Гарник Аразян “Звонил Юрий Хазанов (записки идиота) шутка” рассказ
"наша улица" ежемесячный литературный журнал
основатель и главный редактор юрий кувалдин москва

Аразян Гарник Аршавирович, родился 23 октября 1936 года в Городе Кировакане (ныне Ванадзор, Армения), с 1937-го года проживал в Ереване, где окончил: Музыкальную школу, затем в 1956-м году окончил музыкальное училище им. Романоса Меликяна по классу виолончели, затем поступил в ереванский театрально- художественный институт на актёрский факультет, который окончил в 1958 году, а в 1963- году поступил в Москве во ВГИК, на режиссёрский факультет в мастерскую Л.В.Кулешова, который окончил в 1968-году. С 1956 года - актёр в театрах Еревана, Капана и Арташата. С 1960 года - ассистент режиссёра ереванского телевидения, затем документальной киностудии. Соавтор сценариев в большинстве своих фильмов. Член союза кинематографистов СССР. Член союза кинематографистов России. Член союза писателей Москвы. Член союза театральных деятелей Армении. Действительный член Евразийской Академии Телевидения и Радио. Лауреат международного конкурса русскоязычных писателей в г. Праге ЕВРОПА-2009 (за юмористические рассказы). Лауреат XII-го Евразийского телефорума в Москве ( за фильмы «Марк Шагал», «Ван Гог», «Мартирос Сарьян»). Лауреат конкурса литературной газеты «12 стульев» и московского Булгаковского дома (за короткие рассказы). Лауреат Балканского фестиваля телефильмов для детей и юношества (за фильм «Марк Шагал»). Печатался в армянской русскоязычной газете «Голос Армении», в московской «Литературной газете», в «Экслибрисе» «Независимой газеты», в армянском журнале «Работница Армении» на армянском языке и в других газетах и журналах. Помимо собственных фильмов: «Клоун и луч» «Поженились старик со старухой», «Заколдованные», «Цветик-семицветик», является также автором сценариев и режиссёром в фильмах: «И вообще», «Утонуло в строке наваждения», «Дурака надо беречь», «Мусорщик» (по рассказу Альберто Моравия «Жребий выброшен тебе») , а также автор, сценарист, оператор, муз. оформитель тринадцатиминутных фильмов: без единого слова: «Марк Шагал», «Ван Гог», «Эдвард Мунк», «Мартирос Сарьян», «Амедео Модильчни», «Лукас Кранах», «Сальвадор Дали», «Тулуз Лотрек».

вернуться
на главную
страницу

Гарник Аразян

ЗВОНИЛ ЮРИЙ ХАЗАНОВ
(записки идиота)
шутка

рассказ

Посвящается моим друзьям,
близким и далеким,
 родственникам и знакомым,
и лично Юрию Хазанову.

Однажды я пошутил. Это со мной бывает не очень часто, то есть бывает часто, но не всегда меня понимают.
Но что было, то было!
Мы как-то сидели в компании, и я от нечего делать вдруг сказал:
- Если бы я был президентом, то вокруг себя собрал бы своих людей и дал бы им должности.
- Что бы ты мне дал? - спросил Рудольф.
Рудольф - это мой друг. Московский. Давнишний. Лет 35 мы дружим. Человек обязательный и порядочный, хотя и уставший от жизни. Просто он родился уставшим.
- Тебя я бы назначил самым главным в ракетостроении, - сказал я и добавил, - будучи уверенным, что за это беспокоиться мне не придется. Дал бы хорошие квартиры твоим детям, машину тебе и все прочие блага.
- Машину мне не надо, - серьезно ответил Рудольф, Ты не знаешь, какие сейчас пробки. Лучше ты мне дай годовой проездной билет на все виды транспорта.
- Хорошо, - согласился я.
- А другим что бы ты дал? - неосторожно спросила Валя, не подумав, чем все это может кончиться.
Валя - это моя жена, то  есть первая леди.
- Иосифа я бы назначил министром торговли, зная его профессиональные качества, работоспособность и прежде всего порядочность.
Иосиф - это мой давнишний друг. Тоже московский. Высокопорядочный человек, как и его жена Вера.
- Министром химической промышленности я бы назначил Рудольфа ереванского, - войдя в раж, продолжал я.
Дело в том, что у меня два друга Рудольфа, московский и ереванский. Так вот, ереванский Рудольф классный специалист, работяга и никогда не подведет. Если что пообещал, то выполнит обязательно. И еще он знает французский.
