ЗАДУМЧИВАЯ ГРУСТЬ

заметки

(часть шестьдесят шестая)

ЗАТИХШАЯ УЛИЦА

Чтобы насладиться тишиной улицы, нужно месяц прожить под железный грохот машин и тракторов, выбивающих, как в каменоломне, асфальт под содрогающимися от этих жутких звуков стеклами окон, и постоянные визги сигнализации. Когда же дорожные работы наконец-то закончены, начинаешь с удивительной проникновенностью понимать, что такое затихшая улица. Жизнь в большом городе - серьёзное испытание на терпение и выдержку, поэтому такую нежность вызывают пустынные, сонные улицы и переулки летом, когда москвичи разъезжаются по дачам и курортам. В это время можно найти затихшие улицы, на которых суетятся только птицы.

ЦВЕТЁТ ЖАСМИН

Огромный куст передо мной белеет, усыпанный многочисленными белыми цветками. Приятный сладкий аромат разносится по всей округе. Я с нежностью рассматриваю каждый лепесток цветка. Милая малышка лет трёх подбегает к усыпанному цветами кусту и громко восклицает: «Ах!», она пытается дотянуться до ветки, я помогаю ей. Девочка восторженно вдыхает, но даже не пытается сорвать цветочек. Подходит её бабушка: «Видишь, Оленька, какая красота! Эту чубушник цветёт». И тут я узнаю, что настоящий жасмин в нашем климате не растёт почти, а то, что я всю жизнь считала жасмином, называется чубушник.

СЕМЕЙСТВО

В парке одиноких прогуливающихся почти не встретишь. Гуляют семьями, от мала до велика, шумно, с громким говором, с детскими звонкими криками. Без семьи - как без рук, при этом, непременно, с едой. Раскладывают припасы в неимоверных количествах, едят шумно, громко разговаривают с полными ртами, перебивая друг друга. Семейство на прогулке - это демонстрация своей силы и монолитности. Когда всё съедено, семейство чинно следует домой, обсуждая меню очередной прогулки. Так и ходят толпой.

О, НЕБО

Да, такого неба над Москвою я не припомню. Любуюсь, вспоминая Мандельштама: «О небо, небо, ты мне будешь сниться! Не может быть, чтоб ты совсем ослепло, и день сгорел, как белая страница: немного дыма и немного пепла!» Воздушный храм с размытыми причудливыми замками, животными из затерянного мира, являют нам в наглядности всю хрупкость и изменчивость мира. Так хочется дотянуться до облаков, птицей кружить в воздушных потоках! О, небо ты возвышаешь и вдохновляешь! 

НИЧЕГО ОСОБЕННОГО

Ничего особенного, а приятно, когда у лиственницы подрастают пушистые веточки с миниатюрными яркими и нежными иголочками. Четыре пары забавных утят плывут за мамой-уткой, зеркально повторяя все её движения, ничего особенного, а приятно. На ухоженном газоне чинно ходят мудрые вороны, деловые скворцы, семенят шумные дрозды и трясогузки, суетятся воробьи, при этом никто никому не мешает, как приятно! Облака играют с солнцем в прятки, то закрывая его, то открывая, ничего особенного, а наблюдать за их игрой приятно.

ТЕАТР

Как этот трагик тогда гремел!.. Красота этой актрисы сводила с ума мужчин в прежние времена. То и дело слышу я восторженные возгласы. Они адресованы тем, кто помнит, но число свидетелей и поклонников неумолимо сокращается. В архивах хранятся фрагменты старых плёнок, на которых едва различимы наигранные голоса и неестественные позы когда-то знаменитых актёров. Игра актёра в спектакле важна во время спектакля, каждых новый спектакль сиюминутен. Неумолимое время, ежедневно накатывая волной на нынешний день, смывает всё, что не было записано, как рисунки на песке, и уносит в глубины морского дна. Сколько их было театров, спектаклей, актёров! Вы их знаете? Я - нет.

