий Кувалдин и Владимир Купченко на башне Дома Волошина в Коктебеле. 1972 год.

Оставив позади недовольство от соприкосновения с толпами в метро, ставлю на проигрыватель диск Густава Малера, поднимающего меня над поверхностью жизни к ангельским высотам. "Песни странствующего подмастерья" переносят меня в Коктебель в дом Волошина, где Володя Купченко читает своим глуховатым голосом стихотворение Макса "Подмастерье":

Ты должен отказаться
От радости переживаний жизни,
От чувства отрешиться ради
Сосредоточья воли;
И от воли - для отрешенности сознания.
Когда же и сознанье внутри себя ты сможешь погасить -
Тогда
Из глубины молчания родится
Слово...

Мощный фундамент под все творчество Максимилиана Александровича Волошина подвел мой друг, как говорится, закадычный, поскольку выпито нами было несметное количество разного вина, Владимир Петрович Купченко, пришедший пешком в Коктебель после Свердловского журфака, чтобы на всю жизнь себя посвятить этому выдающемуся поэту. Он и внешне косил под Макса, носил бороду и ходил всегда босиком. Володя положил свою жизнь за другого. Как я ему ни тесал кол на голове, к творчеству он был равнодушен. Из-под палки, моей палки, написал пару повестей, которые спустя десятилетия я напечатал в своем журнале «Наша улица». По натуре Володя был человеком одержимым, фанатичным, жертвовавшим всем для осуществления поставленной цели - собрать все произведения Волошина и дать им научное описание, а также составить подробное жизнеописание. В сущности, Владимир Купченко в одиночку всю эту работу осуществил. Конечно, я чем мог помогал ему. Разумеется, он всегда устраивал меня с женой и сыном в Доме Волошина, а сам постоянно останавливался у меня в Москве.
Владимир Петрович Купченко родился в 1938 году в Свердловске. Окончил факультет журналистики Уральского университета в 1961 г. Прозаик, исследователь творчества Максимилиана Александровича Волошина, член Союза писателей с 1990 г. Книги: “Остров Коктебель”, “Странствие Максимилиана Волошина”, “Киммерийские этюды” и более трехсот статей и публикаций (Максимилиан Волошин, поэты Серебряного века). Основатель и первый директор Дома-музея М.А. Волошина в Коктебеле (1979-1983 гг.). Как прозаик дебютировал в “Нашей улице” в № 6 за 2000 год. Умер в 2004 году.

ЛАКШИН (1933-1993)

На снимке: писатель Юрий Кувалдин и критик Владимир Лакшин в ЦДЛ в 1979 году.

Лакшин сразу мне сказал, когда почитал мою первую прозу: «Вы готовый писатель, но печатать вас не будут, вы не так пишете...» Это мнение для меня было существенным. Я бывал у Владимира Яковлевича на Красноармейской, в «Новом мире», в «Иностранной литературе», в «Знамени», в писательском коттедже в Коктебеле поднимали бокалы под рокот моря, и он пел густым баритоном романсы. Я перестал ориентироваться на оценку редакторов, да и вовсе перестал к ним заглядывать. Твёрдо усвоив, что литературу делают волы, писал ежедневно.
В постперестроечный период Лакшин оказался в растерянности. Как же так, без его мнения, без согласований с редакциями разрешили публиковаться всем!
Я создал свое издательство и выпускал книгу за книгой один, без всяких там сотрудников-"совков", и выпустил более ста названий книг общим тиражом более десяти миллионов экземпляров. Меня стали печатать все журналы. Так что Лакшин даже не заметил, как рухнула государственная литературная пирамида... При всем при том сегодняшним литераторам нужно знать, что Твардовский и Лакшин были недосягаемыми людьми, то есть, говоря на современном сленге: не было доступа к их телам. 
С кончиной Твардовского истинный «Новый мир» прекратил своё существование.
Владимир Яковлевич Лакшин родился 6 мая 1933 года в Москве. Окончил филологический факультет МГУ (1955). Прославился статьями в советском литературном журнале "Новый мир", где играл при главном редакторе Александре Трифоновиче Твардовском роль ведущего критика-идеолога. Умер 26 июля 1993 года.

ШТЕЙНБЕРГ (1907-1984)

На снимке: Юрий Кувалдин и Аркадий Штейнберг (на Дне рождения у Юрия Кувалдина 19 ноября 1974 года).

Не надо молодым ходить по издательствам, надо идти к мастеру. Аркадий Акимович Штейнберг, которого мы просто звали «Акимыч», прочитал мои первые вещи, дал своё басисто добро и сам попал как персонаж в мою «Улицу Мандельштама». Могучим басом, помню, читал мне своё «Напутствие»:

Аркадий Штейнберг

НАПУТСТВИЕ

Пускай на службу человечью
Идет мой затрапезный стих
И вровень с обиходной речью
Простейшим будет из простых.

Пусть он гнушается притворством
Картонной булки показной.
И станет откровенно черствым,
Насущным, как ломоть ржаной.

Пусть будет он подобен хлебу,
Чье назначение и честь -
На повседневную потребу
Тому служить, кто хочет есть.

Я сам вышел из самиздата, читал Мандельштама и Волошина, А Акимыч был знаком с обоими. Первоклассный поэт и переводчик, после выхода «Потерянного рай» Джона Мильтона, купил себе домик на Волге и лодку. У него была огромная чёрная собака, ньюфаундленд по имени Фома, который всех при встрече гостей вылизывал лопатой языка. Акимыч умер прямо в лодке с этой собакой. Фома сидел и смотрел на неподвижного хозяина. Тело его в могиле, но Аркадий Штейнберг бессмертен.
Аркадий Акимович Штейнберг родился 28 ноября 1907 года в Одессе Поэт, переводчик, художник. В 1925 поступил во ВХУТЕМАС. Стихи писал с 16 лет, печататься начал в 1928, с начала 1930-х мог публиковать только переводы. В 1937 был арестован, но вскоре освобожден. Участник Великой Отечественной войны, второй раз был арестован и осужден в 1944. Освобожден в 1953. Жил в Тарусе, в Москве, затем в Калининской области. Входил в редколлегию альманаха «Тарусские страницы» (1961), где впервые после долгого перерыва были опубликованы его оригинальные стихи. Перевел эпическую поэму Джона Мильтона «Потерянный рай». Значительная часть написанного Аркадием Штейнбергом при его жизни опубликована не была.
К верховьям. М.: Совпадение, 1997; Вторая дорога. М.-Торонто: Русский импульс, The University of Toronto, 2008.
Умер 7 августа 1984 года в Юминском Калининской области.

ГЛЕЗЕР (1934-2016)

На снимке: Александр Глезер и Юрий Кувалдин. Литературный музей в Трубниковском переулке, 19 мая 1997 года.