- А Кристине и Сережику? - спросила Эмма.
Эмма - это жена московского Рудольфа. Сама из Иджевана. Иджеван - это город в Армении. Хотя это город, но по сути как деревня, и поэтому я очень давно ее, Эмму, назвал «сельской», на что она, слава Богу, не обиделась. У Эммы в Иджеване полно родственников. И я, судя по ее вопросу, уже понял, что дело детьми не кончится. Кристина и Сережик - это дочь и сын Эммы с Рудольфом.
- Кристине я бы дал руководить музыкальной школой, с хорошей зарплатой, если она этого хочет.
- Я хочу, - сказала Кристина. - Мне больше ничего не надо, лишь бы были деньги, чтобы нормально поехать  в отпуск куда-нибудь, например, в Болгарию.
- А я ничего не хочу, - сказал Сережик.
- Вай, почему не хочешь, мамино солнышко? Пусть Аразян тебе тоже что-нибудь даст, - вмешалась снова Эмма.
Аразян - это я!
То есть Президент!
- Ладно, Сережика назначу директором кондитерской фабрики, - сказал я.
- Аразян, ты напрасно в это дело вляпался, - предусмотрительно сказал Рудольф - московский.
Разговор этот происходил у меня дома.
Они все были у меня в гостях.
Я вдруг понял, что почти все мое правительство будет армянским. Но что я мог поделать!
- Давайте разбавим наше правительство и назначим еще одну русскую, Олю, - предложил я.
Оля - это моя давнишняя подруга. Добрая, отзывчивая, порядочная. Раньше времени она вышла на пенсию, и теперь лечится от остеохондроза.
- Оля джан, тебя кем назначить? - спросил я у Оли, которая присутствовала при этих назначениях.
- Мне все равно, лишь бы дома не сидеть и чтобы не очень далеко от дома. Лучше секретаршей у какого-нибудь молодого человека. Зарплата меня не интересует. И ещё! Летом я должна работать на огороде. Так что вот так! А Важе и Мегере что ты дашь? - спросила Оля.
Важа - это муж Оли. Он грузин и у него на шее висит килограммовая золотая цепь с крестом, которую он никогда не снимает. У Важи свой цех, мясной, и он очень доволен работой. Пешком он никогда не ходит. Только на машине, где на обзорном переднем стекле висят огромные игральные зары (кости). Машина без таких зар в Грузии не машина. Важа много работает. А когда не работает, то все время спит. Даже за рулем. Одним словом - грузин.
- Важе я дам новую машину и надеюсь, он будет доволен, - сказал я.
- Я тебя прошу, - сказала Оля, - Важе ничего не надо давать, ты же знаешь, заснет на заседании правительства, начнет храпеть, опозоримся. Вот с Мегерой будет посложнее, - закончила Оля. - Что, неправда? Правда! Так что вот так!
Мегера - это Аня, дочь Оли с Важей. Когда-то давно я ей дал эту кличку, и она прижилась - эта кличка. Хотя у Ани с Мегерой почти ничего общего нету, ха-ха! - но есть одна большая беда. Аня и юмор - это как небо и земля.
- Мегере я ничего толком не смогу предложить в нашей стране, - сказал я. - Она своей правдой Павлика Морозова нас опозорит перед всем миром, - заключил я и добавил - лучше давай я Мегеру отправлю послом в какую-нибудь далекую страну, например, Малайзию. Пусть там она перевернет все к чертовой матери…
- Бедные малазийцы, - сказала Валя, - что плохого они вам сделали?
- Да, так будет лучше, - сказала Оля, - и я буду ездить туда к ней. А где эта Малайзия? Так что вот так!
- Не завидую жителям Малайзии, - вздохнула Валя, - кстати, а Баграта кем назначишь?
Баграт - это наш с Валей сын. Он художник. Конечно, гениальный. Само собой разумеется. Но не в этом дело.
Баграт сейчас очень сильно занят. Он слишком близко принял к сердцу демографическую проблему нашей страны, и усердно начал увеличивать по всей России, включая СНГ, количество маленьких Аразянов, пополняя мой дворянский род. Если в скором времени он не остановится, то я из этих Аразянов впоследствии сделаю классную футбольную команду, которой позавидует сам Зидан, не говоря уже об Абрамовиче.
- Так что о назначении Баграта на какую-нибудь должность пока повременим, - ответил я Вале, то есть первой Леди.
- А Валя кем будет? - спросила Оля.
