ЗАДУМЧИВАЯ ГРУСТЬ

заметки

(часть тридцать восьмая)

ЧАСЫ С КУКУШКОЙ

В покосившемся бревенчатом доме, который одним боком врос в землю и покрылся мхом, жили часы с кукушкой. Тикали секунды, равнодушно и степенно разматывали пружину, повинуясь тяжести подвешенной гири. Каждый час и каждые полчаса из крохотного домика выскакивала деревянная кукушка, кивала головой и куковала, сколько полагалось. Часы считали минуты, часы и дни, наблюдая за тем, как рождались, росли и взрослели новые жизни, а те, кому пришло время, уходили на вечный отдых. Когда и откуда появились в доме эти часы, не помнил уже никто из членов семьи, но спокойное движение стрелок и неизменное «ку-ку», вселяли чувства уверенности и покоя. Все радости и горести, праздники и печали, тайны и признания наблюдала кукушка, но ничего, кроме неизменного «ку-ку», она не расскажет.

ЗДРАВСТВУЙ, МОСКОВСКАЯ ВЕСНА!

Апрельские первые дни 2015 года в Москве. Даже при закрытых окнах занавески бились о стекло, пытаясь вырваться на свободу. Стоны и вой шквального ветра вызывали тревогу. По тротуару не шли, а боролись с ветром, преодолевая его сопротивление, тени съёжившихся людей, прижимающих к себе портфели и сумки. Ветер безумствовал, срывая шапки, капюшоны, вырывая из рук пакеты и сумки, ломая деревья и срывая на своём пути рекламные щиты. Рои снега, как пчелиный улей неслись, гонимые вьюгой. Разноголосый вой автомобилей, изнывающих в пробках или брошенных хозяевами у обочины с истошно воющей сигнализацией, которая не выдерживала порывов ветра, оглушал. Казалось, вот-вот дома понесутся друг за другом в свободном полёте. Стоны и вой. Здравствуй, московская весна!

ДЕНЬ БЫЛ СОЛНЕЧНЫЙ

В сквере было светло и красиво той трогательной, болезненной и хрупкой красотой, которая чувствуется только в больших городах, в жалких садиках и сквериках, этих маленьких уголков природы, затерянных среди каменных джунглей, мостовых и грохота уличного шума. На скамейке, печально опустив голову, сидела девушка. Ей хотелось плакать крупными, тихими слезами. Страшно было жаль чего-то неизвестного. Должно быть, того, что могло быть в жизни, и не было. Она знала, что это любовь, но какая любовь, не могла ответить даже себе. Эта любовь, такая желанная, ещё не случившись, уже пугала. Воображение рисовало ей счастье только в мечтах. Тогда любовь казалась радостной и красивой, как праздник.

СТАРЫЕ ПИСЬМА

С появлением интернета, мобильных телефонов, смартфонов и других чудес XXI века изменилась культура переписки. Нынче мы общаемся друг с другом на любых расстояниях в режиме нон-стоп. Прежде письма писали, порой, не один день, делились в них своими мыслями рассуждениями. Какое счастье иметь возможность читать, например, письма Чехова. Мне даже плохо становится при мысли, что я могла быть лишена такого удовольствия общения с ним. Сегодня, письма, написанные рукой на листке бумаги, вызывают у меня трепет, нежность и тоску по уходящему времени. В далекие теперь уже времена, письма были важным информационным источником. Чтение переписки писателей, художников, философов позволяет глубже понять их творчество. Старые письма для меня бесценный источник душевных переживаний, огромный мир культуры общения.

РАЗОЧАРОВАНИЕ

Две девушки ради осуществления своей мечты - стать богатыми и знаменитыми - приехали в столицу. Они были уверены, что, непременно, завоюют этот сияющий огнями огромный город. Из окна их комнаты на четвёртом этаже пятиэтажки открывался вид на железную дорогу. Постоянный лязг и гудки поездов не смолкали ни днём, ни ночью, но они так уставали в течение дня, что буквально валились с ног, мгновенно засыпая. Подруги вынуждены были ежедневно решать вопрос о хлебе насущном, денег катастрофически не хватало. Нужно было платить за комнату, оплачивать проезд, купить приличную одежду, привести себя в порядок. Осуществление мечты откладывалось на неопределённое время. Блеск роскошных витрин, сверкающие машины, ночные клубы казались миражом. Изредка, когда случался свободный день, они садились на трамвай и под его мелодичную трель жадно смотрели на жизнь за стеклом. Город притягивал и манил, но оставался неприступным. Отчаяние и разочарование всё чаще охватывало подруг.

