Гарник Аразян “Ваятель” рассказы
"наша улица" ежемесячный литературный журнал
основатель и главный редактор юрий кувалдин москва

вернуться
на главную
страницу

Гарник Аразян

ВАЯТЕЛЬ

рассказы

Аразян Гарник Аршавирович, родился 23 октября 1936 года в Городе Кировакане (ныне Ванадзор, Армения), с 1937-го года проживал в Ереване, где окончил: Музыкальную школу, затем в 1956-м году окончил музыкальное училище им. Романоса Меликяна по классу виолончели, затем поступил в ереванский театрально- художественный институт на актёрский факультет, который окончил в 1958 году, а в 1963- году поступил в Москве во ВГИК, на режиссёрский факультет в мастерскую Л.В.Кулешова, который окончил в 1968-году. С 1956 года - актёр в театрах Еревана, Капана и Арташата. С 1960 года - ассистент режиссёра ереванского телевидения, затем документальной киностудии. Соавтор сценариев в большинстве своих фильмов. Член союза кинематографистов СССР. Член союза кинематографистов России. Член союза писателей Москвы. Член союза театральных деятелей Армении. Действительный член Евразийской Академии Телевидения и Радио. Лауреат международного конкурса русскоязычных писателей в г. Праге ЕВРОПА-2009 (за юмористические рассказы). Лауреат XII-го Евразийского телефорума в Москве ( за фильмы «Марк Шагал», «Ван Гог», «Мартирос Сарьян»). Лауреат конкурса литературной газеты «12 стульев» и московского Булгаковского дома (за короткие рассказы). Лауреат Балканского фестиваля телефильмов для детей и юношества (за фильм «Марк Шагал»). Печатался в армянской русскоязычной газете «Голос Армении», в московской «Литературной газете», в «Экслибрисе» «Независимой газеты», в армянском журнале «Работница Армении» на армянском языке и в других газетах и журналах. Помимо собственных фильмов: «Клоун и луч» «Поженились старик со старухой», «Заколдованные», «Цветик-семицветик», является также автором сценариев и режиссёром в фильмах: «И вообще», «Утонуло в строке наваждения», «Дурака надо беречь», «Мусорщик» (по рассказу Альберто Моравия «Жребий выброшен тебе») , а также автор, сценарист, оператор, муз. оформитель тринадцатиминутных фильмов: без единого слова: «Марк Шагал», «Ван Гог», «Эдвард Мунк», «Мартирос Сарьян», «Амедео Модильчни», «Лукас Кранах», «Сальвадор Дали», «Тулуз Лотрек».

LOVE STORY

Это случилось в Ереване.
Они любили друг друга с молодых лет.
Он был женат, а она уже разведена.
Они встречались каждый день, десятилетиями, это продолжалось до тех пор, пока не случилась беда.
Врачи ампутировали ему ногу.
Он лежал у себя дома. Они лишились встреч друг с другом. После долгих мучительных раздумий Она нашла возможность повидаться с Ним.
Он жил на пятом этаже пятиэтажного дома, и окна его квартиры выходили на тротуар.
Так как невозможно было ей заходить к Нему домой, а Он не вставал с постели, узнав, когда родные уходят из дому, Она наняла рабочий грузовик, заплатила шоферу деньги, села в «грушу-чашечку» грузовика, в котором рабочие поднимаются к уличным электрическим столбам чинить лампочки, и «чашечка» подняла медленно Её и остановила вплотную к Его окошечку.
Была весна, и окна были открыты.
Так состоялось их последнее свидание.
Вскоре Его не стало. А затем и Её.
Им было тогда чуть больше восьмидесяти лет!