- Оставьте меня в покое, я в эти игры не играю, - вставила Валя.
- Как кем будет Валя? Валя прежде всего первая Леди, и еще я ей дам пару учеников, пусть занимается английским языком, - пошутил я.
- Но ты забыл про меня, - сказала Эмма, - а я кем буду?
- Это очень трудный вопрос, мне надо подумать и посоветоваться, - задумчиво сказал я.
- С кем посоветоваться, - не отставала Эмма.
- Ну, например, с руководителем ракетостроения, то есть с Рудольфом, твоим мужем.
- Аразян, - сказал Рудольф, - напрасно ты все это затеял, пожалеешь.
На этом вечер кончился, и все уехали по домам. Мы с Валей немного поговорили, посмеялись и пошли спать.
Позже я узнал про разговор Ани, то есть Мегеры, с Олей.
Аня: - И почему он папе ничего не предложил?
Оля: - А что предложить папе? У него ведь все есть! Он ему дает новую машину, какую папа захочет.
Аня: - Машину папа сам может купить. Ему надо было высокую должность в правительстве.
Оля: - Ты что, вашшэ? Чтобы ведя заседание он вдруг захрапел? И без того мы его дома не видим, теперь он будет говорить, что был на заседании. Иди, проверь! Что неправда? Правда! Так что вот так!
Аня: - Это неважно, видим мы его или нет. Была бы у него хорошая должность с высоким окладом.
Оля: - Аня, не забудь, Аразян не президент. Его никто не выбирал и никогда он им не будет. Ты же знаешь его дурацкие мечты. Он просто наш друг и при том безработный. Что неправда? Правда! Так что вот так!
Прошло несколько дней, и я забыл, что я президент, но телефонный звонок дал мне все вспомнить.
Звонил мой друг, сокурсник по ВГИКу, кинорежиссер Леша Поляков.
- Старик, привет! Что за новости я слышал? Ты, оказывается, уже президент страны и всем даешь назначения?
- Во-первых, не всем, а только близким, и, во-вторых, откуда ты узнал, - удивился я.
- Это неважно! Все уже говорят об этом, - ответил Поляков.
- Ну и что говорят? - спросил я, отнесясь к этому с юмором.
- А то, что мне что-нибудь перепадет или нет? - спросил Поляков.
- Давай, я назначу Борю Бушмелева председателем Роскино и попрошу, чтоб он дал тебе фильм снимать.
Боря Бушмелев тоже наш с Поляковым сокурсник и наш друг. Как и мы все, тоже безработный и живет на пенсию. Он не хочет возглавлять Роскино, а мечтает преподавать в РГГУ и каждый день утром рано он говорит, что поехал в РГГУ, и уходит из дому до поздней ночи. Даже в те дни, когда РГГУ закрыт. И Зина, его жена, не знает, где он ходит на старости лет. Правда, она, Зина, написала адрес Бори на бумажке и прикрепила булавкой с внутренней стороны кармана… Мало ли, все же память уже не та. А сама Зина мечтает о кругосветном путешествии, о выращивании тюльпанов, которые она взяла у Оли и о том, как проводит время Поляков.
Но я отвлекся!
- Не хочу я фильм снимать, - сказал Поляков. - Дай мне хороший большой парник, я буду выращивать помидоры.
- У тебя же есть парник? - отпарировал я.
- А я хочу с подогревом, с двумя работницами, конечно молоденькими, и поближе к дому.
- Леш! Не забывай, что я все-таки президент, а не министр сельского хозяйства, - возмутился я, конечно шутя.
- Ну, старик, единственный раз я у тебя попросил, и ты мне отказал, - серьезным тоном сказал Поляков и добавил, - вот что делает с человеком должность!
- Во-первых, нельзя ко мне обращаться «старик». Надо говорить «господин Президент», - сказал я с юмором, - и, во-вторых, я пока тебе не отказывал ни в чем.
- Конечно, пока не отказывал, ладно, пока. - Сказал с обидой Леша и положил трубку.
- Кто это звонил? - спросила Валя.
- Леша Поляков. Откуда он узнал, что я президент? - спросил я.
- Я говорила, - ответила Валя, - и пока не поздно, пока есть вакансии, попроси что-нибудь для себя, говорила я ему. А что он попросил? - спросила Валя.
- Большой парник с подогревом, чтобы выращивать помидоры.
- Ну, дал бы, - сказала Валя.
- Что я, парники сооружаю, что ли? - возмутился я.