УВАЖАТЬ СЕБЯ

Оглупление электората - процесс, которому самозабвенно отдаются медийные лица, при этом они упорно повторяют, как заклинание, что они вправе требовать уважения от внешнего мира. У меня волосы на голове поднимаются от подобных заявлений. Как можно требовать уважение от других, при полном его отсутствии к себе самим!? При этом учителя медийные наши меняют свои убеждения в соответствии с требованиями вертикали власти. Понятие чести и совести никого из них не волнуют. Главное - удержаться у кормушки, быть в команде. При этом никто из них не предпочитает помнить, как и за какие заслуги, они туда попали. Однако по-прежнему каждый из них уверен, что он «умный» человек. И среди «очень умных коллег». Уважающий себя человек, наблюдая за тем, что происходит, испытывает горечь и чувство стыда.

МУЗЫКА БАХА

Я слушаю Баха. Конечно, можно сказать, что неисчерпаемое богатство гармонии завораживает меня вновь и вновь. На самом же деле я переношусь в другое измерение. Полутёмный пустой собор. И я одна. Музыка его вмещает все тончайшие оттенки моей одинокой души. Кто-то говорит, что это звучит голос Бога. А я слышу звучание собственной души. Это моя музыка, это из меня она выходит и, отраженная сводами собора, входит в меня. И в этом процессе я ощущаю глубину божественной мысли, выразительность которой никого не может оставить равнодушным. В такие минуты я сама представляю собой мощь и величие, очищающие меня, поднимающие над обыденностью, открывающие путь к беззаботному творчеству, к вдохновенному созиданию. Каждый раз, слушая его произведения, я волнуюсь и трепещу. Бессмертные шедевры Баха делают меня живущей вне времени.

МОЁ МОРЕ

Я жадно вдыхаю морской воздух, живительная сила которого исцеляет меня. Море сияет, как будто солнце накинуло золотистую сеть на искрящуюся морскую поверхность. Тёплый, солёный воздух ласкает тело. Седая пена тающих волн набегает на гладкие, раскалённые прибрежные камни и исчезает, дымясь. Шёпот волн и крики чаек нарушают безмолвие. Море влечёт меня к себе в глубину туда, где гривастые волны похожие на фантастические вещества несутся, взлетают над линией горизонта и исчезают в свирепом отчаянии. Я с волнением вглядываюсь вдаль, в надежде увидеть парусник под белыми, воздушными парусами, возвращающийся за мной. Я одна на острове с моим морем.

НОВАЯ ВЕСНА

В марте я встречала весну раннюю, дружную, неожиданную, но вскоре вернулась зима. Каждый год забываю о том, что погода наша зависит от того, откуда ветер дует. А как я люблю, когда голубое небо с плывущими по нему круглыми, белыми облаками отражается в огромных лужах воды, а с крыш, падая, звенит капель. Воробьи, стаями обсыпавшие придорожные деревья и кусты, кричат возбужденно и громко. Так всё обычно и необычно, как будто я и есть сама весна. Ну что ж, вижу, как прилетают мои любимые скворцы и дружной стаей старательно очищают газоны от личинок насекомых. Везде чувствуется радостная, оживлённая жизнь. Снег сошел в этом году быстро, оставшись еще кое-где грязными рыхлыми клочками в низинах и не доступных солнцу местах. Пахнет весной и талой землёй. Вместе с этим ароматом вливается в мою душу весенняя грусть, сладкая и нежная, исполненная беспокойных ожиданий и смутных предчувствий, - поэтическая грусть, окрашенная неопределенными сожалениями о прошлых вёснах.

КАСАНИЕ

Кто о чём, а я - о цветах. Я нигде и никогда прежде не видела таких крупных, ярких цветов с прозрачными, выпуклыми лепестками, они плавно соскальзывали с голубых ветвей и парили, как бабочки. Запах их был мне не знаком и так прекрасен, что я даже не нахожу слов, чтобы его передать. Небо отражалось в озере, а озеро - в небе. Своего отражения я не видела, несмотря на то, что старательно вглядывалась в зеркальную гладь. При этом я не испытывала ни тревоги, ни страха, наоборот, я жаждала чуда, прислушиваясь к хрустальному перезвону, который доносился с зеркального неба. Вдруг передо мной возник лёгкокрылый ангел. Сначала я увидела его пристальный, внимательный взгляд, потом проявилось его мерцающее тело и пушистые, как облака крылья. Я растерялась, и не смогла выговорить ни единого слова. Ангел ласково коснулся моего плеча и воспарил.

