Маргарита Прошина

ЗАДУМЧИВАЯ ГРУСТЬ

заметки

(часть сто шестая)

ГАЗОВАЯ ПЛИТА

Горит голубоватый огонёк, небольшой, приубавленный, чтобы овощи в кастрюльке не выкипали, медленно варились, при этом важно снять их вовремя, чтобы они были в соответствующем состоянии, а не превратились в нечто бесформенное, непривлекательное, вот я и смотрю заворожённо на этот огонёк, воображение работает само по себе, перед глазами возникает костёр, который полыхает, а вокруг пахнет хвоей, и звезды мне подмигивают, и стены исчезли, и ветерок подул, и от всего этого снежинки появились, голова моя закружилась, и всё же я заставила себя вернуться к газовой плите в это предновогоднее утро, которое так жду из года в год, каждый раз предчувствуя что-то невероятное, и это праздничное состояние меня не подводило все предыдущие годы.

БОЛЬШОЕ ЗЕРКАЛО

Большое зеркало служит мне для ежедневного знакомства с собой, казалось бы, что у меня было достаточно времени узнать о себе всё, что хотелось выяснить, но удивительным открытиям нет конца, порой, я совершенно не узнаю отражение в большом, хорошо знаком мне за долгие годы зеркале, поэтому каждый раз задерживаясь перед ним, пытаюсь определить настроение незнакомки, выяснить желает ли она со мной встретиться, вот и сегодня, в первый день очередного нового года, осторожно заглядываю в большое зеркало и вижу взгляд совершенно незнакомого мне человека: передо мной уверенная в себе молодая вполне симпатичная особа, глаза озорные, веселая такая, я помахала ей рукой, а она мне, представьте, не ответила, в очередной раз большое зеркало удивило.

ПЛОСКИЙ ТЕЛЕВИЗОР

Телевизор плосок и в прямом и в переносном смысле, занимает места мало, не то что советские огромные ящики, а в смысле просмотра занимает совершенный минимум времени, потому что сидящие в ящике изрекают азбучные истины, одну пошлость сменяя другой, накручивают плоскую бездарную рекламу для заработка, изощряются из последних сил, а всё сводится к всемирно-исторической пошлости - к деньгам, так бы уж сразу говорили без вывертов - несите деньги нам, не выключайте телевизор, но у нормальных людей он стоит выключенным, как «Чёрный квадрат» Малевича, либо пылится на даче.

НОВЫЕ ОБОИ

Надоел мне вид зелёный, как будто нахожусь внутри водоёма, переклею обоями новыми солнечного цвета, а пол превращу в белый песок, и буду обсыхать на солнечном берегу, любуясь на воздушную голубизну за окном, решила и сделала, и теперь у меня всегда погода солнечная, настроение воздушное: хочу - летаю в ирреальном мире, хочу - ныряю в жизнь обычную, но она, всё же, такая, какой её рисует моё воображение, над которым не властны никакие, даже новые обои, их можно вообще не замечать.

ВСЁ ПРОЧЕЕ

Не сосредоточившись на главном, потому что всё прочее отвлекает, ничего не добьёшься, но это всё прочее так необходимо, что до главного - творчества - никак не доберешься, это происходит постоянно, кажется, что выхода нет, а оно - рядом, просто нужно решительно отринуть всё прочее решительно и погрузиться в слова, написать одно за другим, а дальше они появляются со всех сторон, возможно, их придётся потом заменить на другие, но первые самые записать следует обязательно, именно они есть начало нового произведения, о котором даже сам автор ещё не знает, или очень мало знает, потому что раскрывается оно по мере движения текста.

ПРИ ВСЁМ ПРИ ТОМ

Невероятное количество мелких бытовых дел, которые имеют обыкновение расти, как снежный ком, если их не решать по мере возникновения, связывают по рукам и ногам, никак не выбраться из этой рутины, ежедневной и необходимой, но при всём при том решительно раздвигаю мелочёвку, как занавес, по сторонам, и выхожу на сцену нового рассказа, в котором подобные дела находится там, где им положено - за кадром, а в моей жизни всё же бывают дни, когда необходимо возвращаться к реалиям быта, к счастью, научилась я справляться с ними быстро, не погружаясь в глубины проблем, убеждаясь, что при всём притом творчество есть необходимость и смысл существования.