- Ну и сооруди, вся страна в твоих руках! - не отставала Валя.
Слава богу, у Вали юмора хватает. Она из Персии. Иранская армянка. Вернулась на родину. Получает 95 долларов пенсию в месяц, дико довольна. Но иногда, в глубокой задумчивости она тихо, про себя шепчет, что при шахе Реза Пехлеви все же было лучше. Там пенсия на 17 долларов больше у людей. Но я отвлекся.
Так как меня часто не бывает дома, все-таки я президент, то все телефонные звонки мне передает Валя, когда я прихожу домой. И в этот раз я опять задержался, был в сбербанке, стоял в очереди за пенсией, и когда пришел домой, Валя мне сказала:
- Тебе звонила Эмма.
Эмма, помните, жена моего московского друга Рудольфа. Сама из Иджевана, села, вспомнили?
- И что она хотела? - спросил я.
- Она хочет, чтобы ты дал должности…- продолжала Валя.
- Подожди, подожди, хочет или просит? - перебил я Валю.
- Хочет, - подтвердила Валя и продолжила, - чтобы ты дал хорошие должности ее родственникам из Иджевана, ее племяннику, его жене, брату его жены, теще, подруге тещи, потому как теща без своей подруги-соседки не соглашается поехать в Москву, а сына племянника она хочет, чтобы ты устроил в МГИМО, или, в крайнем случае во ВГИК, он очень хочет стать как Никита Михалков. Да, и сказала, чтобы у них квартира была в центре Москвы, недалеко от Кремля, чтобы он своим зарубежным друзьям показывал бы Ленина. Вот и все на сегодня. Сказала, чтобы ты позвонил ей. Других звонков не было, - заключила Валя.
Я набрал номер телефона Эммы, чтобы положить этому конец, но не тут-то было. Трубку сняла Эмма, и я ей сказал:
- Эмма, Валя мне передала твои требования про родственников. Я не могу этого сделать, так как я пошутил, я не президент…
- Как для других, то ты президент, а как для нас, то не можешь, - скороговоркой выпалила она и добавила, - конечно, ты для своих евреев все сделаешь, а для нас, армян, нет, - и бросила трубку.
Тут же зазвонил мой мобильник. Звонил Рудольф, муж Эммы, и шепотом мне сказал:
- Аразян, я предупреждал! Напрасно ты все это затеял. - И дал отбой.
Кстати, о моих друзьях - евреях.
К моему огромному счастью…
Меня перебил телефонный звонок. Не дадут мне говорить, подумал я и снял трубку. Звонила Оля, мать Мегеры, жена Важи, конечно помните?
Оля: - Гарник, я тебя очень прошу, дай высокую должность Важе, у меня больше сил нет выслушивать Мегеру.
Я: - Оля джан, какую должность хочет?
Оля: - Министром мясной промышленности.
Я: - Не могу!
Оля: - Почему?
Я: - Эта должность уже занята, - ответил я, надеясь на понимание Оли всей шуточной, вернее абсурдной ситуации. Все же мы с ней дружим сорок лет.
Оля: - Ну что я могу тебе сказать? Мегера требует, чтобы мы тебе объявили экономическую блокаду! - И в трубке послышались частые гудки.
На чем же я остановился? - подумал я, - Да, на счастье! К моему огромному счастью в последнее время я приобрел несколько новых друзей, тех, которых Эмма назвала евреями. Да, они евреи, хотя там есть и Вардван Варжапетян, но он уже тоже еврей. И очень хорошо! С моими новыми друзьями Юрой Хазановым, Александром Кирносом, Владимиром Барановым нас свела судьба и сблизила на вечере Вардвана Варжапетяна юмор - великая штука!
Мы часто собираемся и выпиваем в подвале. Тогда я еще не был президентом. Подвал - это совершенно отдельная тема для другого рассказа. Но там мы пьем. И это нам нравится. Позже, когда я стал президентом, я спросил у них, кто кем хочет работать и чего им вообще не хватает в жизни, пусть скажут без стеснения.
Баранов захотел стать главным редактором самого большого и толстого журнала в России, название которого он придумает и скажет мне. Я согласился и тут же назначил его на эту должность, выделив ему и помещение, и штат работников, и самое главное хорошую бумагу. Разумеется, с высоким окладом.
С Кирносом дела обстояли очень интересно. Когда он узнал, что я уже президент, на мой вопрос, «какую должность ты бы хотел иметь у меня», он ответил:
- Должность свободного человека!