ЗАБЛУДИТЬСЯ

Не скрою, что частенько мне хочется заблудиться в старых переулках, побродить по дворам, узким проходам, вдохнуть запах сырости, найти камни, поросшие мхом. Затеряться так, чтобы утратить представление о том, где я нахожусь. Для этого нужно смело отступать от привычного маршрута. Тебе нужно идти прямо, а ты резко сворачиваешь налево, в первый попавшийся переулок, и, главное, не выискиваешь на углах его название. Далее следует нырнуть в арку, ворота или проход, и так сворачивать, не задумываясь. Я при этом не спешу, а, напротив, внимательно рассматриваю дома и домишки, окна и двери. Прежде даже скромные дома архитекторы старались украшать, чтобы они отличались друг от друга. Мне интересна каждая деталь: дверные ручки, ставни, засовы. Крышки канализационных колодцев и люков тоже о многом рассказывают мне. Какое счастье для меня после растерянности, лёгкого испуга, когда ноги уже гудят от усталости, понять, наконец, что я заблудилась.

ЧАЙ

Я в чае души не чаю. Какое многослойное слово - чай. Можно просто чаи распивать, а можно - по делу, с толком. Гостей пригласить на чай в гости. Дружеские чаепития в определённый день недели. Чай прогоняет тоску, успокаивает, особенно, если это лекарственный целебный чай на травах. Разнообразие сортов чая поражает, только по цвету он: чёрный, зелёный, жёлтый, красный, белый. Чашка ароматного чая утром способствует пробуждению. Пойдем, попьем чайку, чай давно пора. Нечаянная радость, приятная неожиданность. Чай с вареньем, с мёдом, с пирогами, с сушками, со сладостями. Чай вприкуску, внакладку оживляет, успокаивает, вдохновляет. Чую чай заварили, пора к столу.

НОЧИ КОРОЧЕ

Между прочим, весенние ночи стали короче. Звуки ночи стали чётче, звёзды - ярче. Хочется написать про очи, открытые среди этой ночи, потому что не смыкаются они над строчками:

День мой ярче дня земного, ночь моя не ночь людская,
Мысль моя дрожит безбрежно, в запредельность убегая.
И меня поймут лишь души, что похожи на меня,
Люди с волей, люди с кровью, духи страсти и огня!

Чуткий глаз улавливает тени образов, которые витают в ночи, пытаясь убедить меня рассказать о них. Самые настойчивые из них уже живут жизнью своей в моей душе. Очи ещё не рождённых чад ждут своего воплощения. Ночи надежду упрочат и засветятся радугой звёздных огней.

ПОСПЕШНЫЙ ВЗГЛЯД

Иногда у меня складывается такое впечатление о жизни, что я как бы и не живу, а постоянно стремительно плыву в потоке быстрой людской реки, выхватывая лица из несущихся мне навстречу. Сколько этих лиц проносится перед моими глазами ежедневно! Самое же удивительное заключается в том, что, когда вдруг мой поспешный взгляд выхватывает что-то неуловимо знакомое в море человеческих лиц, я не могу избавиться от безотчётной тревоги по поводу того, что не уделила в своё время внимания этому лицу, и поэтому торопливо начинаю отлистывать страницы жизни назад, пытаясь понять, как это произошло и что меня беспокоит. Мимолётная встреча переносит меня в прошлое, способствуя рождению нового образа, со своим характером, историей, который потом настойчиво убеждает меня написать о нём. Я понимаю, что встреча была не случайна, и уже не имеет значения, был ли подобный человек в моей жизни, или я бессознательно придумала его, поймав чей-то взгляд.

