Алексей Некрасов-Вебер "Там, где радость и жизнь вечная" рассказ
"наша улица" ежемесячный литературный журнал
основатель и главный редактор юрий кувалдин

Алексей Геннадьевич Некрасов-Вебер родился 9 июля 1959 года в Москве. Окончил Московский горный институт. Инженер-физик. В "Нашей улице" публикуется с № 3-2004, (рассказ "Пощечина"), где опубликованы рассказы "Земное и небесное" (№ 9-2004), "Кипарис во дворе" и "Река детства" (№ 11-2004), "Танцующая девушка в красном платье" (№ 89 (4) апрель 2007) и другие. Автор эссе о художнике Александре Трифонове ""Царь я или не царь?", или размышления у картины" и о писателе Юрии Кувалдине "На изломе тысячелетий" (№ 9-2005).

вернуться
на главную страницу

Алексей Некрасов-Вебер

ТАМ, ГДЕ РАДОСТЬ И ЖИЗНЬ ВЕЧНАЯ

рассказ

Судьбы их были совершенно непохожи. Даже покидали они этот земной мир по-разному, хотя и говорят, что смерть всех ровняет…

Герой погиб выполнения важное задание. Хоронили его торжественно, с воинским салютом. Заплаканной супруге передали на красной подушечке орден. В родном городе его именем назвали школу. И раз в год учителя проводят уроки памяти, рассказывая школярам о том, какой замечательный человек вырос в этих стенах.

Артист умер от передоза вечером после съемок. Случилось это в вагончике, выделенном под гримерку,  можно сказать, что почти на сцене. Для представителей его профессии, вариант ухода самый почетный. Гроб, как и положено, проводили аплодисменты. Даже по центральному телевидению сказали несколько слов о его творчестве и преждевременном уходе. А после вечерних новостей, изменив программу, включили фильм, сделавший его когда-то популярным. О скандалах, кутежах, частой смене любовниц никто конечно не вспомнил. Хотя те, кто с ним по работе и жизни пересекался, эту сторону биографии хорошо знали. Уже потом, много лет спустя, на творческих вечерах-воспоминаньях поседевшие и обросшие званиями друзья-собутыльники  будут вскользь с ностальгической улыбкой вспоминать, о том, как оно иногда по молодости бывало. Большинству же людей он запомнится по нескольким ярким ролям, да еще раздутому прессой скандалу, что вспыхнет между наследниками безвременно ушедшего таланта.

Трудягу судьба миловала. Ни опасных заданий, ни губительных загулов, ни сумасшедшей пляски с надрывом на краю скользкой крыши. На работе он всегда был на хорошем счету. Зависть, ввиду маленькой должности, ни у кого не вызывал, с коллегами ладил. Начальство ценило, хотя и оплачивало честный труд не очень щедро. Но тут уж ничего не поделаешь. Времена,  традиционно, были тяжелые. Случалось,  что в узком кругу  он ворчал и позволял в отношении руководства критические высказывания. Но обязанности свои продолжал выполнять аккуратно. Зарплату всю до копеечки нес в семью. В семейном кругу проводил и все свободное  время. Пенсии обрадовался, но только, как денежной прибавке. На работу продолжал ходить, хотя еще на подходе к пенсионному рубежу стало ухудшаться зрение и постепенно начала сдавать память. Зрение удалось поправить очками, а вот с памятью все было гораздо хуже. Он все чаще путал числа, дни недели, имена собеседников. На доведенных до автоматизма производственных навыках это пока не сказывалось, но начальство стало беспокоиться и  негласно просило коллег за ним присматривать. Что, пора бы уже на покой, ему в мягкой форме не раз намекали. Трудяга  соглашался, сетовал на здоровье, обещал, что к концу квартала подаст заявление, но потом (видимо забыв обещание) этого не делал.
Решилось все само собой.  Однажды, отправившись на работу, он не смог до нее добраться. Просто, забыл дорогу. А через пару дней жена забрала трудовую. Лишившись привычного ярма, Трудяга еще быстрее стал сдавать и физически и морально. Вскоре уже с трудом передвигался по квартире, путая супругу с умершей мамой, детей с товарищами по работе, и невольно становился для родных источником раздражения и обузой.
На похороны его кроме жены и детей пришли пожилая семейная пара дальних родственников и один из бывших сослуживцев. Поминки организовали в квартире, выданной  Трудяге еще в советские годы, как передовику производства. Вспоминали, каким он был хорошим работником и покладистым человеком. И то и другое было абсолютной правдой.