АЛЕКСАНДР ГЛЕЗЕР (1934-2016)

4 июня 2016 года в Париже умер Александр Давидович Глезер. Коллекционер, поэт, переводчик, издатель Александр Глезер - один из столпов российского неофициального искусства. Александр Глезер стоял у истоков "бульдозерной" акции, после которой ему пришлось покинуть Советский Союз. Наделенный бешеным темпераментом и неиссякаемой энергией, он посвятил проведенные на Западе годы созданию музеев, организации экспозиций, издательской деятельности. Его самого называют "бульдозером", а живущий во Франции писатель Владимир Марамзин однажды заметил, что Глезер - это паровоз, под который надо только подкладывать рельсы...
В середине 80-х годов в Москву из США реактивно ворвался знаменитый коллекционер Александр Глезер. Мы его встретили достойно с редакторами издательства "Московский рабочий" в старинной квартире на улице Мархлевского. После десятилетий советского ига, запрета на всё новое и мало-мальски умное, когда накладывался запрет на авангардное искусство как таковое, приезд Глезера открыл нам глаза на мир, как будто мы вышли из подполья. Жизнь тогда понеслась с невиданной скоростью.

ШАМАРДИН (1938-2014)

На снимке: певец Анатолий Шамардин и писатель Юрий Кувалдин в клубе МВД на улице Дзержинского, 13. 4 апреля 2012 года.

И вот на сцену клуба МВД на Дзержинке выходит золотоголосый Анатолий Шамардин. На ту самую сцену, на которую выходил в юности Юрий Кувалдин в студии Владимира Высоцкого и Геннадия Яловича, организовавших здесь свой Молодежный экспериментальный театр из выпускников курса Павла Массальского Школы-студии МХАТ (1961). Никому в ту пору не известный очень молоденький Высоцкий именно в клубе милиции надрывно пел блатные песни, а блат по известным причинам тогда был на пике моды…
Когда Анатолий Шамардин слушал мои наставления и обращался к отечественному репертуару, пел, скажем, «Где ж ты мой сад…» или «В кармане маленьком моём есть карточка твоя…», то я готов был писать о нём в возвышенном ключе, примерно так: «Анатолий Шамардин опровергает все устоявшиеся правила тенорового сольного пения, наполняя свой возвышенный религиозный голос семантикой надмирного понимания гармонии звуков, исходящих из самых потаённых глубин души, наделённой божественной искрой гениальности, равной свечению звёзд в ночном небе, близком и одновременно недосягаемом. Я полагаю, что такой же силой убедительности в трансцендентной сущности голосового эйдоса, правда, в другом диапазоне, обладал лишь стихийный и заземлённый Фёдор Шаляпин. То что певец Анатолий Шамардин самородок, говорить не приходится, об этом сказано много и аналитично поэтессой Ниной Красновой, я лишь напомню о том, что певец поёт не сам по себе, а по воле ангелов».
Действительно, у него был ангельский голос…

Анатолий Викторович Шамардин родился 11 января 1938 года в селе Ольгино на Ставрополье, вырос в греческом селе Хасаут, недалеко от Ольгино. Окончил Горьковский институт иностранных языков, преподавал немецкий и английский языки в разных вузах страны, читал лекции по лексикологии, стилистике и истории немецкого языка. Кроме того, окончил очное отделение музыкального училища им. Октябрьской революции по классу вокала (ныне высший музыкальный колледж им. Альфреда Шнитке). В 1971 году был приглашен в оркестр Леонида Утесова в качестве солиста-вокалиста и работал в Росконцерте, в разных филармониях, объездил всю страну, пел песни народов мира и свои собственные на стихи известных поэтов и русские песни, и романсы. Выступал с концертами в Европе, в Германии, в Греции и т. д. Автор множества статей, рассказов, эссе, переводов. Печатался в журналах «Наша улица», «Огонек», «Смена», «Турист», «Юность», в альманахах «Истоки, «Эолова арфа», в «Литературной газете», в газете «Слове» и др. Член Российского Союза профессиональных литераторов.
Умер 27 апреля 2014 года.

БЕК (1949-2005)

На снимке (слева направо): художник Александр Трифонов, поэтесса Татьяна Бек, писатель Юрий Кувалдин. Ахматовский культурный центр, Большая Ордынка, 17, квартира Ардовых, в которой в 1996-97 годах Юрий Кувалдин устроил этот центр.

Тень Ахматовой ложится на женскую поэзию. Татьяна Бек стремилась выйти из-под этой тени, обрести свой собственный голос. Большой шум стоял, когда появилась первая тоненькая книжка в 70-х годах под брэндом «Бек». Да, Александр Бек в то время считался классиком, с оговоркой - «советской литературы». Эта известность отца сначала помогла Тане, а потом, когда иные настали времена, сильно мешала. Татьяна Бек не желала быть «советской поэтессой». Я бывал на её вечерах, она - на моих, и на вернисажах художника Александра Трифонова. Таня работала в «Воплях», как мы называли журнал «Вопросы литературы», сидела в комнате на высоком этаже дома Нирнзее в Большом Гнездниковском переулке, где я неоднократно бывал в той самой комнатке, где снимались эпизоды фильма Шахназарова «Курьер». Помню её глубокий голос:

Менялся нрав, ломался голос.
Не помню лета - помню стужу.
Какой-то стыд, какой-то тормоз
Мешал мне вырваться наружу.

Мой внешний мир с одной читальней,
Троллейбусом и телефоном
Завидовал дороге дальней,
Лесам глухим, морям бездонным!

Не знала я, что суть не в этом,
Что дух, невысказанный, пленный,
И был бескрайним белым светом,
Огромной маленькой вселенной.

Татьяна Александровна Бек родилась 21 апреля 1949 в Москве. Дочь писателя Александра Бека. Окончила факультет журналистики МГУ. Автор книг стихотворений: «Скворешники» (М.: Молодая гвардия,1974), «Снегирь» (М.: Советский писатель, 1980), «Замысел» (М.: Советский писатель, 1987), «Смешанный лес» (М.: ИВФ «Антал». 1993), «Облака сквозь деревья» (М.: Глагол. 1997), «Узор из трещин» (М.: ИК «Аналитика». 2002), «Сага с помарками» (2004).
Умерла 7 февраля 2005 года. Похоронена на Головинском кладбище.

МЕЛАМЕД (1961-2014)

На снимке: Игорь Меламед читает свои стихи на празднике поэзии в Парке искусств, организованном Юрием Кувалдиным 15 июля 1997 года (Юрий Кувалдин, в очках, виднеется из-за локтя Игоря Меламеда. Справа, вдалеке - Евгений Блажеевский, в бейсболке).