ВОКЗАЛ

Монументальное здание, перрон, толпы людей, суета, волнение, нетерпение, ожидание - мгновенно проносятся в памяти моей при слове вокзал. А ещё - это огромное железное чудовище, наплывающее на меня, маленькую, из облака пара, я утыкаюсь головой в мамины колени со смешанными чувствами восторга и ужаса. Со временем я поняла, что жизнь состоит из бесконечных перемещений из одного места в другое, а ещё позже узнала о музыкальных вечерах в Павловске, где вокзал служил, прежде всего, вокальным  музыкальным залом.

КИНО

Прошли те времена, когда выход нового фильма был событием. В кассы кинотеатров стояли огромные очереди, так много было желающих попасть на премьеру, например, фильма Тенгиза Абуладзе «Покаяние». «Эта дорога ведёт к храму?». Понятно, что раз есть начало фильма, то будет и конец, что будут спецэффекты и компьютерная графика - всё рассчитано на любителей «убить» время. К искусству же это не имеет никакого отношения. Конец фильма.

ПОЧТАМТ

Пробегаю по Мясницкой, и вдруг сама по себе торможу на углу с бульваром, как раз напротив дворца с массивным парадным входом. Почтамт! Сколько с ним связано воспоминаний! Разглядываю. По обе стороны расходятся крылья флигелей. Вдоль строгого романского фасада идут ряды полукруглых окон. Только легкая колоннада центрального входа делает его легче. Центральный вход закрыт на ремонт. Ничто не напоминает прежнего оживления у входа. Нынче не нужно покупать конверты, опускать письма в почтовый ящик, чтобы связаться с родными и знакомыми. В безвозвратную даль ушла необходимость в почтовых отделениях и почтальонах. Для поколения XXI века почтальон, как и кучер - история! 

РОДДОМ

Дом, в котором происходит явление на этот свет большинства из нас. Такие маленькие, беззащитные, нам страшно, но и до ужаса любопытно, мы кричим! В этом крике столько эмоций! Первый крик ребёнка - ни с чем не сравнимое счастье матери, начало новой жизни, на которую родители возлагают столько надежд. А ведь ребёнок этот родился не для того, чтобы оправдывать амбиции несостоявшихся в жизни родителей, а для развития и выражения своей личности. Там, где это понимают и принимают, царит гармония и взаимопонимание, а там, где постоянно выясняют отношения и обвиняют друг друга во всех смертных грехах - скандалы и взаимные угрозы. 

ШКОЛА

Когда мои старшие сёстры собирались по утрам в школу, я отчаянно завидовала им. Слово «школа» казалось мне загадочным. Я постоянно спрашивала, когда мне уже исполниться 7 лет, и я сама пойду в школу. Учитывая моё нетерпение, меня отдали в неполных 7 лет. Утром 1-го сентября я испытывала невероятное волнение. Как же я была разочарована. Сначала изматывающая линейка на солнце. Из громкоговорителя доносился неразборчивый гул. В руках тяжёлый портфель, который хочется выбросить. Напротив толпа родителей с радостными лицами, но их радость мне была совершенно не понятна. В классе же нужно было сидеть молча, сложив руки на парте - ужас! Я и пяти минут усидеть на одном месте не могла. Через какое-то время я встала и пошла к двери, сообщив учительнице, что устала и хочу домой. Сколько слёз я пролила, когда узнала, что школа - это данность, которую нельзя обойти и мне предстоит 10 лет туда ходить. 

ИНСТИТУТ

Для меня институт был началом взрослой жизни, свободной от родительской опеки. Уверенность в том, что настоящая жизнь только начинается, не покидала меня. Беспечность - это слово наиболее точно описывает моё состояние тех лет, а ещё - наивность, граничащая с глупостью. Очарования и разочарования не давали возможности скучать. День был бесконечным: учёба, работа, увлекательнейшие встречи и концерты в ДК разных институтов, театры, затем посиделки до рассвета. Ох! Сегодня у меня в голове не укладывается, что такая насыщенная жизнь проходила изо дня в день. Институт - бесценная школа жизни на выносливость и утрату иллюзий.