ПУГАЮЩАЯ НЕИЗВЕСТНОСТЬ

Тяжёлая дверь с шумом захлопнулась за моей спиной. Ни один луч света не проникал в помещение. Я очутилась в другом мире. Через какое-то время я разглядела длинные, бесконечные переходы, убегающие куда-то вдаль. Глубокое безмолвие и таинственный сумрак притягивали меня, а внутренний голос предупреждал об опасности, но желание узнать, что там, в глубине, победило страх. Опасливо поглядывая по сторонам, я осторожно пошла по одному из переходов. Слабый луч света сверху падал на стену, покрытую каплями воды, напоминающими слёзы. Тень, наподобие льва, скользнула мимо меня, едва коснувшись локтя, и исчезла за высокой дверью над моей головой. Я замерла. Притаилась. Странные шорохи и шёпот доносились откуда-то снизу. Определённо, в этом странном помещении обитают загадочные существа, которые наблюдают за мной. Страх перед неизвестностью сковал меня. Я глубоко вздохнула и очутилась в просторном зале, украшенном цветами, где тихие гармоничные звуки арфы успокоили меня.

СТРАННИК ПЛАТОНОВА

Семён Сарториус, странник Андрея Платонова, неизбежно вызывает у меня улыбку, и даже нежность. Вспомнила сегодня о нём, наблюдая на дорожке от метро невысокого человека с обшарпанным баулом, который он едва тащил. Человек невысокий, «с неточным широким лицом, похожим на сельскую местность». Только Сарториус нёс пустой футляр от скрипки, и путь его лежал в Москву. Шёл он пешком «среди окружающей природы: времени у него впереди много - лет сорок сплошной жизни…». Вечный странник Платонова Сарториус жадно впитывает в себя окружающий мир, ум его пытлив, а жажда увидеть его столь велика, что Сарториус, из рассказа «Московская скрипка», прибывает в контору консерватории на ученье. Услышав, что учёба начнётся осенью, он отправляется на Крестьянский рынок, где собственно и начинаются его университеты. Далее он продолжает своё путешествие по жизни в качестве одного из героев романа «Счастливая Москва». «Сарториус выбирал среди встречных людей, кем ему стать из них, чтобы узнать чужую тайну для музыки. Воображение другой души, неизвестного ощущения нового тела на себе не оставляло его. Он думал о мыслях в другой голове, шагал не своей походкой и жадно радовался опустевшим и готовым сердцем. Молодость его туловища превращалась в жадное вожделение ума».

ДУЕТ ВЕТЕР

Пронзительный ветер продувает насквозь. Минувшая зима, такая скучная и вялая, никак не желает уступать место теплу. Солнце и греет, и светит, но холодные ветер уносит тепло, развеивает все его усилия. Поглядела я в окно, солнце светит, на термометре - десять градусов, оделась по-весеннему, да пришлось вернуться. За несколько минут продрогла до косточки. В нашем климате тёплые вещи далеко убирать никак нельзя, до июня ждём заморозки. Ветер треплет волосы, из глаз катятся слёзы от колючих порывов. Ветер с таким азартом набрасывается на деревья и кусты, ломает их и поднимает вверх. Круговорот, шелест, свист - стихия. Рекламные щиты, провода стонут, пытаясь удержаться от мощных порывов. Воет ветер в водосточных трубах торжественно и гулко.

ЧТО ТАКОЕ ЛЮБОВЬ

Вечный вопрос о том, что такое любовь, волнует меня на протяжении жизни. Меняюсь я, меняются и мои ответы. Сегодня я убеждена, что любовь - это сочетание страсти, нежности, готовности принимать любимого человека в любых ситуациях, уважение к его внутреннему миру. Но ни в коем случае не жертвенность, ибо жертва - это смерть, без всяких продолжений, без творчества, без любви. Жертвы требуют и постоянно взывают о ней любители тиранов с их имперским патриотизмом. Любовь - это воздух, озарение, вдохновение. Любовь необходимо беречь, ухаживать за ней, как за нежным, капризным цветком так, чтобы он расцветал день ото дня, а не зачах. Необходимо беречь и охранять свою любовь, тогда она обогащает души любящих, вдохновляет их, поднимает над обыденностью жизни. Слияние душ в творчестве есть высшее проявление любви!

МАСТЕРСТВО

Я думаю, что мастерство - это бесконечные репетиции, доводящие один какой-нибудь элемент до совершенства. Достичь такого мастерства никак не возможно без настойчивости, упорства, терпения, выдержки. Мастерство ведь является не только высоким искусством, его можно достичь систематическим трудом, потому что всякий талант необходимо развивать ежедневными повторениями. Когда я читаю мастерски написанную фразу, например у Паустовского, когда он пишет о золотой розе: «Она отчасти представляется мне прообразом нашей творческой деятельности. Удивительно, что никто не дал себе труда проследить, как из этих драгоценных пылинок рождается живой поток литературы», то меня охватывает восторг и жажда репетировать со словами, как с актёрами репетирует режиссёр, каждый день. Я понимаю, что умение делать художественный текст облегчает задачу в исполнении нового замысла.