Мрачноватым и замкнутым был Игорь Меламед. Всегда плёлся где-нибудь в хвосте, неприметно. Невысокий, плечистый. Ходил за Женей Блажеевским хвостом. Блажеевский и привёл его ко мне в Ахматовку. Но телом ведь я не интересуюсь, хотя три тела тут ж сообразили на троих. Потом подоспел Боря Ардов с артистом Старыгиным, добавили. Потом я отделил тело от слова, протянул руку со словами: «Стихи?!». Раскрасневшийся круглолицый Меламед, пол-лица прикрыто очками, тут же вытащил из портфеля увесистую стопку. На другой день я вчитался, обнаружив очень талантливые, даже совершенные стихи абсолютно в духе классической поэзии.

Но вскоре там тебя уже забыли.
И длился сон. И Реквием смолкал.
И ночи шли. И память слоем пыли
легла на пустоту твоих зеркал…

С ходу решил издать его. Игорь Меламед «В чёрном раю», «Книжный сад», Кувалдин точка ру. Игорь Меламед "уехал" в Переделкино. Стал работать в Музее Пастернака. Потом внезапно умер Блажеевский, а Меламед, не пережив такого, выбросился из окна, но не разбился. Покалечился, и ещё лет десять не вставал, либо двигался по стенке на костылях. Я много раз заезжал к нему проведать. Слушал новые стихи. Хвалил.

Игорь Сунерович Меламед родился 14 июля 1961 года во Львове. Окончил Литературный институт им. М.Горького. Стихи печатались в “Литературной газете”, “Новом мире”, “Октябре”, “Юности”, “Огоньке”, “Дне поэзии”, “Континенте” и др. Книга “В черном раю” издана в 1998 году Юрием Кувалдиным в своём «Книжном саде». Умер 16 апреля 2014 года.

БОКОВ (1914-2009)

На снимке: Виктор Боков и Юрий Кувалдин (2001).

Что-то в рифму, несомненно. Зыкина поёт в кустах сирени на стихи Бокова: "На побывку едет молодой моряк..." А ещё Боков издал около сорока книг стихов, и вороха песен, вроде «Оренбургского пухового платка». Под горою дом дощатый, вроде дачи, у ручья. Боков проводит для меня экскурсию по своему огороду, где растет петрушка, где чеснок, где смородина. Время сравнивают с чем угодно, а я сравню с ручьем. Он такой тихий, незаметный. Боков берет балалайку и поёт мне свое посвящение мне. Я млею на солнышке, как рыжий кот Аська на своем высоком московском балконе в Сумском проезде.

Виктор Боков

ЗА ПРЕДЕЛАМИ

Юрию Кувалдину

Ни разу я не умирал!
Хотя умерших обнимал,
Когда их провожал в свой путь последний,
Как родственник и как наследник. 
Я заходил на мавзолей,
Я жалился земному богу:
- Оставь меня! И пожалей,
Мне рано в дальнюю дорогу! 
Я слышал голос: - Поживи
Годок-другой, а затоскуешь,
Жить на земле запротестуешь,
Бери ковчег, греби, плыви,
И похоронщиков зови!

Звенят печальные шаги,
Передо мной пустыня Гоби,
Вчера я отдал все долги,
Как хорошо-то мне во гробе!
Я умер! Я - земля, я - труп,
Я не трублю и не бряцаю,
Оделся я теперь в тулуп,
Мой мавзолей непроницаем! 
Растет великий мой погост,
Мир мертвых тоже очень тесен,
Никто не носит сапогов
И не поет бывалых песен! 
Грачи кричат, вороны каркают,
А рядом высится Москва.
И воцаряется над парками
Международная тоска! 

14 марта 2001 года, утром, на даче

Боков меня стихами к стенке чуть не прибил, а его на прозу, на прозу перевожу, как стрелочник состав. Он мне достает фотографию с Пришвиным. Потом показывает автографы Андрея Платонова, с которым Боков дружил. Я падаю, как говорится, с печки на лавку от восторга и пожимаю Бокову руку. Писатель пишет для того, чтобы обрести бессмертие в Слове, и чтобы другой писатель стал с детства писать, потому что узнает, что тоже умрет, как и все, поэтому все время будет писать, чтобы в Слове обрести бессмертие. Я сижу тихо, смотрю на юного Бокова, на зрелого Пришвина, на гениального Андрея Платонова и думаю, что исподволь многому научился у этих замечательных природных русских сказителей. Да именно сказителей, потому что они вышли на простор Слова прямо из лесу, с веночками одуванчиков, с букетами из пижмы, крапивы и репейника - лучших русских цветов.

ХОЛМОГОРОВ (1942-2017)

На снимке (слева направо): Юрий Кувалдин, Михаил Холмогоров, Елена Холмогорова (2002).

Михаил Холмогоров принадлежит к тем писателям, которых я люблю. Подружились мы ещё в конце 70-х годов. Иначе бы зачем я стал издавать его большую книгу «Авелева печать». Миша был тихим и тактичным, а если ещё точнее - настоящим московским интеллигентом. Даже тишайшим: говорил приглушенно, вопросов не задавал, ничего не объяснял. Тело ему было дано на определённый срок лишь для того, чтобы он объективировал свою душу. А душа, известно, находится вне тела, в Слове. Так что Михаил Холмогоров создал свой мир, который не подлежит тлению. Да и окончили мы в разные годы самый лучший в стране институт - МГПИ им. Ленина на Пироговке. Миша радостно приветствовал появление моей книги «Улица Мандельштама в «Рабочем», как мы именовали издательство, в котором он долгие годы работал. Прозу его отличает богатый синтаксис, истинно московская лексика, только ему присущая образная художественность. У писателя всего три обязанности в жизни (остальное всё второстепенно): писать на классическом уровне, публиковаться, и всемерно пропагандировать своё творчество и творчество коллег. Этому и была посвящена жизнь выдающегося писателя Михаила Холмогорова.

Михаил Константинович Холмогоров родился 7 апреля 1942 года в Москве. Окончил филологический факультет МГПИ им. В.И.Ленина. Автор книг прозы: «Ждите гостя». М., "Советский писатель", 1985; «Напрасный дар». Три повести. М., "Московский рабочий", 1989; «Авелева печать». Роман, повести. М., "Книжный сад", 1995 и др.
Умер 31 января 2017 года.

АНТОНОВ (1906-1984)

На снимке: Олег Антонов и Юрий Кувалдин (1977).