АЭРОПОРТ

Как же мне хотелось летать в детстве. Чего мы с ребятами только не пробовали: слетали парашютистами со второго этажа под зонтом, пытались перемахивать с дерева на дерево, не без печальных последствий, сигали с крыши сарая в песок, взмахивая крыльями рук… При виде самолёта в небе мы приходили в неописуемый восторг и, подрыгивая, пытаясь оторваться от земли, с радостными криками бежали за ним до тех пор, пока он не исчезал из виду. Мечты мои осуществились в аэропорту. Попав туда впервые, я почувствовала себя свободной птицей, а когда увидела из иллюминатора, что лечу выше облаков, наконец, ощутила себя птицей.

ЗАГС

Если маленький человек появился на свет в роддоме, это ещё не значит, что он есть. Это родители, сияя от счастья, сообщают миру, что у них родился сын или дочь. В реальной жизни мы появляемся на свет лишь после записи в книге гражданских актов, выдачи свидетельства о рождении, в которых записано наше имя и все остальные сведения. Пропускаю замужества и женитьбы, коих может быть и несколько, а то и ни одного. Но и смерть наша наступает только после записи. Вот так естественно вытекает вывод - главное не родиться, а быть записанным! 

МУЗЕЙ

Иду в музей. Колоннада, мраморные полы, гулкое эхо сводов. В музее время остановлено. Музей - слово это неизменно вызывают у меня восторженность, переключающую меня из жизни в параллельную реальность. Это и понятно. Вряд ли стоит говорить о том, что погружаясь в музейные редкости, мы там как бы и живём. Мы становимся экспонатами утраченного времени. Тем не менее, реальность старается вернуть нас к проблемам будней. Да, это так. Поэтому если грусть-печаль пытается овладеть мною - я иду в музей, скажем, на Волхонку, любуюсь старыми голландцами, и мгновенно исчезают все мои печали. Благодарность моя тем, кто посвятил себя музейному делу - безмерна. Такие слова, как скука, тоска, безысходность мне неведомы. Мир музеев так неисчерпаем, безбрежен, что каждый новый день приносит удивительные открытия. 

МОСТЫ

Дуга хрустальная над синею водой меня возносит чайкой над столицей. Ах, этот мост! В Нескучном я саду любуюсь одинокою беседкой. Ушедший век, пришедший век, и я во всех веках своя навеки. От панорамы Воробьёвых гор захватывает дух. И Крымский мост висит под облаками. Вы видели, вы по нему гуляли? Спешите насладиться красотой мостов Москвы. Мосты соединяют берега. Как это просто! А первая любовь моя - горбатый мост в Садовниках. Воды с тех пор немало утекло, когда я поднималась над каналом. Я помню осень, золото листвы, закатный луч, слепящий отраженьем, как и огонь в душе моей любви, приветствует и сердце возвышает. 

БОЛЬНИЦА

Больница требует сухого стиля. Это и понятно, поскольку посещения больниц и пребывания в них, мне не довелось, к сожалению, миновать. Чаще я воспринимаю это, как положительный момент, потому что лично мне всегда везло на настоящих врачей, без которых ни я, ни близкие мои с болезнями не справились бы. Был длительный период, когда без постоянной помощи родственников, которым приходилось выполнять обязанности санитарок, покупать лекарство, приносить еду, в больнице было не выжить. Но и в ту пору помощь врачей была неоценима. Нынче же я была приятно поражена чистотой, отношением среднего персонала, вполне съедобной едой, если, конечно, её количество не является смыслом жизни. Главное - современная диагностика и расширение возможностей, например, оперативного вмешательства и лечения. 