ПОДРУЧНЫЕ СРЕДСТВА

Художнику нужны краски, композитору - рояль, скульптору - глина, а писателю ничего не нужно. Ну, может быть, карандаш и клочок бумаги. Подручное средство писателя - воображение и совершенное владение письменным родным языком. А язык - виртуален. Следовательно, чтобы стать писателем, нужно совсем немного - писать слова. Иначе говоря, писателю из материального мира требуются какие-то пустяки. Как просто, подумала я, и написала два слова, а дальше - тишина. От слова сказанного, до слова написанного расстояние значительное. Прежде всего, возникает желание писать, которое в результате каждодневного труда переходить в потребность. Подручные средства писателя не материальны. Писатель в своих произведениях душу свою объективирует. Земная жизнь писателя, собственно, и есть подручное средство.

ВТОРОЕ ПРОЧТЕНИЕ

Потребность во втором прочтении требует почти каждый классик. При втором прочтении возникают такие непостижимые глубины подтекста, которые прежде не замечала. Под вторым прочтением я подразумеваю такого писателя, к которому, практически, обращаюсь всю жизнь. Для меня это, прежде всего - Чехов. Ещё ребёнком я запомнила это имя, прочитав «Каштанку» первый раз. Конечно, тогда я не задумывалась о глубинах подтекста, но я не могла заснуть, настолько меня тронула история помеси таксы с дворняжкой. Дома в книжном шкафу я увидела двенадцать светло-серых с тонкой золотой каймой книг, на корешке которых было написано «А.П. Чехов». Именно они стали для меня вхождением в литературу. Я читала и перечитывала множество раз его рассказы и повести: «Дом с мезонином», «Степь», «Невеста», «Спать хочется»… Взрослею я, переживаю, меняюсь, переоцениваю многое, но любовь моя к Чехову неизменна. Каждый раз я открывала что-то новое для себя, я не перечитывала, а читала, потому что Чехова можно только читать, он - неисчерпаем!

ЕЖЕДНЕВНОСТЬ

На протяжении всей жизни я всё больше убеждаюсь в том, что стабильно работать могут лишь единицы. Остальные вспыхнут и гаснут. Необходимым условием для того, чтобы состояться в профессии, и тем более в творчестве являются ежедневные занятия. Понятно, что балерина не может танцевать всю жизнь, но есть исключения в примере Улановой. Футболист не может играть всю жизнь, но есть примеры достойного долголетия вроде Лионеля Месси. В чём здесь секрет? В постоянной упорной работе, поддержании физической формы, в ежедневных тренировках. С детских лет следовать намеченной цели - только так можно достичь высоких результатов, стать легендой уже при жизни и войти в историю, как яркая творческая личность. Писательство же - занятие, которое требует служения литературе, не славы для, а литературы ради. Примеров больше чем достаточно, но я приведу самые для меня дорогие, - Мандельштам, Булгаков, Платонов. Для поддержания формы писателю следует ежедневно писать слова. Что касается признания, то в литературе места хватит всем, не нужно стараться угодить, просто, следует быть честным перед собой. Сегодня каждый имеет возможность издать свою книгу на бумаге или в интернете.

СТАРАЯ РУССА СОКОЛЬСКОГО

Эмиль Сокольский пишет, как поёт. А поёт, как речка течёт, когда он наблюдает её медленное, плавное течение, которое уносит его в мир воспоминаний и размышлений, настраивает на лирический и вместе с тем трагический лад. При этом вовсе не обязательно Сокольскому, изрядно познавшему Россию в путешествиях, находиться на берегу реки. Достаточно с Эмилем Сокольским погрузится в нервический текст Достоевского, чтобы, оглядываясь, убедиться, как крадётся по его следу Смердяков, как в страхе спускается к булыжной набережной реки Перерытицы. Старая Русса! В этом ныне тихом, спокойном городке стены домов, деревья и камни помнят, как по вечерам Достоевский, с воспалённым взором, прогуливался с Анной Григорьевной, обдумывая монолог Ивана Карамазова или смиренные речи брата Алёши. На улице я с опаской раскланиваюсь с Фёдором Павловичем Карамазовым, а у скотопригонного рынка из трактира Земского слышно, как размашисто со звоном битой посуды гуляет Дмитрий Карамазов. Я иду с Сокольским по безлюдным аллеям курортного парка мимо спящего бассейна, когда ничто не нарушает покоя, даже шум фонтана звучит «не громче шелеста листвы». Блистательное эссе Эмиля Сокольского «Россия Достоевского» сохраняет Старую Руссу в том классическом виде, в котором она предстает в бездонном, почти непостижимом мире «Братьев Карамазовых».