Мария Степановна Волошина, вдова поэта, всегда поправляла тех, кто говорил: «ПлАнерское», - «Не ПлАнерское», - ворчала она, - а «ПланЁрское!». Да, именно так назывался Коктебель в советское время. Но мы-то ездили в Коктебель, к Волошину, тогда абсолютно запретному, изъятому из советского оборота. Антонов идёт на корт с ракеткой, в белых шортах, в белых спортивных туфлях, в белой футболке, весь аристократично белый. Бьём белый мячик друг другу через сетку, входим в азарт, гасим, принимаем. Антонов лёгок, реактивен, молод. Потом перемещаемся на писательский пляж, купаемся, загораем на коктебельских камешках. Антонов просит почитать Мандельштама, особенно «За гремучую доблесть грядущих веков…» А для меня это упоение. Я всех встречных-поперечных зачитывал Мандельштамом, а тут просит сам Бог воздуха - Ан! Нас подружил Максимилиан Волошин. А Антонов был знаком с Волошиным. Сидим большой компанией на палубе Дома поэта, вкушая молодое зеленоватое вино под виноград и абрикосы, и вдруг Олег Константинович мягким своим голосом читает:

И ты, и я - мы все имели честь
«Мир посетить в минуты роковые»
И стать грустней и зорче, чем мы есть.
Я не изгой, а пасынок России.
Я в эти дни - немой её укор.
И сам избрал пустынный сей затвор
Землёю добровольного изгнанья,
Чтоб в годы лжи, паденья и разрух
В уединеньи выплавить свой дух
И выстрадать великое познанье.

Авторитет Олега Антонова был непререкаем, он как депутат Верховного Совета СССР пробил все разрешения через ЦК, именно поэтому мы с размахом отметили в 1977 году 100-летие Макса Волошина. Много тёплых слов в адрес Волошина написал Антонов в своей книге «На крыльях из дерева и полотна».

Олег Константинович Антонов родился 25 января 1906 года в деревне Троица Вороновской волости Подольского уезда Московской губернии. Окончил машиностроительный факультет Ленинградского политехнического института им. М.И.Калинина. Испытывал в 20-е годы планёры в Коктебеле на горе Узын-Сырт. Знаменитый авиаконструктор: Ан, Антей.
Умер 4 апреля 1984 года.

БОГОСЛОВСКИЙ (1913-2004)

На снимке: Юрий Кувалдин и Никита Богословский (февраль 2004).

Композитор изъясняется знаками, то есть пишет, расставляет нотки по проводам птичьим. Богословский писал и буквы, и написал много разных литературных, умных и весёлых произведений. Бодро поднимался по лестнице к высоким полкам стеллажа, снимал книги, чтобы показать мне автографы больших писателей. Особенно Никита Владимирович гордился автографами Михаила Зощенко, который, собственно, и побудил Богословского к писательству. «Азартное это дело, - говорил Богословский. - Посоревноваться с Зощенко!» Конечно, все пишущие в той или иной степени соревнуются с классиками. А как ещё? Ведь в этот мир мы приходим пустыми, и только благодаря Слову становимся личностями. «Какие настали времена! Писатель может в одиночку издавать свой журнал!» - восклицал Богословский, держа в руках мой журнал «Наша улица»…

Никита Владимирович Богословский родился 22 мая 1913 года в Санкт-Петербурге. Выдающийся композитор, за одну песню которого - "Тёмная ночь" - можно встать перед ним на колени...
Умер 4 апреля 2004 года, похоронен на Новодевичьем кладбище.

ЗОЛОТЦЕВ (1947-2008)

На снимке: Юрий Кувалдин и Станислав Золотцев (2003).

Стас как река стремился к морю, но вечно помня свой исток. Я чувствовал, что он разрывается между городом и селом, между культурой и природой. Это явственно проступает и в его произведениях. Например, Стас пишет о целой лавине горьких событий: о гибели подводной лодки, о катастрофах самолётов и вертолётов, о горящей тайге... То есть он реагирует на сводки газет и телевизора, что делать художнику не следует, ибо он живёт в ином измерении, ориентируясь на классику, на красоту, которая постоянно спасает мир…
Стас дружил с композитором Евгением Мартыновым, о котором говорил так: «А был он, Женя Мартынов, действительно по-своему очень красив... Такой внешностью природа наделила его, что при взгляде на него то Есенин вспоминался, то Лель из "Снегурочки", а то строчка из его же, Мартынова, сладкозвучной песни - "как прекрасна эта сказка наяву"…» Золотцев написал о комозиторе эссе “Заклятье трёх поэтов" (история одной песни), которое я впервые опубликовал в своей «Нашей улице» в 2003 году, и в котором Стас без утайки рассказал о многочисленных возлияниях друзей в ЦДЛ и напротив, у Стаса дома.
Вот поэтому Золотцев вдруг как бы очухивается от мрака и становится предельно лиричным, говоря о многоцветном ожерелье, в котором преобладают малахитово-зелёные тона, окружающие твердыню садов и крыши селения. Золотцев видит роскошь камня, почвы и древес. Всё это отражается в зеркальной синеве малого озерка, расстелившего свои воды по низу долины, чудесному псковскому озерку, питаемому ключами, бьющими из глубин доисторических времён...

Станислав Александрович Золотцев родился 21 апреля 1947 г. в деревне Крестки под Псковом. Окончил филологический факультет Ленинградского университета. Кандидат филологических наук. Печатался с 1970 года, первая книга стихотворений вышла в 1975 году. Жил в Москве и в Пскове. Руководил Псковской писательской организацией. Автор 20 поэтических книг, 3 книг литературных исследований и ряда романов, повестей и рассказов, опубликованных в журналах. Его перу принадлежат также многие книги переводов поэзии Востока и Запада. В журнале "Наша улица" опубликовал ряд произведений.

Умер 4 февраля 2008 года в Москве. Похоронен в Пскове.

ТОПОРОВ (1946-2013)

На снимке: Юрий Кувалдин и Виктор Топоров (2002)

Хороша парочка: Кувалдин с Топоровым! Москвич с ленинградцем! Сотрясатели основ советской литературы. Пришли и заявили смело о себе не только как пишущие, но и как издающие. Кувалдин - он же «Книжный сад», он же «Наша улица». Топоров он же - «Лимбус пресс». Вот знаменитый Саша Люсый как-то написал: «В «нагибиноборчестве» замечены Виктор Топоров и Александр Солженицын, тогда как Юрий Кувалдин пытается осуществить своеобразную приватизацию на право объективных оценок его творчества». Во как! Топоров с Солженицыным на Нагибина, двое на одного, а Кувалдин, подготовивший и издавший «Дневник» Нагибина, их сокрушает. Весёлое время весёлых открытий.
И вот Топоров открывает Уистона Хью Одена:

Грядущее крадется к нам, как тать.
Мы собираем слухи по крупице -
О чем мечтает королева-мать
Или к кормилу рвущийся тупица.

На прошлое великие мужи
Косятся, чем темней, тем беззаботней, -
Там те же казни, те же миражи
И та же потасовка в подворотне.

Мы в страхе опираемся на то,
Что кончилось; кончаясь, бьемся в стену,
Дырявую подчас, как решето, -

Что пропускает жирную Алису
В страну чудес, за ветхую кулису, -
До слез мало то место во вселенной.