У четвертого героя жизнь прошла куда более напряженно. Еще в молодости он проявлял себя на комсомольской работе. В эпоху перемен пробовал наладить бизнес, но вскоре с головой ушел в политику. И тут связи по комсомолу и бизнесу очень пригодились. Группа людей влиятельных и успешных, лоббировала его избрание мэром. Став во главе небольшого городка он рьяно взялся за дело, словно действительно собирался выполнить предвыборные обещания. Но, хотя в общих чертах и представлял, с чем столкнется, все оказалось куда сложнее. На нужные городу дела не хватало ни времени, ни хороших исполнителей, ни тощего бюджета. Удавалось только кое-как затыкать дыры. С неблагодарностью народа он тоже быстро столкнулся. Там где что-то успевал, принимали, как должное, в лучшем случае, скупо хвалили. А там, куда не дошли руки, быстро начинали обвинять в воровстве и непрофессионализме. Да еще и влиятельные люди негласно предъявили счета за оказанную помощь. Приходилось разрываться между нуждами города и их интересом. Причем, последний преобладал все больше.
Иногда, в периоды душевной слабости и раскаяния, он стал подумывать об отставке. Но при этом хорошо понимал, что с приходом новой администрации городу лучше точно не станет, а вот ухудшения очень даже возможны. Да и люди, что привели во власть, вряд ли бы просто так его отпустили.
Но ко всему постепенно привыкаешь. С помощью своих покровителей мэр был избран на второй, а потом и на третий срок. И не имело значения, что уже больше половины города его ненавидит. Однако, потом в местный расклад вмешалась чья-то невидимая, но явно могущественная, рука. В стане спонсоров начались раздоры. Уголовные дела открывались против помощников, все ближе подбираясь к самому мэру. Последние месяцы он почти перестал спать. Жил на допинге из коньяка и таблеток. От чего в итоге не выдержало сердце.
Хоронили мэра по высшему разряду. С речами, оркестром, обещаниями продолжать начатые дела.  За счет бюджета поставили на могиле скульптуру. А через пару недель памятник осквернили, выведя на постаменте белой краской «ВОРЮГА». Надпись естественно стерли, и установили поблизости видеокамеру. После чего акты вандализма не повторялись, и  бронзовый мэр продолжал спокойно глядеть в светлую даль, где, наверное, виделось ему будущее городка, срисованное с предвыборных обещаний. А где-то в сотне метров зарастала травой заброшенная могила, упокоившая еще одного человека, чьи планы тоже не сбылись…

В молодости Мечтатель хотел перевернуть мир, исправить накопившуюся несправедливость, защитить обиженных и угнетенных. Впрочем, родился он в стране, где  подобного контингента не должно было быть и в помине. Однако реальность с официальной версией не всегда совпадала, и это несоответствие он воспринимал очень эмоционально с юношеским максимализмом. Как мог, пытался восстановить справедливость. Часто вопреки своим интересам.  За что, чуть было не вылетел из института, а потом периодически  имел конфликты с начальством на работе. И тут Мечтатель  столкнулся со странным феноменом. Те, чьи интересы пытался отстоять, при первой возможности либо уходили в тень, либо неожиданно принимали сторону начальства. Тут надо бы призадуматься и сделать надлежащий вывод. Но мечты молодости продолжали довлеть, заставляя попусту тратить эмоции и силы. 
Финал был предсказуем. Брошенный женой, забытый детьми,  доживал он последние годы в этом маленьком городке.  Окончательно смирившись с поражением, большую часть досуга посвящал чтению философской литературы и прогулкам. Опираясь на палку, медленно бродил  вдоль погруженных в сонный покой, безлюдных по столичным меркам улиц. С любопытством вглядывался в лица редких прохожих, словно пытаясь понять что-то недосказанное в философских трактатах. И в одной из таких прогулок, в теплый осенний день, когда над городком еще колдовало бабье лето,  случайно пересеклись их пути с Поэтессой.