МОЙ КРУГ

Сегодня, как, впрочем, много раз я подумала о краткости земной жизни человека, о том, что, в сущности век - это только лишь миг в истории. Частенько подобные мысли приходят при чтении. Сегодня я читала Зинаиду Гиппиус. Её мысли и рассуждения о наступившем XX веке в стихотворении «Молодому веку», написанном в декабре 1914 года, удивительно созвучны с нынешним временем: 

Тринадцать лет! Мы так недавно
Его приветили, любя.
В тринадцать лет он своенравно
И дерзко показал себя.

***
И если раньше землю смели
Огнем сражений зажигать -
Тебе ли, Юному, тебе ли
Отцам и дедам подражать?

Они - не ты. Ты больше знаешь.
Тебе иное суждено.
Но в старые меха вливаешь
Ты наше новое вино!

Ты плачешь, каешься? Ну что же!
Мир говорит тебе: "Я жду".
Сойди с кровавых бездорожий
Хоть на пятнадцатом году!

Не требуется особых доказательств, чтобы понять, что естественная надежда человека на перемены к лучшему неистребима. И я стремлюсь к лучшему. Я просто не могу жить без надежды и стремления к осуществлению свих планов. Смириться с тем, что все движется по кругу и непременно повторяется, значит перестать творить и верить. Хотя я прекрасно понимаю, что всё действительно идёт по кругу. Но я совершаю свой единственный и неповторимый круг и добавляю в круги вечности свою душу в своих буквах. Как заклинание, как молитву повторяю я вновь и вновь, как прекрасно созидать свой круг. Занятно, что я родилась в один день - 20 ноября - с Зинаидой Гиппиус.

БУНИНСКИЙ СВЕТ

Я часто вспоминаю удивительное выражение: «Воздух был резок для тонкого фрака». Бунин! У него свой мир и свой свет! В этот момент аромат свежемолотого кофе действует на меня магическим образом, поднимает настроение и вдохновляет. Бунин поэтичный художник! Воздух у него - свежий, нежный, жгучий, молодой, острый морозный, снежный, тёплый солнечный - писатель всякий раз находит новые эпитеты, которые передают тонкие оттенки чувств. Сам процесс приготовления любимого напитка по утрам - одно из моих любимых занятий. Бережно наливаю в чашечку, сажусь у окошка. Тучи на небе ненастные, совсем не весенние, но всё же сквозь них пробивается свет, бунинский свет щемящей тоски по безнадёжно утраченному детству. Вот ведь мысли у меня какие самостоятельные, вспомнила о Бунине, который мне бесконечно дорог своей художественной новизной. Я и сама чувствую, что небо часто соответствует моему настроению. Оно может быть сумрачным, ненастным, чистым, холодно зеленоватым, насупившимся, голубым и ясным, низким белёсым. «Сплошная темно-зеленая чаща ельника, стоявшая перед ним, казалась от яркости дня почти черной, и небо сквозило в ее острых верхушках особенно великолепной синевой», - читаю и вижу картину!

САХАЛИН ЧЕХОВА

Сахалин Чехова вызывает во мне чувства трепета и восхищения. Как не согласиться с Антоном Павловичем, когда он говорит, что склад московской жизни абсолютно чужд обитателям Сахалина, что Гоголь и Пушкин тут не понятны и потому не нужны, что наша история сера и скучна, и сам Чехов, приехавший из России, кажется иностранцем. То же самое можно сказать и сегодня. Даже трудно поверить в то, что Чехов добрался туда. Я сама только при мысли о небольшом предстоящем путешествии, прежде всего, беспокоюсь об удобствах. А как же Чехов по бездорожью, в холод, грязь отправился на остров Сахалин. Это с его-то здоровьем! Уже состоявшись как великолепный писатель! Немыслимый для меня подвиг. Чехов составил первую перепись жителей, практически побеседовав с каждым. Чехов не просто путешествие совершил, а написал документально точные, художественно эмоциональные книги «Из Сибири» и «Остров Сахалин» о жизни и быте русской каторги, о положении свободного населения, о наказаниях, о побегах и медицинской помощи на острове.