(1940)
Перевёл Виктор Топоров

Виктор Леонидович Топоров родился 9 августа 1946 года в Ленинграде. Окончил филологический факультет ЛГУ. Критик, литературовед, переводчик (перевёл, в частности, Одена, Фроста, Рильке). Автор книг: «Двойное дно. Признания скандалиста» (1999), «Похороны Гулливера в стране лилипутов» (2002), «Руки брадобрея» (2003). Главный редактор издательства «Лимбус Пресс». Умер 21 августа 2013 года.

ПРИХОДЬКО (1935-2001)

На снимке (слева направо): Юрий Кувалдин и Владимир Приходько 19 ноября 2001 года в редакции журнала "Наша улица" на Балтийской улице, 15.

В Одессе все талантливы. И особенно те, кто родился и вырос в Одессе. Это относится к одесситу по душе и москвичу по интеллигентности Владимиру Приходько. Всегда подвижен, радушен, отзывчив, контактен. Что-то в нём было от Гиляровского. На рынке выудил чудотворного мясника, который оказался автором стихов песни:

Травы, травы, травы не успели
от зари серебряной согнуться.
И такие нежные напевы
почему-то прямо в сердце льются…

Это Иван Юшин. А музыку сочинил Владимир Шаинский. Приходько говорит с азартом, что "Травы" запели на концертах, в кабаках, в компаниях, на экране, в городе, в деревне, в России и в русском зарубежье, потесняя нашу классическую "пьяную" песню "Шумел камыш"… Обо мне Приходько сказал коротко и ясно: «Кувалдин - имя на слуху»!

Владимир Александрович Приходько (1935-2001) родился в Одессе в 1935 году. Автор книг стихов: "Прогулки под дождем", "Лубяная колыбель", "Вот когда я взрослым стану", книг о литературе: "Елена Благинина", "Поэт разговаривает с детьми", "Постижение лирики", статей о Державине, Баратынском, Некрасове, Случевском и др. Последние годы работал корреспондентом отдела культуры газеты "Московская правда". Всячески пропагандировал творчество художника Александра Трифонова, писателя Юрия Кувалдина и его детище - ежемесячный журнал современной русской литературы "Наша улица".

ОКУДЖАВА (1924-1997)

На снимке: Булат Окуджава и Юрий Кувалдин (1994).

Раздаётся телефонный звонок. Снимаю трубку: говорит Булат Окуджава. Я прочитал Вашу книгу. Хорошо написано. Приезжайте в гости. Сидим в маленькой комнате с колокольчиками в Мичуринце. Окуджава в низком продавленном кресле. Рассказывает о своих первых песнях. Берёт с бортика круглой пепельницы бычок, чиркает спичкой, пару раз затягивается, гасит и кладет опять на ободок. Эти бычки напоминают пушки на круглой угловой башне крепости. Я говорю, как в 14 лет с ребятами в «Славянском базаре» пел:

«Ах какие удивительные ночи.
Только мама моя в грусти и тревоге
Что же ты гуляешь мой сыночек
Одинокий одинокий Что же ты гуляешь…»

Булат взял гитару, подыграл и мы вместе допели. Прощались с Окуджавой в театре Вахтангова. Очередь была от Арбатской площади. Похоронили его на Ваганьково. Тело в могиле, но Булат Окуджава жив.

Булат Шалвович Окуджава родился 9 мая 1924 года в Москве. Окончил Тбилисский государственный университет. Всемирно признанный поэт и писатель.
Умер 12 июня 1997 года в Париже, похоронен в Москве на Ваганьковском кладбище.

ЗОЛОТУХИН (1941-2013)

На снимке: Юрий Кувалдин и Валерий Золотухин (2003).

Как говорил Любимов, у него пишущие актёры. И самый пишущий Валерий Золотухин. Смотрю на свой стеллаж, и сразу глаз выхватывает множество книг Золотухина с автографами мне. Что касается его актёрства, то тут всё понятно. Картинка проста для сближенья с народом. А вот писатель Золотухин - презамечательный. Он каким-то деревенским чутьем уловил временность актёрства и бессмертие писательское. Когда он прочел “Дневник” Юрия Нагибина, изданный мною и подаренный ему, Золотухин сказал, что как это страшно, но и, в то же самое время, как справедливо и как очень хорошо написано. И задал сам себе вопрос: «Почему не мной?» Золотухин говорил о Нагибине и по всему было видно, что он ему, очень родной и близкий художник, писатель и человек. Примерно то же самое Золотухин говорил о моёй «Философии печали», а я ему о его «Речушке». Да, паренек из алтайского села взлетел на вершины духа…

Валерий Сергеевич Золотухин родился 21 июня 1941 года в селе Быстрый Исток Алтайского края. Окончил отделение музыкальной комедии ГИТИСа. Сорок лет работает в театре на Таганке под руководством Юрия Любимова. Снимался во многих известных фильмах. Как писатель дебютировал в журнале “Юность” в 1973 году повестью “На Исток-речушку, к детству моему”. В этом году вышел в двух томах его “Таганский дневник” (“Олма-пресс”, “Авантитул”, Москва, 2003). Народный артист России. Член Союза писателей Москвы. Умер 30 марта 2013 года. Похоронен на Алтае в родном селе Быстрый Исток.

ЛИПКИН (1911-2003)

На снимке: Юрий Кувалдин и Семён Липкин (1997).

Писатель живёт наоборот. То есть ходит вниз головой. Вернее, сидит за столом. Всю жизнь. Не выходя к людям. Писатель знает, что душа находится вне тела, в Слове. Семён Израилевич Липкин всю свою жизнь положил на алтарь литературы. Я издал его великолепную книгу «Квадрига». С Липкиным я познакомился в начале 70-х годов у Акимыча на Шаболовке под шум трамваев. Акимыч - это Аркадий Акимович Штейнберг, у которого постоянно собирался кружок любителей литературы. Липкину уже тогда было под 60! Еще бы! Он ведь с 11-го года рождения! Застолья продолжались много за полночь. Рейн, Левик, Перельмутер, Ананиашвили, Эппель и многие другие читали свои новые стихи и переводы. Липкин, невысокий, упитанный, медлительный, походил на бухгалтера. Время выдвинуло его на первые роли по гениальности написанного. А те, кто шумел-скандировал на эстраде - поникли, исчезли. Вывод: литература - самое тихое, одинокое искусство. Работает на вечность не автор, а его текст. Автор не интересен. Текст его - Бог. Поэтому я люблю мертвых авторов: Чехова, Достоевского, Мандельштама... они не врываются с просьбами в редакцию, они не названивают по телефону. У них дела поважненее - управление миром. 

ЩУПЛОВ (1949-2006)

На снимке: Юрий Кувалдин и Александр Щуплов (2003).