ЧОПОРНОСТЬ

Идёт навстречу прохожий чопорный, как памятник, к нему не обратишься с вопросом, но чопорность, я думаю, есть защита бездарности, во всяком случае, в жизни не раз приходилось видеть людей, сбрасывающих маску чопорности и оказывающихся пошляками или просто глупцами, которые никогда ни в чём не сомневаются, настолько убеждены в своей исключительности, что ничего и никого не замечают вокруг, но если что-то изрекут, то, в лучшем случае, банальность, а то и глупость, но тоном не терпящем возражений, не понимая, что воспитанный человек не только не станет с ним ничего обсуждать, а найдёт способ вообще с ним не встречаться.

ОПЯТЬ ЗИМА

Смотрю на прошлые года, и на десятилетия, и приходила вновь зима, как в прошлые столетия, и ёлке радовался народ на тысячи лет вперёд, и поколения сменялись, а снег шёл, зимой они ждали снега, и говорили о весне, строили планы, мечтали, потом мысли мои переключились на меня, любимую, и память  с готовностью перенесла меня в начальную школу, ожидание снега, ёлки, каникул, уже тогда, в предвкушении подарков, кто-то из ребят заговорил о том, что мы будем встречать двухтысячный год, впечатление его слова произвели невероятное, мы долго с волнением обсуждали эту, для нас тогда невероятную цифру, вот опять зима…

ДО ДНА

Жизнь испивается до дна, как рюмка сладкой водки, неужели десятилетия довольно длинной жизни равны этой рюмке, задумалась я, но память тут же напомнила мне о препятствиях, утратах, разочарованиях, ошибках, нет, уж слишком всё непросто, ни о какой рюмке речь идти не может, и вспоминается здесь из Твардовского: «На дне моей жизни, на самом донышке // Захочется мне посидеть на солнышке, // На теплом пёнушке… // Я думу свою без помехи подслушаю, // Черту подведу стариковскою палочкой: // Нет, все-таки нет, ничего, что по случаю // Я здесь побывал и отметился галочкой», - ведь жизнь - это открытия литературы, восхитительных по глубине и красоте мыслей, им нет числа, течение жизни в литературе бесконечно и не имеет дна, есть только изменения состояний автора, следовательно, жизнь не имеет дна.

ДОСТАТОК

Каждый человек разумеет достаток по-своему, но лишь некоторые довольствуются малым, во всём: в пище, они худощавы, стройны, подвижны, и в удовольствиях, - посвящая себя в достатке лишь творчеству, где слово «достаток» приобретает значение вкуса и мастерства, придаёт подлинный смысл существованию, доставляет ни с чем не сравнимое удовольствие, погружение в себя, побуждает к созданию своего понимания и видения всего, что его окружает, позволяет проникнуть в тайные свойства слов, рождающих в произведениях новые, непреднамеренные смыслы.

ЯНВАРЬ

Слова воздействуют на нашу психику довольно сильно, например, как скажешь «январь», так озноб пробегает по коже, хочется накинуть пушистый воздушный платок на плечи, выглянуть в окно, чтобы увидеть деревья в объятиях снега, птичьи следы на девственном покрытии, затем торопливо одеться потеплее и бегом с санками на горку, чтобы окунуться в январское веселье, услышать смех своих друзей, поиграть в снежки, ловить снежинки губами, ощущая невероятное счастье, которое бывает только в детстве, но и сейчас живет внутри меня, спасая от разочарований и невзгод, которые только увеличивают восторг в минуты удовольствия от творческих удач, зимнее счастье. Раз наступил январь, значит весна уже в пути, значит будет апрельское солнце.

ЗА ДЕРЕВЬЯМИ

Говорят, за деревьями леса не видно, так и в Москве в летнюю пору за зелёными деревьями не различить архитектурные шедевры, иногда даже кажется, что люди не думают, сажая вокруг домов молоденькие деревца, о том времени, когда они превратятся в лес, заслоняя вокруг всё на свете, очень сиюминутное мышление у людей, как будто они здесь поселились навечно, но время неумолимо бежит, другое дело зимой, когда наступает в мороз ясность ясная, когда сквозь чёткую графику ветвей во всей красе встают желтобокие и белоколонные дворцы и особняки, с украшенными наличниками, архитектурными поясами, с охраняющими дворцы и усадьбы львами и прочими дивными сказочными персонажами. Город превращается в музей архитектуры, а смешение стилей и времён придают ему особинку, которой славится матушка наша Москва.

ЗРЕНИЕ

Отчётливо увидела вдали кружащую свободно с широким размахом крыльев ворону над золотым куполом собора, и я сильно удивилась тому, как очень далеко вижу, но вот беда, книгу открывая, замечаю, что строчки воздушно расплываются, и чтобы собрать их в чёткие ряды, надеваю очки, чтобы понять силу слова «зрение», и невольно задумалась о многозначности понимания этого слова, это меня несколько успокоило, ведь самое важное - стремиться, как мне представляется, к объективности при взгляде на всё, что меня окружает, чтобы научиться принимать и понимать точки зрения других людей, проявлять способность анализировать всё то, что попадает в моё поле зрения, а то, что для чтения и записей я надеваю очки, не столь уж большая проблема, ведь главное - смотреть на мир широко открытыми глазами.

