Анатолий Сидорченко "Станица Вешенская - убежище неписателя Шолохова" эссе
"наша улица" ежемесячный литературный журнал
основатель и главный редактор юрий кувалдин москва

Анатолий Иванович Сидорченко родился 11 сентября 1940 года в Щербиновке (Дзержинске) Донецкой области. Окончил философский факультет Ленинградского университета. Кандидат философских наук. Исследователь плагиата "Тихого Дона". Первым научно доказал, что Михаил Шолохов был неграмотным аферистом, не участвовавшим ни в одной операции по изготовлению плагиата, кроме курьерских обязянностей по перевозке рукописей с Дона в Москву. Именем Михаила Шолохова, как клеймом, авторизовали исковерканный семейством Громославских роман Федора Крюкова "Тихий Дон".

вернуться
на главную страницу

Анатолий Сидорченко

СТАНИЦА ВЕШЕНСКАЯ – УБЕЖИЩЕ НЕПИСАТЕЛЯ ШОЛОХОВА

эссе

Писатель Федор Дмитриевич Крюков родился 2 февраля 1870 года в станице Глазуновской Усть-Медведицкого округа земли Войска Донского. Ф.Д.Крюков окончил Петербургский историко-филологический институт, статский советник, депутат Первой государственной Думы, заведующий отделом литературы и искусства журнала "Русское богатство" (редактор В. Г. Короленко). В Гражданскую войну Ф.Д.Крюков выступал на стороне белых. Секретарь Войскового круга. В 1920 году, собрав в полевые сумки рукописи, чтобы издать их за рубежом, отступал вместе с остатками армии Деникина к Новороссийску. В дороге Федор Крюков заболел сыпным тифом и умер 20 февраля. Автор романа "Тихий Дон" и других произведений, положенных в основу так называемого "писателя Шолохова".