РИТМ ПРОЗЫ

В своё время с лёгкой руки Ильи Эренбурга в моду вошёл так называемый «телеграфный стиль». В 20-х годах он писал особенно коротко, рублеными фразами, то без подлежащего, то без сказуемого, как бы торопясь. Через каждые два слова точка. Предложения были очень похожи на телеграфные сообщения: все фразы сокращены до самого минимума, до самой сути высказывания, например, в «Неправдоподобных историях»: «Прокричав - выбежала. Домой не пошла. Дома блондин. Небось всё знает, схватит печать свою, припечатает за волосы, и погибла душа без покаяния. Нет у неё орудия, кроме креста нательного, слова такого не знает». Так же, почти телеграфным стилем, написаны знаменитые «Люди. Годы. Жизнь», сделавшие погоду оттепели. Читая хорошую прозу, я невольно улавливаю её ритм, который передаёт особенности характера художника. Этот энергичный ритм особенно ярко использовал Хемингуэй. В его рассказе «Кошка под дождём» я читаю такой лаконичный диалог: «Я пойду вниз и принесу киску», - сказала американка. «Давай я пойду», - отозвался с кровати ее муж. «Нет, я сама. Бедная киска! Прячется от дождя под столом». Чтобы быть простым и ясным, по мнению Хемингуэя, надо писать короткими предложениями, короткими абзацами, позитивно, жизнеутверждающе и использовать энергетику языка. Этим я хочу сказать, что ритм прозы зависит от личности автора, от его музыкальности и внутреннего слуха.

ПОЛЕЗНОЕ МОЛЧАНИЕ

Умение промолчать, сдержаться, владеть собой - эти качества восхищают меня в людях. Слушать собеседника и слышать его - редкий дар, которым обладают воспитанные, интеллигентные, умные люди. К сожалению, средства массовой информации постоянно демонстрируют нам обратное. В так называемых «ток шоу», никто никого не слушает, каждый кричит, самозабвенно упиваясь собой, перебивая собеседника. Умный человек выслушает любую глупость внимательно, поблагодарит, встанет и уйдёт спокойно, понимая, что не стоит даже вступать в разговор с неумным человеком, а с агрессивным - так и вовсе лучше сразу откланяться. Меня всегда завораживают разговоры профессионалов, в любом деле, даже если я не всё понимаю в их беседе, она действует на меня завораживающе. Уметь слушать собеседника, как мне кажется, большое искусство, которому я постоянно учусь.

СЕНОКОС

Косят ведь траву, а не сено. Затем траву сушат, получая сено. Слово это включает в себя период заготовки травы - косьбы, и, собственно, сам процесс работы с косой, или сенокосилки, которая косит в реальности траву на сено. Так почти каждое слово содержит в себе подводные смыслы. Вот я сегодня, гладя в зеркало, показала себе язык и подумала о том, сколько смыслов содержит это слово - язык как речь, определение национальности, система знаков, способ выражения, стиль, стержень в колоколе. Языка берут в плен для получения сведений о противнике, языком пламени можно любоваться - всё это мой язык, необходимый мне для произнесения слов, еды, без которого жизнь моя утратить массу удовольствий, которые я не замечаю в процессе повседневной жизни. Вот, как много смыслов и оттенков имеет слово!

МАСКА

Молодость - период примерять маски, время поиска себя. Я любила развлечения, и не отказывала себе в них никогда. Особенно в молодости, когда остро чувствовала, что она бывает только раз и этим следует воспользоваться непременно. Но и в удовольствиях необходимо быть внимательной. Избирательность важна в любых случаях. По тому, как человек развлекается и веселится, можно понять, как он проявит себя в серьёзных ситуациях. Я обратила внимание на то, что смех срывает маски с людей. Маска ведь вид притворства, попытка казаться не таким, какой ты есть на самом деле. Часть людей всю жизнь прячутся под маской, пытаясь казаться лучше, чем они есть на самом деле. Я люблю в часы пик в транспорте наблюдать за окружающими, пытаясь угадать, что скрывают бесстрастные, равнодушные маски на лицах. Когда я встречаю лица под маской толстого слоя косметики, то улыбаюсь, невольно, от наивности и открытого притворства их владельцев.

"Наша улица” №186 (5) май 2015