КОГДА НЕ СПИШЬ

Ночью время как будто замирает, если ты от какой-то тревоги не спишь и частенько поглядываешь на часы, то, кажется, что стрелки стоят на месте, пять минут превращаются в вечность, ты встаёшь, начинаешь ходить, чтобы справиться с мыслями, которые не дают уснуть, переключиться, от этого тревога только нарастает, из тёмных закоулков памяти выскакивают смутные образы минувшего, которые только усиливают состояние тревоги, сон исчезает, вернуть его невозможно, включаю компьютер, пытаясь избавиться от гнетущих воспоминаний, набираю слова солнечные, приятные: волны тихо плещутся, набегая на берег песчаный, чайка кружит надо мной так плавно и выразительно, что я улыбаюсь, чья-то пушистая тень промелькнула бесшумно, плавно помахивая хвостом… Открываю глаза, неужели я заснула? Утреннее солнце светит в окно.

В ТРИ ОКОНЦА

Не перестаю удивляться, когда встречаю в каком-нибудь из старых переулков милый домик в три оконца среди высоких доходных домов начала двадцатого века, и невольно задумываюсь о его судьбе и о жизни в современных условиях, о том как много он пережил, этот молчаливый свидетель, при этом чем старше становлюсь я, тем мне эти домике милее и ближе, но я понимаю насколько они старше меня, что они свидетели многих событий, не одного, а нескольких столетий, что тела их бывших владельцев, да и старых жильцов уже давно истлели, я всегда останавливаюсь при встрече с подобным чудом, и мысленно беседую с ним, но ответы тоже придумываю сама, если не нахожу ничего в письменных источниках о них, очередной раз убеждаюсь, что только слово хранит память о былом.

МЕРЕЩАТСЯ ЛЮДИ

Этих людей давно уж нет на свете, но мне то и дело мерещатся они, так глубоко они живут в моей памяти, которая работает помимо воли, и я вижу отчётливо ушедших людей, вижу их глаза, слышу их голоса, иногда разговариваю с ними, но они очень торопливо мне отвечают и почти мгновенно исчезают как будто я сплю наяву, впечатления от подобных «встреч» настолько сильны, что я взволнованно стою какое-то время в сторонке от потока людей, чтобы успокоиться, убеждаясь в том, что ушедшие не просто мерещатся, а продолжают жить в памяти моей, поддерживают, помогают в трудные минуты.

ВСПЫХНУВШАЯ ДУША

Читаю книгу в равномерном темпе, и вдруг душа моя вспыхивает от невероятно красочной метафоры, как будто автор специально укачивал меня до этого, чтобы резко обострить восприятие, так и в музыке симфонической случается, когда идут мягкими волнами звуки струнных, и вдруг валторна пронизывает тебя насквозь, в этот момент вспыхнувшая душа возносится на вершины невероятного восторга, я парю в мире звуков, ликуя.

ЗАПАХИ ВЛАЖНОЙ ЗЕМЛИ

В оттепель на бульваре вдруг улавливаю запах влажной земли, чернеющей среди снега, как будто я спустилась в погреб, или вошла в древнюю избу с земляным полом, до чего же радостные чувства охватывают меня о приближающейся весне, клейких нежных листочках, ласковых лучах солнца, нос сам по себе тут же вспоминает пьянящие запахи весны, я громко по-детски чихаю, но тут же переключаюсь на звуки, вспоминая птичье пение и мелодичную капель, все печальные мысли исчезают, губы сами в улыбку вытягиваются, стоит только уловить этот острый первый запах влажной земли

ТЕНИ ПРЕЖНИХ

Когда подумаешь, что до тебя многие миллионы душ побывали на свете, то и себя вдруг ощущаешь тенью, скользящей по поверхности земли, а твои горести и печали кажутся уже не такими непреодолимыми, даже естественными, поскольку без них не бывает радостей и удач, затем понимаешь, что без милосердия и терпения невозможно реализовать свои желания и мечты, испытываешь благодарность к предшественникам, тени которых изредка мелькают среди нас. Ведь они оставили опыт свой и знания в текстах, благодаря которым у каждого последующего поколения есть возможность стать человеком творческим, поэтому, размышляя о тенях ты радуешься всему, что тебя окружает: небу, солнечным бликам, птичьему гомону, каждой травинке и одуванчику, - задумываясь о том, чтобы оставить в этом мире свой добрые след.