Станица Вешенская, 15 марта 1999 года - "утро туманное, утро седое..." Под моросящим дождем опускаюсь на колени у розово-мраморного надгробия Громославского, бывшего с 1908 по 1915 атаманом станицы Букановской, Усть-Медведицкого округа (здесь "семейный склеп" плагиаторского семейства) - мне надо точно знать, когда ушел из жизни этот незаурядный правитель-хищник, легендарный хапуга и "крестный отец" "Тихого Дона" и "Поднятой целины"... Мокрых брюк не чувствую, перчаткой тщательно протираю написанное, читаю: Громославский Петр Яковлевич, 12 июня 1870 - 15 марта 1939. Это ж надо! - ровно 60 лет назад не стало этого необыкновенного хитреца, ровесника Ленина и писателя Крюкова. Великий обманщик человечества не дожил почти три месяца до своего 69-летия. Никогда не расскажет мне всей правды атаман - даже частичной, великий организатор-комбинатор "творческой деятельности Шолохова"!
Я его мысленно успокаиваю своим монологом: лежи здесь спокойно, атаман! - и без тебя я всё главное знаю: гениальные молчальники выбились в начальники сытой жизни! Да только и проболтались они во многом, атаман. Особенно зятек проговорился, а как врал! - будто сивый мерин ржал... По его вранью можно ставить кинокомедию: "Кино, Махно, война и немцы". Много чуши зятек нагородил своей брехливостью про прототипов. С Харлампием Ермаковым афера ваша не прошла у него.
А над Плоткиным, "прототипом Давыдова", хохотала вся Казанская станица - говорят ему казаки: Або Аронович, да посмотри на себя в зеркало - ты же натуральный иудей, при таком "Давыдове" все с колхоза разбегутся! - Посадили этого Або за стол, выпили хорошенько, а он и признался: "Прибыл я на Дон в числе 25-тысячников, разорил крестьянское хозяйство, довел казаков до голода, меня чуть было не расстреляли... А через некоторое время вызвали в райком и сказали: партия решила назначить вас прототипом Давыдова к шолоховской "Поднятой целине"...
Невестка ваша, Петр Яковлевич, жена сына Ивана, поведала по телефону, как вы руководили перепиской крюковских текстов: ей сказали - ах, до чего же красивый почерк у гениального Шолохова и его жены Марии, а невестка в ответ: так у нас у всех почерк красивый, свекор всех нас обучил хорошей каллиграфии - собирал по вечерам всех на общее заседание, раздавал разные листочки и приговаривал, переписывайте, дети мои, все аккуратненько, вырабатывайте хороший ясный почерк, он всем вам пригодится для сладкой жизни! - и таких занятий у нас было много.
И вы, атаман, малость выдали своего бездарного зятя: изготовленные под вашим руководством примитивные фельетоны, публикуемые в 1923 году в Москве, посоветовали подписывать псевдонимом "Шолох" по чуть измененной аналогии со своим псевдонимом "Славский"; разница лишь в том, что в фамилии "Шолохов" вы "откусили" две буквы сзади, а в фамилии "Громославский" - пять букв спереди. В обоих случаях у вас один и тот же метод придумывания псевдонимов: "откусывание" каких-либо букв от настоящей фамилии! В общем, атаман, вы с самого начала поставили невыполнимую задачу, когда порешили из безграмотного балбеса делать писателя - нельзя черного кобеля вымыть добела! Не поможет вам ни товарищ Сталин, ни товарищ Хрущев, ни Нобелевская премия...
На всякого мудреца в России довольно простоты! Спите спокойно, не ворочайтесь! А я своим разоблачением постараюсь облегчить вашу грешную душу. И души детей да зятя...
'На огромной усадьбе Шолоховых в 1949 году построили двухэтажный дворец а Lа (наподобие) "Марли" для Екатерины Великой в Петергофе. За дворцом - последний приют "барина и барыни", "лже-классик" "придавлен" огромной гранитной валун-болванкой с единственным словом "Шолохов". У его жены три слова на черно-мраморном надгробии "Мария Петровна Шолохова".
На могилах этих жуликов нет никаких цифр с "тире" посредине, это еще одно доказательство их литературно-уголовного преступления - "доказательство от умолчания". Ведь если поставить их подлинные даты рождения - 1898 и 1903 - обыватель может кое о чем задуматься, потом кое о чем догадаться, а догадавшись - уходя может и плюнуть на могилы нечистивых. Обыватель вытаращит глаза, они у него полезут на лоб в поисках мозгов, и он будет думать: почему это 20-летний деревенский парень, иногородний, неказак вдруг женился на 25-летней казачке?! Ведь казаки спесивы, презирают "вонючую Русь", считают, что лучше выдать казачку за черкеса, чем за презренного русского мужика. Семену Буденному, как только он, иногородний, вздумал "клеиться" к казачке, два ее брата устроили мордобой - и он тут же "отвалил".