PIANISSIMO

Он был профессиональным певцом и уже много лет выступал с сольными концертами.
Он пел только классику.
У него была большая семья. Семеро детей и жена. И всех надо было кормить. И поэтому он очень много выступал, не щадя себя.
У него была специфическая публика. Во-первых, и он, и его зрители были южане. Темпераментный народ. Но дело было в другом.
Его публика была постоянная!
В эпоху поп-музыки, а вернее немузыки, его зрители ходили на его концерты не для того, чтобы слушать классическую музыку, а для того, чтобы… кидать в него яйцами и помидорами.
Большинство зрителей были молодые.
Безжалостные и наглые!
И вот сейчас, когда он исполнял арию Каварадосси, во время слов: «мой час настал, и вот я умираю…», в него полетели из зала яйца и помидоры.
Нет, он не прекращал петь, и даже не было на его лице и тени обиды.
Какие-то яйца и помидоры попадали на его фрак, на лицо, доставалось даже аккомпаниаторше, но большей частью он ловко ловил на лету яйца и помидоры и складывал их на крышке рояля. Публика время от времени аплодировала и визжала, и на сцену летели очередная порция помидор с яйцами.
Он допевал арию до конца, собирал с крышки рояля все яйца с помидорами, и покидал сцену под оглушительный свист публики.
Домой он пришел поздно вечером, после концерта. Дети обрадовано окружили его, а самый маленький радостно спросил:
- Папа, папа, ты принес яйца и помидоры?
- Не приставайте к папе, - сказала жена, - садитесь за стол и порежьте хлеб…
И вот уже вся семья сидит за столом, и едят яичницу с помидорами.
Он вкусно ест и рассказывает жене:
- Ты знаешь, дорогая, - говорит он, - сегодня во время арии Каварадосси, я такое пианиссимо спел, что если бы не свист и визг в зале, то последний ряд галерки точно услышал бы…
Предсонная трапеза кончилась. Дети разбрелись по своим постелям, а за столом остались муж с женой.
- Я давно хотела у тебя спросить, - медленно и с трудом выговаривая слова, начала жена, - ну, чтобы не обидеть тебя…
- Спрашивай, не обидишь, - ласково сказал муж.
- А не бывает, - продолжала жена, - чтобы кто-нибудь кинул в тебя колбасой, ветчиной, а то ведь дети?..
Он грустно посмотрел на нее и нежно погладил ее по голове…

STABAT MATER
(Самый короткий еврейский рассказ)

За элегантно и вкусно накрытым столом сидели друг против друга Абрам и Софа. У каждого в руках согревался фужер с марочным армянским коньяком. Они с молодых лет знали, как надо согревать коньяк в руке, делать маленький глоток, закусывать заранее приготовленными маленькими бутербродиками с сыром и лимоном, смотреть друг другу в глаза и слушать тихую музыку.
И вот сейчас, когда каждому из них стукнуло по девяносто четыре года, они с такой же любовью  смотрели друг на друга, как будто и не было прошедших семидесяти с лишним лет.
В комнате тихо звучала музыка Перголези Stabat Mater.
Тишину нарушил первым Абрам, сказав:
- Софочка, любовь моя, ты учти, если один  из нас  умрёт первым,  знай - я уеду в Израиль.

АЛЬБИНОС

Небольшая, черная от грязи лужа.
Прилетела черная, как эта лужа, ворона, села и стала что-то там клевать.
Подлетела вторая ворона, затем третья, четвертая... Вскоре их стало много. Очень много. Все они дружно клевали что-то в этой грязи, каркали и важно шагали взад-вперед.
Последней прилетела ворона-альбинос. Совершенно белая. Но не такая важная и гордая, как все остальные. Села она с краю лужи. Как-то осторожно. Вернее - настороженно.
Ее с удивлением и презрением оглядела одна ворона, затем вторая, третья...
Ее окружили со всех сторон, ходили вокруг, громко и возмущенно каркали.
Они презирали ее. Одна из ворон даже попробовала больно клюнуть альбиноса сзади. Ее примеру последовали другие...
Ворона-альбинос подпрыгивала от боли, хотела вырваться из этого круга, улететь, но ей не давали. Ее клевали со всех сторон и брызги от грязной лужи летели на альбиноса и загрязняли ее белоснежное оперение.
Постепенно она стала грязной и черной, и ее невозможно стало отличить от других ворон.
Все успокоились, оставили ее в покое, и каждая уже была занята только собой.
Но ведь когда-нибудь должен пойти дождь!

БИЛЕТ НА ПОЕЗД
(сказка)

Посвящтся Айку Аразяну -
моему внуку.

Я шёл на вокзал, не спеша, уверенный в том, что у меня в кармане
самый счастливый, самый дорогой билет.
Не плацкарт, не купе, не СВ., а билет в Спецвагон. Вагон самого
высшего класса, предназначенный для избранных от природы.
Я не спешил.
Твёрдым шагом вступил я на перрон.
Дежурный по вокзалу, посмотрев на мой билет, сказал:
- Вы опоздали! Ваш поезд ушёл минуту назад.
Я не очень-то обратил на это внимания, не расстроился, а стал терпеливо ждать следующего поезда…
Ждал день, два… месяц… годы… десятилетия…
Тогда я не знал, что следующий мой поезд будет только через сорок семь лет!..
Стиснув зубы, я терпеливо ждал, оставшись на перроне…
За эти годы, проведённые на перроне, мы подружились с дежурным
по вокзалу, который почему-то на моих глазах с годами старел.
На себя, разумеется, я не мог взглянуть со стороны…
И вот, в один из радостных дней, через сорок семь лет, дежурный подошёл ко мне и сказал:
- Через несколько минут будет ваш поезд, но я должен вас огорчить,
по возрасту вас не посадят в этот вагон, и пока есть ещё несколько минут, вы можете в кассе переоформить билет на другого человека!
Увидев вдали на перроне, среди многочисленных молодых людей
Айка-моего внука, я жестом позвал его, и мы вместе поспешили к кассе.
Он шёл рядом со мной уверенным, твёрдым шагом, гордо подняв голову, точно так, как шёл я сорок семь лет тому назад. Но сейчас мои суставы давали о себе знать.
До отхода поезда оставалась одна минута. Кассир, не спеша, переоформив билет на имя Айка, вручил нам его через маленькое окошечко в тот момент, когда я услышал из репродуктора голос диктора, который оповещал, что поезд отправился.
Всучив билет Айку, я толкнул его в спину и крикнул:
- Беги!
И он побежал!
И вскочил на подножку последнего вагона - Спецвагона уходящего моего поезда!
Он оказался в нужное время, в нужном месте!
- Удачи! - крикнул я ему вслед.
Он помахал мне рукой, с улыбкой на лице…
Рядом со мной стоял мой давнишний друг - старый дежурный по
вокзалу…