Она оказалась в этом городке случайно. Дожидаясь вечернего автобуса в столицу, решила прогуляться по центральной улице.  Как с ней часто бывало, шла в восторженном полузабытье, шепча пока еще не оформившиеся строчки. Взгляд рассеянно скользил по облупившимся, но красивым, даже в запустении своем, фасадам старинных купеческих особняков, витринам маленьких магазинчиков, багряно-желтому убранству деревьев, и неожиданно  остановился на лице  бредущего навстречу пожилого человека. И тут же, искра поэтического озарения заставила почувствовать сострадание к незнакомцу, к его несостоявшимся мечтам, одиночеству, возможной скорой кончине. Он тоже обратил внимание на красивую незнакомку, похожую на случайно залетевшую в их городок фею. Улыбнувшись друг другу, они разошлись, чтобы никогда в этой жизни больше не встречаться.
В тот же день под влиянием осенней грусти и пробудившихся вдруг смутных воспоминаний родились строчки:
« В золото садов осенних улетит душа…»
В коротком стихотворении Поэтесса пыталась заглянуть в свою посмертную судьбу. Но пока жизнь вокруг нее бурлила и цвела пышным летним цветом. Она преподавала, обучая студентов пластическому искусству. Организовывала творческие вечера и мини спектакли. Писала стихи, которые не доходили до печати, но встречали восторженный отклик среди многочисленных друзей и знакомых. Ее маленькая квартирка в хрущобе была оазисом, куда приходили зарядиться  творческим вдохновением, воспарить душой над скучными и пошлыми реалиями позднесоветского быта. Среди стен со старыми обоями до глубокой ночи звучали стихи и весело звенели бокалы. Алкоголь она воспринимала лишь, как дополнительный источник вдохновения, и совершенно не боялось, что частое употребление может перерасти в пагубную привычку.
Через ее жизнь прошло много мужчин ( некоторые умудрились остаться просто друзьями), и все были в ее глазах безумно талантливы и красивы. Тут эмоциональное восприятие сыграло злую шутку. Несмотря на эрудированность и яркий ум Поэтесса не могла, а может и не хотела, осознать, что умение красиво говорить и принимать эффектную позу далеко не главное в человеке. С некоторыми персонажами нашего рассказа, она вряд ли бы завязала дружбу. Героя сочла бы слишком жестким и грубым, Трудягу до пошлости примитивным. Мэра, скорее всего, восприняла сквозь призму негативного отношения российского интеллигента к официальной власти. Артист и Мечтатель могли бы войти в ее круг, но встретиться с ними в этой жизни не получилось.
В маленькой квартирке продолжали звучать по ночам стихи, а жизнь за старыми панельными стенами шла в разнос, страна летела в тартарары. Она пыталась сохранить свой маленький оазис, но среди бурных событий это оказалось невозможным. Быт, который  презирала за пошлость, проявил вдруг свою власть и силу. У мужа прогорел бизнес, в институте стали задерживать зарплату. Гости теперь приносили вино и закуску с собой, но между их посещениями на еду и хозяйственную мелочевку денег банально не хватало. Как ни пыталась Поэтесса относиться ко всему легко, проблемы все сильнее брали за горло.
Но оказалось это еще цветочки. Ягодки не заставили себя ждать. Какие-то маргиналы ограбили квартиру. Им даже не пришлось взламывать дверь . Ключ хозяйка хранила под ковриком, на тот случай если кто-то из друзей не застанет ее дома. Брать особо было не чего, но взяли все, что попалось. Этот удар еще больше пошатнул финансовое положение. Теперь даже не на что было купить проездной, чтобы ездить в институт на работу. А судьба продолжала бить, цинично, безжалостно, наотмашь. Внезапно уходит муж. Уходит не к другой женщине, а в купленную для своей мамы квартиру. Оказалось, неудачи в бизнесе были ложью, под прикрытием которой он копил деньги для решения жилищного вопроса. Но не это оказалось  самым страшным. Дочь, поздний любимый ребенок, с раннего детства проявлявший многочисленные таланты, уходит к отцу. Уже не детским прагматичным умом девочка выбирает  порядок и бабушкины пироги, вместо богемной атмосферы в материнском доме. И практически (видимо за ненадобностью) прекращает с ней даже телефонное общение.
Чтобы выдержать такой удар в спину, нужен либо философский склад ума, либо очень толстая кожа или стальной характер. Поэтесса же, хоть и была не чужда философии, воспринимала мир слишком эмоционально. Какое-то время она пыталась вести прежний образ жизни. Но все вокруг продолжало стремительно распадаться. Некоторые из «безумно талантливых» ударились в бизнес, и очень быстро превратились в прагматиков жестких и беспринципных. Кто-то покинул «гибнущее» отечество, кому-то стало не до посиделок со стихами. Проявил, наконец, свою коварную сущность и алкоголь. Из друга и источника вдохновения он все больше превращался в жадного демона, пожиравшего душу и разум. А параллельно, как из открытого ящика Пандоры сыпались мелкие бытовые проблемы. Из действующих кранов остался только один в ванной, сломался холодильник, гасли лампочки, выходила из строя проводка.
-Свет у меня в душе! – с улыбкой говорила Поэтесса. Те, кто еще продолжал посещать ее дом, охотно соглашались. Стихи можно было слушать и при свечах. А потом они расходились по своим благоустроенным квартирам, оставляя захмелевшую хозяйку посреди ставшей для нее привычной разрухи.
Последний добивающий удар нанесла загоревшаяся электропроводка. На похороны пришло много людей, интеллигентных, красивых, умных. Все говорили о чувстве вины. Собирались издать сборник ее стихов. Но в итоге, что-то с этой затеей не сложилось…