КЛАДБИЩЕ

Место печали и скорби, где покоятся тела наших предшественников. Когда я вхожу в ворота кладбища, меня не покидает мысль о том, что могилы нужны нам живым, а не ушедшим, как свидетельство того, что близкий человек был в жизни, которую мы считаем реальной. Можно прийти и рассказать ему, и он поддержит. Я так чувствую. Тел уже нет. Но имена и даты записаны, а это значит, что человек был. А если нет могилы и надписи, а могилы, как известно со временем исчезают, как будто бы его и не было. Невольно вновь я повторяю здесь слова Мандельштама: «Не веря воскресенья чуду,// На кладбище гуляли мы. - //Ты знаешь, мне земля повсюду// Напоминает те холмы…» 

СТАДИОН

При слове «стадион» я представляю футбольный матч. Меня на футбол в детстве брал с собой отец. Самым лучшим отдыхом для него была игра в футбол. Большинство матчей в ту пору можно было увидеть только на стадионе. Репортажи о важных матчах шли по радио. Я любила наблюдать за тем, как игроки одной команды пытаются распечатать ворота противника, а те, ложась под мяч, стараются этого не допустить. Для меня это было не только увлекательно, но и весьма поучительно для дальнейшего понимания футбола. Теперь я с ходу читаю рисунок игры, отмечаю сыгранность линии обороны и полузащиты, восхищаюсь игрой по краям с прострелами во вратарскую. Это своего рода - школа жизни, в которой на каждое действие есть противодействие. 

МКАД

Москва опоясана кольцами. Московская кольцевая автомобильная дорога больше полувека была границей города, но жизнь в столице настолько привлекательна, что всё больше населения страны желают поселиться в ней. Вот и выплеснулась Москва за границы кольца, разрастаясь вширь и вглубь, проглатывая леса, поля, поселки и деревни. Я всё жду, когда же войдёт в черту города Шатура. Исчезнут вечно горящие торфяники, появиться прекрасный парк, утопающий в цветах, с каскадом прудов и изумрудных лугов. Москва расширяется кольцами. 

МОСКОВСКОЕ ЦЕНТРАЛЬНОЕ КОЛЬЦО

В один из редких тёплых дней то ли затянувшейся весны, то ли холодного лета, я пролетела по новому кольцу Москвы симпатичной электричкой «Ласточка». Впрочем, это новое кольцо - забытая старая окружная железная дорога, которая обеспечивала город всем необходимым для его существования. До появления МКАД именно эта дорога была границей столицы. Конечно, за окнами то и дело мелькали всевозможные хранилища, но вот - парк «Сокольники», а вот и «Деловой центр» на «Пресне». Промелькнуло несколько милых пристанционных домиков начала прошлого века. Времена, стили, эпохи проносятся за окном. 

САДОВОЕ КОЛЬЦО

Сады, сады, Москва здесь и кончалась. От Курского на «Б» проедусь по внешней стороне кольца, приветствуя знакомые дома, которые стоят себе спокойно, невзирая на постоянные перемены. Вглядываюсь в новые, в основном нелепые в этой части города строения, огорчаюсь, но мысль о том, что через несколько десятков лет эти дома будут восприниматься вполне органично, успокаивает. Мне ведь тоже не довелось увидеть приусадебные сады в этих местах, впрочем, как и сами усадьбы. Меняются поколения, меняется город, но воспоминания о цветущих садах живут в моём сердце.

БУЛЬВАРНОЕ КОЛЬЦО

Москва круглая, как и всё в этом мире, но Бульварное кольцо для меня круглее и милее всех своей незавершённостью, духом старомосковским, который не подвластен времени, своими особнячками, историей, сохранённой в художественной литературе. Зимой я любуюсь архитектурой и геометрией чёрных узоров деревьев, весной - умиляюсь зарождением почек и нежной зеленью, осенью восхитительными оттенками жёлтого, красного и коричневого. На бульварах я слышу биение сердца любимого города, который нашёптывает мне свои секреты шелестом листьев и пением птиц. 