В 90-х Щуплов на Сущёвском валу делал газету «Книжное обозрение» легко и весело. Сидел в маленькой комнате на первом этаже среди завалов книг. Сначала в глазах рябит только от книг, а потом уж Сашу разглядишь. Самая книжно-информированная, самая литературная газета была. Все книги, изданные мною, освещались здесь. Поэтесса Нина Краснова зорко обрисовала его необходимую «газетную раздвоенность»:
«…почему-то больше всего тогда запомнился мне в красной рубашке, у которой он закатывал рукава до локтей. Я называла Щуплова: «Сашка - красная рубашка». Ему это нравилось. Один раз он сказал мне: «А ты знаешь, чем я здесь занимаюсь? Я рублю рукописи графоманов». - «А, так вот почему ты и носишь красную рубашку. Потому что ты, оказывается, палач с топором, который рубит рукописи графоманов, а палачи всегда носят красное. Так твоя рубашка - вся в крови твоих жертв», - сказала я ему. «Да», - ответил он».
Но дело не в этом. Шум о гении Александра Щуплова прошёл по Москве еще с конца шестидесятых. Поэт он выдающийся. Посмотрите эти его строки:

Лицейской лавочки чугунная соломка
водопроводное тепло не отдает.
И жизнь кончается небольно и неломко,
и не известно уж, о чём она поёт.
И жизнь кончается неломко и небольно,
и неизвестно уж, о чем поёт она.
И нож прошёлся поперечно и продольно,
и нет войны, и нет вины, и нет вина…
И уходя в своё последнее молчанье,
в свою голодно-голубую немоту,
не оставляем даже эха для звучанья
той вечной флейты, что припаяна ко рту.

Александр Николаевич Щуплов родился 3 марта 1949 года в Москве. Окончил исторический факультет МГПИ им. Ленина. Автор многих поэтических публикаций и книг. При жизни признанный поэт.
Умер 2 августа 2006 года.

ДАВЫДОВ (1924-2002)

На снимке (слева направо): Писатели Юрий Давыдов и Юрий Кувалдин в Переделкино 21 мая 1994 года.

Как скажешь "Глухая пора листопада", так слышишь фальцет с хрипотцой Юрия Владимировича Давыдова. Узкая пешеходная арка в его доме на Малой Бронной, идем с ним и он говорит: "Представляете, старик, Малая Бронная в два раза длиннее Большой!" - и по-стариковски, чуть шамкая, смеется. Конечно, Юрий Владимирович для меня был стариком, поскольку родился в 24 году и был старше меня на 22 года. Когда он прочитал мой роман "Так говорил Заратустра", то восклицал: "Ну вы дали, старик, пОроху! Видно, что не советский писатель, пишете, как думаете!" Бывший при разговоре критик Станислав Рассадин поддержал: "Я бы дал Юрию Кувалдину за эту вещь Букера, но кто его бы выдвинул - Кувалдин летает сам по себе, не в стае…" Между прочим, Станислав Рассадин в тот год возглавлял Букеровское жюри. В Переделкино Юрий Давыдов занимал половину старой дачи. На другой половине жил Анатолий Жигулин, страдалец и зэк. Я очень люблю прозу Юрия Давыдова. Тело его умерло. Но он жив, ибо воплощен в Слове…

Юрий Владимирович Давыдов родился 20 ноября 1924 года в Москве. В 1942 году в восемнадцать лет он ушел в армию и до 1949 года прослужил в Военно-морском флоте СССР. Окончил Выборгское морское училище (1945) и Исторический факультет МГУ (1949). После войны служил в газете «Красный балтиец», был членом КПСС. Публиковаться начал с 1945 года. Первые книги - «В морях и странствиях», «Южный Крест», «Вижу берег», «О друзьях твоих, Африка!» - посвятил морской теме. Морская тема и в книгах о выдающихся русских адмиралах - Д.Н. Сенявине, В.М. Головнине, П.С. Нахимове. В 1949 -1954 годах Юрий Давыдов был репрессирован. После освобождения вернулся к литературной работе. Автор многих рассказов, повестей и ряда романов, среди которых - «Иди полным ветром» (1961), «Судьба Усольцева» (1973), «Две связки писем» (1982), «Герман Лопатин, его друзья и враги» (1984), «Каржавин Федор, волонтер свободы» (1986), «Зоровавель» (1993). С 1959 года романом «Март» открывается цикл произведений Юрия Давыдова, посвященных истории русского революционного движения - «Глухая пора листопада» (1968), «Завещаю вам, братья. Повесть об Александре Михайлове» (1975), «На скаковом поле, около бойни» (1978). Лауреат Государственной премии РСФСР (1987), национальной премии «Триумф» (1996). Роман Юрия Давыдова «Бестселлер» (1999) был отмечен премией Аполлона Григорьева. С 1991 по 1995 годы Юрий Давыдов был секретарем Союза писателей Москвы. В июньском 2002 года номере журнала «Знамя» был опубликован его неоконченный роман «Такой вам предел положен».
Умер 17 января 2002 года.

АНТИПОВ (1942-2016)

На снимке: Юрий Кувалдин и Феликс Антипов (2006).

Феликс Антипов - актер широкой души, в его репертуаре есть комедии и драмы, заглавные роли и виртуозно играемые эпизоды. Он занят, практически, во всех спектаклях, превращается в Федора Павловича Карамазова, в Креонта, в Фамусова, в Сократа, в Мармеладова, в целую череду иных лиц. И при отсутствии внешнего блеска - тонкое проникновение в психологию героев, сочность, продуманная выразительность рисунка роли с множеством узнаваемых бытовых деталей, богатая оттенками чуть глуховатая речь, обаяние и какое-то детское простодушие.
Не скрою, мне вообще нравится работа артиста Феликса Антипова. После ухода Высоцкого, Феликс, как Антей, медленно набирал высоту.
О Владимире Высоцком Феликс Антипов не любит распространяться. Слишком замыленная тема. Хотя иногда кое-что говорит: "Я не был таким другом Высоцкого, как Сева Абдулов или Шемякин, но выпивали мы вместе часто… Он был очень одиноким человеком, несмотря на огромное количество людей вокруг него. Мы с ним однажды вместе ехали в Архангельск, и он все время спрашивал: с кем ты дружишь, как вы общаетесь? Я рассказывал, а он: «У меня вот так не получается…» Настоящий художник и должен быть одинок. Когда человек одинок, он разговаривает с Богом… У нас с Высоцким замечательные отношения возникли вот на какой почве: зная мою любовь к стихам, он многое мне показывал из вновь написанного. И пел. Однажды спел «Коней». «Ну, как?» Хорошая, говорю, песня. «Ну вот видишь, нет пророков в своем Отечестве…»
Как-то Феликс Антипов к случаю о выпивке сказал, вспоминая Высоцкого: «Надо было употреблять что-нибудь одно - либо водку, либо наркотики».
Нет, Владимир Высоцкий не мог делать что-нибудь одно, он страстно хотел делать всё, он был страшно заводной, не сидел на месте, страстно хотел возвыситься, выдвинуться в другой мир. Запредельный. И опять выпивали, и не закусывали. За водкой бегали в гастроном КГБ, в тот самый дом общества «Динамо», на задах главного страшного дома КГБ.
В телевизионном фильме «Явь» Антипов у одной из могил Немецкого кладбища (а фильм я снял именно на Немецком кладбище!) с невиданной выразительностью и сарказмом читает фрагмент из моего рассказа «Мейер», после чего я на фоне крестов пою, в облачении патриарха, «Наш тост» («Выпьем за Родину, выпьем за Сталина, выпьем и снова нальём!..)
Феликс Антипов щедро оживляет роли яркими гротескными деталями. В его игре прежде всего поражает внешняя простота, безыскусность, классическая ясность. За каждой ролью Феликса Антипова чувствуется основательная эрудиция человека книги. Ему свойственна философская неспешность, обстоятельность во всем, что делает. Не стремясь брать роль наскоком, он неторопливо подбирается к её зерну, находя опору в собственной душе. Дом стоит на фундаменте. Фундаментом Театра на Таганке является артист Феликс Антипов.