Если говорить на тюремном жаргоне, породниться казаку через дочь с иногородним считается "западло", то есть - самым скверным делом на земле, делом загрязнения героической казачьей расы... А тут на тебе: "западло" в самой отвратительной форме - мужик берет бывшую атаманскую дочку-перестарку! Что заставило его - и что заставило ее?! "А ларчик просто открывался!": женитьба "двух легендарных М" (Михаил Шолохов и Мария Громославская) - главный источник появления и фельетонов, и "Донских рассказав", и "Тихого Дона", и "Поднятой целины", и "Судьбы человека" и той всей халтурной муры-макулатуры под названием "Наука ненависти" и "Они сражались за Родину", в которых паразиты-плагиаторы "сражались" за свое воровское благополучие - и только!
Без женитьбы на Марии Громославской в Вешках не было бы никакого писателя! Этот "литературный гнилой продукт'' арифметически возник так: безграмотный молодой болван, плюс Громославские с архивом писателя Крюкова, плюс "железнопоточный негодяй" Серафимович, земляк Громославского-атамана, плюс Сталин, плюс Советская власть без элетрофикации, плюс член РСДРПб с 1903 г. Евгения Френкель-Левицкая да, плюс еще другая дама троцкистка Анна Грудская, равняется "писатель Шолохов"... Вот почему нет никаких дат на могилах моих подследственных "двух М". Кому-то очень не хочется, чтобы буря правды вокруг "Тихого Дона" развеяла в прах соломенную легенду о "писателе-шалопае, нечаянно пригретом славой", кому-то желательно, чтобы "Тихий Дон" непременно стал "Тишайшим"... Но сие от них не зависит!..
17 марта, в среду, день солнечный, ветренный... Направляемся во дворец музея-усадьбы, таковым шолоховский "Марли" стал после смерти "барыни". Говорят, по желанию "господ" там работал лифт и было устроено два туалета. Меня и мою жену интересует совсем другое. Обращаем внимание, что в музее ни одного посетителя: приезжих нет, а аборигены местные хорошо знают, что "роман украден" - и сюда не заявляются. Говорю сотруднице музея: "На вас у нас денег уже не осталось, последние истратили на билеты до Луганска; но мы расплатимся бартером: ответим на любые вопросы о Солженицыне, Сахарове, Высоцком, Окуджаве, Галиче…"
Дальше обычное: "лапти" на ноги, чтобы не повредить драгоценный паркет, и слушанье примитивных сообщений, не имеющих никакого отношения к "творчеству великого писателя": вот был он депутатом, людям помогал, с его помощью построили "шолоховское шоссе", мост через Дон, еще он ходатайствовал о том-то и том-то, питался простой пищей, носил скромную одежду, на пианино раньше играл - да перестал после контузии на фронте (а он никогда не играл! а Сталин его берег - держал подальше от фронта, хотелось вождю получить роман о страшной войне, где в роли Суворова-Кутузова "нас в бой ведет товарищ Сталин!"); слушаем еще "утку" про уток: как-то охотились супруги Шолоховы вместе, летят утки в небесах, а жена просит - подстрели для меня уточку, а я суп прикажу сварить, Шолох поднял ружье ("если женщина просит"), а потом опустил - выдал правильную мудрую мысль: посмотри, Маш, летят двое, наверное, тоже супруги, как же я могу их разлучить... Маша рассердилась: неужели нельзя сразу угрохать двух уток, чтоб никто не страдал от одиночества!
Надулась жена, очень была недовольна, недели три с "классиком" не разговаривала - не могла взять в толк, как можно заядлому охотнику проявлять какой-то гнилой гуманизм, когда в небе "летят вутки"; в семье Шолоховых почти как в семье Ульяновых по вечерам занимались "читкой и разъяснением": все рассаживались вокруг Михаила Александровича и слушали, как он читает свои новые произведения (Твардовский же рассказывал Солженицыну, как М. А. признался одному местному жителю, что он давно - лет 40! - не только ничего не пишет, но и не читает...
Я же сделал открытие, что он вообще никогда ничего не писал и не читал: под чтением я имею в виду не журнал "Мурзилку", а литературную классику); еще забавляли нас россказнями о том, как Шолохову трудно жилось, как его чуть было не репрессировали и как сильно-самозабвенно его любили простые и непростые люди, как он был перегружен перепиской с ними. Нам говорили чушь для детсада годную. Переписку со Сталиным... она же гласности не имела!
Тут я не выдержал: "Люся, а у меня есть хороший товарищ, профессор Николаев, который после XXII съезда написал Шолохову почти на 40 страниц с вопросами жгучими про то, как партия допустила репрессии честнейших коммунистов, а секретарь Соколов ответил ему, что Шолохов слишком занят... И еще Симонов, потом Твардовский просили АГИТПРОП ЦК убрать Шолохова из редакции "Нового мира", поскольку он хронический тунеядец и никогда не принимал никакого участия в работе журнала!, и просили они еще партийно-финансовые власти списать с журнала 50 тысяч рублей, которые Шолохов 20 лет назад выдурил у издателей журнала под роман "Они сражались за Родину", а романа, как выяснилось, никогда не будет... А сам роман - эпистоляр для туалета! А что фильм сделали, так это ж заслуга актеров..."
Наша Люся, очаровательная и юная, растерялась от такой точной информации. Потом стала рассказывать, что Шолохов был очень больным человеком, не курил, только спал или ел...