БОТАНИЧЕСКИЙ САД

Метро «Владыкино», пролом в заборе в сад, или, думаю я, в уголок тропических и субтропических растений. Где они? Иду по лесу в зарослях крапивы. Что-то не похоже на Ботанический сад. Вдруг открываются стеклянные дворцы. Бегу к ним. Охрана не пускает, для посетителей они закрыты навсегда. Идите в старую оранжерею. Иду. Старая больше напоминает парники приусадебных участков. Убого, тесно, душно. Выбегаю на воздух, дышу.. А где же знаменитые розы? За подлеском виднеется площадка, огороженная хиленьким заборчиком. Чахлые цветы, отдаленно напоминающие розы, пересохли без полива.  Но я не унываю. Сажусь на скамейку и любуюсь ботаническим небом. Там всё хорошо. На лазурном пологе красуется солнце, слегка подсвечивая золотисто-розовыми лучами облака, причудливые фигуры которых напоминают полотна Ван Гога.

ОТ ВОРОБЬЁВЫХ ГОР ВДОЛЬ МОСКВЫ-РЕКИ

Передо мной - великий город! Я почувствовала себя Воландом. Прогулка от смотровой площадки на Воробьёвых горах по набережным до парка культуры давно манила меня. Прежде я нередко совершала подобное романтическое путешествие в разные времена года. Утром небо затянули тучи. Рассеянный солнечный свет едва пробивался сквозь плотный слой облаков. Ветрено и неприветливо было на улице, с некоторым опасением я всё же отправилась на прогулку. Помимо сталинских высоток появились новые на Соколе и Пресне, в Оружейном переулке. Зрелище восхитительное! Однако цель моя - набережная, пытаюсь добраться по крутому спуску, но наталкиваюсь на заграждения, там идут работы по благоустройству. Но я, не отступая от намеченного, иду в обход по посыпанной гравием горной тропинке, вдоль которой стоят удобные скамейки. Вокруг - чистота и ухоженность, через овраги проложены деревянные мостики. Миную Андреевский монастырь и под Андреевским железнодорожным мостом спускаюсь на набережную, благоустройство которой до Патриаршего моста уже завершено. На Пушкинской набережной Нескучного сада опускаюсь на скамейку передохнуть. Некогда заброшенный Нескучный сад поразил меня своим преображением: цветники, дорожки, мостики, пение птиц - райский уголок в сердце большого города. Вдыхаю аромат роз всевозможных сортов! 

КУЗЬМИНСКИЙ ПАРК

Края дорожек в лесу выложены рыжими булыжниками, что вселяет в меня уверенность, исключая возможность заблудиться. Вдруг я замираю у лесоповала. Деревья вырваны с корнем ураганом. Страшно оказаться в разгул стихии среди падающих стволов. Вышла к пруду. Берега недавно укреплены, над водой построены смотровые площадки. Конный двор. Жилярди. В виде замкнутого каре. Конюшня. Жилые флигели. Музыкальный павильон. Арка. Аполлон с музами. Кони Клодта. Невзирая на мелкий дождик выводят лошадей. Прямо передо мною - фиолетовый огромный глаз с гребнем ресниц серого красавца в яблоках. Под зонтиком любуюсь грацией движений. 

САД ЭРМИТАЖ

Что лучше всего привлекает и успокаивает в знойный день? Меня лично - фонтан! Его журчание и  услаждает слух, а брызги освежают. Я переношусь в детство, когда мы бегали, смеясь и радуясь, промокшие до нитки. Стоят фонари моего детства и всюду розы. Это лето запомнится мне именно розами. Они повсюду. Прежде подобное обилие их я видела только на юге. Не удивлюсь, если вдруг появятся в парках пальмы. Всё меняется, вертится, крутится. Вот и в саду Эрмитаж появились белые шатры. Я тут же представила себя в белом кресле в шатре лицом к эстраде, на которой, сияя, весь в белом, солирует на золотой трубе Эдди Рознер. Я отчётливо услышала «Караван». 