Феликс Николаевич Антипов родился 17 мая 1942 года в селе Корсун Корсунского района Ульяновской области. Окончил Щукинское училище (курс А. А. Орочко). Ведущий артист Театра на Таганке, работал в котором с 1968 года. Народный артист России.
Умер 5 мая 2016 года.

ПРИСТАВКИН (1931-2008)

На снимке: Юрий Кувалдин и Анатолий Приставкин (2003). Кувалдин делится мыслями с начинающими литераторами на 3-м Форуме молодых писателей в Липках. Председательствует Приставкин.

То, что мне в литературе нравится, я страстно пропагандирую. Сидим как-то в редакции. Ваграм Кеворков завозился за столом, достал из сумки и со словами благодарности возвращает мне взятую почитать книгу “Ночевала тучка золотая”. Я тут же откликаюсь: «А ведь Анатолий Приставкин предвосхитил чеченские события...» Исчерпывающая характеристика! Внешность мало что говорит о писателе. У Приставкина лицо было комбайнера или кочегара, простецкое, деревенское. И вот он выдал пронзительную повесть. Так в своё время выдавал шедевры с крестьянским лицом Андрей Платонов. Приставкин писал с себя, и это до некоторой степени облегчало ему задачу. Над историей подростков-близнецов читатели, особенно женщины, обливались слезами в 80-х годах...

Анатолий Игнатьевич Приставкин родился 17 октября 1931 года в городе Люберцы Московской области. Окончил Литературный институт имени М.Горького. Автор нашумевшей повести "Ночевала тучка золотая". В 1991 году возглавил совет независимого писательского движения "Апрель".
Умер в 2008 году.

ДРОБИЦКИЙ (1941-2007)

На снимке: Юрий Кувалдин и Эдуард Дробицкий на открытии персональной выставки художника Александра Трифонова «Шостакович. Болт» в Галерее А-3 17 апреля 2006 года (справа от Кувалдина - Евгений Бачурин).

Эдик стоически переносил свою всепожирающую болезнь, выставляя на откидной столик, как в каюте корабля, батарею квадратных бутылок виски, и окошко было круглое в его роскошной мастерской на Кисловке. «Если я приговорён к смерти, то буду умирать с музыкой!» - говорил он мне, наливая, затем включал обожаемого Малера и водил меня по всем этажам своего старомосковского особняка. Такой выпивки я нигде и никогда больше не видал!
На рубеже 1950-60-х годов Эдуард Дробицкий стал одним из лидеров отечественного андеграунда. В самые "застойные" времена он был избран председателем Московского комитета художников-графиков на Малой Грузинской и фактически создал творческую организацию, которая вывела из подполья неофициальное искусство. За десятилетия творческой работы он создал множество живописных и графических полотен, плакатов, проиллюстрировал свыше 100 книг, был художником-постановщиком более 200 спектаклей и фильмов. Дробицкий имеет 5 Гран-при, полученных на международных выставках, где соревнуются лучшие художники мира.
Эдуард Дробицкий просил меня никогда его не называть по отчеству, а просто - Эдиком. Да, Эдуард Николаевич даже на пороге смерти был молодым и экспрессивным. Эта экспрессия пронизывает все его работы. На одном из холстов Дробицкого огромный лоб Достоевского вмещает топор Раскольникова.

Эдуард Николаевич Дробицкий родился 24 марта 1941 года в городе Кропоткин Краснодарского края. Окончил Московский архитектурный институт. Признанный мастер живописи, скульптуры, дизайна, архитектурного проектирования, монументальной живописи, сценографии. Народный художник России, Заслуженный деятель искусств России, профессор, академик, Вице-президент Российской Академии Художеств, Президент Международной Федерации Художников ЮНЕСКО, Президент Творческого Союза Художников России.
В 2006 году принял художника Александра Трифонова в свой Союз.
Умер 18 сентября 2007 года.

РАЗГОН (1908-1999)

На снимке: Юрий Кувалдин и Лев Разгон (1996, в шляпе спиной Кирилл Ковальджи).

Высокий, худощавый, седовласый, как Станиславский, Лев Эммануилович Разгон улыбался мне с порога и широким жестом приглашал войти в его маленькую квартирку. Я вручил хозяину конфеты и чай. Мы сели в кресла среди книг. Разгон, словно ему было лет тридцать, сиял радостью в идеально выглаженных брюках со стрелкой, в светло-коричневых мокасинах из эластичной замши, с декоративной пряжкой, строчкой и кожаной отделкой. Я видел перед собой человека, который родился в 1908 году! Страшно подумать, до революции. Трудно было в это поверить. Старше меня на без малого сорок лет! Но передо мной был именно Лев Разгон, мгновенно воссиявший в конце восьмидесятых годов на литературном небосклоне. Разгон был в обращении со всеми так естественно приветлив, так внимателен, что у человека, встретившегося с ним в первый раз и беседовавшего полчаса, могла возникнуть иллюзия, будто наладились отношения прочные и действительно дружеские. Я знаю такие примеры и знаю, что Лев Эммануилович бывал в этих случаях сам слегка удивлен. Он, по-видимому, не отдавал себе отчета в том, насколько его доброжелательность редка и как она располагает к нему людей. Да, это был редкий человек, и даже больше, чем редкий: это был человек в своем роде единственный. За всю свою жизнь я не могу вспомнить никого, кто в памяти моей оставил бы след светлый и ровный, без вспышек, то есть воспоминание о человеке, которому хотелось бы крепко пожать руку, поблагодарить за встречу с ним. Я ничего не преувеличиваю, не впадаю в стиль и склад "похвального надгробного слова", да и слишком уж много времени прошло со смерти Льва Эммануиловича, чтобы стиль этот был теперь еще нужен. Пишу я то, что думаю и чувствую. Для меня знакомство с Разгоном было и остается одной из радостей, в жизни испытанных, и я убежден в обоснованности, в правоте этой радости.