- Да, говорю, мы знаем, что он очень болел, а после того как Солженицын опубликовал на Западе "Стремя "Тихого Дона", он отреагировал душевным потрясением и получил инсульт, от которого так и не оправился до конца жизни. От него стали прятать ножи, вилки и ружье: очень боялись, чтоб чего с собой не сотворил... Еще писатель Виктор Астафьев добавил масла в огонь: после выхода "Стремени" заявил, что самым счастливым для него будет день, когда умрет Шолохов. Кстати, расскажите нам отчего умер "писатель"?
Люда рассказала, что он мучительно умирал от неоперабельного рака горла с метастазами на языке. Чтобы как-то облегчить ситуацию, спросил: наверное, в этом году будете отмечать 100-летие Марии Петровны, она ведь этого заслуживает: была на протяжении всей жизни бессменным главой секретариата своего мужа?
Наша очаровашка-незнашка тут же "разъяснила", что М. П. родилась в 1903 году.
Мы не возражаем - все понимаем, молчим, потому что знаем: у Громославских в 1903 году родилась дочь Лидия, в 1906 - дочь Полина, в 1900 - сын Иван. Если учесть, что Мария окончила Епархальное училище в Усть-Медведицкой, то ей остается появиться на свет только в 1898-1899 годах, поскольку окончить училище можно только в 17-18 лет, а после 1917 года Советы ликвидировали подобные учебные заведения на основании фанатичной ненависти к религии и Закона об отделении церкви от государства.
Дата рождения жены Шолохова засекречена так, будто женщина была шпионкой в пользу нескольких разведок. Дата смерти - тоже. Жители станицы мне сказали, что жена пережила писателя на четыре года и умерла в 1988 году. В книге Евгения Громова "Сталин. Власть и искусство", Москва, 1998, - Мария Шолохова на четыре года "позже родилась" и на четыре года "позже умерла": 1902-1992. Спасибо хотя бы за то, что фальсификаторы не уменьшили ей общую протяженность жизни - 90 лет... прожила казачка не с писателем, а с рыбаком, неказаком, хроническим алкоголиком, необыкновенным пустобрехом, охотником на лис, волков, уток и дудаков в окружении дураков, считающих его писателем.
Спросили Люду еще о том, когда впервые Шолохов сделал подхалимную вставку о Сталине - чуть ли не главном полководце красных. Она - ни бельмеса, ушла консультироваться к сыну "писателя" - Михаилу Михайловичу Шолохову, полковнику-пенсионеру МВД, 1935 г. р. Здесь он числится сотрудником по технико-геодезической части, а на самом деле "сидит в засаде" и отслеживает разоблачителей "творчества бати", очень переживает посмертное крушение его карьеры. Недавно баллотировался в нардепы от станицы Каменской, да провалился с треском. Зачем ему это нужно - сидел бы тихо и не рыпался, ведь знает отлично: батя не был писателем, а работал исключительно по уголовной части...
Заметно взволнованная вышла из его кабинета наша Люда, очаровашка-ничего-незнашка, записала наш адрес, прощебетала про то, что на все вопросы... "а еще сказала тихо: напишу вам письмецо, а мы глянули в девичье лицо" и поблагодарили горячо за экскурсию. Посоветовала она нам обязательно посетить шолоховский музей-заповедник.
Туда я пошел один, все меня бросили: всем надоел музейный балагано-маскарад с примитивным культом фальшивого идола. На главной площади Вешек памятник Ленину, "шпынь непотребный" ручкой указывает на административное здание, смотрю туда и вижу: на здании только казачий флаг, а гнездышко для флага России пусто, не любят тут демократическую Россию, поскольку новая власть не мешает разоблачать матерого уголовника от литературы, выродка Совдепии.
В музее-заповеднике заместитель директора по науке, Людмила Петровна, меня сразу огорошила - говорит: Шолохов с 1919 года работал над "Тихим Доном", т. е. еще до наступления половой зрелости передавал бумаге сложнейшие любовные переживания. Я же посмеялся над уже не молодой Л. П., рассказал "как было дело" и посоветовал переквалифицироваться: музейной шолохо-бутафории для лохов скоро конец, будет музей Федора Крюкова и плагиаторской шайки Громославских. Она не возражала, подчеркнула, что от первого брака у Громославского было два сына - Виктор и Василий; один сын погиб в Гражданскую войну (по словам Марии Петровны, ее брат родной покончил самоубийством, испугавшись зверской расправы в подвале ЧК, был он псаломщиком - об этом я уже знал из прочитанных книг), а второй имел филологическое образование (успел при царизме выучиться в Петербурге) и оказал помощь Громославскому-отцу в плагиате; она посоветовала читать книгу Николая Федя о Шолохове "Парадокс гения", сообщила, что Марат Мезенцев (1938-1994) перед смертью вроде отрекся от своей книги "Судьба романов" и сошел с ума, посетовала на то, что поэт Евтушенко разговор о Шолохове считает "фехтованием с навозной кучей", и попросила меня написать названия своих книг, указать "кто я такой и откуда".