ЛИСТВА В СНЕГУ

Усеян снег золотой листвою, как будто её намело вместо снега, смешение времён года, нервная погода, метель поспешила, желтые листья опасть не успели и, печально кружась, на пушистое покрывало легли, золото на белом в мире опустелом всё преобразило вокруг, то ли осень с зимою празднуют помолвку, то ли снег стал в праздник золотым, но суровый ветер навевает грусть, не хватает света и улыбок солнца, чтобы освятить их любви союз, то ли осень замешкалась, а зима поспешила, понять я не могу.

ВЫХОЖУ Я УТРОМ

Зимой я вижу летний рассвет, и выхожу утром на поляну, совсем одна, в полнейшей тишине, такое состояние бывает в минуты счастья, абсолютно полного, как в детстве, когда ты свято веришь в то, что все вокруг любят тебя, рады тебе, ты тянешь руки, чтобы захлёбываясь от восторга, обнять этот мир, а потом бежишь по лёгким птичьим следам, падаешь в снег, пробуешь его на вкус, сжимаешь его в комочек и бросаешь, кружишься, смотришь вверх. А там из голубого окошка смотрит именно на тебя солнечный луч, волны счастья поднимают тебя, ты машешь руками, готовясь в полёт по жизни, к невероятным приключениям. С тех пор я выхожу зимой, чтобы летний рассвет вернул меня в безоблачные дни детства.

МОРСКАЯ ПЕНА

Морская пена подобна взбитому крему, ещё ребёнком ощущала сладость жизни, без всяких пояснений и сомнений, она манит, её так хочется попробовать, но нельзя, это я помню на протяжении всей жизни, но она, по-прежнему, притягивает меня, да и имя моё в переводе означает «жемчужина», значит морская пена неслучайно так привлекает меня, когда я познакомилась и полюбила творчество Марины Цветаевой, строчки из её стихотворения: «Дробясь о гранитные ваши колена, // Я с каждой волной - воскресаю! // Да здравствует пена - // веселая пена - // Высокая пена морская!», - настолько понравились мне, что я сама вдруг превратилась в морскую пену, ведь эти стихи созвучны моему отношению к великой поэзии, которая забирает все мои печали. Жизнь для меня - пена морская, возвышает и исчезает мгновенно, как сама жизнь.

ПОЧТОВЫЙ ЯЩИК

На глазах утратил смысл почтовый ящик, бумага перестала летать из конца в конец по миру, и ящик сам уже не ждёт любовных писем, набит рекламой от людей несчастных, посчитавших смыслом жизни деньги, без устали они продолжают предлагать свои услуги, в которые уже никто давно не верит, все их «хитрости» как на ладони известны, листовки и трогательные письма «счастья», написанные от руки, давно летят из почтового ящика в коробку для мусора на протяжении нескольких лет, и нет им конца, газеты пестрят рекламой, но она тоже утомила граждан, по-прежнему самым надежным источником являются рекомендации знакомых. Ежедневно в почтовые ящики разбрасывают сомнительные предложения, а владельцы их продолжают выбрасывать. не вникая в суть их. Несчастная бумага!

ЗАБУДЬ

Как часто в горестные минуты хочется забыть всё это, но память не даёт стереть быстро горести и утраты, а известный совет «забудь» я буду долго помнить, пытаясь воспользоваться им когда-нибудь, ведь свойство памяти хранить всё, что происходит в течение жизни, есть бесценное качество, переживая, анализируя, раскаиваясь, человек становится личностью, развивается, приобретает бесценный опыт, который использует в творчестве, отношение к печалям и горестям меняется, приходит философское понимание их неизбежности, воспоминания о них исчезнет, когда я забуду жизнь свою, надеясь на то, что случится это, когда исчезнет тело моё, но помнить будут книги мои, в которых я живу.

ИЗ ВОД РОЖДЁННАЯ

Вода мне подарила счастье быть среди рыб морских и птиц небесных, паря средь них в полётах наяву и во сне, вторя Максу Волошину: «Дрожало море вечной дрожью // Из тьмы пришедший синий вал // Победной пеной потрясал, // Ложась к гранитному подножью, // Звенели звезды, пели сны… // Мой дух прозрел под шум волны!» - ведь все мы вскормлены водой материнской земли, и многое дано нам, стоит лишь верить и стремиться проникнуть в тайны вод земных, которые хранят всё, что было создано в слове предшественниками, ведь память воды неисчерпаема, стоит только проникнуть в её тайны и творить, не задумываясь.