P.S. Между прочим, жизнь на перроне все эти десятилетия была не такая уж и плохая! Но…

ВАЯТЕЛЬ

В вагоне метро прямо напротив меня сидела молоденькая девушка с изумительно-красивым лицом, от которого невозможно было оторвать взгляд.
- Ну почему Бог так безжалостно обидел её? - огорчился я, взглянув на её некрасивую фигуру и кривоватые ноги.
Рядом, у двери, стояла девушка ростом примерно выше 170 см. Лицо - обычное, фигура - безупречная.
Недолго думая, я мысленно поменял красивую голову сидящей девушки с головой стоящей у двери.
Получилось - подумал я, не сводя глаз с моей «скульптуры».
Но что-то ещё мешало мне.
Понял!
Руки! Вернее кисти рук. Точнее, пальцы. Она была одета в платье, где рукава закрывали половину кисти рук (дурацкая мода!). Так что оттуда выступали отростки пальцев.
На очередной станции в вагон зашла молодая девушка с виолончелью, и встала прямо передо мной. Сразу бросились в глаза её чудесные руки с длинными изящными пальцами виолончелистки. Не теряя времени, я тут же поменял её руки на руки стоящей у дверей моей «скульптуры» даже не подумав о том, как виолончелистка будет играть с такими «полупальцами»?
Творчество захватило меня полностью.
Моя «скульптура» всё хорошела.
Не теряя ни минуты, мне захотелось превратить её, мою «скульптуру», в «НЮ».
Раздев её, я ужаснулся. Груди у неё были не то четвёртого, не то пятого размера, и вдобавок ещё провисали. Страшно было смотреть. Я лихорадочно искал в вагоне подходящую модель.
Нашёл! Раздел!
Поменяв местами, размеры бюста моей «скульптуры», я надел на неё купальник.
Всё! Я наслаждался моим созданием искусства.
Что же мне с ней делать дальше? - подумал я.
На очередной станции я взял её за руку, и мы вышли из метро, прямиком направились в аэропорт и улетели за океан, на конкурс «Мисс мира», где на неё надели корону королевы, и она радостная и счастливая, стала ездить с благотворительными миссиями по всему миру…

… Электричка остановилась на моей станции метро, я встал и поплёлся с моей хозяйственной тележкой в сторону рынка.
Прохожие смотрели мне вслед, вернее прислушивались к ужасному скрипу не то тележки, не то…
Годы давали о себе знать.

     
ГРУСТНАЯ ИСТОРИЯ

В ереванском театре юного зрителя долгие годы не сходил со сцены спектакль, где основные действующие лица были животные. Ребятишки и молодёжь города по много раз смотрели эту постановку, всех видели на улицах, так как город тогда был маленький и почти все друг друга знали.
Конечно, актёров главным образом называли не настоящими именами, а по именам ролей, которые они исполняли.
И вот однажды на худсовете театра один из ведущих актёров, который лет восемь исполнял роль Ишака, встал со своего места и обратился к главному режиссёру:
- Товарищ режиссёр, - сказал он чётко и решительно, - я прошу освободить меня от исполнения роли в этом спектакле. Коллеги актёра и сам главный режиссёр удивлённо посмотрели на него.
- Но ведь ты мастерски исполняешь свою роль, - сказал режиссёр.
- Я знаю, - грустно ответил актёр, - но я уже не выношу, когда, увидя меня на улице, дети радостно восклицают:
«Смотри, смотри, наш ишак идёт».
- Дорогой мой, - сочувственно ответил ему режиссёр, - я могу тебя освободить от роли. Но ведь дети уже знают, что ты их…, - он смущённо запнулся.
Участники худсовета - Коты, Крысы, Кенгуру, Тигры, Собаки засмеялись. Но смех их получился тоже грустным.

"Наша улица” №282 (5) май 2023