Я в свою очередь повысил знания Людмилы Петровны: посоветовал хорошенько почитать книгу Льва Ефимовича Колодного "Кто написал "Тихий Дон" - там при желании можно и вопреки желанию автора найти много разоблачительного в отношении плагиата-кражи романа у Крюкова. Особенно интересна в этом отношении стр. 157, где мать "Мини" жалуется летом 1930 года приехавшей в гости Френкель-Левицкой (та очень постаралась в "деле сотворения писателя") на то, что единственный сынок остался безграмотным - ему бы надо ехать в Москву и набираться ума у образованных людей. А в это время "безграмотный Миня" уже числился автором фельетонов, "Донских рассказов" и двух первых томов знаменитого романа. Анастасию Даниловну никто не посвятил в работу плагиаторского штаба Громославских и примкнувшего к ним Шолохова, и она не могла знать, что для Мини как раз очень опасны образованные и умные люди... Заверил я замдиректора по науке, что обязательно прочту Федя "Парадокс гения" - признался, что активно "занимаюсь фехтованием с навозной кучей", поскольку беру пример с великого русского рыцаря адвокатуры Плевако, умевшего отслеживать много полезного у своих оппонентов...
За день до этого мы ездили на хутор Кружилинский и остановились на повороте к нему от шоссе - у памятника "Казакам. Тихий Дон" скульптора Можаева. Надпись на огромном камне, рядом на высоком бугре памятник казаку-всаднику при полной боевой амуниции. Местные жители говорят просто: памятник Григорию Мелехову. Поклялся там Григорию вернуть ему Имя его подлинного творца-Автора. С этой же целью перед отъездом из станицы Вешенской Шолоховского района (здесь настоящий культ "антинародного незаслуженного артиста": Шолоховское шоссе, педучилище им. Шолохова, каждый год праздник "шолоховской весны" - приходится на последнюю неделю мая после его дня рождения - 24 мая), спустился к Дону, где в бронзе воплощено начало флирта главных героев "ТД" - с достоинством идет босая Аксинья с полными ведрами на коромысле: "Чертяка бешеный! Чуток конем не стоптал! Вот погоди, я скажу отцу, как ты ездишь". Григорий на вздыбленном коне, чуть улыбнувшись: "Но-но, соседка, не ругайся. Проводишь мужа в лагеря, может, и я в хозяйстве сгожусь".
А рядом с великолепным памятником - огромный белый плакат с невыразительными и незапоминающимися словами Шолохова о сыновьей любви к Родине. Такой же верноподданический примитив, как: "Мы пишем только по велению своего сердца, а наши сердца, принадлежат партии". Его слова как бы лишний раз подчеркивают, что этот самозванец не может ничего придумать такого, что воистину достойно героев не им созданного романа. Им сказал на берегу Дона: "Все русские писатели чем-то всегда похожи на своих героев. И только один-единственный автор ничем не похож на вас. Дорогая Аксинья, Григорий Пантелеевич! Клянусь трудов и жизни не жалея, вернуть вам имя Вашего Творца!" Покидал я Вешки с чувством солдата, расписавшегося на развалинах "Рейхстага в логове врага". Полная победа над чудовищем-плагиатом - свершилась!
И действительно - бросим взгляд на всю историю русской литературы. Никто из авторов произведений этой литературы не вызывает никаких подозрений в плагиате, хотя заимствований из зарубежных литератур в нашей литературе достаточно. Потому что плагиат - это не заимствование, а воровство, похищение - от латинского глагола plagio - похищаю.
Мы не знаем автора "Слово о полку Игореве". Но не сомневаемся, что Нестор - автор древней рукописи, Ломоносов и Державин - авторы своих од, Фонвизин - автор комедии "Недоросль", Грибоедов - комедии "Горе от ума", Пушкин - поэмы "Евгений Онегин", Гоголь - "Мертвых душ", Лермонтов - "Героя нашего времени", Некрасов - "Кому на Руси жить хорошо", другой Некрасов Виктор - автор "Окопов Сталинграда", Достоевский - "Братьев Карамазовых", Тургенев - "Отцов и детей", один Толстой Алексей Константинович - "Князя Серебрянного", другой Толстой Лев Николаевич - "Войны и мира", третий Толстой Алексей Николаевич - "Хождений по мукам", Крылов - многочисленных - басен, сюжеты многих из них заимствованы из античной литературы, Блок - "Стихов о прекрасной даме", Островский - автор "Грозы", Чехов - "Трех сестер", Есенин - "Пугачева", Чаплыгин - "Разина Степана", Злобин - "Степана Разина", Окуджава - "Песенки о Моцарте", Высоцкий - "Охоты на волков", Галич - "Матросской тишины", Солженицын - автор "Архипелага ГУЛага", Солоухин - "При свете дня", Иван Барков - "Луки Мудищева", Ерофеев - "Москва-Петушки"...
И только один-единственный Шолохов ничем не похож на автора эпопеи "Тихий Дон"! А почему? Потому, что он не только никогда её не писал, но он её никак и не мог написать!
И не случайно поэтому в русской литературе есть автор, который не только очень похож на автора "Тихого Дона", но и еще на САМОМ ДЕЛЕ НАПИСАЛ ЭТОТ РОМАН.
Его зовут Федор Дмитриевич Крюков, его авторство не надо доказывать искусственно сконструированным "архивом", поскольку все его огромное творчество есть предтеча "Тихого Дона". И он - жемчужина русской словесности!

слушать романс "не надо грустить, господа офицеры" в исполнении валерия агафонова

"Наша улица” №147 (2) февраль 2012