НЕ ТРЕВОЖИТЬ СПЯЩИХ

Всё в мире спит, все люди спят, и только я, чтобы не тревожить спящих, хожу одна под звёздным небом в поле, как во сне, повторяя как молитву слова Мандельштама: «Я получил блаженное наследство - // Чужих певцов блуждающие сны», - какая тишина вокруг, боюсь её своим дыханием нарушить, любуюсь звёздами на тёмно-синем небосводе, они подмигивают мне, так хочется проникнуть в тайны их, невольно я тянусь, пытаясь оторваться от земли, но тщетно, так хочется запеть о красоте волшебной ночи, но не решаюсь потревожить спящих, сажусь к столу и сочиняю свободный свой этюд о том, чтобы никогда не тревожить спящих.

ЛОРЕЛЕЯ

У Мандельштама Лорелея страною стала, где и я в свои лета всё молодею над вечностью белого листа, прислушиваюсь, пытаясь уловить шёпот девы-чаровницы, героини германских легенд, которые более десяти веков волнуют поэтов и романтиков, а губы мои повторяют как заклинание слова Осипа Эмильевича: «Все перепуталось, и некому сказать, // Что, постепенно холодея, // Все перепуталось, и сладко повторять: // Россия, Лета, Лорелея». - Мандельштам наиболее остро из наших поэтов ощущал родственность культуре Рихарда Вагнера и Генриха Гейне. Слова поэта по-прежнему волнуют и вдохновляют меня на вскрытие тайн величественных образов.

ТРУБЫ ОРКЕСТРА

Укачивают проникновенные скрипки на плавных волнах томительно звучащей симфонии, и вдруг тревожные рокочущие звуки труб, поддерживаемые боем ударных, провозглашают торжество жизни над печалью, возрождение новой жизни, как и я, чтобы писать без устали симфонию души, передавая буквами все ноты счастливой жизни, увлекаюсь, вдохновляюсь, буквально растворяюсь в музыке текста, где изредка гулко гудит контрабас, чтобы вызвать ликующие темы труб оркестра, и в этот момент в моей душе белые, как снег, ангелы нежно шепчут мне о спасительной силе творчества.

ГОНЕЦ

Нетленно время, оно ритмично измеряет наши перемещения в пространстве, фиксируя, как мы проносимся от альфы до омеги, спеша сменить друг друга. Задумалась я с горечью об этом, когда передо мной «Гонец примчался запыленный, // За ним сейчас еще другой…» из «Девы Солнца» Гумилева. Так жизнь моя несется за гонцом, пытаясь удержать его на миг, но мчится день, и месяц следом проносится, и год спешит дорогу уступить другому году, вот год-гонец, летит куда-то в вечность, и я за ним в потоках текста книг моих, они притормозят гонца, и даже остановят, чтобы читатель мчался, как гонец, по строчкам моих текстов.

ПРЕДЕЛЫ НАСТОЯЩЕГО

Жизнь индивида ограничена пределами времени, места и действия, исходя из этого классического постулата, порой, страшно думать о пределах твоего собственного настоящего, и не думают, прячутся в круговерти своей жизни, стараясь не выходить за рамки понятного настоящего, всячески избегая воспоминаний непростых, которые требуют осмысления, извлечения уроков, ведь воспоминание всегда выходит за пределы настоящего, так же как выход из реальности, но в творчестве выход за пределы настоящего необходим как воздух, без этой способности невозможно почувствовать, пережить собственную судьбу, воплощённую в многочисленные персонажи, которые как бы проживают свои собственные жизни, на самом деле существующие в одном емком и всесильном понятии - богочеловек.

БЕСКОНЕЧНОЕ

Бесконечное после меня, я сгораю в пучине огня сама в себе, а без меня множество холодного бесконечного огня во льдах бесконечных одиночеств, таких же, как и я, это волнует меня, желание проникнуть в суть этих бесконечностей побуждает меня к постоянному проникновению в тексты тех, кто сумел создать бесконечное из букв алфавита, ежедневно окунаюсь в произведения предшественников, вот и сегодня, вместе с Максимилианом Волошиным, устремляюсь «…В бесконечность между лесами. // Большие дороги лучатся крестами длинными // В бесконечность между равнинами. // Большие дороги скрестились в излучины // В дали холодной, где ветер измученный, // Сыростью вея, // Ходит и плачет по голым аллеям…», - это даёт мне возможность вырваться из пучины огня в себе, познать полыхающие в художественных произведениях сердечные костры, которые подталкивают мыслящих одиночек внутренний огонь выразить в своих произведениях.

"Наша улица” №255 (2) февраль 2021