Седьмая судьба была самой долгой и скучной. Странник  жил тихо и неприметно. Можно сказать, как все, только еще тише и неприметней. Даже в молодости он умудрился не завести ни одного друга. Кругом общения стала только семья, где он был на вторых ролях под пятой властной и энергичной супруги. Дочь любила его, но не принимала всерьез. Главой и непререкаемым авторитетом в семье была мать. А его, казалось, ничего в этой жизни особо не волновало. Не проработав ни дня свыше положенного, он вышел на пенсию. Время проводил в праздности. Смотрел телевизор, шаркающей походкой ходил себе за кефиром. Покупку остальных продуктов, готовку и всю остальную домашнюю работу взвалила на себя жена. Мужа она справедливо называла тунеядцем, и крыла на чем свет стоит, если попадался под горячую руку.
Но одно увлечение у Странника все-таки было. Любил он осматривать архитектурные достопримечательности.  Для чего часто ездил по ближайшим городам и центру столицы. Возвращаясь из путешествий, пытался рассказать домашним, где был и что видел, но так как рассказчиком был очень плохим, никто его «дорожные зарисовки» не слушал.
Внешне для окружающих он казался тихим и безобидным человеком. Внутрь никто заглянуть не пытался.  А там много чего копилось! Страсти и гордыня, прорываясь наружу, с возрастом и обретением мудрости, часто затихают. А, загнанные глубоко внутрь, продолжают гноиться, подобно нарыву.     
- Вот не станет меня, он вам еще покажет! – говорила его супруга. И оказалось, простая суровая женщина смотрела в корень. После того, как жена сгорела от рака, и не стало сдерживающей силы, накопившееся в душе гадость начала выплескиваться на ближних.
Жизненный путь он заканчивал, на попечении сиделки. Наняла ее внучка, но никакой благодарности старик не испытывал. Более того, подозревал ее в желании захватить квартиру. Сам же он освобождать молодым место не собирался. Словно замороженный экземпляр, демонстрировал неплохое здоровье. Однако, привычку к путешествиям забросил, и даже на улицу больше не выходил, опасаясь, что обратно уже не пустят. Шаркая тапочками, медленно передвигался по квартире, хорошо кушал, мочился в памперс.

А в это время в далекой дивной стране, где нет горя болезни и смерти, на поляне посреди золотого осеннего леса встретились стряхнувшие с себя цепи страданий. Внешне они походили на свои земные ипостаси. Но были молоды, полны сил и сказочно красивы. У Героя исчезли вокруг глаз жесткие складки снайперского прищура. Обаятельная улыбка стерла следы пороков на лице Артиста. Трудяга, раскинув огромные сильные руки, стиснул их в могучих объятиях.
- Как рад, снова видеть вас, парни!
- Задавишь, медведь! – со смехом отвечали они, вырываясь.   
Мэр и Мечтатель вспоминали, что жили в одном городке. И Мечтатель даже как то безуспешно пытался пробиться на прием к заместителю Мэра.
- Ах, вот вы где, мальчики! – послышалось сверху, и на ковер из шелковистой травы опустилась прекрасная фея. Стряхнув с прозрачных крыльев золотую пыльцу, Поэтесса расцеловала друзей. Потом, окинув  удивленным взглядом поляну, спросила:
- А где Странник? Опять куда-то за край света собрался?
- Он еще ТАМ! – потупив взгляд, ответил Мечтатель, - В этот раз ему тяжелее всех досталось…

Они еще долго не могли наговориться, по-детски радуясь встрече. Над головой шумел золотой лес. И со сверкающих одежд опадали прилипшие комья земной грязи.
А в это время, сгорбленный старик, шаркая ногами, бродил из угла в угол своей крохотной комнаты. Он чувствовал смутное беспокойство, но никакое озарение уже не могло осветить угасающий мозг, рассказать, что в бесконечной далекой стране есть те, кто его ждет и любит.           

"Наша улица” №285 (8) август 2023