Валентина Асланова “Невезучая” рассказ
"наша улица" ежемесячный литературный журнал
основатель и главный редактор юрий кувалдин москва

Валентина Васильевна Асланова родилась 16 мая 1945 года в Тбилиси. Заслуженная артистка России. В 1966 году окончила Школу-студию МХАТ (курс А.М.Карева). По окончании вуза снималась в кино, работала с режиссером Борисом Равенских в Театре им. А.С.Пушкина, затем в Театре им. Н.В.Гоголя, где сыграла, в частности, в спектакле "Последняя жертва". С 1973 года становится актрисой Театра Армии. Помимо работы в театре пишет прозу, пьесы и киносценарии. В «Нашей улице» публикуется с 2000 года.

вернуться
на главную страницу

Валентина Асланова

НЕВЕЗУЧАЯ

рассказ

О чем говорят мужчины, когда собираются вместе? О политике и о женщинах. О чем говорят женщины, собираясь вместе? О мужчинах и о политике. Разницу улавливаете? Мы все друг без друга не можем, а все вместе без политики. Мужчины и женщины находятся в броуновском движении. Кто-то за кем-то гоняется. Мне лично все время не везет. Если бы я выстроила в ряд своих потенциальных мужей, очередь бы была - будь здоров! Ну, посудите сами. Был один: так, лицом ничего, рослый, но ког­да я узнала его фамилию - Кисель. А я тогда?.. Интерес пропал. Или... так мне один нравился. Хороший такой, широкий, душевный - Арчилом зва­ли. Познакомила с близкой подругой - теперь он у нее живет. Потеряла сразу двух: Арчила и подругу.
Или вот я вам расскажу: у нас на работе, я в институте научно-иссле­довательском работаю младшим лаборантом, появился новый началь­ник - доктор наук. Весь такой подтянутый, в очках, конечно, аккуратнень­кий, с кейсом. Выяснила - свободен. Чужого не надо. Хлопотно. Нынче бабы за свое очень держатся. Раньше делить было нечего, а сейчас... Чироки-шмироки, особняки... ну сами знаете. Стала я ему на глаза наты­каться, то в коридоре, то на подпись чего-то принесу. Сама листик уро­ню, а он поднимает. Или с вопросиком подойду. Я его вопросиками-то и закатала. Уловок, у нас, у женщин, сами знаете. И вот, однажды. Я его в метро встретила, рядом оказались. Люди почему-то, когда случайно встречаются где-нибудь, так радуются. А я была хорошенькая, хоро­шенькая. Зеленый беретик, зеленый шарф. Это мне к лицу - знаю. Сто­им - улыбаемся. Вдруг поезд резко затормозил, и я так целеустремленно попала в его объятия. Сразу почувствовала - неспроста! Он меня не от­толкнул, а так нежно, на место поставил. Вот так и началось. Встречались тайно, на другой территории, чтобы в институте ни-ни. Работаем в Кузьминках, встречаемся в Медведково. Я теперь этот район хорошо знаю. Он такой умный! Столько рассказывал мне интересного. И вот, на­конец, он пригласил меня к себе в гости. Ну, ко мне нельзя, некуда. Ма­ма больна, брат с женой и ребенок, две кошки - Мурзик и Дуня, ну и со­бака Гава. Куда? Договорились после работы. А он мне уже очень нра­вился, я, можно сказать, его уже любила. Чего я там не нафантазирова­ла. Ну, думаю, Елена Ивановна: вот свет в конце тоннеля! Пришла. Дом ничего - приличный. В лифте чисто, на стенках ничего не нацарапано. Вхожу. Он суетится. Я ему.
- Успокойтесь, успокойтесь!
Дал на ноги свои лыжи... ну, тапочки, и вот я в комнате. Забыла ска­зать, квартира-то у него однокомнатная. Вижу книг полно, до потолка, ма­ма родная! Диван стоит, два кресла, да стол еще, письменный, ну с ком­пьютером. На столе листики, листики и книги, книги. Короче, в квартире живут книги, а он у них жилплощадь снимает.
- Садитесь! - говорит.
И тащит мне, такую толстенную книгу. На колени мне "бах"!
- Давайте смотреть.
- Ну, давайте, - говорю.
А сама с работы, ну вы знаете, есть хочется. Он мне и говорит: - Вы, наверное, есть хотите? Вот яичницу могу сделать.
- Нет, - говорю, - спасибо. У меня от яиц аллергия. Правда, правда.
Тогда говорит:
- Ракушки можно отварить...
- Чего? - говорю.
- Ну, макароны такие.
- Ну, куда мне макароны, Талию надо беречь!
А он мне:
- У меня сегодня разгрузочный день, пью магнитную воду только. Может, вы чаю хотите?
Говорю:
- Хочу.