Лев Эммануилович Разгон родился 1 апреля 1908 года в Горках Могилёвской губернии. Окончил исторический факультет Московского государственного педагогического института им. В. И. Ленина. Два года проработал в спецотделе НКВД, которым руководил его тесть Г. И. Бокий. В должности редактора издательства «Молодая гвардия» (когда ему приходилось редактировать Аркадия Гайдара) был арестован в апреле 1938 года. Отсидел 17 лет, с 1938 по 1955 год, в ГУЛАГе. Освобожден в 1955 году. Реабилитирован. Принят в Союз писателей СССР. То, что Лев Разгон пережил в ГУЛАГе, стало темой его книг, одну из которых, «Плен в своём отечестве», издал Юрий Кувалдин в 1994 году.
Лев Разгон умер 8 сентября1999 года на 92-м году жизни.

ШАТРОВ (1932-2010)

На снимке: Михаил Шатров и Юрий Кувалдин (2005).

Я довольно хорошо знал Михаила Филипповича, частенько пересекался с ним, бывал у него в Доме на набережной в 80-е вдохновенные годы, приглашал на выставку художника Коли Недбайло в Ленком к Марку Захарову. Даже был доверенным лицом Михаила Филипповича в 1989 году на выборах в народные депутаты, хотя говорил ему, что дело писателя писать, тихо, в чулане. Шатров смотрел на меня сквозь толстые очки как на идиота. По природе своей Михаил Шатров не был писателем. Он человек из породы живущих при жизни. Поэтому гремел именно при жизни. Почти все театры СССР ставили его пьесы в перестроечный и постперестроечный периоды… А потом Михаил Филиппович перешагнул, когда разрешили, прямо в бизнес. Возвёл громады зданий на Красных холмах по-над Москвой-рекой вместе c Домом музыки…

Михаил Филиппович Шатров родился 3 апреля 1932 года в Москве. Основная тема его драматургии и сценариев к фильмам - разоблачение культа личности Сталина. Режиссёр Юлий Карасик снял фильм по Шатрову «Шестое июля». В театрах игрались пьесы: «Синие кони на красной траве», «Так победим!», «Диктатура совести», «Дальше...дальше...дальше!». Последняя пьеса - «Может быть» (1993) - написана специально для английской актрисы Ванессы Редгрейв. С 1994 года был президентом и председателем совета директоров ЗАО «Москва - Красные Холмы».
Умер 23 мая 2010 года.

ЛЮБИМОВ (1917-2014)

На снимке (слева направо): писатель Юрий Кувалдин, художник Александр Трифонов, режиссёр Юрий Любимов. Театр на Таганке. 2006.

Принёс я как-то Любимову на Таганку своё собрание сочинений в 10 томах. Сидим в кабинете с автографами друг напротив друга. Юрий Петрович молодыми, под 90 лет, глазами посмотрел на меня изучающе и промолвил: «Когда ж вы успели столько написать?!» Я с присущим мне английским юмором ответил: «Между театром и рестораном!». Любимов рассмеялся, затем спросил: «Вы работали в театре?». «Можно сказать, что да, если театром считать жизнь…» Я рассказал, что ещё до прихода Высоцкого на Таганку, знал его, занимался в начале 60-х годов в его студии в клубе МВД на Дзержинке, где Высоцкий с Яловичем и другими выпускниками Массальского организовали молодёжный театр… Любимов с едкой улыбкой вставил вопрос: «И уже тогда с Высоцким выпивали?». Я моментально парировал: «Но не закусывали!»
Изобразительный метод Юрия Любимова определяется характером его фрагментарных восприятий. Он не дает непрерывно связанной картины, а лишь отдельные блики и точки, которые сливаются в уме зрителя в единую гармонию, переливающуюся и трепетную. В основу метода Любимов кладет художественно необходимую несвязанность. Несвязанность эта чисто логическая и внешняя, потому что в глубине её Любимов всегда подразумевает единый центр, от которого и к которому стремятся все лучи, не связанные между собою только на видимой периферии. Нет в мире богатства иного, чем отказ от богатства…

Юрий Петрович Любимов родился 30 сентября 1917 года в Ярославле. Создал свой театр, свою театральную школу.
Умер 5 октября 2014 года.

ИСКАНДЕР (1929-2016)

На снимке: Юрий Кувалдин и Фазиль Искандер (1988).

Надо сказать, что Фазиль Искандер был читателем всех моих главных произведений, он давал мне рекомендацию в Союз писателей, он написал предисловие к моей первой книге «Улица Мандельштама», и самолично в середине 80-х годов отнес в издательство «Советский писатель» рукопись моей книги «Избушка на елке» со своей «пробивной» рецензией. 
Во второй половине 80-х годов страна забурлила. Куда там 60-м годам - там была слабенькая оттепель. А тут разлилось море буйное свободы. Потоком пошли запрещенные рукописи, многие из которых при появлении на свет сразу же потеряли свою силу, а их авторы стали меркнуть на глазах. Не буду перечислять, но лучше бы они сидели в углах, и продолжали кричать, что их не печатают. С настоящими писателями такого произойти не могло. К их числу я отношу великого писателя Фазиля Искандера. В 1990-м году я издал фолиант - весь роман Фазиля Искандера «Сандро из Чегема» в одном томе 100-тысячным тиражом. В 1994 году издал сборник его рассказов «Детство Чика». С Фазилем Абдуловичем я был знаком с начала 70-х годов. Познакомились мы в Коктебеле. 
Коктебель! Море подкатывает свои нежно шуршащие волны к порогу моей кельи, беленой известкой. Вместо двери колышется в слабом морском ветерке занавеска. Кажется, что я плыву на корабле. В тенистом писательском парке с кипарисами, туей и высокими акациями мы бродим с Фазилем Искандером в бесконечных разговорах о литературе. Неумолкаемо трещат цикады. 
Думая о сущности писателя, я проговорил:
- Писатель на меньшее, чем спасти мир, не согласен. Отсюда категоричное высказывание Достоевского о том, что красота спасёт мир.
Фазиль Искандер, после продолжительной, как обычно, паузы, сказал:
- Мы чувствуем, что красота вечна, что душа бессмертна, и наша собственная душа радуется такому шансу. Художник нас утешает правдой своего искусства. У искусства две темы: призыв и утешение. Но в конечном счете и призыв есть форма утешения...

Фазиль Абдулович Искандер родился 6 марта 1929 в Сухуми. Окончил Литературный институт им. Максима Горького. Написал предисловие к первой книге Юрия Кувалдина «Улица Мандельштама» (1989). Классик мировой литературы. Умер 31 июля 2016 года.

"Наша улица” №276 (11) ноябрь 2022