- А с каким окладом? - спросил я.
- Никакого оклада мне не надо, - ответил он.
И так впервые на планете появилась в администрации президента должность свободного человека. Конечно, я ему назначил хороший оклад, так как и я не знаю, что это за должность, и в чем ее задачи.
Вардван Варжапетян, услышав мой вопрос, сначала отказался, но тут же спохватился и добавил, что у него есть давнишняя мечта, но до того, как он расскажет о своей мечте, он мне рассказал одну документальную историю из своей жизни. Несколько лет тому назад он в Ереване встретился с тогдашним заместителем министра иностранных дел, господином Осканяном, и между ними произошел следующий диалог:
Вардван: - Господин Осканян, скажите, пожалуйста, почему в Ереване есть посол Израиля в Армении, а в Израиле армянского посла нет?
Осканян: - Это чисто финансовые проблемы, временные, разумеется. А почему Вас интересует этот вопрос?
Вардван: - Дело в том, что я много лет стараюсь возвести дружеский мост между Израилем и Арменией и честно говоря, у меня есть кандидатура на эту должность.
Осканян: - Кто, если не секрет?
Вардван: - Никакого секрета нет. Если Вы не против, то я бы предложил свою кандидатуру.
Осканян: - Я, конечно, не против, но есть одна маленькая деталь. Дело в том, что Вы не владеете армянским языком.
Вардван: - Это дело поправимое. Я с этого момента остаюсь здесь, в Ереване, у себя на Родине и обещаю Вам, что через несколько месяцев я буду говорить, читать и писать на родном языке.
Осканян: - Нет, спасибо, нам не нужны такие жертвы…
Комментарии, как говорится, излишни, сказал уже мне, президенту, Вардван и напомнил о своей давнишней мечте. Он давно мечтает основать новый город Серафимоград, в честь Серафима Саровского, где могли бы обосноваться все обездоленные старики и старухи, сироты и прочие со всей нашей страны.
Вот это да! - подумал я, и тут же согласился, издав указ, чтобы с завтрашнего дня уже заложили основу города, а самого Вардвана, несмотря на его протесты, я назначил мэром этого города.
Остался Юра Хазанов, который сказал, что он по дороге подумает и мне позвонит. Хотя мой номер телефона засекречен, но я ему дал, как и всем моим друзьям, знакомым, соседям и прочим людям. Я же президент, я должен быть доступен!
Приехал я домой поздно. Валя была крайне раздражительна.
- Не могу я больше, - сказала она, - звонят твои родственники, друзья и знакомые, и все они тобой недовольны. Все жалуются, все требуют, все угрожают, и никто не хочет слышать, что ты никакой не президент, а самый настоящий безработный режиссер-пенсионер. Я не хочу быть первой Леди! Сиди дома и сам отвечай на их звонки. Там у нас, в Иране, при шахе Реза Пехлеви было лучше и спокойнее.
Было два часа ночи. Зазвонил телефон. Я снял трубку. Звонил Юра Хазанов.
- Ты еще не спишь? - поинтересовался Юра.
- Нет, я беседую с первой Леди, - ответил я.
- Передай ей огромный привет и скажи, что весной я ей подарю большой куст шиповника с землей, - сказал Юра и ошеломил меня своей просьбой, - Я подумал, что мне надо. Ты же президент, ты все можешь. Дай мне, пожалуйста, небольшой гарем, где девушки будут от шестнадцати до шестидесяти лет. Ты надеюсь, понял? Они все должны быть девушками. Я надеюсь на тебя и на наши дружеские отношения. Да и на твой вкус тоже. Спасибо. Спокойной ночи.
В трубке послышались частые гудки.
- Кто это был? - спросила Валя, то есть первая Леди.
- Звонил Юра Хазанов. Просит гарем.
- Доигрались! - сказала первая Леди и пошла, спать на кухне размером 8.40. но оттуда послышался ее категоричный голос:
- Я выключу этот телефон к чертовой матери!.. Нельзя, - крикнул я в ответ, - ответственность за страну не позволит мне сделать этого.
Я тут же лег и уснул глубоким сном. Все же судьба всей страны лежит на моих плечах. Сильно устаю.