Приносит чай с пакетиком. Ну трава-травой, наверное, для диабети­ков, и сухарики, хлеб позавчерашний. Так вот, я вам скажу, вкуснее этого сухарика я давно не пробовала. Я вмиг с ним расправилась. Тут он опять подкатывает ко мне с такой... пятитонной книгой, садится рядом, одна по­ловина у него на коленях, другая у меня, и объясняет мне, все объясня­ет. В этот вечер я прослушала лекцию про мух. Вот вы знаете, только тех, которые к вам на кухню залетают. А-а-а! А есть еще большой жужжало. У него на стенах этих жужжал под стеклом полно. Сирф перевязанный, кстати, очень полезный. Да! Есть мухи, которые лягушку съесть могут. Она их - того, проглотит, и привет. Они ее изнутри и съедят Страх! Не ве­рите? Откройте энциклопедию.
Ну, время к ночи подходит, надо спать ложиться. У меня от мух в гла­зах рябит. В животе урчит. Он вокруг кругами ходит. Ну, думаю, приставать сейчас начнет. А он так заденет меня, как легкий ветерок, и опять кружит, как его мухи сушеные. Я энциклопедию листаю. Книга тяжелая, во-о та­кая, колени устали. Хотела на диван переложить, а он подлетает:
- Ни-ни! Я сейчас стелиться буду.
Я мух листаю. А сама глазами зорко слежу. Суеты много. На диете, од­но слово. Он на кухню убежал, вдруг слышу там, что-то грохнуло. Я туда бегом! Обрадовалась, что книгу скинуть могу. Стоит. Осколки блюдца и изюм по всей кухне.
- Это, - говорит, - я вам хотел.
Пришлось убирать. Это лучше, чем на мух смотреть. Потом слышу:
- Можно, - говорит, - я первый в ванну пойду?
- О чем разговор? - говорю, - вы хозяин.
Ушел он туда, и с концами. Время, первый час ночи. Я даже думала, утоп он там. Вода не льется. Даже окликнула:
- Федор Афанасьевич? - ни звука.
Ну, не ломать же дверь. А тут дверь открывается - выходит такой хорошенький, розовенький, радостный, в ха­латике так, культурненько.
- Пока, - говорит, - вы душ примите, я приготовлюсь.
Полотенце дает. Я в ванну. Стою под струйками воды. Расслабляюсь. Люблю страсть как воду. Самое большое удовольствие, забыла даже, где я. Мысли женщины светлые, радостные. Вся я такая упругая, молодая, сильная. Женщина я независимая, и тут вдруг свет погас. Это сразу втолкнуло меня в действительность. Спасибо, вода идет. Темно, как вы сами понимаете, где. В квартире тишина, заснул он, что ли? Вокруг меня мухи закружились. Воду выключила, слышу шебуршит. Кричу:
- Вотс хепенд?
- Это я по-английски. Он говорит:
Сейчас пробки включу!
Ну надо же! Такая подлость! Потом говорит:
- Это, какая-то авария, во всем доме нет света!
Ну вытерлась я, кремом обмазалась, "Восторгом", заграничных не признаю. Нет, нет, я не из патриотизма. Наши лучше. Дезодорантом по те­лу прошлась и выхожу. Тишина! Мрак!
- Ау! Федор Афанасьевич? Где вы?
И в темноте так плыву, руки вперед. Вдруг слышу хриплый голос:
- Я здесь.
Я аж присела.
- Руку, - говорю, - дайте, а то упаду!
Он мне:
- Ложитесь, вы уже на месте.
Да, действительно, присаживаюсь, раскладываюсь. Укаталась я сего­дня. Одеяло одно, а его нет. Где, думаю, он-то. А он в конец дивана ука­тился и лежит, мышка моя. Ну, думаю. Когда же прелюдия? Подкатилась я к нему, вся такая жаркая, манкая, ручками своими в темноте нашла его ясное, умное личико и... А он весь дрожит. Думаю, молодец Елена, что с мужиком-то делается. А он вдруг, так быстро мне говорит:
- Дорогая Елена Ивановна, я сегодня не в форме, мальчик у меня не работает.
Я аж отпрянула! Он к стенке и через пять минут... ну десять... захра­пел. А!
Лежу в темноте с открытыми глазами, как филин, жду рассвета. Дура, думаю, чего приперлась. Но ведь обхаживал, цветок розу дарил - во-от ка­кую. Нет-нет, я на него не в обиде. Ну, начальник, что с него возьмешь! Трясогуз! Хвостом вертит... а толку.
Чуть рассвет забрезжил, оделась тихонечко и в дверь, а он тоненьким голосом из под одеяла:
- Поешьте, Елена Ивановна, там, в холодильнике, сырок плавленый "Дружба".
- Нет! - говорю, - спасибо, сыры люблю только французские! Привет мальчику!
И ушла.
Вышла на улицу, Москва такая свежая, умытая, прохладная. Метро, как раз открыли. Ехала почти в пустом вагоне. Вокруг одни мужчины, в уг­лу только не поймешь что. Все заспанные, колючие, хмурые, но наодеко­лоненные все. Смотрю и думаю. Мои дорогие, ну не на ком, не на ком глаз остановить!

«Наша улица» 7-2000