ВОКРУГ КРЕМЛЯ

Иду пешком вокруг Кремля в будний день, чтобы вновь посмотреть, как изменилось пространство вокруг него. Миную чёрный памятник Владимиру, который не хочу даже комментировать, и спускаюсь к Москве-реке. Ухоженный газон у кремлёвской стены, тротуар и ни одной скамейки, урны. Нет никакой возможности отдохнуть. Поднимаюсь по Васильевскому спуску. Навстречу толпы туристов. Удивляет неизбывная страсть всюду ставить сетчатые переносные ограждения, оставляя узкие проходы, чтобы создавать длинные очереди из желающих попасть на Красную площадь. Усилием воли я подавила желание свернуть в Замоскворечье, у Василия Блаженного поднялась на площадь, которая практически вся в заборах, за которыми собирают очередную сцену, в проходах теснота, толпы недоумённых экскурсантов тщетно пытаются успеть за своим гидом. Все страны в гости едут к нам - это прекрасно, но зачем площадь с захоронениями превращать в балаган? Мне этого не понять. Ни о каком комфорте для людей речь не идёт. Едва протиснулась вдоль ГУМа к Александровскому саду, где успокоили цветы, кои здесь всегда прекрасны. Только выбравшись на Большой Каменный мост, я вздохнула свободно, а у фонтана Репинского сквера в тишине пришла в себя. 

ЦАРИЦЫНО

Царицыно! Твои дворцы прекрасны! И день был удивительный! И свет сумеречный! Солнце скрывалось за плотным слоем дождевых облаков, которые обещали вот-вот пролиться, но его так и не было весь этот волшебный день. Городские звуки, утопая во влажном воздухе, смягчались. Макушки деревьев гладили низкое небо. Птицы притихли. На аллеях безлюдно. На деревянном мостике дремлющего пруда я зачарованно остановилась и вспомнила то далёкое время, когда парк был заброшен, а вместо дворца стояли руины. Как всё преобразилось! Нет ничего удивительного в том, что около дворца и вокруг поющего фонтана находилась я одна.  Царицыно превратилось в приют моей поэтичной души.

СОКОЛЬНИКИ

Непрерывно оглядываясь, пытаюсь понять, где я нахожусь? Неужели это действительно Сокольники! Быть не может. Сокольники моей молодости - это, скорее, запущенный лес с тропинками вместо аллей, место уединения и веселья, зимой - катком, ёлками и «Чебуречной». А нынче меня окружает европейский парк, в котором всё до мелочей продумано для удобства посетителей. Прежде всего, моё внимание привлекло обилие указателей, чего обычно так не хватает на улицах. Вот, к примеру, Майский просек - вымощен отличной брусчаткой песочного цвета, удобные скамейки, расположенные не вдоль него, а в уютных уголках. Он манит меня в даль, которой не видно конца, не переставая удивлять. Берега прудов укреплены стальной сеткой с гранитными камнями, а дорожки вокруг - крепкой плиткой. Между деревьями всё расчищено, кусты изящно подстрижены, в самых уединённых уголках разбиты оригинальные клумбы. А розы! О, этот запах и жужжание мохнатых полосатиков, собирающих нектар. Хочется остановить мгновение. Сажусь на скамейку, закрываю глаза, пение птиц услаждает слух. 

ИЗМАЙЛОВО

Даже вспомнить не могу, когда же я была в Измайловском парке. Выхожу на станции «Измайловский парк», бывшей «Стадион имени И.В.Сталина», где три платформы и три пути, чтобы вывозить любителей футбола со стадиона, поднимаюсь по могучей лестнице, выхожу на улицу, озираюсь, и понять не могу, в какую сторону идти. Никакой информации о парке. По наитию пошла направо, иду по асфальту с обеих сторон заросший лес. А впереди слышен мелодичный звон трамвая. Да прямо здесь перед входом в парк проходит трамвай. Но я, не отвлекаясь, следую к своей цели. Преодолев ещё одну дорогу, я оказываюсь на парковой аллее, ведущей к пруду, которая очаровала меня высокой стройностью пирамидальных белоствольных тополей, а вот и белая беседка, напоминающая мне знойный юг, тем более, что и день выдался на редкость жарким для нынешнего лета.

"Наша улица” №214 (9) сентябрь 2017