События развивались бурно. Постепенно телефонные звонки прекратились и близкие мне вчерашние люди перестали со мной общаться. Где они теперь и что обо мне думают Эмма, Кристина, Сережик, Оля, Мегера, Важа, Леша, Боря…. И иногда я сам звонил им, но они не желали со мной разговаривать. Рудольф мне часто напоминал по мобильному: «Я же тебе говорил, что напрасно ты все это затеял…»
Единственная отдушина моя, покинутого президента, была в том, что мы продолжали встречаться узким кругом в подвале и выпивали. Но в подвале мы договорились - о должностях и работе ни слова. Но обычно, когда я приезжал домой после подвала, Валя спросонья говорила:
- Звонил Юра Хазанов!
- Когда он успел? - спросил я.
- Минут пять тому назад, - сказала первая Леди.
- И что он хотел?
- Требует гарем!
- Ну, как вы не понимаете, что я занят государственными делами?
Но первая Леди уже не слышала. Была глубокая ночь.
Последующие дни я был сильно занят. Все-таки страна огромная, я с каждым днем все больше и больше чувствовал себя одиноким…
Как-то сидел я у себя дома, в комнате, которая служит мне и кабинетом, и столовой, и спальней, и вдруг звонок. Я снял трубку и услышал голос свободного человека - Саши Кирноса.
- Гарник, здравствуй! Я не оторвал тебя от дел?
- Нет, нет, что ты! Я рад слышать человеческий голос, - обрадовался я.
- Гарник, у меня к тебе просьба. На днях будет юбилей у Юры Хазанова. Будь добр, подари ему этот чертов гарем!
- Ну, как я могу это сделать? Я же не ведаю проститутками. Где я их возьму? - возмутился я.
- На Тверской! Там тебя все знают еще по молодым годам. Ну что тебе это стоит?
- Слушай, Саша, скажи, пожалуйста, что он с ними будет делать?
- Он сказал, что все, что надо, он сделает. Чтоб мы не беспокоились! - невозмутимо ответил Саша.
- А ты знаешь его требования? - спросил я.
- А именно? - в свою очередь спросил Саша.
- Он требует, чтобы они были возраста от шестнадцати до шестидесяти, и что самое главное, чтобы все без исключения были девушками! В мои молодые годы я там ни одну девушку не нашел, где я их сегодня найду?
На другом конце провода воцарилась люфт - пауза.
- Саша, ты меня слышишь? - спросил я.
- Слышу, слышу! Я потрясен! Это он, по-моему, немного перегнул палку, - ответил Саша.
- И скажи, пожалуйста, что за юбилей, сколько Юре лет? - спросил я.
- Гарник, дело в том, - невозмутимо объяснил мне Саша, - что у нас, у евреев, после ста тринадцати лет все годы считаются юбилейными.
- Так давай я ему дам медаль «За трудовую доблесть» и прибавку к пенсии, - предложил я.
- Это мысль! - согласился Саша, и мы попрощались.
Ночью, когда я пришел домой и собирался спать, Валя, то бишь первая Леди, сказала:
- Звонил Юра Хазанов!
- И что сказал? - спросил я.
- Он хочет гарем!
Утром, за чашкой кофе, Валя спросила у меня:
- Ты бы не хотел подать в отставку? Ведь останешься совсем один на старости лет!
В это время зазвонил телефон. Был международный звонок. Я снял трубку. На другом конце провода я услышал голос моего друга детства Альберта, который звонил из Еревана.
Альберт: - Слушай, что за назначения ты делаешь? Здесь все наши друзья, знакомые, родственники интересуются и хотят иметь работу!
Я: - Або, скажи, пожалуйста, ты бы кем хотел быть?
Альберт: - А я бы хотел остаться твоим другом!
Я: - Спасибо! Звони, а лучше приезжай, место всегда найдется! И передай привет своим.
Мы попрощались.
В этот вечер я был в подвале, и мы сильно напились: я, Юра Хазанов, Саша Кирнос, Вардван Варжапетян, Владимир Баранов и, по-моему, там были еще какие-то женщины. Хорошо, что чуть не сказал «бабы»! Под конец, когда мы все собрались уходить, я вытащил из кармана бумагу, аккуратно написанную моей рукой, и поставил на стол перед моими друзьями.
Это было прошение об отставке. Они долго читали, о чем-то шушукались и написали на бумажке резолюцию и передали мне. У меня в глазах все двоилось, троилось…. И я ничего не мог разобрать.
Приплелся я домой к утру и сразу завалился спать. Из кухни я услышал сонный голос первой Леди:
- Звонил Юра Хазанов! Требует гарем!
Утром я прочел резолюцию моих друзей.
«Отставку не принимаем».

"Наша улица” №286 (9) сентябрь 2023